Обнять Мэтта

— Теперь мне нужен кто-то другой, кто будет помогать мне. Периодически. — Я монахиня, Мэттью. Помогать — моё призвание свыше. Получив согласие, Мэтт запрокинул голову и закрыл глаза, наслаждаясь мгновениями тишины, редкой гармонии между разумом и душой. Глядя на него, такого спокойного и расслабленного, сестра Мэгги с трудом верила, что это происходит на самом деле и что её ребёнок, совсем недавно узнавший правду о личности своей матери, явно злившийся и не желавший её замечать на вынужденной встрече после, сегодня сам пришёл сюда. И сам заговорил. И пусть он не ответил на вопрос о том, возможно ли прощение, тем не менее, его просьба о помощи сказала о многом и была принята как шанс что-то исправить. Мэгги подняла руки, пожелав обнять сына в порыве благодарности, но тут же опустила их, осознав, что не имеет на это права, и резко отвернулась, сглотнув. — Ты что-то хотела сделать? Тихий голос Мэтта прозвучал неожиданно и вызвал у Мэгги досаду на себя: как можно было забыть, что даже с закрытыми глазами он видит гораздо дальше многих? И как бы ни хотелось ей возразить и отмахнуться, сделать вид, что он ошибся, начинать их хрупкое перемирие со лжи она не рискнула. — Вряд ли ты бы это позволил. — Да, вряд ли, — сдержанно согласился Мэтт. Мэгги с сожалением кивнула и ссутулилась, бездумно водя кончиками пальцев по краю пустой каменной гробницы. — Но мы сегодня прощаемся с отцом Лэнтомом, — внезапно продолжил Мэтт чуточку более живым голосом. — А его бы что-то такое порадовало… — Мэгги недоверчиво повернула голову. — И я знаю, чему он порадуется ещё больше, глядя на нас. Мэтт улыбнулся — как человек, задумавший славную шалость, на секунду замер, словно оценивая обстановку, а потом решительно подошёл к Мэгги и обнял её первым. Охнув от неожиданности, уже через секунду она крепко прижала его к себе, постаравшись обхватить руками всего и испытав огромное счастье. — Мэттью… — Никаких слёз. Это моё единственное условие. — Поняла. Сдержаться было неимоверно трудно, эмоции переполняли душу, но Мэгги сильно зажмурилась и сделать это сумела. — Вот и хорошо, — одобрил сверху Мэтт, слегка взъерошив дыханием её волосы. Обнимал он тепло и уверенно, обеими руками, его сердце билось ровно — и это тоже помогало прижавшейся щекой к нему Мэгги справляться с собой. Вечность спустя она осознала, что её ещё и убаюкивают — мягко и едва заметно покачивают из стороны в сторону. — Это уж чересчур, Мэттью, — пробормотала она. — Но тебе это нравится, — без толики раскаяния в голосе возразил Мэтт, даже не подумав прекратить. Он не перестал это делать, даже когда со стороны входа послышались шаги, а на ступеньках появились его друзья. — Говорю же, он наверняка где-то здесь и… Ох! — Карен замерла и, схватив за руку Фогги, вынудила остановиться его. — В чём дело? Мы же… О. Мы прервали сеанс обнимашек? — Вы не прервали, Фогги, — возразил Мэтт. — Сеанс продолжается, — добавил он больше для Мэгги, которая, уже успев пожалеть, что всё так быстро закончится, услышала в его словах возможность ещё немного своего ребёнка пообнимать. — Не сказал бы, что это что-то ожидаемое, — проговорил Фогги, махнув рукой. — Ты и сестра Мэгги… — Она его мать, — выпалила Карен и тут же поправилась: — Ох, Мэтт, прости! Пожалуйста, прости! Я не должна была, это твоя тайна… — Всё в порядке, Карен, — оборвал её сбивчивые извинения Мэтт. — Фогги стоило узнать об этом тоже. — Да уж, Фогги стоило… — раздосадованно покачал головой Фогги. — Постойте, так вы серьёзно? Мэтт, всё это время ты… — Я узнал об этом только пару дней назад, Фогги. Случайно. — Всё это случилось по моей вине, — слегка севшим голосом произнесла Мэгги. — И это будет со мной навсегда, мистер Нельсон. То, что я оставила во младенчестве вашего друга ради служения Господу. — У вас была послеродовая депрессия, сестра, — сочувственно напомнила Карен. — Вы говорили, что представляли опасность для малыша. — Это не извиняет того, что Мэттью рос один. — Мэттью находится здесь, — напомнил Мэтт. — И сам решит, что кого извиняет, а что нет, оставим прошлое прошлому. Карен, люди уже начали собираться? — Да, но их ещё немного. Думаю, у вас примерно десять минут. — Отлично. Повисла пауза. Мэгги чувствовала себя польщённой тем, что Мэтт прервал её покаянную исповедь и сказал насчёт прошлого, это дарило надежду, что со временем он станет меньше злиться из-за случившегося, хоть и не забудет этого до конца. Мэтт же с удовлетворением вслушивался в то, как все успокаиваются, потому что никаких споров и тяжёлых тем он не хотел. Он знал, что там, на ступеньках, растроганно улыбается Карен, явно радуясь тому, что видит перед собой. А ещё уловил, когда перестал сердиться из-за неведения Фогги. — А знаете, что? Обнимашки Мэтта — одна из лучших вещей в этой жизни. Сестре Мэгги очень повезло. — Прекращай завидовать так явно, Фогги! — тихо засмеялся Мэтт. — Нет, серьёзно! Говорю тебе, Карен, он знает какой-то секрет. — Фогги! — Да, Фогги, ты прав, — поддержала его нечуткая Карен. — Я, конечно, не знаю, как он это делает, но… — Ну ладно, ладно вам! — не выдержал Мэтт, почувствовал, как улыбается, слушая всё это, Мэгги, и кивнул себе: — Если хотите присоединиться — так бы сразу и сказали. — Мы… — Мы… Фогги с Карен с сомнением переглянулись и кивнули друг другу. — Мы хотим! — объявил Фогги и гордо первым направился вниз. Мэтт тяжело вздохнул и, как почувствовала Мэгги, поцеловал её в макушку — отчего она ощутила себя совершенно счастливой. — Мэттью. — Я подумаю над просьбой отца Лэнтома насчёт вас двоих, — пообещал Мэтт. — Ты… — Но не сейчас. Не всё сразу. У нас тут более трудная задача: надо пережить моих друзей. Они настроены серьёзно. Обнадёженно кивнув, Мэгги слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо. — Полагаю, это испытание нам вполне по силам, Мэттью. — Да. Мы вместе пройдём через него. За всё оставшееся от десяти минут время не было произнесено больше ни слова, и групповые объятия полностью заняли его. Мэтт по-прежнему обнимал свою маму, Карен и Фогги обнимали их двоих – каждый устроив голову на плече у Мэтта. И все улыбались. Несмотря на собравший их грустный повод, в эти несколько минут до начала церемонии все четверо чувствовали себя уютно и хорошо.