Букет пустоцветов

Ты спал удивительно крепко и сладко. Ты даже не помнишь, когда в последний раз твой сон был столь безмятежен. Ты определенно должен подарить что-нибудь Мартину. ЛОГИКА: Продолжаешь его так назвать? Это же не его имя. Серый был прав, концепт имён переоценен. Даже Ким говорил об этом: имя - лишь рамки, в которые нас запихнули ещё в детстве. И какое это имеет значение, когда этот человек дал тебе, пусть на минуты, почувствовать себя настоящим. Ты с улыбкой потягиваешься и встаешь с постели. Оу, 11 утра, даже странно, что ты выспался. Это, пожалуй, даже слишком много сна. Внизу никого нет, только Мари скучает за стойкой. Ты завтракаешь кофе и омлетом. Славное утро. Почти как то утро, когда ты проснулся в объятиях Кицураги. Мечтательно вздохнув, ты продолжаешь трапезу. Осталось только придумать, чем ты будешь заниматься до шести вечера. Может, совершить пробежку по побережью? Каким бы захолустьем не был Мартинез, виды на залив все ещё вызывают в тебе приятные чувства. Поскольку больше идей нет, ты приступаешь к исполнению. Солнце ярко светит, отражаясь в спокойной морской глади - полный штиль, на небе ни облачка. Пробегая мимо своей кареты, ты замечаешь где-то вдалеке маленькую очень знакомую лодку - скорее всего, Лильен с глубокого утра в море. Ты добегаешь до маяка и останавливаешься, чтобы перевести дыхание. Как же красиво! Мерно шелестят заросли тростника, навевая мысли о чудесной встрече с фазмидом. Ты бы хотел ещё раз иметь возможность коснуться этого прекрасного создания, но твоя интуиция подсказывает, что больше ты его никогда не увидишь. А жаль. Тем не менее ты рад, что в твоей жизни было это мгновение. Ты делаешь ещё один круг. И ещё парочку. Пока нога не начинает предательски ныть. Интересно, это когда-нибудь пройдет? БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Нет. Что ж, тебе придется с этим смириться. Иногда тебе кажется, что ты можешь игнорировать любую боль. А в другой раз даже мелкое повреждение заставляет твое сознание погаснуть. Ты еще не вывел какой-либо закономерности в разнице реакций. Доковыляв до своего номера, ты минут 40 стоишь под душем, даже не чтобы отмыться, а чтобы заглушить шумом воды пение. Правда, с таким тембром голоса, который скорее всего слышно даже сквозь бетонные стены, это не имеет никакого смысла. В отеле все равно никого нет, и даже если бы ты снова выл под звуки диско, как в первое твое посещение, это вряд ли бы кто-то услышал. Ты считаешь часы до встречи с ребятами. Может, прийти пораньше и помочь? Тебе кажется, что если ты так сделаешь, то устанешь раньше, чем хардкор начнет быть настоящим. Ты все время забываешь, что тебе уже 40. ЛОГИКА: 44 Да какая разница! Я молод душой. АВТОРИТЕТ: Ага, лет на 30 моложе. Отстань, это период такой! ЛОГИКА: Не поспоришь. АВТОРИТЕТ: Я очень на это надеюсь. ДРАМА: Но были бы душевные порывы столь искренни, прими мы свой возраст? РИТОРИКА: У меня возражение... Твои голоса начинают ругаться между собой, но ты их не слушаешь. Отлично, это займет твой мозг на пару-тройку часов. Но это заняло его на куда большее время РИТОРИКА:...и из этого следует, что многоликий не прав. ДРАМА: Да что ж вы опять все грехи на меня вешаете, ироды? СИЛА ВОЛИ: Потому что тебе лишь бы поныть, поиграть, да чтоб ПОКРАСИВЕЕ. А то, что нам нужно держать лицо, тебя не колышет. АВТОРИТЕТ: Как и то, что из-за тебя мы постоянно выглядим глупо. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Что не подобает офицеру РГМ! ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Жрать охота. Кхм, я вам тут не мешаю? ЭМПАТИЯ: Мы думали, ты уснул. Нет, я просто наблюдал за тем как вы ругаетесь. РИТОРИКА: Не ругаемся, а ведем дискуссию. ДРАМА: Мессир, они опять меня угнетают! Все цыц! Мы опаздываем, между прочим. Ты забегаешь в ванну, чтобы освежиться, и направляешься в сторону церкви. Темнеть стало раньше - уже сейчас ты чувствуешь еле заметное дыхание осени. Через пару часов на город опустится внезапная тьма, как это часто бывает с локациями горного типа. Ты слышишь музыку ещё на подходе к рыбацкой деревне - видимо, подростки таки раздобыли акустическую систему помощнее. Ким бы умер от зависти. Чем ближе ты подходишь, тем сильнее вибрация. ЭКВИЛИБРИСТИКА: Чувствуй ритм! Настало мое время! ЭЛЕКТРОХИМИЯ: О, привет, братишка. Я думал и ты сдох. Ты открываешь дверь церкви и отшатываешься. Воу, вот это басы! БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Побереги барабанные перепонки, не вставай рядом с колонками. Я ТЕБЯ НЕ СЛЫШУ! В церкви уже полно народу, танцпол забит. Ты ловишь на себе взгляды своих знакомых - Серый стоит рядом с Эй Камоном и машет тебе. Ты не видишь остальных, но это скорее всего из-за кучности людей. СЕРЫЙ: -КАКИЕ ЛЮДИ! ГРАЦ, ТЕКИЛА! ЭЙ КАМОН: -ХАРДКОР! ТЫ: -ТАКОЙ ЛИ ЭТО ХАРДКОР? ЭЙ КАМОН: -ТОЧНО ХАРДКОР! Ты смеёшься, и молодой человек смеётся в ответ. В такой тип ностальгии приятно погружаться. СЕРЫЙ: -ЖАНДАРМ, ОТОЙДЕМ НА МИНУТКУ? Ты киваешь и подходишь к выходу, дожидаясь пока Серый тебя догонит. На улице свежо и приятно. СЕРЫЙ: -Приходил один мужчина, назвался вашим приятелем, просил передать это. - Он протягивает тебе листок. Как же много бумаги стало в последнее время! Ты разворачиваешь письмо, написанное почти каллиграфическим почерком: "Слышал, вы будете в Мартинезе в субботу. Зайдите в гости, у нас новости о новом криптиде! Гэри" О, этот маленький расист тебя вспомнил! Чудной малый. Тебе не нравятся его политические взгляды, но ты был тронут его отношением к Мореллу и Лене. Почему бы и не зайти. К тому же ты страсть как любишь слушать о криптидах! ТЫ: -Спасибо, Серый. Я, пожалуй, схожу к нему сейчас, пока не слишком поздно. Ваша-то вечеринка до утра продлится, ещё успею! Он понимающе кивает. СЕРЫЙ: -Только обязательно возвращайтесь. Вы просто обязаны заценить "Копапокалипсис". ТЫ: -Замётано! Тебе приятно, что в этом маленьком богом забытом городке ты не чувствуешь себя так одиноко, как в знакомом тебе с давних времён Джемроке. Ты ловишь себя на мысли, что чуть ли не на каждом шагу тебе есть с кем переброситься словом. Может, тебе сюда переехать? До работы будет ездить минут 40, но это не так много. Надо бы подумать эту мысль. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Моё расписание забито на многие недели вперёд, извини. Да с каких пор у меня так мало ресурса на мыслительные проекты? КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: С тех пор, как ты не утруждаешь себя тем, чтобы забыть предыдущие. А разве можно намеренно что-то забыть? КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Ну, раньше же ты как-то с этим справлялся. Интересно, как? Ну, кроме “напиться до блэкаута и не помнить вообще ничего”?... Ты довольно быстро доходишь до квартиры Гэри и стучишься. Никто не открывает. Ты стучишь настойчивее. Снова нет ответа. Может, его нет дома или он в душе? Ты дергаешь ручку двери. Открыто. Значит, он ждал тебя! Но внутри темно. Ты осторожно заходишь внутрь и нащупываешь выключатель. Два коротких щелчка туда и обратно. Свет не включается. Темень - хоть глаз выколи, но небольшой теплый свет брезжит в районе кухни. Это что, свечка?... Какая-то не очень уместная романтика получается. ЛОГИКА: Или у него проблемы с электричеством. ТЫ: -Гэри, привет! - Но в ответ тишина. Шума воды тоже не слышно. Значит, он не в душе. Может, отошёл за чем-нибудь в магазин и вернётся? СУМРАК: У меня очень плохое предчувствие. ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Ты взял лимоны? Какие к черту лимоны, что ты несёшь? Ты приходишь внутрь, и твоя нога что-то задевает - ты чувствуешь натяжение, как будто задел леску. СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ: К СТЕНЕ. БЫСТРО. Ты резко впечатываешь себя лицом в стену, но недостаточно быстро - что-то металлическое пролетает мимо и гулко падает на пол. Тыльная сторона ладони в чем-то мокром, как будто мыльном, отдельные капли попали на ухо, лицо, воротник и рукав куртки. Секундное замешательство - и ты вскрикиваешь от боли. Правая рука машинально тянется стряхнуть жидкость. СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ: НЕТ! ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: NaOh, каустическая сода, она же едкий натрий ВОСПРИЯТИЕ: Судя по запаху - очень крепкий раствор. СУКА, “ЛИМОНЫ”, ГОВОРИШЬ? РАНЬШЕ НЕ МОГ СКАЗАТЬ?! ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Но я же сказал… По щекам текут слезы, тебе ужасно больно, почти до тошноты, но ты берешь себя в руки и бежишь на кухню. Прямо на входе ты видишь Гэри... ГЭРИ! Ты застываешь в ужасе, глядя в мертвое лицо твоего знакомого - он связан и подвешен к дверному косяку, словно морская звезда, полностью блокируя проход. Изо рта торчит букет тех самых синих цветов. На кухонном столе позади ты замечаешь маленькую свечку, рядом с которой лежит два лимона и бутылка уксуса. БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК. Снова бегство - скорее до Танцев. Щелочная реакция идёт полным ходом, ты почти чувствуешь как клетки твоего тела плавятся и склеиваются, причиняя невыносимую боль. Ты тупой! Надо было сразу начать смывать щёлочь в ванной Гэри… Боже, бедный Гэри… БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Тебя сейчас вырубит. САМООБЛАДАНИЕ: Держись, боец, осталось совсем немного! Ты с ноги открываешь дверь танцев - посетители резко оборачиваются, глядя на тебя - ты замечаешь Тита. Боль превосходит все мыслимые пределы, и ты на последнем издыхании выпаливаешь: ТЫ: -Щёлочь. Обширный ожог, лицо, левая рука, ухо. Звоните в 41ый. Код 31… В глазах темнеет, ноги подкашиваются. Как же плохо ты переносишь боль… Мир переворачивается. Твое тело безвольно падает на пол. РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Приехали, Гарри. Твоя остановка. ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Да, если ты вернёшься, то твое сердце не выдержит - смотри, они страдают из-за тебя. Ты перешёл дорогу Зверю, Гарри. РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Давай закончим это, мой мальчик. Хватит себя мучать. Эй...я всего лишь получил ожог. СУМРАК: Он мертв из-за тебя. Нет, он мертв потому что этот больной ублюдок убил его. СУМРАК: Чтобы использовать как послание. Для тебя. Твое сознание очень медленно возвращается к тебе, ты слышишь взволнованные голоса, как будто они где-то очень далеко. Гэри мертв. Из-за тебя. Еле слышный стон вырывается из груди. И это тебе не трибунал или война, где ты ожидаешь жертв. Это нечто другое. Ты будто соткан из боли - физической и ментальной. Ты пытаешься открыть глаза и что-то сказать в ответ на, как тебе показалось, чей-то вопрос, но страх парализовал тебя. Я в порядке... ЭМПАТИЯ: Гарри, открой глаза, им нужно знать что ты на связи! Я в порядке... СИЛА ВОЛИ: Да открой же ты глаза уже! Я в порядке... АВТОРИТЕТ: ОТКРОЙ ГЛАЗА. Я в порядке... ТЕХНИКА: О, где-то я уже это видел. ЛОГИКА: Он опять зациклился. ЭМПАТИЯ: Спасибо, Сумрак, ты его сломал. СУМРАК: Я лишь упомянул факт. ДРАМА: Мессир, ваша игра пугает! Я в порядке... ЛОГИКА: Это не игра. Это защитный механизм. Я в порядке... РИТОРИКА: Это может продолжаться часами. ТЕХНИКА: Мне опять его вырубить? СИЛА ВОЛИ: Если ты его не убьешь, то давай. СТОЙКОСТЬ: Давай, он справится! БОЛЕВОЙ ПОРОГ: 50/50 ТЕХНИКА: Ну, я могу попробовать. ...почему так темно? ТЕХНИКА: Извините, перестарался. АВТОРИТЕТ: Ты вырубил его почти на час. ТЕХНИКА: Я, кажется, извинился? СТОЙКОСТЬ: Ну, не убил, и то ладно. Чьи-то руки снимают с твоей ладони бинты - рана, кажется, не очень глубокая, но мокрая, марля въелась в ее края, и ты издаешь глухой стон, когда человеку буквально приходится отрывать ее вместе с частицами поврежденной кожи. Ты не хочешь открывать глаза. Тебе кажется, что если ты их откроешь, то боль только усилится. КИМ КИЦУРАГИ: -Потерпи немного, я скоро закончу. - Сердце пропускает удар. Этот голос. Голос, который заглушает твою боль. Ты открываешь глаза - Ким выглядит устало, но сосредоточенно, волосы взъерошены. От него несёт табаком сильнее, чем обычно. Ты не хочешь смотреть на свою руку. Судя по ощущением, у тебя вместо нее кровавое месиво из лопнувших волдырей, не стоит даже пытаться ей двигать. Кончик уха горит так же сильно, как небольшой участок в районе левой скулы. Эти участки почти невозможно перебинтовать. Куртке тоже досталось - видимо, пришлось разрезать, чтобы снять. ТЫ: -У меня галлюцинации на фоне шока или с небес спустился ангел и я умираю? - Какой же тупой подкат. Но ты надеешься, что это хоть как-то разрядит обстановку. Лейтенант Кицураги хмурится - ему не до шуток. Ох, все настолько серьезно?.. БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Левая рука недели на две-три вне игры. КИМ КИЦУРАГИ: -Нет, вы не умираете и это не галлюцинация. Но вам срочно нужно ехать в больницу, детектив. Я уже вызвал бригаду. Боюсь, что это ожог третьей степени. Раствор щелочи был очень крепким. Тит промыл рану, но, кажется, вещество слишком долго пробыло в контакте с кожей. Я так и не понял, почему парни Харди не вызвали врача раньше. ТЫ: -Может, не очень разбираются в ожогах? Кто их не получал? Ну, обжёгся коп чем-то, бывает... Ты готов поклясться, что он сейчас скрипнул зубами. КИМ КИЦУРАГИ: -Гарри, это серьезно. Я… Уже видел такое. Похожее, по крайней мере. Вы можете потерять чувствительность в ладони. ЭМПАТИЯ: Оу, ты опять будишь призраков его прошлого. ТЫ: -Прости, Ким.. Я пытаюсь сохранять самообладание. Мне пиздец как больно. - Ты делаешь жалкую попытку улыбнуться, но это скорее гримаса боли. В общем-то она и должна быть. Ким заканчивает перевязку и, вздохнув, потирает пальцами переносицу. Затем смотрит на тебя - долгим пристальным взглядом. Ничего себе, ты наблюдаешь очень медленную смену эмоций с решительности в волнении на теплое беспокойство. Он наклоняется к твоему лицу и кладет ладонь на правую щеку, прижавшись лбом к твоему лбу. И не говорит ни слова. Слова не нужны. Ты накрываешь его ладонь своей. ТЫ: -Спасибо... - Тихо шепчешь ты. Глаза твоего напарника закрыты. Дыхание очень тихое и ровное. ЭМПАТИЯ: Он об тебя успокаивается. Когда он так близко это действительно успокаивает, и ты на мгновение забываешь про боль. И поднимаешь левую руку, для объятий… БОЛЕВОЙ ПОРОГ: А ты не очень умный, да? Плохая идея. Ты, конечно, можешь поднять руку, все-таки тебе её не сломало, но натяжение кожи на ладони делает свое дело - ты шипишь, и рука падает обратно на кровать. Ким резко открывает глаза, выпрямившись. Смотрит на твою руку, а потом на тебя. На лице немой вопрос : "Ты серьезно?!" ТЫ: -Мне правда очень трудно удержаться от соблазна обнять тебя, окей? Я не виноват в том, что тебя создали таким классным. КИМ КИЦУРАГИ: -Гарри...- Как обречённо он это произнес. Ты согласен даже на это. У тебя есть какая то настоятельная потребность, чтобы лейтенант произносил твое имя. Но он так редко это делает… ВОСПРИЯТИЕ: Кто-то идёт! Ким это тоже слышит и встаёт с кровати. Медбрат решительно заходит в комнату. И тут до тебя доходит, что Ким перевязал тебя напрасно. Он что, не подумал о том, что врачу нужно будет осмотреть рану? ЛОГИКА: Я сейчас буду вынужден согласится с предыдущим оратором. У тебя открытая рана, перевязка необходима, чтобы избежать заражения. ФЕЛЬДШЕР: -Офицер словил шальную щёлочь? - Вечер обещает быть интересным. Медбрат-шутник. То, что доктор прописал! АВТОРИТЕТ: Только не говори этого вслух Но...классная же шутка! Ты неуклюже улыбаешься и садишься на кровать. ТЫ: -Есть такое. - Ты протягиваешь мужчине руку и он очень ловко ее разбинтовывает. ФЕЛЬДШЕР: -Какая хорошая перевязка, прям жаль портить. Только что наложили? - Он обращается к тебе. Ты киваешь на Кима. ТЫ: -Мой напарник- профессионал своего дела. Врач осматривает твою рану, и теперь ты тоже хочешь посмотреть, насколько все плохо. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Кожа почти всей поверхности тыльной стороны ладони ярко-красная, в местах наибольшего воздействия волдыри разных размеров, многие из них лопнули, образуя мокрые раны. Хм, и где тут третья степень? Лейтенант Кицураги, видимо, потерял самообладание, когда это говорил. ЭМПАТИЯ: Это был страх, а не точный анализ состояния. Тебе почему-то стыдно. МЕДБРАТ: -Повезло вам с напарником. Только рану плохо промыли, можно было лучше. Но сейчас чего уж. - Он проверяет рефлекс твоих зрачков маленьким фонариком, затем прощупывает пульс.- Мне сказали, что вас вырубило от шока. Я думал, тут что-то посерьезнее. ТЫ: -Такая уж я чувствительная натура. Я бы посмотрел на вашу реакцию, обдай вас щелочью и наткнись вы на изуродованный труп своего знакомого. Ну ты и язва! АВТОРИТЕТ: Все правильно, не ему судить. Ким смотрит на тебя взволнованно. Зрачки расширены. Фельдшер только пожимает плечами. КИМ КИЦУРАГИ: -Детектив, что вы обнаружили? ТЫ: -Ты думал я три один бросил, потому что мне больненько? Гэри... убит. В своей квартире. - Твое лицо очень серьезно. - Наш… Художник вернулся. Ким неожиданно позволяет себе короткое "блять". ЭМПАТИЯ: Он действительно думал, что дело только в тебе. ФЕЛЬДШЕР: -Это, конечно, все очень интересно, господа, но нам надо ехать. Вы, месье, все равно ближайшие две недели не у дел. Пойдёмте уже. Вы будете сопровождать коллегу? - Мужчина обращается к Киму. Ему требуется не больше нескольких секунд на раздумья. КИМ КИЦУРАГИ: -Я навещу месье Дюбуа позже. Пожалуйста, оставьте адрес отделения. Месье Дюбуа? Он вообще когда-нибудь звал тебя по фамилии? ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Сосредоточься, Гарри. Дело. Ты не можешь быть уверен, что Кицураги что-то не упустит. Ты искренне стараешься верить своему коллеге, но в том, чтобы замечать неочевидное, тебе нет равных. Там было темно и твои мысли все равно метались от боли. Память не может восстановить то, что ты не заметил. Ты шаришь по карманам брюк. Записка. Сдается тебе, за это можно зацепиться. Ты протягиваешь листок бумаги Киму. ТЫ: -Лейтенант Кицураги, пожалуйста, найдите записи Гэри и сравните с этим. Отдайте на почерковедческую экспертизу, если потребуется. И...сообщите, пожалуйста Лене... Буквально на секунду он делается очень грустным, но потом берет себя в руки и коротко кивает. КИМ КИЦУРАГИ: -Конечно. Скорейшего выздоровления, лейтенант-ефрейтор. Два дня в больнице. Два дня боли, скуки, одиночества и вины - в палате только ты, все остальные койки свободны. Никто не пришел тебя навестить, и это угнетает. И, что угнетает еще больше, так это тот факт, что ты привязан к перевязкам - в тех местах, где волдыри лопнули ещё в Мартинезе, началось нагноение. В лучшем случае ты проваляешься тут ещё дней пять. Перспектива умереть от скуки тебе не нравится. Ты уже перечитал все местные журналы и тоненькие скучные романы, написанные таким приторным языком, что можно получить диабет от одного лишь контакта со страницами этих книг. Всеми силами ты отгоняешь один и тот же вопрос, засевший в голове, как прилипчивая песня "Почему он все ещё не пришел?". Тебе не устраивает ответ, который скорее всего недалек от истины - работа. Только этот ответ делает тебе ещё хуже, лишь подкидывая в костер огромное бревно с надписью "беспомощность". Из ниоткуда взявшаяся гордость запрещает тебе кому-либо звонить. Ты и так слишком жалок. Отдохнуть поехал. Пожалуйста, получите-распишитесь. Как тебе такой отдых, Гарри? ЛОГИКА: Вообще-то, несмотря на боль, это действительно в каком-то роде отдых. ДРАМА: Скорее, затянувшийся антракт. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: ОЧЕНЬ СКУЧНЫЙ. Нам даже друамина не выдали. Ты лишь вздыхаешь и переворачиваешься на другой бок, очень аккуратно вытянув левую руку поперек кровати. За окном, будто вторя твоим мрачным мыслям, медленно ползут грузные дождевые облака, проливая влагу в дальней части города. Скоро доползут и сюда. Хорошо хоть уху и щеке не так досталось. Ранки совсем небольшие и затянутся намного быстрее, чем ладонь. Скорее всего, она так и останется красной - тебя предупредили, что вероятность этого высокая. Придется носить перчатки. Сама мысль о том, чтобы демонстрировать такое глупое увечье, доставляет дискомфорт. Но мысль о перчатках доставляет его еще больше. Как Ким их терпит? Ты снова переворачиваешься - может, ты мазохист? Никак иначе не объяснить, почему вместо того, чтобы думать о деле или чем-то другом стоящем, ты всегда выбираешь ту дорогу, которая ведёт тебя в обитель душевных терзаний. ДРАМА: Вы так говорите “душевные терзания”, милорд, как будто это что-то плохое. ЭМПАТИЯ: Не то чтобы тебе это не нравилось. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Особенно в определенных ситуациях... СУМРАК: Боль даёт тебе почувствовать себя живым. СИЛА ВОЛИ: Боль закаляет нас как сталь. ГРУБАЯ СИЛА: Мышцы болят - значит, растут! РИТОРИКА: Из чего следует, что схожий процесс происходит и на ментальном плане, так? ЛОГИКА: По твоей логике, его душевные страдания уже давно должны были привести нас в состояние сверхчеловека. СУМРАК: Но мы все ещё в болоте. ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Да неужели? АВТОРИТЕТ: Вообще-то правда получше стало. МЕДСЕСТРА: -Мистер Дюбуа, вам тут передали. - Сестра кладет что-то на прикроватный столик и покидает палату так, будто ее тут и не было совсем. Маленькая плитка черного шоколада. Ты ненавидишь шоколад, особенно черный. Интересно, кто его передал? Может, Ким? Он-то не знает о твоих предпочтениях. Тогда это очень мило с его стороны, хотя мог бы и зайти… Ты берешь шоколадку и переворачиваешь. На обратной стороне - маленький листок бумаги, приклеенный скотчем, с надписью "Поправляйся, говнюк" . Да ладно! Эта-то скотина знает! Но тебя это все равно радует. Он все ещё за тебя переживает. Хоть кто-то. Когда ты уже придумаешь, как перед ним извиниться?... Этот небольшой жест делает ситуацию чуть получше. У тебя все ещё есть друг, который тебя, конечно, ненавидит, но ты можешь с этим работать. Даже это лучше, чем холодность и равнодушие. Ты, кажется, не способен на нормальные отношения, если тебя такое устраивает. ЭМПАТИЯ: Ты над собой работаешь. Хм, у остальных нет возражений? Вы подозрительно тихие. СИЛА ВОЛИ: А что тут скажешь? Мыслительный процесс тебя утомил, и ты проваливаешься в дрёму. На третий день после очередной перевязки ты обнаруживаешь Кима в своей палате. Как же ты рад его видеть! Тебе сложно удержаться, чтобы не заключить его в объятия. Но рука и… Вы в больнице. Лучше не стоит. Вместо этого ты просто улыбаешься. ТЫ: -Рад вас видеть, лейтенант Кицураги! Спасибо, что пришли меня навестить.- Ты садишься на кровать, Ким подтягивает табуретку и садится напротив тебя. КИМ КИЦУРАГИ: -Как вы, детектив? ТЫ: -Умираю от скуки. Пожалуйста, расскажи, что там с делом? КИМ КИЦУРАГИ: -У нас возникли...некоторые трудности. Очередной виток глупых игр “кто кого” между 57 и 41. ТЫ: -И, как я понимаю, теперь ты в главной роли от 41ого. Он кивает, усмехнувшись. Выглядит очень напряжённо. Будто не только сам факт нового раунда писькомерства между отделами его угнетает, но и что-то ещё. КИМ КИЦУРАГИ: -Мне бы не хотелось снова вставать между двух огней, но раз уж вы временно выведены из строя, ничего не поделаешь. - Он собирается с мыслями некоторое время. - Мне...некомфортно работать с лейтенантом Ландау. ЭМПАТИЯ: Акт доверия. Я надеюсь, ты помнишь, как ему тяжело говорить о чувствах? Ты наклоняешься к напарнику, переходя на шепот. ТЫ: -Спасибо, что говоришь со мной об этом. Что с ним не так? Лейтенант Кицураги протирает линзы очков, глядя куда-то в пространство. Ты терпеливо ждёшь ответа. КИМ КИЦУРАГИ: -Скажем так… Ещё в 57 между нами было некоторое... недопонимание. Сейчас, без сдерживающего фактора в виде майора Дарсии, ситуация усугубилась. Он профессионал своего дела, но… С ним тяжело. ЭМПАТИЯ: Большего от него не жди. Сейчас это его максимум. ТЫ: -Я не встречал никого более стойкого чем вы, лейтенант Кицураги. Сделайте этого говнюка! Моральная поддержка, уровень “Дюбуа”. Уголки губ лейтенанта ненадолго приподнимаются. КИМ КИЦУРАГИ: -Было бы чем… Кстати, спасибо, что дали наводку на почерк. Записку действительно писал другой человек, но требуется больше времени, чтобы составить психологический портрет.. Но даже с ним … Это мало что даст. У нас все ещё нет никаких следов. В этот раз я собрал отпечатки со всего, что могло быть причастно к убийству. Ничего нового. Способ убийства был тот же самый - утопление. Но... - Голос Кима становится совсем тихим. - Меня тревожат обстоятельства. Это была ловушка. Для вас. ТЫ: -Ну, мы кажется ещё в первый раз поняли, что этот маньячина открыл на меня охоту. Только я не понимаю, чего он пытается добиться. Если бы он хотел меня убить, можно было бы и поинтереснее ловушку сделать. Что-то мне подсказывает, что он хотел подпортить мне личико. Спасибо рефлексам, я не стал более уродлив! Наверное… Я так и не рискнул смотреться в зеркало. КИМ КИЦУРАГИ: -Вы не уродливы. - Это звучит почти смущённо. Как-то даже по-детски. ТЫ: -Но и красавцем меня назвать трудно. Медведь после спячки. Все-все, закончил самокритику. Видишь? Я уже почти умею отключать этот процесс вручную! Улыбка глазами. Пожалуйста, улыбнись нормально - хочешь сказать ты, но проглатываешь слова. Не сейчас. КИМ КИЦУРАГИ: -Неплохо, детектив. Кстати, а почему ты ведёшь себя так, будто месяц, проведенный в молчании, не существует? Как будто холод и безразличие, мучившие тебя, канули в небытие? ЭМПАТИЯ: Потому что это действительно так. Ты только сейчас заметил? Он все это время смотрит на тебя с теплотой и нежностью, редко маскируя их под другие эмоции или нейтралитет. Оу...Мистер Внимательность на проводе. Опять погрузился в свои ощущения так, будто ничто вокруг не существует. КИМ КИЦУРАГИ: -Когда у вас предполагаемая дата выписки? ТЫ: -Вроде как обещают отпустить девятнадцатого. Я, конечно, не смогу активничать, но консультировать, я надеюсь, мне никто не запретит? КИМ КИЦУРАГИ: -Я уточню у майора Прайса. Боюсь, по текущему делу к этому моменту уже не потребуется консультация. Скорее всего будет ничья. Ты грустно вздыхаешь. Опять все самое интересное проходит мимо тебя. ТЫ: -Это печально. Ну почему я не какая-нибудь ящерица? Отрегенерировал бы себе все и отлично. КИМ КИЦУРАГИ: -Детектив, это не так работает... Я: -Да знаю я, дай помечтать… ЭВРИКА! Мысль, какая славная мысль! Ты обожаешь внезапные мысли! СУМРАК: Ой ли? Ладно, не все. Но эта крутая. ТЫ: -Нам нужно его спровоцировать! Лейтенант Кицураги непонимающе на тебя смотрит. КИМ КИЦУРАГИ: -...Убийцу? Но как? ТЫ: -А вот над этим я сейчас активно думаю. И, судя по масштабам размышлений, это будет бомба! КИМ КИЦУРАГИ: -Офицер… Вы не думаете, что это может привести к лишним жертвам? Ну и кто из вас эмпат? Он-то о людях подумал, а ты нет. Устыдись. ТЫ: -Боже… Какой же я мудак... КИМ КИЦУРАГИ: -Не надолго же вас хватило с "контролем самобичевания". ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Его ирония звучит сексуально. Тебе там голову не повредило, случайно? Почему тебе это нравится? КИМ КИЦУРАГИ: -...Но продолжайте пытаться. И давайте придумаем что-то более социально безопасное. У меня есть предположение, что это не последняя жертва. Маньяки редко останавливаются, если входят во вкус. Будем отталкиваться от этого. ТЫ: -Ты прав. К тому же, это похоже цикл "произведений". А их обычно меньше трёх не бывает. Как бы это ни было цинично - ждём продолжения.