Букет пустоцветов

Когда ты возвращаешься в кабинет, Ким снова что-то пишет. Если это для отчёта по вашему текущему делу, то тебе предстоит трудная работа по вычитыванию ста тысяч символов, если не больше. Кажется, будто суставы твоих пальцев издают тихий жалостливый скрип, "предвкушая" часы долгой печати. Ты садишься напротив напарника и подтягиваешь к себе карту. Куча черных крестиков в местах, где вы уже все осмотрели. Остались только единичные островки. Но ты почему-то уверен, что это не поможет. Доступ к рынку закрыт. Ты мог бы сходить туда и один, без Кима, но ввиду новой парадигмы, которую ты принял меньше 10 минут назад, ты находишь эту мысль безрассудной - тебе больше нельзя подвергать свою жизнь опасности. Тебе кажется, что это лучшее, что смог предложить тебе твой мыслительный процесс за долгие годы. Дело. Майор упомянул другие варианты поиска. Но не вешать же этот портрет на стенд "Их разыскивает полиция"? К тому же не факт, что это убийца. Готье, конечно, хорошо разбирается в людях, но в весьма специфической манере. ТЫ: -У меня нет идей, куда двигаться дальше с этим делом. У нас ещё остались точки, которые мы не осмотрели, но сдается мне, там нам тоже ничего не светит. Ким задумчиво смотрит на карту. КИМ КИЦУРАГИ: -У меня, признаться, нечего добавить. Мы зашли в тупик. ТЫ: -Предлагаешь добавить это дело к висякам? КИМ КИЦУРАГИ: -Если до конца дня кому-нибудь из нас не придет в голову гениальная идея, или если мы все же не обнаружим искомую локацию, то придется. Не первый и не последний случай дел, концов в которых не найти. Ты очень не любишь такие дела. КРАЙНЕ. Поэтому ты начинаешь перебирать в голове варианты: Ходить по спальным районам с портретом? Тупо. Пойти в историческое сообщество, чтобы узнать есть или были ли когда-нибудь в городе сгоревшие дома, оставшиеся в городе до сих пор? Хм...это вариант. Попробовать найти контакты союза художников и скульпторов и узнать, состоит ли в них этот человек? Отлично. Что ещё? ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Сегодня среда. Да, я в курсе какой сегодня день недели. Ещё варианты есть? О, можно же обратиться в пожарную охрану и узнать что и когда горело за последний год и даже больше! Это прямо совсем странный вариант. Но все же вариант! Что-то ещё? Хм...нет, кажется все. Тебя даже не смутил тот факт, что ты все это время сидел молча. А твой напарник меж тем не отрывался от блокнота. ТЫ: -Окей, я набросал несколько вариантов. Они все странные, но больше у меня ничего нет. 1. Мы можем обратиться в союз художников и скульпторов, чтобы узнать есть ли у них такой человек. 2. Можно спросить у пожарных или исторического сообщества на предмет сгоревших домов в Джемроке. Ким смотрит на тебя с интересом КИМ КИЦУРАГИ: -Это действительно не самые обычные варианты, детектив. Но попробовать можно. К сожалению, я сам ничего не придумал. С воображением у него и правда туговато. Ты ещё раз берешь портрет подозреваемого. Хм… Что-то мерзко зудит у тебя в голове. Какая-то мысль, но ее очертания очень смутные. Она как-то связана с портретом и тем, что сегодня среда. ТЫ: -Что общего у этого портрета и тем фактом, что сегодня среда? Твой вопрос ставит лейтенанта Кицураги в тупик. КИМ КИЦУРАГИ: -Это...очень странный вопрос, детектив. Не знаю, что на него ответить. ДРАМА: О, я знаю, мессир! Ты? Я ожидал, что кто-то другой ответит. ДРАМА: Я единственный, кого так искренне восхищает маэстро, милорд. Маэстро... Готье! Точно, сегодня же среда! Твои глаза горят. Все кусочки паззла складываются. У тебя есть офигенный план! ТЫ: -Лейтенант Кицураги, у меня есть план! КИМ КИЦУРАГИ: -И вы пришли к нему через день недели и портрет? ТЫ: -Именно так! Сегодня же среда. Вечеринка у Готье. Он упомянул, что наш подозреваемый - фанат его творчества. Я попрошу месье Гирландайо устроить небольшую лекцию или мини-выставку как наживку для этого парня. Ему нравится твоя идея. ЭМПАТИЯ: Но он туда больше ни ногой. Даже не спрашивай. Ох, черт....где твой блокнот? КИМ КИЦУРАГИ: -Что такое, детектив? Ты осматриваешь все бумаги на столе, поднимая дела, открывая все ящики и даже залезаешь в хозяйственный шкаф, под диван, в диван, перетрясаешь коробки со старыми делами. Куда ты дел свой блокнот?! Ты не забирал его из участка с четверга. КИМ КИЦУРАГИ: -Детектив?... ТЫ: -Бляя…. Я, кажется, потерял свой блокнот… Ты надеялся "расплатиться" с Готье очередной порцией стихов, но тебе, видимо, придется на ходу сочинять новые. Ты грустно смотришь на Кима. Кажется, сквозь маску нейтралитета пробивается...улыбка? Как всегда, одними лишь глазами. Он запускает руку во внутренний карман куртки и кладет на стол блокнот. Твой блокнот. Он все это время таскал его с собой и не отдавал тебе?! КИМ КИЦУРАГИ: -А я все думал, когда же вы про него вспомните. САМООБЛАДАНИЕ: Только не плачь, пожалуйста! ГРУБАЯ СИЛА: Мужики не плачут, они потеют глазами! Ты сдерживаешься, но считаешь это очень трогательным. ТЫ: -Так все это время...ты носил его с собой... КИМ КИЦУРАГИ: -Ждал, пока он вам пригодится. ДРАМА: Ох, шельма! ТЫ: -Спасибо, лейтенант. Он мне действительно сегодня пригодится. Я надеюсь, вы его не читали? КИМ КИЦУРАГИ: -Не имею привычки заглядывать в личные вещи, офицер. Лицо лейтенанта будто сделано из гранита. Ты знаешь, что он врет. Ты все слышал. А вот он не знает, что ты слышал. Тебе это доставляет какое-то извращённое удовольствие, и ты хитро улыбаешься. ТЫ: -А жаль. Ну, ладно. Так что думаете о плане? КИМ КИЦУРАГИ: -Звучит как что-то, что может сработать. Стоит попробовать. Я надеюсь, у вас получится договориться с месье Гирландайо. ТЫ: -Я в этом абсолютно уверен. Если ты не против, я съезжу к нему до вечеринки. ЭМПАТИЯ: Он благодарен тебе, что ты даже не рассматриваешь вероятность звать его с собой. КИМ КИЦУРАГИ: -Конечно, детектив. Я пока займусь бумажной работой. Майор Прайс попросил меня привести текущие отчёты в, как он выразился, удобоваримый вид. ТЫ: -Ты действительно ОЧЕНЬ много пишешь, лейтенант. КИМ КИЦУРАГИ: -Это называется “тщательность”, ефрейтор. Не вижу в ней ничего плохого. ТЫ: -А кто-то недавно говорил, что тщательность не всегда уместна? Обиженный фырк. Он несерьёзно, но все же ты его немного уколол. ТЫ: -Без твоей тщательности здесь бы не было порядка. Так что я тебе благодарен. Если не вернусь до вечера, тогда до завтра, лейтенант Кицураги! КИМ КИЦУРАГИ: -Удачи, детектив! Тебе непривычно передвигаться не в Кинеме. Но раз уж карета за счёт бюджета, грех жаловаться. У входа в особняк Готье тебя встречает всего один охранник. ТЫ: -Добрый день, месье. Маэстро у себя? ОХРАННИК: -Да. С кем имею честь? - Боже, у Готье даже охрана не лишена хороших манер. ТЫ: -Гаррье Дюбуа. - Охранник молча кивает и пропускает тебя во внутренний двор. Скульптор был серьёзен. Он действительно предупредил охрану о тебе. Ты испытываешь чувство благодарности к этому по-хорошему, сумасшедшему человеку. Месье Дюпон уже встречает тебя на входе в здание. ДВОРЕЦКИЙ: -С возвращением, синьор Дюбуа. Маэстро сейчас трапезничает, я предупрежу его о вашем визите, пожалуйста, подождите в холле. Тебе нравится этот дом. Ты бы никогда не подумал, что такое величавое строение может быть таким уютным. Видимо, за счёт необъятной души его хозяина. Довольно быстро дворецкий возвращается к тебе. ДВОРЕЦКИЙ: -Маэстро приглашает вас разделить с ним трапезу. Пройдемте в обеденный зал. Очень вовремя. Ты снова не завтракал сегодня. Однако, поздний же завтрак у месье скульптора - на часах уже половина двенадцатого. Или ранний обед? Это как посмотреть. Обеденный зал, вопреки ожиданию, оказывается довольно небольшим очень уютным помещением пёстрой раскраски. Посередине очень низкий стол, буквально на 10 сантиметров выше пола. Стульев нет, зато есть множество подушек и спинных валиков. Готье сидит, закинув стопы на бедра - тебе эта поза кажется очень неудобной, но за счет нее осанка мужчины остаётся ровной даже когда он наклоняется к столу. Он хлопает по подушке рядом с собой, приглашая тебя присесть. Готье одет в просторную одежду - хлопковая бежевая двойка - рубашка с короткими рукавами и длинные штаны, больше похожие на шаровары. На груди символ похожий на закрученную в спираль солнце. Это делает образ скульптора еще более уютным, чем обычно. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Кариньо, как я рад вас видеть! Присоединяйтесь к трапезе, я только начал. Не стесняйтесь! - Его голос звучит громче.- Синьор Дюпон, будьте добры, подайте яств моему милому гостю! Ты выглядишь смущённо и рассыпаешься в неловкой благодарности. В мгновение ока перед тобой оказывается красивая ажурная тарелка с яичницей, поджаренным тостом, небольшой пиалой с каким-то джемом, поджаренным беконом и, неожиданно - несколькими цветами фиалки. Ты сглатываешь слюну. Только сейчас ты осознал, насколько голоден. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Чувствуйте себя как дома, друг мой, - его улыбка сползает с лица, сменяясь гримасой боли. - Я, кажется, знаю цель вашего визита... Увы, я видел тот порыв воочию. Не в моих правилах осуждать, но, кариньо, я готов поклясться, что в тот момент разбилось мое собственное сердце. Как вы, Гарри? - Его рука мягко ложится на твое плечо и немного сжимает его. Голод как отрезало. ДРАМА: Как будто боится, что вас унесет ветром его печали, милорд. Он видел их в ту ночь. Тебе тоже становится грустно, когда ты видишь этого человека, полного столь искреннего сопереживания к тебе. Ты все ещё не знаешь, чем заслужил такую милость, но тебе очень хочется сделать для Готье что-нибудь хорошее. ТЫ: -Не все так просто, как кажется...друг мой. - Тебе очень неловко назвать этого человека другом. Вы из разных миров, да и ты не привык разбрасываться этим титулом направо-налево. Но тебе почему-то кажется, что это меньшее, что ты можешь для него сделать. Тебе он правда нравится. Хорошо, грусть сменилась на почти по-детски яркое любопытство. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -О, так всё-таки это не трагедия! Все-все, молчу, пожалуйста, расскажите! Ты начинаешь пересказывать ему события прошедших дней, щедро приукрашивая некоторые моменты - тебе кажется, что Готье нравятся такие преувеличения. Тебя завораживает наблюдать, как эмоции сменяют одна другую из скорби в удивление, из гнева в возмущение, из возмущения в умиление, а на финальной части в искренний восторг. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Боже, как я счастлив, что вы решились это сказать, Гарри! И благодарен, что вы решили навестить меня, неся эту благую весть! Тебе не хочется рушить момент его радости, но и врать ему ты тоже не намерен. ТЫ: -Как я и говорил, маэстро, не все так просто. После моего признания он стал...холоден. Мы перестали видеться и даже нормально разговаривать. Я чуть с ума не сошел в попытках понять, что происходит. А сегодня чаша моего терпения переполнилась и я устроил истерику. Но он был все так же спокоен и холоден... Сказал лишь, что ничего личного и ему нужно разобраться со своей жизнью. Тем не менее… Скульптор застыл, словно он сам - одно из его творений. Он даёт тебе время подумать. ТЫ: -Тем не менее, я вдруг осознал, что… Своими порывами я подвергаю его жизнь опасности. Реальной опасности. Мы в Джемроке. Я помню дела, которые я закрывал не глядя. Которые касались членов подполья. Изуродованные, забитые до смерти, зарезанные или застреленные мужчины и женщины. Лишенные жизни лишь за то, что их любовь ушла немного за рамки стандартной концепции. Я не хочу ему такого. Поэтому я принял решение защищать его любой ценой, даже если он меня отвергнет насовсем, даже если скажет, что хочет быть с Леоном или любым другим человеком. Маэстро смотрит на тебя приоткрыв рот. Он поражен. ТЫ: -Вы были правы, Готье. Он - моя муза. А муза это та, что дарует силы жить и творить одним своим существованием. Это не объект обладания. Это причина расти. Ты поднимаешь взгляд на скульптора. Скупая слеза стекает по его щеке. Он растроган. Невероятно растроган. Ты знаешь это чувство, когда вот-вот превратишься в скользкую бесформенную массу. Но у месье Гирландайо все же есть самообладание, и, промокнув уголки глаз платком, он заключает тебя в объятия. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Месье Дюбуа, вы - чудо. Какая самоотверженность, даже несмотря на предательство! Истинно, ваше сердце - колодец любви! Однако же спешу вас обрадовать, - он лучезарно улыбается.- Не ставьте крест на вашей музе. Мне довелось понаблюдать за ним и скажу вам так: люди, столь раскрепощенные в плотских утехах, болезненно чувствительны к душевным порывам. Возможно, ваш лейтенант… Нет, я почти уверен, что он очень серьезно отнёсся к вашим словам. Дайте ему время. К тому же, как вы правильно заметили, мы не в Орании, и некоторая доля риска здесь присутствует. Но не думаю, что для двух офицеров РГМ это будет такой уж проблемой. Уж кто-кто, а люди на “ты” со смертью за себя постоять в состоянии. Его слова - словно пластыри на раны, которые ты сам себе нанес отсутствием доверия к Киму. Почему ты перестал ему верить?... Просто и безоговорочно?... ЭМПАТИЯ: Ты запутался в собственных эмоциях. Да, как рыба попавшая в сеть. Чем больше ты метался, тем сильнее путы врезались тебе в душу. И вот он, итог. СУМРАК: Все могло быть намного хуже. ЛОГИКА: Вообще-то эта одержимость намного безопаснее предыдущих. ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Но это все ещё одержимость. Точно не хочешь детальнее рассмотреть ТУ мысль? Да что ты заладил-то с ней! Нет. ТЫ: -Благодарю вас, синьор. Я подумаю об этом. Но если честно, мне не хотелось бы тешить себя надеждой. Практика подсказывает, что мне это может сделать лишь хуже. Поэтому я выбрал такой путь. Готье понимающе кивает. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Да, для такого глубоко чувствующего человека то, через что вы проходите, подобно пытке. Но вы отлично держитесь, кариньо. И простите, не могу удержаться. Не родилось ли ещё стихов на фоне вашей бурной драмы?... Ты довольно ухмыляешься и протягиваешь Готье блокнот. ТЫ: -Можете прочитать их все. Но на новые я пока не созрел. Скульптор жадно всматривается в страницы твоего блокнота, как будто там не стихи, а захватывающее приключение. Он возвращает тебе блокнот. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Благодарю за этот словесный нектар, синьор Дюбуа! Я надеюсь, вскорости вас посетит вдохновение. Однако же, вы так и не притронулись к еде. Отбросьте стеснение, друг мой. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Если ты не начнёшь жрать мы сдохнем. ТЫ: -Прошу прощения, маэстро. Конечно, я разделю с вами...завтрак? Но я пришел к вам с просьбой. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Конечно, Гаррье. Чем я могу вам служить? ТЫ: -Это касается дела. К сожалению, мы так и не смогли найти того человека. Но у меня появилась идея как это сделать. Вы могли бы устроить лекцию или выставку, чтобы приманить его? Скульптор чуть нахмурился, внимательно тебя изучая. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -О, детектив, какая тяжёлая просьба. А вдруг я оказался не прав, и несчастный пострадает из-за меня? Не подумайте, что я вам отказываю, но меня одолевают сомнения... ЭМПАТИЯ: Он боится, что вы положите беднягу мордой в пол. ДРАМА: Совершенно недостойный для него перфоманс, мессир. ГРУБАЯ СИЛА: Много он понимает! ТЫ: -Синьор Гирландайо, что вам приходит в голову, когда вы думаете о моей работе? Он застывает в задумчивости, а потом краснеет от осознания собственного невежества. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Прошу простить меня, детектив, признаться у меня лишь смутные, я бы сказал - стереотипные представления о вашей работе. ТЫ: -По большей части это сборка, изучение и анализ информации. Мы много говорим. Если вас пугает возможность применения грубой силы, теперь уже я спешу развеять ваши сомнения - так бывает крайне редко и только с теми, кто представляет угрозу. Я заверяю, что дальше стандартного опроса дело не зайдет. Скульптор облегчённо выдыхает и кивает на твою тарелку. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Что ж, я вам верю, кариньо. К тому же, ваша просьба всколыхнула во мне желание все-таки воплотить в жизнь идею о выступлении с пояснениями к моей выставке. Я получил довольно много вопросов и отзывов на свои произведения. Думаю, мои обожатели будут рады получить ответы в такой форме. Решено! Лекции быть. Однако, я не могу с точностью сказать, сколько времени у меня это займет. По крайней мере до следующей среды мое расписание перегружено. Это большая удача, что у нас сейчас есть время насладиться обществом друг друга в спокойной обстановке. Я пришлю вам весточку, когда все будет готово. А вы следите за афишами! - Он подмигивает тебе. Ты не знаешь, что это может значить. - И, хоть я и тороплюсь, вы никуда не уйдете, пока ваша тарелка на опустеет! Гаррье, следите за собой! Вам ещё защищать ваше сокровище! Ты возвращаешься в участок. Кима нет на месте, но это неудивительно - время обеда, он скорее всего пошел перекусить. На дальнем стуле висит куртка Жюдит. Хорошо. Тебя греет мысль, что он не один. Пока твои коллеги отсутствуют ты решаешься взяться за бумажную работу - нда, лейтенант Кицураги обеспечил тебе пару дней полной занятости своими отчётами. Вам в любом случае сейчас придётся заняться другими делами. Но так даже лучше. Когда Ким и Жюдит вернулись, ты рассказал, что вы с Готье договорились и теперь остаётся только ждать. Каждый из вас уткнулся в свою часть работы. День незаметно подошёл к концу. Также, в веренице простых дел, штрафов, ложных вызовов и клацаньи по клавишам пишущей машинки, прошел июль... Все вернулось на круги своя. Тебя больше не напрягает сухой профессионализм твоего коллеги - ты просто любуешься им при первой возможности и наслаждаешься временем, проведенным вместе за работой. Только по ночам, мучимый периодическими кошмарами или же, наоборот, приступами похоти, ты думаешь о нем не как о источнике своего вдохновения, а как о человеке, которого ты хочешь заполучить. Эти мысли покидают тебя так же быстро, как и накатывают, с приходом утра- капли воды смывают с тебя эту алмазную пыль, больно царапающую волокна твоего сознания. Утром третьего августа, в день, когда ты взял выходной, из чтения тебя вырывает телефонный звонок. Ты невольно вздрагиваешь - тебе очень давно никто не звонил, а после предыдущего звонка ты все ещё испытываешь неприятное волнение при этом звуке. Ты нехотя берешь трубку. ЖЮДИТ МИНО: -Лейтенант-ефрейтор, извините что в выходной, но вам тут депеша от месье Гирландайо. ТЫ: -Привет, Джу! Отличные новости. Спасибо, уже лечу. Наконец-то какое то движение по вашему делу! Ты почти не думал о нем с тех пор, как покинул особняк Готье. Рутина поглотила тебя с головой, но в этот раз ты даже рад оказаться в ее объятиях. ДРАМА: Милорд, а почему вы даже не дали этому делу красивое название? РИТОРИКА: Действительно, почему? ЛОГИКА: Мы были слишком заняты другим. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Меня не трогать, у меня процесс. Ты ставишь себе мысленную пометку, что нужно обсудить название дела с коллегами. Нехорошо нарушать традицию, раз уж у тебя все дела имеют названия. Перед тем как зайти в участок ты решаешь сначала посетить стенд с афишами. Хм..где же анонс Готье? О боже… ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Изображение одной из скульптур выставки "Цветы зла", кажется это "Равнодушие". Название лекции написано красивым размашистым шрифтом "Кто изваял тебя из темноты ночной...?" Ах, Маэстро! Ты не знаешь, оценивать это как невинную шутку или же как дань признания твоему творчеству. Тебе в любом случае приятно. Лекция состоится завтра с 12 до 17. Ого, какая длинная! Как бы тебе не нравился Готье, но ты терпеть не можешь лекции. И ты надеешься, что тебе не придется там торчать все это время. Жюдит уже ждёт тебя у кабинета. Она в нетерпении - ей ужасно интересно, сможете ли вы раскрыть это дело. ТЫ: -Привет, боец! Ну что, где там моя депеша? Жюди протягивает тебе небольшой конверт. Ты в первый раз видишь именную печать Готье - тонкие буквы Г.Г на фоне цветочного узора. Содержимое письма гласит: "Дорогой Гаррье! Я сознательно не стал просить ваш номер телефона, потому что считаю, что письма - куда более душевная форма связи. Как вы, возможно, уже видели, наш маленький перфоманс состоится четвертого августа в музее изящных искусств. Я очень надеюсь, что это принесет свои плоды. Единственная просьба: не приглашайте своего коллегу. Леон заявил о своем намерении присоединиться к лекции, и я бы не хотел, чтобы ваше сердце лишний раз дрогнуло. Хоть вы и говорите, что вас не трогает тот случай, я настоятельно прошу не будоражить свой ум неловкостью. До встречи, кариньо! Г.Г." ТЫ: - Жюдит, отменяй все планы на завтра. Мы идём на дело. ЖЮДИТ МИНО: -Но, Гарри...это же ваше дело! Вам нужно позвать лейтенанта Кицураги. - Она делает короткую паузу и одаривает тебя взволнованным взглядом- И раз уж на то пошло… Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит уже? Что у вас происходит? ТЫ: -Мне бы кто объяснил, Джу. Но, похоже, так нужно. Давай пока не поднимать эту тему, хорошо? Она обречённо вздыхает. Вы договариваетесь встретиться в 12 на главной площади и тепло прощаетесь. Ты возвращаешься к своему изначальному плану: пробежка, чтение, зал, сон. Ты научился строить небольшие планы и их придерживаться. Получается с переменным успехом, но все же получается! На пути домой, ты ловишь горечь безответственности: ты же так и не зашёл к Марте! Нужно это исправить, но не сегодня. Ты решаешь дождаться выходных. Без пяти 12 ты уже стоишь на площади. Погода оставляет желать лучшего - скорее всего, будет дождь, а ты не взял зонт. Ты надеешься, что тебе удастся миновать участь промокнуть до нитки. Жюдит приходит чуть позже - как редко ты видел ее вне работы! Она одета в короткую теплую куртку и маленькое чёрное платье. На ногах черные туфли на небольшом каблуке, изящно подчеркивающие длинные ноги. Красавица! ЭЛЕКТРОХИМИЯ: А она горячая штучка! ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Закрой свой грязный рот! Она нам как дочь! ТЫ: -Шикарно выглядишь, Джу! -Она кокетливо улыбается. Ты как настоящий джентльмен подставляешь локоть, чтобы она за него ухватилась. - Пойдёмте, миледи. ЖЮДИТ МИНО: -Гарри, ты чего? - Она смущается, но руку подхватывает. ТЫ: -Пытаюсь быть галантным. Место располагает. Она ухмыляется. ЖЮДИТ МИНО: -Все Киму расскажу. ТЫ: -Окстись, женщина! Ты мне как дочь! На входе в музей уже очередь. Этого ты не ожидал. Но так даже лучше! Ты изучаешь толпу в поисках искомого человека. Но пока не наблюдаешь даже кого-то похожего. Вы молча ждёте, пока врата в храм искусства распахнутся. Люди внезапно отступают на шаг назад - на пороге сам маэстро! ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Друзья мои! Я рад приветствовать вас! Примите мои искренние извинения, но у нас небольшая техническая накладка. Если среди присутствующих есть месье Дюбуа, прошу пройти внутрь - ваша помощь мне понадобится. - Ты киваешь Жюдит, и вы просачиваетесь сквозь толпу ко входу. Дверь за вами закрывается, и скульптор протягивает тебе руку для обмена приветствиями. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Мы с вами на одной волне, кариньо! Я был уверен, что вы негласно почувствуете мой зов о помощи и придёте к открытию. ЛОГИКА: Ничего такого. Это прагматизм. ДРАМА: Не порть волшебство момента! ТЫ: -Что случилось, друг мой? - Ты входишь во вкус, называя его своим другом. Тебе это приятно. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Как вы могли заметить, я использовал часть ваших стихов для афиши. Простите, что не спросил вашего разрешения, хотел сделать сюрприз. Я сделал это, чтобы подчеркнуть поэтическую часть сегодняшнего дня. Но к сожалению мой чтец умудрился заболеть ангиной, и сообщил мне об этом в самый последний момент, храни господь его грешную душу - и у меня нет никого на замену. Вы могли бы помочь мне с этим? Ты. На сцену. Опять. Одна часть тебя рвется сказать да, другая вспоминает твой позорный провал в попытке спеть песню в Мартинезе, и тебе становится дурно. ДРАМА: Мессир, стихи - не песня. В них не нужен голос, достаточно лишь чувств. АВТОРИТЕТ: Ну уж нет, опять позориться перед толпой народа! ЭМПАТИЯ: Ему очень нужна твоя помощь. У него правда больше не к кому обратиться сейчас. Ты тяжело вздыхаешь. ТЫ: -Когда планируется поэтическая часть, синьор? ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Под закрытие лекции. Красивый финальный аккорд. ТЫ: -Я помогу вам. Жюдит странно на тебя смотрит - смесь из удивления, стыда и восхищения Готье чуть ли не душит тебя в объятиях. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Благодарю, Гаррье! Я всегда знал, что на вас можно положиться! Вот, возьмите - это те стихи, что вам нужно будет прочитать, - он протягивает тебе сложенный пополам листок. И уже хочет уйти, но резко останавливается. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Боже мой, да что со мной такое сегодня! Голова кругом от сюрпризов. Миледи, нижайше прошу простить меня, - он делает излюбленный тобой жест с рукой, приветствуя Жюдит. - Месье Гирландайо, можно просто Готье. А вы, я так понимаю, коллега Гаррье? ЖЮДИТ МИНО: -Да, Жюдит Мино. Приятно познакомиться. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Взаимно, сеньорита Мино! Как я могу загладить вину за свою невнимательность к вашей персоне? Жюдит смущена до состояния, когда ее лицо почти красное. ЖЮДИТ МИНО: -Все в порядке, месье Гирландайо. Я благодарна, что вы помогаете нам с делом. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Рад помочь РГМ, миледи! Что ж, пора поднять занавес. Устраивайтесь поудобнее. Вы проходите в тот самый зал, где в прошлый раз ты видел скульптуры. Теперь здесь все иначе - по краям стоят только три творения маэстро, большая часть зала отведена под сидячие места. У дальней стены организована зона для кофе-брейка - в центре трибуна. Но свет все ещё приглушен. Как же он любит темноту! ДРАМА: Можно увидеть больше, когда глаза закрыты, милорд. Вы присаживаетесь на самые крайние дальние места, тем самым обеспечив себе максимальный обзор на помещение. Ты достаешь листок и изучаешь текст. Здесь всего два стихотворения. Это выглядит легко, они небольшие, но довольно красивые. Второе кажется тебе очень грустным, но по-своему атмосферным. С этим ты справишься. ЖЮДИТ МИНО: -Гарри...ты уверен, что тебе стоит их читать? ТЫ: -А почему нет? ЖЮДИТ МИНО: -Ну...мне казалось, у тебя что-то личное со стихами… Прости, опять лезу с этим. Просто переживаю. Ты ласково проводишь рукой по ее плечу. ТЫ: -Все нормально, Джу. Не из-за чего переживать. Она тебе верит. Зал наполняется гостями. Ты активно анализируешь лица присутствующих. Полумрак делает процесс сложнее. Пока никого. Людей меж тем становится все больше, уже почти не осталось свободных мест, люди остаются стоять. Окей. Может быть, ваш горе-подозреваемый опаздывает? Готье встаёт за трибуну. Лекция начинается. За спиной скульптора начинается небольшой диафильм, запущенный с проектора, подвешенного к потолку. Ты не слушаешь и не смотришь что происходит - твои глаза в активном поиске цели. Ничего. Проходит полтора часа - ты уже весь извелся. Как бы ни был хорош Готье в роли лектора, твои мысли сосредоточены на деле. Что для тебя большая редкость. Надо ловить момент! Жюдит же наоборот, завороженно следит за маэстро. Пусть. Тебе кажется, она нечасто бывает на таких мероприятиях. По истечении второго часа Готье объявляет часовой перерыв. В зале наконец-то становится светло. ГРУБАЯ СИЛА: Срочно пробеги пару кругов вокруг музея! Нельзя столько сидеть! ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Ага, и упустить из виду предполагаемого убийцу? Сиди смирно, боец. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Хочу курить. И жрать. Сейчас я разомнусь, перехвачу что-нибудь со стола и продолжу анализ. Все довольны? ЭЛЕКТРОХИМИЯ/ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА/ГРУБАЯ СИЛА: Всегда бы так! Ты делаешь всё вышеперечисленное. Никого похожего на этого лысого мужика. Снова. Ты задумчиво жуешь печенье, Жюдит стоит с тобой рядом и тоже вглядывается в толпу. Твой взгляд зацепился за что-то рыжее. Леон! У самой трибуны Леон и Готье о чем-то оживлённо беседуют. Ты наклоняешься к Жюдит и тихо говоришь: ТЫ: -Помнишь, я говорил, что Киму не стоит здесь появляться? Посмотри, кто стоит рядом с Готье. Она напрягается, чтобы разглядеть о ком ты. ЖЮДИТ МИНО: -Какой-то молодой человек. ТЫ: -Этот. С шикарной каретой. Жюди почти сердито на тебя смотрит. ЖЮДИТ МИНО: -Так ты и это подслушал?! ТЫ: -Я все подслушал, Джу. И, как видишь, меня это не остановило. Девушка только тихонько вздыхает. ЖЮДИТ МИНО: -Да, грустно получилось. Но его тоже можно понять, знаешь ли. У всех есть свои потребности. ТЫ: -Я знаю и не осуждаю. Но, признаться, мне все равно немного больно. Черт, ты слишком долго и пристально смотрел в их сторону. Леон тебя замечает и машет рукой. Ты бы не хотел, чтобы он...Блин. Он уже идёт сюда. Жюдит берет тебя за руку, чуть сжимая - негласная поддержка, мол, держись, я с тобой. ЛЕОН БРАДВААР: -О, Гаррье, какая встреча! Какая прелестная у вас дама. Леон Брадваар, леди. Коллега месье Гирландайо по цеху. - Тебе что-то очень не нравится в его голосе. ЖЮДИТ МИНО: -Жюдит Мино. Коллега месье Дюбуа по цеху, - судя по тону, ей он тоже не нравится. СУМРАК: Очередное подтверждение того, что у Кицураги отвратительный вкус на партнёров. ЛЕОН БРАДВААР: -А где же месье Кицураги? - Он сказал это с такой жалостью, что ты почти в нее веришь. Но его глаза смеются. Абсолютно точно издевается. ЭМПАТИЯ: Подтверждаю. Ему доставляет извращённое удовольствие наблюдать за твоей реакцией. ТЫ: -Месье Кицураги сегодня проводит время со своей мотокаретой. ЛЕОН БРАДВААР: -Неудивительно, - он делает паузу оценивающе оглядывая тебя.- Мотокареты - святое. Однако жаль, что он не пришел... Я был бы рад увидеть его снова. Он весьма искусен...в ведении любопытных диалогов. Рука Жюдит крепче сжимает твою ладонь. ГРУБАЯ СИЛА: Въеби ему! СУМРАК: Лучше запугай. ЛОГИКА: А зачем его пугать то? РИТОРИКА: И за что? Прекрасная линия защиты. Его формулировки нейтральны ЭМПАТИЯ: какие же вы тупенькие... ДРАМА: Одарите его презрительным взглядом. Ты ухмыляешься и просто игнорируешь его издевки. ТЫ: -Да, в этом ему не откажешь. Я прошу меня простить, но, кажется, я зачем-то понадобился маэстро. Лейтенант Мино? - Вы коротко киваете Леону и подходите к Готье. Тот наклоняется к твоему уху, говоря еле слышным в гуле толпы шепотом: ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Я надеюсь, этот несносный юнец не сильно вас покусал, Гаррье? Ты тоже переключаешься на шепот: ТЫ: -Тонко намекнул на свою причастность к интересному времяпровождению с лейтенантом. Я, правда, не понял, зачем он так делает . ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Кариньо, каждый творец уникален в чем-то своем. Леон отличается своей уникальной язвительностью, но талант у него от бога. Но не только вырвать вас из лап моего коллеги было моей целью. Ваш подозреваемый прибыл. Вон он, - Готье чуть заметно кивает в сторону крайнего ряда. Ты всматриваешься в лица людей и наконец замечаешь мужчину в берете, с круглой серьгой в ухе. Боже, ты искал лысого человека, но как-то не подумал, что он будет в головном уборе! ТЫ: -Благодарю, маэстро. За все. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Не стоит благодарности, мой друг. Идите! Наконец-то! Момент, которого ты так долго ждал! Но...как же к нему подступиться? Ладно, тут нечего придумывать, действуем по классике. Ты подходишь к мужчине и достаешь удостоверение. ТЫ: -Доброго дня, месье. Лейтенант-дважды ефрейтор Дюбуа. Можно вас на пару слов? Мужчина озадаченно на тебя смотрит. Это скорее любопытство, чем страх. Он кивает в знак согласия и вы выходите на улицу. Жюдит не сводит взгляд с мужчины - учится у тебя постоянно анализировать язык тела людей. ИННОКЕНТИЙ КАЦ: -Чем могу помочь, офицер? Жюди достает из сумочки блокнот и готовится записывать. Ты про себя усмехаешься. Она сейчас выглядит в точности как Ким - взгляд сосредоточен и внимателен, осанка гордая, не хватает только руку за спину закинуть, как это любит делать твой напарник. ТЫ: -Представьтесь, пожалуйста. ИННОКЕНТИЙ КАЦ: -Иннокентий Кац, 19 года рождения, уроженец Граада. ТЫ: -Что вы делали в ночь на 12 июля? ИННОКЕНТИЙ КАЦ: -Был в самолёте на пути в теплый климат Аркадии. Местная сырость меня угнетает. Могу я поинтересоваться, чем вызваны ваши вопросы? Что-то случилось, пока я был в отъезде? ТЫ: -Я отвечу на все ваши вопросы, месье Кац. Но чуть позже, если вы не возражаете.- Ты снова в отчаянии, неужели все впустую? Последняя попытка. - У вас случайно не осталось билетов? Мужчина немного склоняет голову на бок и лезет в карман за бумажником. Очень толстый бумажник, похожий на перезрелый персик. Как только он его открывает, ты замечаешь огромное количество разных чеков. Он некоторое время копается в них и находит два небольших корешка - посадочные талоны туда и обратно. На них его фамилия и номер паспорта. Это провал. Его не было в городе в ночь убийства. Почему ты вообще решил, что это рабочая теория?! Как бы он вообще там оказался? ТЫ: -Прошу прощения за беспокойство, месье Кац. В вашем районе было совершено убийство и мы рассматриваем все варианты, связанные с локацией. Она довольно уникальна, согласитесь. Он понимающе кивает. ИННОКЕНТИЙ КАЦ: -Ничего страшного, офицер. Странно, что никто не упомянул об этом. В нашем доме быстро расползаются слухи. ТЫ: -Тело было найдено офицером РГМ. Мы постарались минимизировать беспокойство гражданских. Удивление на лице месье Каца только растет. ИННОКЕНТИЙ КАЦ: -Это достойно восхищения, месье Дюбуа. Обычно РГМ редко беспокоится о ментальной составляющей вопроса для простых людей. ТЫ: -Я редкий глубоко чувствующий полицейский. Разве могут быть иные другом Маэстро? После этих слов у него не остаётся сомнений. Слово "Маэстро" действует на него гипнотически. Вы раскланиваетесь и как только мужчина уходит ты издаешь стон отчаяния. ТЫ: -Ну все. Это висяк. Твою мать… О чем я только думал? ЖЮДИТ МИНО: -Гарри, ты сделал все, что мог и даже больше. У всех есть такие дела. ТЫ: -У *меня* - нет, Джу. Я даже незакрываемое дело закрыл! - Ты зарываешься пальцами в волосы, сжимая их. Тебя трясет. Девушка не знает что сказать. Она сконфужена. САМООБЛАДАНИЕ: Полегче, Гарри. Это же не конец света. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Согласен, у каждого офицера есть свои нераскрытые дела. И тот факт, что у тебя таких не было, лишь делает тебя профессионалом своего дела. ЭМПАТИЯ: Не будь к себе так жесток. ДРАМА: Полно, мессир, сохраните настрой для перфоманса! Ах да, тебе же нужно помочь Готье. Что там Ким говорил? “Сосредоточьтесь на проблемах других и станет легче?” Ок, пробуем. Ты трясешь головой, стряхивая остатки панического морока. ТЫ: -Окей. Отпразднуем мое первое нераскрытое дело, в таком случае. Отсутствие результата - тоже результат! ЖЮДИТ МИНО: -А ты поразительно быстро стал менять настрой, детектив. Я не знаю, мне волноваться или радоваться? Это правда подозрительно? ЛОГИКА: Ничего подозрительного. СИЛА ВОЛИ: Ты просто наконец-то справляешься с тем, чтобы взять себя в руки. ТЫ: -Радуйся, вдруг я реально становлюсь нормальным человеком? Я, правда, все ещё не исключаю вероятности, что это мой очередной трип и я вот-вот умру. Горькая шутка. Но она все же хихикнула. Вы возвращаетесь аккурат к началу второй лекции. Ты надеешься, что Готье простит тебя, если ты вздремнешь под его приятный баритон. Из полудрёмы тебя вырывает резкий тычок в бок. ЖЮДИТ МИНО: -Гарри, твой выход! А? Что? УЖЕ? Ты стараешься прийти в себя так быстро, как только можешь, и неуклюже подходишь к Готье. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Рад представить вам моего доброго друга и заслуженного офицера РГМ, Гаррье Дюбуа! - Короткие овации и удивленный шепот в толпе. У тебя есть страх сцены? ДРАМА: Нет, милорд. Мы рождены для нее. СУМРАК: Спорить не буду. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Синьор Дюбуа завершит этот прекрасный вечер, зачитав нам стихи, которые я выбрал, чтобы подчеркнуть те концепции, которые мы с вами сегодня обсуждали. Прошу, кариньо! - Он отходит в сторону, освобождая тебе место перед микрофоном. Ты немного сонный, и оттого стиль твоего чтения немного смазанный, но довольно проникновенный. Как только ты заканчиваешь со вторым стихом, который заставил твое лицо исказиться маской печали, зал рукоплещет. Оу, это лучше, чем в Мартинезе! Им понравилось! Ты уже хотел было поклониться, как снова зазвучал голос Маэстро. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Но самое сладкое я припас напоследок. Жемчужина вечера! Друг мой, не откажете мне в том, чтобы зачитать *ваши* стихи? Удар под дых. Этого ты никак не ожидал. Маэстро смотрит на тебя глазами, полными мольбы. У тебя есть буквально секунды на решение. Разве ты можешь отказать такому человеку? Ты киваешь и достаешь блокнот. Свет в зале исчезает, погружая помещение в полную темноту, и только небольшой луч прожектора подсвечивает тебя. Сколько же в этом драматизма… ДРАМА: И это прекрасно! Прочтите последнее, мессир. Они будут в восторге! Ты бегло осматриваешь зал. Почти ничего не видно, только очертания людей и редкие отблески стекла. Тебе на секунду показалось, что ты уловил весьма знакомый отблеск на стеклах круглых очков. Но ты просто хочешь думать об этом. Ты хочешь, чтобы он это услышал. ТЫ: Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно, И ночами могу не спать Год, и два, и всю жизнь, наверно. Пусть листочки календаря Облетят, как листва у сада, Только знать бы, что всё не зря, Что тебе это вправду надо! Я могу за тобой идти По чащобам и перелазам, По пескам, без дорог почти, По горам, по любому пути, Где и чёрт не бывал ни разу! Всё пройду, никого не коря, Одолею любые тревоги, Только знать бы, что всё не зря, Что потом не предашь в дороге. Я могу для тебя отдать Всё, что есть у меня и будет. Я могу за тебя принять Горечь злейших на свете судеб. Буду счастьем считать, даря Целый мир тебе ежечасно. Только знать бы, что всё не зря, Что люблю тебя не напрасно!* *Примечание для читателей: Стихи Эдуарда Асадова В зале повисает тишина, освещение возвращается к полному, и ты слегка морщишься от оглушительных оваций. Ты машинально сканируешь взглядом помещение. У выхода ты ловишь столь знакомый тебе силуэт, исчезающий в толпе - луч рыжего солнца Ревашоля, та самая куртка... Больше ни у кого такой нет. Это греет тебя, но вместе с тем слезы сами скатываются из глаз. Ты кланяешься и уходишь с импровизированной сцены. Готье завершает вечер и подходит к тебе. Ты отвернулся к стене, чтобы скрыть рыдания. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Не сдерживайте себя, Гаррье, плачьте. Это было чудесно! ТЫ: -Я не знаю, почему я плачу. ГОТЬЕ ГИРЛАНДАЙО: -Потому, что ваша душа болит, мой друг... Это было чудесное стихотворение, но вы бы слышали с какой болью вы прочли его! Зал рукоплескал и плакал вместе с вами. И ваши слезы сейчас - это момент отдохновения. Никто не осудит вас за это. Тем более я. Ты нуждаешься в объятиях, но тебе даже не нужно говорить об этом. Готье обнимает тебя и покачивает. Как ребенка. Хотя он младше тебя. Возможно, он тебе так нравится, потому что ты видишь в нем фигуру любящего отца, которого у тебя никогда не было? ... Ты больше не сдерживаешься, позволяя хриплым рыданиям набрать силу и окунуться в забытье - сердце пронизано болью. И в то же время, глубокой благодарностью к этому бесконечно человечному скульптору. Чем ты, дерьма кусок, такое заслужил?...