Парадокс

      Из-под копыт здорового жеребца столбом летела пыль; он нёсся так быстро, что девушка, сидящая на нём, едва держалась в седле. Ветер нещадно бил по лицу, развевая почти что белого цвета волосы. Пряди летели в лицо, закрывая обзор; она нервно откинула их назад и шпорой стукнула коня в бок, заставляя скакать быстрее. Над головой висело тёмное небо, усеянное яркими сияющими звёздами, а мимо проносились бескрайние поля и мерзкие болота. Она торопилась в лагерь. Хотя всего четверть часа назад сидела в салуне Сен-Дени и болтала с Ленни за бутылкой пива; всё было относительно хорошо до тех пор, пока афроамериканец не обмолвился о планах Датча. Оказывается, тот хотел ограбить банк, а перед этим убрать с пути главного богача в городе — Анжело Бронте. Ей казалось, такое не входило в их планы. Ну это разве нормально? Он вообще не планирует с ней советоваться? Девушкой стремительно завладевала ярость, она прямо-таки чувствовала, как та растекается по всему телу, заставляя его гореть. Время уже близилось к позднему вечеру, было темно, но вдалеке слышались приглушенные звуки лагеря.       — Эй, кто едет? — из темноты раздался мужской голос — девушка сбавила ходу, всматриваясь перед собой. Около ворот, ведущих в особняк Шейди-Бель, стоял Хавьер, направив дуло ружья прямо на неё.       — Это я. Роуз, — ответила она.       — А, Роуз, — облегчённо выдохнул парень. — С возвращением!       — Ага, — кинула она, уже проехав через ворота.       Подъехав к импровизированной конюшне, спрыгнула на землю, привязала коня к стойлу и направилась в сторону дома. И хотя было уже поздно, люди в лагере спать явно не собирались. Кто-то сидел у костра и травил уже успевшие всем надоесть байки, кто-то играл в кости, кто-то пел, кто-то ел, ну а кто-то, уже вдоволь навеселившись, спал. Роуз окинула взглядом присутствующих, выискивая нужное лицо, но не нашла.       — Роуз! — подлетела к ней Эбигейл. — Наконец ты приехала. У нас как раз подоспело рагу из кролика. - Её пальчик устремился в сторону костра, а рука скользнула Роуз под локоть. - И Джон раздобыл нам бутылочку красного, - с довольной улыбкой подмигнула она. - Без тебя будет совсем не то! Да и где это ты пропадала? - с интересом спросила женщина, ведя подругу мимо палаток.       Сейчас девушке меньше всего хотелось болтать с Эбигейл, поэтому она мягко вырвала свою руку из её и сдержанно ответила:       — Я была в Сен-Дени. Дела накопились. А сейчас, — она слегка повысила тон, — я должна поговорить с Датчем. Кстати, не знаешь, где он?       — Вроде бы наверху… — Эбигейл метнула взгляд на второй этаж дома. — А зачем? Что-то случилось? — обеспокоенно спросила она.       — Нет, нет… Просто у нас с ним, кажется, возникло недопонимание… — задумчиво сказала Роуз, всматриваясь в тёмные окна второго этажа. — Спасибо, — она похлопала подругу по плечу и двинулась внутрь.       Ей не нужно было придумывать, что сказать, ведь речь уже давно сложилась в её голове. Она была настроена решительно и собиралась образумить этого олуха.       Преодолев пару десятков скрипучих ступеней, девушка оказалась наверху, открывая дверь в просторную спальную комнату, старую, пыльную и повидавшую лучшие времена, но всё же это было лучше, чем спать на земле. На краю кровати сидел ван дер Линде, задумчиво перебирая пальцами какую-то безделушку. Наверное, он придумывал очередной гениальный план?.. Но как только она вошла, поднял взгляд, вставая.       — Роуз? — Он вопросительно уставился на неё. — Давно не видел тебя, — прозвучало двусмысленно. — Что-то хотела?       Мужчина говорил спокойно, и это только сильнее разозлило её, поэтому она начала, без прелюдий.       — Мне тут птичка напела, что ты собираешься убрать Анжело Бронте. — За гневным тоном последовал испепеляющий взгляд. Датчу это не понравилось. — Я там жопу деру, чтоб у нас тут всё было нормально, а ты решаешь мстить какому-то там итальяшке?!       Ван дер Линде стоял перед ней, сдвинув брови к переносице. Сначала Хозия, теперь она сомневается в надёжности его плана, да и в нём самом! Это начинало раздражать, но он находил в себе силы не начинать сейчас из-за этого спор. Только не сейчас и только не с ней.       — Прекрати это сейчас же, Роуз… Мы уже всё решили. — Он развернулся и прошёл к столу, давая тем самым понять, что разговор окончен. Но девушка не собиралась сдаваться так просто. Она решительно двинулась за ним.       — Нет. Это ужасно… просто жутко бредовый план! Ты хоть понимаешь, что нам за этого урода тоже будут мстить? Мы и так кое-как остаёмся на плаву, нам не выдержать такого! — кричала она ему в спину. Желваки на его скулах так заходили, что казалось ещё чуть-чуть, и порвут кожу; глубокая морщина залегла между бровями, а взгляд стал будто метать молнии. Но он ничего не ответил, продолжая держать в руках какую-то бумажку, глупо пялясь в неё, толком не понимая написанного. — Если тебе так жизненно необходимо убить какого-то богача — валяй! Но только один! Рисковать шкурами остальных я тебе не позволю!       Видимо, её было слышно даже на улице потому, как гул значительно стих; наверное, люди прислушивались к разгорающейся ссоре. Было ли это редкостью? Нет. Однако все знали, что в такие моменты им лучше не мешать, иначе попасть под раздачу — простое дело.       Роуз резко развернулась на пятках, намереваясь выйти из комнаты, как почувствовала на своём запястье грубо сжимающую руку мужчины. Он дернул её, чтобы остановилась.       — Если ты сомневаешься во мне, Роуз, тебе стоит самой покинуть банду… — процедил он, сдерживая себя из последних сил. Впервые ли он говорил ей эти слова? Нет… Поэтому сейчас она уже не воспринимала угрозы всерьёз и знала, что на такое ответить, однако ж это ещё сильнее разжигало между ними пожар.       — Да без меня вы тут загнётесь! Очнись, Датч! Сколько можно твоих безумных планов?! Скольким ещё нужно отдать за тебя жизнь?! Дженни, Дейви, Мак, Шон… Сколько ещё будет смертей? М?!       Она попыталась вырвать руку из его хватки, но мужчина лишь сильнее сжал и притянул её почти вплотную к себе так, что девушка упёрлась ладонью в его грудь. Никто не смел так с ним разговаривать, даже Хозия редко позволял себе такой тон и в целом такие слова, но только Роуз находила в себе смелость высказать ему всё прямо в лицо и при этом не быть изгнанной из банды. В общем-то, гнать её было не за что, ведь она так много делала для всех здесь, что без неё им и правда было бы худо. А что касалось преданности… Она была одним из тех людей, в чьей преданности Датч мог не сомневаться, однако сам он этого не понимал, ведь эта фурия постоянно критиковала его планы и вечно спорила, стараясь доказать свою, истинно правильную, по её мнению, точку зрения.       Роуз подняла ошарашенный взгляд, встречаясь с гневными угольками его глаз. Они были так близко, что слышали сбивчивое дыхание друг друга; а под своей ладонью Роуз чувствовала, как сердце мужчины отбивает бешеный ритм. Она опустила взгляд на его губы и шумно сглотнула скопившуюся слюну. От этого действия у него внутри всё будто вспыхнуло с новой силой. Эта совершенно ненормальная химия между ними порой сводила с ума, но противиться оба были не в силах.       Повисло молчание, затянувшееся на целую минуту, и никто не предпринимал никаких попыток уйти. Оба знали, чего хотят на самом деле; вопрос было лишь в том, кто осмелиться сделать первый шаг. Это было похоже на бомбу: стоит только поднести спичку к фитилю, как последует взрыв. Но кто же поднесет эту самую спичку?       И вдруг Роуз взяла и… легонько пихнула его от себя в грудь, отходя в сторону. Рука Датча сама собой разомкнулась, освобождая девушку.       — Нет… Нет, мы не можем идти туда, Датч! Ты, видно, сошёл с ума, раз думаешь, что это может сойти нам с рук! — снова кричала она, меряя шагами комнату. Мужчина не выдержал и, приблизившись, схватил за плечо, разворачивая к себе.       — Не смей говорить со мной в таком тоне! — пальцы сжались, и кольца больно впились в кожу Роуз. От него так и веяло угрозой.       — А ты не смей трогать меня! Отпусти!       Его глаза сверкнули опасным пламенем, но девушка не думала сдаваться, смело выдерживая этот взгляд, и не успела она возразить снова, как Датч резко притянул её к себе, впиваясь в мягкие, нежные губы. Этот ротик так давно манил его, что держать себя в узде до сих пор было для него настоящим испытанием. Ведь эта девчонка могла годится ему в дочери, хотя, конечно, с большой натяжкой, но всё же ван дер Линде было сложно до определённого времени представить, что он когда-нибудь сделает такое. Сколько они знакомы? Больше десятка лет. Так же, как и Артура, он подобрал её в банду, когда та стала сиротой. Будучи дочерью зажиточного местного землевладельца, девочка была вынуждена расти в банде, среди преступников, но не головорезов, так что в какой-то степени ей даже повезло оказаться именно в банде Датча. Пришлось рано повзрослеть и на равне с другими искать себе пропитание. Было сложно, порой даже невыносимо по больше части даже из-за того, что Роуз «повезло» родится девчонкой. Но со временем она научилась ставить «всезнающих» мужиков на место даже без применения силы.       Годы шли, она росла, превращаясь в прекрасную девушку. Длинные волосы, почти всегда убранные в небрежный пучок, невысокий рост, стройное тело и аккуратные черты лица, явно выдающие в ней породистое происхождение — всё это заставляло многих парней в лагере — и не только в нём — сходить по ней с ума, ведь девушка была ещё в придачу, как говорится, своя в доску. С ней было о чём поболтать, можно было пропустить по пивку в салуне или даже взять с собой на дело. Однако ж ни с кем из банды она старалась не поддерживать подобных отношений, ведь почти все они были ей почти как братья. Да и эти неоднозначные взгляды Датча в её сторону…       Мужчина и сам не понимал, с каких пор ему стала интересна её личная жизнь. Всё это было так противоестественно, что он отчаянно гнал такие мысли из головы, надеясь, что это дурацкое влечение вскоре пройдёт. Однако ж… не проходило. А уж когда девчонка начала оспаривать его планы, ему совсем сорвало крышу. Она была далеко не глупа, любила, как и он сам, читать, но не любовные романы, как Карен, а философию или художественную литературу классиков. Поэтому со взрослением её мнение тоже учитывалось прежде всего Хозией и Артуром. Но вот с Датчем было немного сложнее, особенно в последнее время, после Блэкуотера, когда всё пошло наперекосяк. Кровь кипела в жилах, когда она начинала эту чаще всего бессмысленную полемику, хотелось поскорее заткнуть её. Заткнуть поцелуем.       Что он сейчас и сделал. Так долго желал, и наконец это случилось. Сперва Роуз опешила, но когда руки Датча спустились на её талию, притягивая к себе, она всё поняла и сдалась, отвечая на поцелуй и пропуская его внутрь. Ведь ей самой хотелось этого не меньше. Закинула руки ему на шею, будто стараясь быть ещё ближе. Он впервые исследовал её ротик и пробовал эти губы на вкус, но всё было даже лучше, чем он себе представлял. А уж он представлял, да ещё как! Ну, конечно, не всегда делал это специально… Часто мысли сами появлялись в его голове. Последовал тихий рык, когда она прикусила его губу до крови. Конечно, не случайно.       — М-м-м… — наконец она оторвалась от него и лишь на мгновение встретилась с его ещё более тёмными от похоти глазами, прежде чем он с такой лёгкостью, будто она ничего не весила, подхватил её, усаживая на стол, прямо на какие-то бумаги и карты. Сейчас было не до этого.       Покрывая поцелуями оголённую шею, мужчина расстегивал пуговицы её рубашки, высвобождая небольшую, но упругую грудь. Он оторвался, лишь чтобы посмотреть на прекрасное творение природы. Маленькие розовые сосочки уже давно набухли, так жаждя, чтобы с них сняли это напряжение. Под правой ключицей виднелся длинный шрам — последствие неудачного ограбления. Датч помнил тот день. Тогда никто не погиб, однако некоторые, в том числе Роуз, получили ранения. Он наклонился и частыми поцелуями покрыл рубец на её коже, будто это могло помочь его убрать.       Тем временем девушка потянула руки к его жилету, но застежки были такими неподатливыми, что она тихо, но смачно выругалась. Датч усмехнулся, и уже через несколько мгновений тот, звеня цепочками, летел на пол. Он хотел было избавиться и от рубашки, но девушка его остановила.       — Позволь мне… — прошептала она и пуговица за пуговицей избавила его от беленькой ткани. Провела рукой по сильной груди, покрытой черными кудрявыми волосками, и закусила нижнюю губу. Она чувствовала, как от этих прикосновений мужчина напрягается, как мышцы словно становятся стальными, а дыхание и так сбивчивое сбивается ещё сильнее. Наслаждаясь такой реакцией, Роуз повела руку вниз: ребра, живот, дальше только ремень. Расстегивает его, звеня бляшкой, и видит, насколько бурно реагирует его тело лишь на такие ласки. Это льстит, она самодовольно улыбается и поднимает взгляд к его глазам, чуть скрытым тенью шляпы. Срывает ту с его головы и, вновь обхватив мужчину за шею, страстно целует, спрыгивая со стола и толкая его к кровати. Останавливается и отпускает — тот падает на кровать, а девушка лезет на него сверху. Трется пахом о его пах, и Датч чувствует, как его тело активно отвечает на это действие.       Тем временем Роуз склоняется к нему, сперва целуя живот и оставляя после себя влажную дорожку, а потом поднимаясь выше, в конце концов доходя до губ. Они снова сливаются в горячем поцелуе; девушка хватает его за волосы, а он обеими руками держит за поясницу и чувствует, как её грудь упирается набухшими сосками в его тело. Возбуждение волной проходится по его организму, и Датч, повинуясь желанию, переворачивает девушку на спину, оказываясь сверху и разрывая поцелуй, наконец достигает манящей груди; обхватывает набухшие сосочки ртом и слегка посасывает; скользкий шарик перекатывается во рту. Слышит лёгкий удовлетворённый стон где-то над головой; ему приятно, что он способен доставить ей удовольствие так просто. Вдоволь насытившись её грудью, спускается ниже и стягивает со стройных ног ремень и штаны. Обнаруживает, что трусики совсем мокрые; стягивает и их, оставляя девушку совсем обнажённой. Плавным движением разводит её ноги и видит милые розовые складочки, чуть заросшие светлыми волосиками. Проводит по ним пальцами, пачкаясь в липкой жижице, и слегка раздвигает, просовывая внутрь и наблюдая за её реакцией. Роуз лежит, блаженно прикрыв глаза и едва слышно стонет. Такой вид будоражит всё в нём ещё больше, в штанах становится совсем тесно, и ему больше совсем не хочется сдерживать себя. Поэтому он поспешно стягивает штаны и, нависая над девушкой, входит в неё, сначала медленно. Он знает, что это её далеко не первый секс, и от этой мысли почему-то неприятно отзывается в груди, но он всё же не хочет причинять ей вреда, поэтому действует осторожно. Из прекрасного ротика то и дело вырываются негромкие стоны. Датч ускоряет темп, замечая, что она вот-вот дойдёт до точки своего апогея. Он и сам скоро достигнет пика наслаждения, и, кажется, сейчас для них это случится почти одновременно.       Громкий и полный удовольствия стон раздаётся в комнате; неудивительно, если кто-то из лагеря тоже услышал это, однако подумать, что Датч и Роуз занимаются именно этим, было для них почему-то глупо, ведь никто и представить не мог их… вдвоём.       Несколько мгновений он ещё продолжает входить в неё, стараясь доставить максимально удовольствия, а потом резко отпускает, опираясь на жёсткий матрас за её спиной рукой и устало падая рядом с ней, тяжело дыша. Какое-то время они лежат в тишине, восстанавливая дыхание и стараясь унять бешеное сердцебиение. По телам обоих разливается приятная усталость; так хорошо им не было уже давно. Обоим ввиду последних событий была жизненно необходима такая разрядка.       Роуз подбирает из-под себя старое тоненькое одеяло и укрывает им себя и Датча. Поворачивается к нему, приподнимаясь на локте, и, слегка склонив голову, изучает его, задумчиво пялящегося в потолок. Ей интересно, о чём он думает, жалеет ли о случившемся или ему понравилось? Судя по тому, как он старался, явно понравилось…       — И что это было? — спрашивает, довольно улыбаясь. Мужчина поворачивает голову в её сторону, встречаясь с пронзительными серыми глазами.       — Не знаю, — отвечает он честно. Его голос всё ещё немного хриплый. — Этого явно не должно было быть… — Снова хмуриться и отводит взгляд, будто то, что произошло, было худшим преступлением на свете, но вдруг морщинка между бровями разглаживается потому, как раздаётся звонкий, заливистый смех Роуз. Датч непонимающе смотрит на неё.       Тем временем она ловко перекидывает ногу через него, усаживаясь сверху; мужчина никак не препятствует такому действию, хотя понимает, что должен, однако же зачем? Они и так сделали уже слишком много… Роуз проводит пальчиком вдоль его грудины, цепляясь за жесткие волоски, и ведёт к солнечному сплетению; он просто наблюдает за её действиями, его взгляд скользит по обнаженному животику, задерживается на груди и поднимается к припухлым и чуть покусанным улыбающимся губам. Девушка медленно склоняется, приближаясь к его лицу, и шепчет, чуть ли не смеясь и опаляя горячим дыханием:       — Да уж… Никак не должно было быть…