Шрамы на наших телах: Татуировка бабочки

Дубовая дверь с тихим скрипом медленно открылась, большая тень легла на силуэт девушки. Они прикрыла глаза и откинула голову на мягкую поверхность кресла. Волосы влажными прядями спадали на плечи, ещё оставшаяся от холодного душа прохлада не давала с головой окунуться в сон. Она прижимала рукой к груди маленького ребёнка, её маленькие пальчики сжимали ладонь девушки. — Почему не спишь? — не открывая глаз, спросила она. Мужская рука, натянула тонкое одеяло повыше, прикрывая открытое плече ребёнка. Она открыла глаза слегка улыбнулась и зевнула. Свободной рукой, убрала прилипшие к лицу волосы. Занзас присел на край кровати, стараясь не потревожить сон более взрослых двойняшек. — Папа, — сонный, тихий голос прозвучал позади него. Потирая глаза с кровати привстала девочка лет пяти с чёрными, как у её отца волосами. Она приоткрыла карие глаза и пристально на него посмотрела, словно ждала от него ответа или действий. — Да, — его голос звучал тихо и нежно. Нет той былой сухости и безразличия, которые всегда в нём присутствовали. Говорят, что перед детьми родители способны оголить самые сокровенные части своего темперамента, он не исключение. Для Занзаса его маленькие дьяволы, скорее Элли, стали той точкой возврата к человеку незапятнанных жестокостью и злобой. Видя её, в его памяти промелькают воспоминания о его детстве, и он не мог сказать были ли они плодом его воображения или правдой. Босс Варии знал, ели у его детей возникнут такие воспоминания, светлые и невинно чистые то он сможет подтвердить их подлинность. — Спи дальше, я буду здесь, — хрипловатым, но уверенным голосом сказал он. Девочка улыбнулась и повернувшись на другой бок, прислонилась ближе к спине брата и уснула. Он осторожно поднял, прикрытые покрывалом ноги Даны выпрямляя их и положил на свои, она блаженно заурчала. — Колени сильно затекли. Я ничего не имею против помощи с детьми, — она запнулась, почувствовав шевеления под рукой. Лёгкие покачивания, успокоили комочек на её руках, — Я устала, когда один или двое, ещё можно справиться, но четверо. — Сейчас не твоя очередь сидеть с ними, но ты здесь, — сказал он. — Дамир не мог уснуть, а Леви, — она озадаченно вздохнула, — Ты его видел? Это риторический вопрос, — добавила она, завидев лёгкое недопонимание во взгляде мужчины, — Один его взгляд пугает, а он у нас трусишка ещё тот. В кого интересно? — Явно не в тебя и твою долбанутую сестру. Ты поехавшая, а она психопатка, — он слов Занзаса, Дана рассмеялась бы в голос, но сдержала смех как смогла. — Ну стреляла она в тебя пару раз, заметь не разу не попала, а значит не хотела. Характер просто вспыльчивый. — Говори уже, бесишь, — уже более своим привычным тоном сказал он. — Мы в жопе, точнее будем если что-то пойдёт не так. Обстановка хреновая, Скуало знает уже утром успели высказать все свои недовольства. Альянс обеспокоен ситуацией в Триаде, говорят в Китае не хреновые разборки, верхушки китайской мафии в поисках чего-то нужного им и если поиски дойдут до нас, — Дана всё ещё пыталась осознать ситуацию. Занзас никогда не вникал в подобное, ему проще когда есть чёткие сведенья и план действий и можно просто всех перебить на своём пути и не париться о последствиях, его это мало интересует, — Не знаю что будет. США, Тайланд, Индонезия, больше 10 тысяч жертв, никто не знает что им нужно и не знает кому. — Откуда тогда информация про Триаду, бушевать может кто угодно? — В Дацюане работает мой человек, она занимает не последнее место подле Босса. Она сказала, что до людей в влиятельных семьях не дошло, но закономерность распространяется на остатки очень древних, но уже почти не действующих семей, даже на тех кто являлся в тот или иной период её частью, но ушёл или был исключён. Жертвы старики да старушки, но количество убитых ещё и в крайне изощрённой мере. Занзас с интересом поднял свой взгляд, отводя его от узоров на покрывале и переводя на девушку. — Змеиный укус, яд сильный но распознать кому принадлежит не удалось. Он в прямом смысле выжигает кровь в венах, ну тот остаток, который они не сливают в глиняный сосуд и ставят рядом с жертвой. — Пламя? — Возможно, но и следов хоть крошечных не было найдено. На правой лопатке тонкой иглой вышита бабочка шелкопряда, серебряными нитями. Дана не один раз думала, что Бельфегору пришлось бы такое по душе, хоть тело не истекало кровью, но с какой тонкостью и изяществом были проведены убийства. — Пока это не касается нас, мне похрен. Если этот кусок мусора скинет на тебя это дело, пошли его титулованную задницу обратно в кресло Вонголы. Хренов Альянс сам должен разгребать всё, — Занзас часто говорил очень правильные вещи, и пока эта ситуация не угрожает семье разбираться в ней не имеет смысла, — Что с этими девками и тем мудаком Марино? — Мудаком, ты видно забыл как он наши задницы прикрыл. Этот героин мне на долго запомниться, и облава на левой квартире. Приятно иметь брата следователя и друга судью, а то сидели б мы с тобой по разные стороны решеток. Один хрен не пойму, как мы там оказались? — Сами пришли после пьянки в баре. Забыла? Сама туда потащила, дала б всех размазать дело на месте решили. Лаур закатила глаза. Хренов Занзас, всё то он помнит когда не нужно. — Он и в правду мудак. Карина его дочь, официально единственная, — произнесла девушка, — но та что с ней, блондинка тоже. Анастасия Эспозито, глава личной охраны Карины, не плохая убийца. Владеет несколькими стилями рукопашных боёв, огнестрельным оружием и холодным тоже, в бою предпочитает дальнюю дистанцию, искусно обращается с кнутом. Я видела всего раз, крайне занимательно зрелище. — Я могу такое про каждого киллера сказать, — он ждал более конкретных сведений, чужие в доме не радовали даже Босса Варии. — Это всё, — невинно ответила она, — Этот мудак, будто всю информацию удалил. Имя, возраст и род занятий и то только из-за статуса в семье. — Будешь копать? — Ну, не люблю я неразгаданных загадок, знаешь ли мне одного раза хватило, — она прикусила язык, понимая что последняя фраза явно была лишней. Он не хотел вспоминать. Вспоминать. Её невозможно забыть, каждый день, каждую минуту он помнил, что вот так появилась и она. Короткое досье: имя, возраст, род занятий, без прошлого, а в итоге и будущего. Будущее она дала ему, да такое, что до гроба хватит головной боли. Хватит улыбок его детей, их смеха и упрямого характера каждого из них. Забыть, как можно забыть человека, черты которого видишь каждый день в маленьких лицах их поступках и манере разговора. — Прости, — извинилась она, — Боль никуда не отступит. — А так хотелось, — шепотом произнёс Босс Варии.

***

Раздражение усиливалось с каждой минутой, внутреннее раздражение. Внешне же Настя оставалась такой же сдержанной и меркантильной. Выпад ногой, тыльная сторона ботинок почти коснулась лица Тима, он смог увернуться, лишь потому что слишком долго они тренировались вместе, и он за все годы смог хоть на долю секунды предугадывать её движения. Мужчина чувствовал недовольство, которое она вымещала на нём. Удар ребром ладони, пришёлся по нижней границе лопатки, от боли он выгнулся и отошёл на шаг назад. — Внимательнее, — приказным тоном, произнесла она. Убрав со лба прилипшую от влаги чёлку. Она едва не попала коленом по его подбородку. Увернувшись Тим потерял контроль над ситуацией, девушка перехватила его руку и перекинула через себя, словно он не грамозкий шкаф, а полотенце для рук. Ровная спина со шлепком коснулась земли, поднимая пыль вокруг них. Девушка резко и рвано выдохнула. — Могла быть и полегче, — сдавленно сказал он, прочувствовал всю распространяющуюся боль по спине, благо он не слышал хруста позвонков. — Могла, — невинно пожав плечами, сказала она. Протянула руку, чтобы помочь ему встать на ноги, — Позвоночник цел, не ной, — Тим скривился, закатил глаза и взявшись за руку встал на ноги. Анастасия же почувствовала лёгкое облегчение. Одежда, её раздражала. Одежда которую ей выделили пока их вещи не прибудут. Этот чёртов спортивный костюм, который свободно болтался на её теле был неудобным в драке. Шее было непривычно холодно из-за отсутствия ворота. Всё было не так. Особенно бесила широкая улыбка на губах наблюдающего за ними варийца. Бесило, что она не могла увидеть его взгляда. — Бел-семпай, что вы так улыбаетесь? Знаете ли улыбка без повода признак душевного расстройства, — интерес Фран проявлял крайне редко, но что бы позлить своего семпая ему и повод не нужен. Бельфегор как раз удобно расположился у окна, решив понаблюдать за гостями после миссии. Настроение у него было паршивое, а насилие над людьми хоть как-то поднимало настроение, даже если он не участвовал. Дана строго запретила ему убивать всех киллеров в ближайших городах, проявлять насилие по отношению к пленным в приделах территории базы. Тех заданий, что ему доставались в последние несколько месяцев не хватало чтобы развеять накатившую скуку, но хватало, что бы он не слетел с катушек окончательно. Дана знала как держать в узде Принца-Потрошителя, чтобы тот не устраивал резню на лево и на право, она пыталась сохранять грань его безумия в равновесии. В отличии от Занзаса которому было плевать не всех своих офицеров лишь бы те выполняли все задания и были на его стороне в любой ситуации. Пусть его офицеры проливают реки крови и оставляют после себя горы трупов — ему всё равно. Девушка же, будучи разумной направляла его безумие в полезное ей и Варии русло, но удовлетворить его потребность в полной мере могло только систематическое кровопролитие и неограниченом количестве. — Ши-ши-ши, еще одно слово и подвешу тебя за твои лягушачье лапки, сорву с них кожу и пропущу через каждый нерв електричейкий заряд, — его голос звучал слишком ровно и безразлично, словно мысли и слова не сходились между собой. — Вы двое, есть задание, — Дана подошла к ним, сжимая в руках папку с документами. Лаур, подошла почти вплотную, положила руку на плече Бела и посмотрела в окно. Анастасия начала второй раунд избивания Тима, вроде бы ничего чтобы привлекло внимание парня, но об этом она не задумалась. — Работка, для тебя Бел что б снять стресс, а то ты на своих кидаться скоро будешь, — произнесла она и протянула папку. — Ши-ши-ши, босса я не трону, он дорог моему сердцу, — приложив руку к груди, произнес он. — Не сомневаюсь, — саркастично сказала она. Он открыл папку и пробежался быстро по чёрным строчкам на белой бумаге. С каждым прочитанным предложением его настроение поднималось а губы блаженно растягивались в улыбке, даже написанное на бумаге уже доставляло удовольствие. — Всех? — спросил он подняв глаза на девушку, спросил он. — Да, ограничений нет. Хоть на фарш перекрути и котлеты слепи, мне всё равно. Развлекайся, — она похлопала его по плечу и ушла. Бел спрыгнул с подоконника и прошёл мимо Франа, его сейчас интересовало совершенно другое, он шёл играть в его любимую игру. — Умри или умри, — улыбка стала ещё шире.

***

Анастасия с лёгкой улыбкой на лице поднималась по лестнице, до самого вечера она мучила Тима и кидала того на лопатки. Ничего с ним не будет вылечит себя пламенем, зато она довольная. Чемоданы доставили, и сообщение об этом уничтожила всё накопившиеся за два дня раздражение. Она ненавидела тот строгий чёрный костюм и белую рубашку с удушливым воротом, и одновременно любила. Это была её броня, она словно укутывала свою душу чёрной костюмной тканью, сдавливала белым воротником, таким удушливым что часто не хватало воздуха, словно напоминая — жизнь коротка. Её жизнь коротка. Скрип ботинок отвлёк её от мыслей. Слишком знакомый — трение крови о кожу. Когда капли пролитой крови, трутся между складок кожаных ботинок, покрывают подошву и впитывается в шнурки. Это запах невозможно спутать, железо с лёгким привкусом соли и сахара, он распространялся по воздуху заполнял пространство вокруг. Она вдохнула его, так глубоко насколько это возможно. Он не вызывал отвращения или наслаждение, он просто был. Существовал в закрытом пространстве, таком тесном, что хотелось задохнуться ним, утонуть в плотности этого воздуха. Паника почти овладела её подсознанием. — Ши-ши-ши, гулять одной в темноте небезопасно, — прозвучал, довольный почти урчащий, словно старому недовольному коту налили молока. — У меня пушка в лифчике, и нож в носке, — сказала она не оборачиваясь. — И дрянной характер, — добавил он после её слов, звук шагов его тяжёлых ботинок приближался всё ближе, как и запах крови. — Не только у одной меня, — она обернулась назад. Бел и Анастасия стояли почти вплотную друг к другу, расстояние между ними было в две ступени, из-за разницы в росте они оказались на одном уровне. Недовольный отрешённый, почти невесом взгляд прошёл по парню с ног до головы. Он хотел увидеть бурю эмоций в её глаз, он хотел видеть страх. — Если Дана увидит тебя в таком виде, что она сделает? — поинтересовалась девушка, смотря прямо туда, где по её мнению должны были быть глаза. Кончики светлых волос окрасились в бордовый, они пропитались кровью, словно их покрасили нарочно. Чёрная кожа фирменного плаща скрипела при каждом его движении, пропитанная кровью, потом и слезами всех тех, кого он убил сегодня, она поблёскивала в тусклом свете ламп, на вороте водолазки пятна запёкшейся крови. Пальцы сморщились, от тёплой крови, а волокна кожи как грязь залегли под пальцами. На его лице сияла блаженная улыбка, обнажая ровные белые зубы. — Максимум пристрелит, — пожав плечами ответил он. — А минимум? — она опустилась на одну ступеньку вниз. — А минимума нет, ши-ши-ши, — его голос довольный голос, звучал как шипение змеи и крик удовлетворённой гиены. — Настя, ты идёшь? — голос Карины, отвлёк их от гляделок. — Иду, подожди меня не спускайся, — сказала она, — Если Карина увидеть тебя в таком виде, я сама тебя пристрелю, — усмехнувшись произнесла она, и поднялась в верх по лестнице. Голоса девушек постепенно стихали. Белу было все равно, пару часов назад за любое слово в его адрес, он не задумываясь оставил на её коже длинные и глубокие порезы. Будучи удовлетворённым и бессильным ему захотелось поиграть в более приемлемые игры. Его интерес подогревал её безразличный и спокойный взгляд, то как она изучала его одежду, как взгляд прошёлся по волосам и зацепился за глаза, будто она их видела. Он медленно поднимался по лестнице, открывал дверь своей комнаты и сбрасывал грязный плащ. Он был слишком уставшим и довольным, что бы смыть с себя результат своей работы, всё равно не он будет отстирывать кровь с белоснежных простыней.