Рок и ментоловые сигареты

Джинсы, подвернутые у лодыжек, ментоловая жвачка во рту, неприятно прилипающая к зубам, «Тихий Рык», играющий в тонких, розовых наушниках. Вновь оттолкнувшись ногой от мокрого, теплого асфальта, Морган по инерции проехала еще пару метров, а затем соскочила со своего облепленного наклейками скейта и поднялась по металлической лестнице. Катрина, поджидающая ее у массивных стальных дверей, переливающихся в свете гирлянд и разномастных вывесок, оживилась стоило только девчушке оказаться в поле ее зрения. — Морган, боже, как ты долго! Ты же знаешь, я ненавижу ждать. Прямые солнечные лучи вредны для кожи. — Извини-извини, — затараторила блондинка, вскинув тонкие ладони. Ее пушистые бровки взметнулись вверх, а полные губы, напомаженные ягодным блеском, растянулись в жалостливой улыбке. — Просто я заскочила в лавку мистера Доу по пути. Он поделился со мной своим обедом, а я взамен купила у него брелок, — Морган умиленно схватилась за свои щеки, рассказывая о своих мини-приключениях так, будто, как минимум, сняла с дерева котенка. Ее короткие, едва достающие до плеч волосы, заколыхались от легкого ветерка, обрушившегося на нее, когда позади со скоростью молнии пронесся чей-то до блеска налакированный мотоцикл цвета темной фуксии. Его обладательница, припарковавшись прямо напротив дверей ночного клуба, куда так рьяно пытались попасть Катрина и Морган, стянула с уложенных блондинистых локонов маленький, словно игрушечный шлем, и встряхнула волосами. Слезая со своего байка, она небрежным жестом кинула секьюрити на входе ключи, и уверенной походкой двинулась внутрь, огибая возмущающуюся и бунтующую очередь. — Терпеть не могу этих напыщенных "куколок Барби" с розовым гардеробом и космическим самомнением, — буркнула Катрина, одернув Морган, засмотревшуюся на таинственную незнакомку, которая уже скрылась за темными металлическими дверьми, и скрестила на груди руки. — А по-моему она красивая. И знает себе цену, — опустив глаза, Морган поковыряла носком мелкие камушки, рассыпанные по дороге и утерла тыльной стороной ладони замерзший нос. — Ты все-равно красивее любой Барби в этом мире, поняла? — нежно улыбнулась Катрина, подхватив пальцами подбородок Морган, заглядывая в ее ореховые глаза с вкраплениями малахитов. И только когда та неловко закивала головой, она отпустила ее лицо и вновь выпрямилась, вернув себе привычный вид бойкой и самоуверенной Катрины. — Так, а теперь скажи, где там наши билеты? Мы уже должны заходить, скоро начнется все самое интересное. Морган засуетилась, выуживая из кармана два разноцветных, глянцевых билета. Те, будто сделанные из перламутра, засветились, стоило только той покрепче сжать их в кулаке. Это не ускользнуло от внимания Катрины: — Погоди-ка... Ты их наколдовала? — ахнула она, не зная, что делать – хвалить Морган или шлепнуть по ягодицам. — Ага. Полностью. Моя первая крупная работа, как тебе? — прощебетала она, прокручивая глянцевую бумагу, рассматривая ее со всех сторон. — Морган, а если нас поймают? Черт, когда ты говорила, что намутишь нам билеты на «крутой закрытый концерт», я не думала, что ты... В буквальном смысле их «намутишь»! — Да не поймают нас, остынь! — махнула рукой Морган. — Ну... Даже если и поймают, то что? Выгонят и дело с концом. А так мы хотя бы попробуем. И когда Катрина с неуклонным видом нахмурилась, замерев точно фарфоровая статуя, Морган вздохнула и продолжила: — Ты же знаешь, я никогда не шла на что-то подобное. Но мне надоело быть тихоней! Хотя бы раз в жизни я хочу позволить себе оттянуться. Минута молчания, которой одарила колдунью Катрина, казалось, продлилась целую вечность и еще полчаса. Но вот карие глаза подруги потеплели, а сама она выпрямилась в своем аляпистом шелковом топе и узких джинсах, и стряхнула напряжение с плеч, как гусь воду. — Идем. Отдав громиле в черном трико свои свежеиспеченные билеты, подруги зашли внутрь клуба, навстречу неизвестному. А тот самый «неизвестный» тем временем докурил свою едко-ментоловую сигарету и бросил тлеющий окурок в мусорное ведро, стоящее подле. Взъерошив свои уже растрепанные волосы и игриво ухмыльнувшись, он вернулся в клуб через черный вход, не забыв напоследок глотнуть побольше свежего воздуха, готовый провести еще три часа в толкучке из потных танцующих людей.

«Что же... На этот раз здесь будет гораздо веселее».