Сгорать от любви

Я успела только на конец второй пары. Авария, водителя нашли сгоревшим. Полиция сразу перекрыла дорогу, толпа любопытных сновали там, мешая таким же спешащим, как и я. Жутко, на самом деле. Ещё один феникс. — Сонми! — я вздрогнула от отклика Чонгука и на секунду забыла, о чём думала, — Чёрт возьми, ты даже не предупредила. Почему не отвечала на звонки, я волновался. Слышал про аварию, как раз на той дороге, по которой ты обычно… — Чооон, чудо ты моё, успокойся, — протянула я, обнимая его, — У меня беззвучка, извини. — Эй, не перебивай меня, — он потрепал меня за волосы и делал обиженное лицо. Чон Чонгук — мой лучший друг, одногруппник и просто забавный парень. — Феникс, — оповестила я, — Так страшно. Довольно многие умирают так… Жутко? И никто не знает, из-за чего. Как думаешь, вирус? — Я не знаю, Ми, — отмахнулся Чон, — Какая разница? Пошли на пару, профессор Ким не простит, ес… — О святые тапки! Мин Юнги! Чон, как я выгляжу? Он идёт сюда? Чонгук, как же он прекрасен, что мне делать… — Привет, Сонми, Чонгук, — Юнги подошёл к нам, вежливо здороваясь. Он — моя любовь все два года универа. Красивый, умный, харизматичный. А его голос, да я умереть за него готова. — Привет, — Чонгук пожал ему руку, скучающе перебросившись парой базовых фраз. Он не особо хорошо относился к нему. Не знаю почему, но Чонгук всегда кривит лицо, когда речь заходит о Юнги, но тем не менее он никогда не отказывался помочь мне сблизиться с ним. Он действительно самый лучший друг. — Привет, Юнги, — я по своей маленькой традиции приобняла его, успев насладиться его запахом, теплом и самим секундным моментом близости. Он ушёл. Я стояла счастливая и расстроенная одновременно. Он улыбнулся мне. Обнял. Поговорил. — Сонми, ты слышишь? Сонми! — Чонгук, тянул меня за щёки, я прекрасно слышала его, но так не хотелось отводить взгляда от Юнги. Высокий, шикарно одетый… Скрывшийся из виду. — Вот теперь да, слышу, — я улыбнулась и накинулась на друга, — Он подошёл ко мне, видел, подошёл! — моему счастью не было предела. Из головы вылетело всё: и фениксы, и пары, и опоздание. Остался только он — самый любимый и такой далёкий. В сердце теплилась надежда, что и я ему небезразлична, что он не просто так подходит к нам, но смелости поговорить с ним, признаться ему не хватало. — Да, видел, — вздохнул Чонгук, — Если ты не заметила, то он всегда так делает. Со всеми одногруппниками и знакомыми, — как битой по голове. Чон всегда спускал меня с небес на землю. И выглядел он удручённо, наверное, волнуется за меня. — Но может у меня есть шанс? — Так узнай это. Чонгук пошёл вперёд. Мне стало так неловко, он выглядел разражённым, и я не знала, как вести себя. Просто пошла следом. Но он прав, если на что-то и надеяться, то стоит узнать, есть ли шанс у этого надеяться. Пусть и резковатые, но как никогда правильные слова Чона помогли мне настроиться. Я готова. Я признаюсь ему, и будь, что будет. Пара тянулась неимоверно долго. Я постоянно ёрзала, пропускала слова лектора, словила множество замечаний и лишилась нескольких баллов. Но всё это казалось неважным по сравнению с разговором. Юнги. Страшно. Перерыв пять минут. Сейчас или никогда. Я глубоко вздохнула, обняла друга и пошла к Юнги. Сердце билось словно во всём теле, ужасно громко и быстро. Лицо горело, я чувствовала, как потею от волнения. — Можно? — мне повезло, что он сидел один. Он кивнул и вопросительно посмотрел на меня. Его глаза, как же они красивы. — Что-то случилось? Ты в порядке? — видимо он заметил, как я нервничаю. Кажется, я выгляжу глупо. — Да, то есть нет, то есть, — я замолчала, пытаясь собраться с мыслями. Вдох — выдох, — Прости, — я улыбнулась и, кажется, немного успокоилась, — Я хотела сказать, на самом деле давно и… Ты мне нравишься, Юнги, очень, — я смотрела прямо в его глаза, ожидая ответа. Казалось, прошла целая вечность. — Прости, Сонми, — он, кажется, даже не удивился, — Я не могу сказать того же. У меня есть любимый человек, извини. И всё. Сердце, до этого неистово бившееся, кажется, забыло о своей работе. Стало холодно. Но уже не страшно. — Да, прости, всё нормально, — я неловко улыбнулась и вышла из аудитории, пересеклась с преподавателем, пообещала отработать. Паршиво. Я никогда не чувствовала себя настолько паршиво. Хотелось провалиться сквозь землю. Я добрела до туалета и разревелась. Я думала, что затоплю всех слезами, но неожиданно мне стало очень плохо, жарко, словно внутри кто-то полил мои органы бензином и поджёг. Дышать было невыносимо тяжело и больно. Слёзы словно высохли, хотелось кричать, но из груди выпывался лишь глухой хрип. Я закашлялась, как от дыма, и на руках была… копоть? Что-то чёрное, сухое, обгоревшее. Глаза резало, внутри всё словно переворачивалось, бурлило и ломалось. Больно, до ужаса больно. Я задыхалась, кашляла, кожа краснела, сушилась и трескалась. Феникс. Я буквально сгорала изнутри. И кажется поняла, почему умирают люди. Страшно, больно. У меня не было сил стоять, не было сил дышать, кашлять, чувствовать.

***

Её нашли через некоторое время. Женский писк разнёсся по всему этажу, сбежались студенты, преподаватели. Тело студентки выглядело как и тела из новостей. Высушенное, сгоревшее изнутри. Красная, сухая кожа в трещинах, вокруг много копоти, сажи, пепла, а кверху поднимается пар. В трещинах на коже засохшая, спёкшаяся кровь. Студентов увели. Тело забрали. Чон Чонгук — лучший друг погибшей Сонми. Девочки феникса, не воскресшего из пепла. Он вместе с её родителями стоял над её телом, слышал их рыдания, сам же не имея сил плакать. Внутри у него что-то умерло. Его с головой накрыло неверие, паника, отрешённость. Животный ужас сковывал тело. Вот только она смеялась с ним, обсуждала фениксов, восхищалась Юнги. Она нашла силы признаться ему, Чонгук дал ей их. Жаль, что у него самого не нашлось смелости сделать то же самое. Сказать ей, почему его не нравится Юнги, сказать, как ему нравится она. Сонми лежала перед ним. Холодная, с непривычно тёмной кожей, словно ненастоящая. Чонгук коснулся её ладони, тихо заплакал и неожиданно закашлял. На его ладони осталась копоть.