Фото на память

Яркие лучи света пробивались сквозь зеленую листву густых дубов, в тени которых прятались от летнего зноя люди. Высокая трава шелестела от легкого теплого ветра. Цветы благоухали, окружая своим ароматом всех, кто проходил по тропинкам парка или сидел на лавочках. Всей этой красотой радовал сеульский парк у реки Ханган. У самого берега реки, где редко появлялись люди, потому как это была самая дальняя локация парка, а так далеко мало кто заходил, росли два дуба. Под каждым из них стояла лавочка с кованными узорными ножками. Одна из лавочек (та, что находилась ближе к мосту) неизменно была занята одним парнем. Он был невысокого роста с темными волосами и с надоедливой челкой, что постоянно спадала на глаза. А большие карие глаза наивно и по-доброму смотрели на окружающий мир. Вкус в одежде был настолько специфичен, что вызывал очень часто волну обсуждений людей — какая бы жара не была на дворе, этот парень был одет во все черное. На него всегда смотрели с недоумением и нескрываемым интересом. Почему? Да потому что молодого человека в наше время не часто можно увидеть с книгой в руках. А он ходил в парк именно для того — почитать. Именно сейчас, в жаркий вечер июня он пришел в парк, садясь на свою привычную лавочку под дубом. Парень еще раз осмотрелся по сторонам, наслаждаясь тихим течением реки Хан, зеленой травой, ее еле уловимым для ушей шелестом, и звонким пением птиц. В тени густых ветвей было не так жарко, как на солнце, но он все равно поправил на себе черную футболку и отряхнул от пыли черные джинсы, заодно проверяя чистоту белых кроссовок. И только тогда, убедившись в собственном комфорте, парень открыл очередную книгу, которую он планировал прочитать в скором времени. Итак, этого странного парня зовут До Кенсу. Парень сам по себе был удивительно красив. В его внешности сочетались милые, по-женски нежные черты и противоположно мужественные. Аккуратный нос с округлым кончиком переходил в глубокую выразительную ямку, которая выделяла сочные мягкие губы. Черты лица были необычайно мягкими как для парня. Худые руки, изящные кисти, тонкие пальцы — будто они созданы для чего-то совершенного. Его фигура тоже была весьма утонченной — достаточно широкие мужские плечи, крепкая спина, но тонкая талия и узкие бедра. Сам парень был невысоким, что делало его фактуру еще более изящной и миниатюрной. В детстве за такие немужественные черты лица и тела его постоянно дразнили в школе, к тому же парень преуспевал в школьной программе. Но он был отличником отнюдь не потому, что заучивал предметы и был любимчиком всех учителей, а потому что любил учиться и искренне интересовался всем, что преподавали на уроках. Вот и читать Кенсу любил с самого детства, а это уж никак не вязалось с пониманием образа мальчика и парня по мнению его одноклассников. Так еще и его по-девчачьи красивая внешность, худое тельце и наивные большие глаза в то время давали миллион поводов задирать мальчишку. Вот только сейчас его порой тяжелый, умный и нередко задумчивый взгляд никак не назовешь девчачьим. Его глаза всегда были большими и глубокими, словно безмерная пропасть, на дне которой плескалось что-то, что было за гранью человеческого понимания. Эти глаза неизменно смотрели на людей с чудовищной проницательностью, будто видели насквозь, и никто не мог обмануть. Пусть Кенсу и был худым, мягким и совершенно не мужественно очаровательным, но тяжелый взгляд почти черных глаз из-под густых бровей напоминал о том, что он самый настоящий мужчина со своей уже прожитой к этому моменту историей жизни длиною в двадцать восемь лет. Сейчас глаза бегали по складным строчкам, но он постоянно отвлекался — тяжело было начинать читать книгу, потому что внимание улетало к пению птиц, шуму речных вод, и шелесту листвы. Он поднял голову и посмотрел в даль, а затем — вокруг себя. Он шумно вздохнул, поправляя очки на переносице, и вновь опустил голову. Его книжную идиллию нарушил звонок мобильного телефона. Кенсу посмотрел на дисплей, тихо хмыкая. Пухлые губы сжались от недовольства — звонил начальник. Кенсу работал рекламным менеджером в одной приличной фирме Сеула «New time». - Алло, я Вас слушаю, господин Ли Хванре. - Здравствуй, Кенсу. Я посмотрел, что ты мне прислал. Мне понравился твой эскиз, с понедельника я дам приказ о реализации. Следующий заказ я отправил тебе на почту, сделай как можно скорее, клиент очень спешит, заказчик, его доверенное лицо, дал всего неделю на выполнение. - Простите, но этого времени ничтожно мало для любого проекта, если мы говорим о качестве, - парень напряженно поправил съезжающие с переносицы очки. - Я знаю, но у нас такие условия. Я в тебя верю, Кенсу, ты справишься. - Спасибо, я очень польщен. Я Вас понял, - вздохнул До, и начальник положил трубку. Нельзя сказать, что работа ему совсем уж не нравилась, но это было не тем, чем он хотел бы заниматься всю свою жизнь. А ведь парень в свое время учился в академии музыки, и имел огромный талант и желание стать пианистом, да к тому же и певцом — у него был великолепный голос, но как настали трудные для его семьи времена, ему пришлось бросить любимое дело. Ему яростно все твердили, что музыкой много не заработаешь, а деньги нужны были срочно. Сама его семья и он были родом из Ульсана. Они жили далеко не в самом богатом районе, но в столицу Кенсу приехал один — учиться и работать. По началу, чтобы помочь семье, парень работал на трех работах: по дневным сменам баристой в кофейне, а по вечерним — официантом, а после работы оставался убирать в зале и мыть полы. Так ему и хватало на помощь родителям, на содержание себя (без излишеств), да и на аренду небольшой комнатушки в 9 м2 . Комнатка была не шикарна, но все, что нужно для жизни человеку, в себе вмещала. Такие комнаты довольно популярны у корейцев, они были созданы для людей с низким достатком, чтобы даже такие люди находили себе место под солнцем. В комнате умещалась и спальная кровать, и стол со стулом, и даже столик с маленькой электрической плиткой. Парень приходил туда только ночевать, а порой и не приходил вовсе, оставаясь на ночные смены. Но это осталось в недалеком прошлом, ведь сейчас он достаточно зарабатывал, будучи рекламным менеджером, ну а помощь родителям уже не требовалась. Что ж, ничего не поделаешь, сейчас он такой, а раньше… Он был лишь мальчишкой, что так цепко хватался за свою мечту — стать пианистом. Все пророчили ему огромное будущее, ведь как пианист с короткими для этого инструмента пальцами, он делал невообразимые успехи. И даже в начале он пытался совмещать уроки в академии и работу, но это только в фильмах и сказках студенты успевают везде, и всюду ими довольны. На самом же деле совмещать учебу музыканта и далекую от этого всего работу нереально сложно. Почти невозможно — где-то все равно ты будешь на последнем месте. А родные все твердили, что теперь-то он заживет, деньги есть, хорошая работа — тоже. Действительно, ведь у него сейчас была на руках последняя техника, он мог себе позволить снимать приличную квартиру в центре города на пятнадцатом этаже, но не о таком он мечтал… Не об этом он думал все детство, юношество. Он бы все на свете отдал, чтобы еще хоть раз выйти на сцену, сесть за могущественный рояль и издать хоть несколько звуков. О каких-то больших сценах театров и концертных залах он даже думать не смел больше, ведь так много времени прошло, так много утрачено, навыки не вернуть. Вот так самая сокровенная мечта разлетелась на миллионы осколков, превращаясь в пыль и вылетая прочь в окно, и за нее уже не ухватиться. И теперь, печально вздохнув, он закрыл книгу, положив вместо закладки фотографию семьи, и встал. Вместо любимого время провождения за книгой, нужно срочно садиться за новый проект. Кенсу пошел вдоль дорожки, проверяя на ходу в телефоне почту. Действительно, на почтовый ящик пришло письмо с прикрепленными файлами. Совсем забыв об осторожности, он шел и читал заранее информацию о новой работе, чтобы не тратить на это время дома. Он уже представлял, как придет домой и быстро сделает этот проект, как он любит — быстро и качественно. Но его раздумья прервал толчок в плечо — парень так задумался, что столкнулся с мужчиной, выронив из рук телефон. Кенсу тихо выругался, быстро взяв с земли смартфон, и поднял голову. Он встретился лицом с объективом пленочного фотоаппарата, тушку которого сжимали у глаз смуглые пальцы. - Простите, пожалуйста, я не нарочно, - сказал растерянно Кенсу, обращая внимание на пленочный фотоаппарат и отмечая про себя, что он был довольно старым, можно даже сказать антикварным. Неужели кто-то еще таким фотографирует? Разве не в моде цифровые фотоаппараты, они же гораздо практичней и удобней. - Вы не ушиблись? - на него обеспокоенно посмотрели два прищуреных глаза цвета горького шоколада. - Нет, а Вы? - Кенсу внимательно смотрел на молодого человека, желая провалиться сквозь землю. - Все в порядке. - Простите, мне пора, - сказал он, поспешив поскорее уйти, так неловко ему еще не было. - Будьте осторожней, - усмехнулся парень. - Буду, как же… - буркнул он себе под нос. - Кенсу, смотрел бы ты под ноги и иногда вперед. Он пришел домой, сбрасывая с себя кроссовки. Наспех переодеваясь, парень забежал на кухню, взял в рот печенье, откусывая на ходу, и сел за стол, открывая ноутбук, чтобы поскорее начать новый проект. И работа сразу же закипела. Он открывал файлы один за другим, что-то печатая, работая то в фотошопе, то в текстовых редакторах. Но гораздо легче делать рекламу, когда заказчик уже знает, чего хочет, но не в этой ситуации, когда Кенсу делает, а его работу постоянно критикуют, и он должен угадать, что же понравится человеку, которого он абсолютно не знает. Парень все печатал и соединял разные дизайны, постоянно отправляя по почте макеты. Он не позволял себе делать много перерывов, разве что на чашечку кофе. Но на том конце города заказчик не был доволен снова и снова. Время шло далеко за полночь, а Кенсу все продолжал работать, уже вырисовывалась какая-то картинка, но его снова потревожил телефон. - Алло, мам, - ответил До, не отвлекаясь от монитора, но сразу замер, когда услышал в трубке плачущий голос женщины. - Дорогой, прости, что так поздно, твой братик снова заболел. Мы вызвали скорую, но нам выписали такой счет, что мы не можем и приблизительно столько денег заплатить. - Сколько, мам? - без лишних слов спросил парень, такой обыденный вопрос, он уже привык, что ему звонят по таким поводам и сил переживать уже не было. - Я пришлю тебе счет на почту. - Хорошо. Что с ним? - он спросил сдержанно, так, что со стороны могло показаться и вовсе незаинтересованно, но это было не так. - Воспаление легких. - Ничего, мам, все будет хорошо, врачи же оказали ему помощь? - Да, сейчас он находится в центральной больнице Ульсана. Папа сейчас с ним. - Если что-то не так или еще что будет нужно, дайте знать. - Хорошо, милый. И разговор был окончен. Никаких более вопросов, например как он, сам Кенсу. Но он не обижался. Все его считали скупым на эмоции, потому что по его лицу редко можно было понять, что он чувствует. Дело было в том, что парень настолько привык узнавать какие-то плохие новости из дома, привык скрывать, что у него творится в голове и душе, что невозможно было даже представить, что у него происходит на данный момент. Только глаза его всегда выражали некую отрешенность, будто он смотрит на все глубоко внутри, но одновренно сверху, наблюдая за жизнью издалека. Поэтому, что бы не происходило, ни одна мышца на его лице не двигалась. Только может прозвучать тихий смешок, или взгляд станет более внимательный, или пронзительный, будто он видит человека до его костей. Коллеги обходили его стороной, боясь связываться с ним более тесно, чем просто по работе, ведь он был по истине неземным человеком, который находился всегда за гранью понимания людей. Говорил он всегда непонятно, будто складными ребусами, но от того с ним было лишь интересней беседовать. И то понятно, ведь его мысли — потемки для всех, а знаний в его голове было немерено. Поэтому для всех коллег и друзей он был загадкой, которую никто не может разгадать. Пришло сообщение от матери с файлом больничного счета. Кенсу внимательно изучил медицинскую электронную карту брата и посмотрел на цифры в конце. Он закусил губу, кивая головой и что-то обдумывая. Взгляд его побродил по полкам с книгами, по мелкому узору бежевых обоев, а потом по разбросанным на полу вещам, пока он что-то для себя решал. Затем он взял свою банковскую карту и ввел данные на сайте банка, переведя на счет больницы нужную сумму и делая скриншот квитанции, чтобы отправить матери. Он вздохнул, откидываясь на спинку стула. Усталость давала о себе знать. Парень взглянул на часы в экране ноутбука, циферблат показывал два часа ночи — давно он так не засиживался за работой, а ведь завтра рано вставать снова на работу. Кенсу снял очки, откладывая их в сторону, утомленно потер глаза и закрыл ноутбук. На столе остался один единственный источник света — белая настольная лампа, которая едва освещала стол и небольшой участок комнаты помимо него. Он подошел к окну, за которым жил своей ночной жизнью Сеул. Он весь сиял огнями, и Кенсу снова надел очки, чтобы увидеть все это четче — у парня была близорукость с детства. Как только он надел свои любимые очки без оправы, мир снова заиграл красками, теперь он четко видел каждый огонек. Вот бы полететь, подумал Кенсу, ведь это так волшебно, уметь летать. Он бы вылетел из окна, как ночная птица расправил бы крылья, пролетев весь город и весь мир, посмотрев в каждый уголок этой огромной планеты. Жаль, что это невозможно… С его губ сорвался печальный смешок, он задвинул плотные шторы темно коричневого цвета — оттенок горького шоколада — и вдруг замер. В голове всплыл облик незнакомца, с которым он имел неосторожность столкнуться, точнее — его глаза, ведь они были точно такого яркого запоминающегося цвета. Он зажмурился в попытке вспомнить хоть что-то еще из внешности загадочного парня, но все было тщетно. Глаза, густые ресницы, взгляд пронзительный, обеспокоенный… Фотоаппарат! Старый пленочный фотоаппарат, таких давно не выпускают, наверное, он купил его где-то на аукционе или заказал в интернете. Больше ничего, белый лист, файл с воспоминаниями чист. И вдруг у него появилось желание узнать, кто этот парень. Как его зовут, кем работает или где учится. Ведь ничего больше Кенсу и не запомнил, кроме как этого взгляда, который готов был посоревноваться со взглядом самого До. Но как только Кенсу об этом подумал, он сразу же мотнул головой. И зачем мне это знать, подумал он. Парень тихо фыркнул, снова снимая очки. Он поправил отросшую челку, снял часы, положил их на тумбочку рядом с кроватью и отправился в ванную комнату. Капли стекали по мокрым волосам, продолжая свой путь по молодому лицу, плечам, рукам, груди… Кенсу долго стоял под горячими струями воды, давая волю воде смыть с себя все тягости минувшего дня. Это был его этакий обряд, он будто надеялся, что вместе с водой утекут все неприятности, невысказанные слова и не показанные людям эмоции. Ванная комната наполнилась паром, который оседал на связках мокротой, вызывая кашель, но Кенсу лишь сделал воду погорячее. Он старательно смывал с себя все, что накопилось в душе, в голове и теле: мучительное молчание, непрошеные мысли и усталость. Вскоре он вышел из ванной, вытирая голову полотенцем, а затем обмотал его вокруг бедер. После того, как все ежедневные процедуры были выполнены, он высушил волосы, укладывая их в привычной укладке, и лег в постель, устраиваясь поудобней на подушке. Хотел бы он почитать еще хоть немного книгу, но уже было настолько поздно, что он опасался вовсе опоздать на работу, а этого нельзя было допустить, потому как начальник хоть и уважает Кенсу за его ум и оперативно сделанную качественную работу, но за пунктуальность отчитывает как маленького. Он рад бы заснуть сразу, как только голова коснулась подушки, но нет — в голову снова влезли смутные воспоминания неловкого столкновения. Зачем это мне, спросил он себя мысленно, накрывая пульсирующие болью от усталости глаза. Ну надо, ответило где-то подсознание. Где-то на другом конце города кипела другая работа. В темной комнате, освещенной красными лампами и загроможденой специальными столами и емкостями, трудился тот самый незнакомец, проявляя пленки. - Милый, ты собираешься ложиться спать? - в проходе комнаты стояла высокая девушка с длинными каштановыми волосами, закрученными в локоны. Изящное худое тело она прятала за нежно розовым пеньюаром, а на плечи накинула шелковый белый халатик, что то и дело соскальзывал с плеча — по силуэту точно модель. - Енми, я же просил не беспокоить меня, когда я работаю. Сюда нельзя заходить, - сказал достаточно строго парень. Он был полностью сосредоточен на работе и не любил, когда его отвлекают от любимого дела, а ей просто повезло, что в коридоре был выключен свет. - Чонин, но я соскучилась, - девушка надула губы. - Может тебе пора отдохнуть? - Как только закончу — обязательно. А сейчас закрой дверь, - сказал он, возвращаясь к своему делу. - Буду ждать тебя в спальне, - девушка развернулась на одних только носочках и скрылась в темноте квартиры. Вдруг на глаза попалась фотография, которая начала проявляться. Немного смазанный снимок, потому что сделан был абсолютно не запланировано. На фото начали появляться нечеткие черты лица незнакомого парня, с которым он столкнулся прежде. Странно, но на фото вышли самыми четкими его глаза, а все остальное было смазано, угадывались лишь смутные очертания, но этого было достаточно, чтобы понять, что в тот момент он случайно нажал на кнопку затвора. Он внимательно смотрел на фотографию, пытаясь увидеть там хоть что-то еще, но увы — ничего. Только большие широко распахнутые глаза, черные как бездонная пропасть смотрели на него с мертвой бумажки, но все же было в этом что-то. Было в этой размытой, со всех сторон неудачной фотографии что-то такое, что заставило Кима ее сохранить. Эти глаза… Они были живыми, в них теплился маленький, непонятный Чонину огонек жизни, этим и была важна и ценна эта фотография. Он знал, о чем думал. Он работал с сотнями моделей, которые проходили через объектив его фотоаппарата, будь то цифровой для журналов или пленочный для специальных выпусков или других интернет ресурсов, а иногда и специальных заказов. Чонин был известным в своих кругах фотографом, и каждая модель мечтала работать именно с ним. У него был врожденный талант — он моментально видел все самые красивые детали человеческого тела и лица и мог запечатлеть это и преподнести в виде фотографии. Не было ни одного человека, который был бы недоволен его работой. Модели, как девушки так и парни, выстраивались в очередь к нему, чтобы пополнить свои портфолио. Да, красоты всем было не занимать, Чонин умело подчеркивал все это в кадре, одно фото было краше другого, любые образы были волшебны и незабываемы, он мог вызвать какие угодно эмоции, а модели почти всегда прекрасно справлялись с задачей изображения, вот только все эти люди были неживыми. Понятно, что они физически находятся в состоянии, что биологи называют жизнью, но их сознания спали, а глаза были у всех стеклянные и мертвые. Редко когда Ким встречал хоть кого-то в своей жизни, кто светился бы изнутри хоть немного. И вот он заметил в этой единственной фотографии незнакомого парня слабый невидимый огонек, что вот-вот погаснет, если не успеть поддержать его. Тогда Чонин твердо решил оставить фотографию, хоть и неясно зачем, ведь и парня-то он не знает, и вряд ли они встретятся еще. В своих раздумьях, когда работа была завершена, он все же пришел в спальню, где его уже ждала Енми. Она действительно была моделью и была младше Чонина на шесть лет. Совсем юная девушка пришла к нему, чтобы сделать себе портфолио, а он действительно помог ей отыскать все красивые стороны ее внешности. И тогда, год назад, они так увлеклись друг другом, что это перешло в нечто большее, чем рабочие встречи. Енми искала его глазами на всех встречах, на всех показах, а он не мог отрицать, что она была настоящей красавицей. Когда они стали появляться вместе на вечеринках, показах мод, съемках для журналов и прочего, про них стали говорить, как о паре. И Чонин решил, почему бы и не попробовать построить с ней отношения, ведь девушкой она была яркой, да такой, что где бы они не появлялись, все внимание было направлено на них. - Ты закончил? - спросила она, подползая к нему, когда он сел на постель рядом. - Да, закончил, - он потер переносицу. - Много фотографий сделал сегодня в парке? - Да, погода чудная, река такая спокойная, вода будто и не текла вовсе. Хотелось запечатлеть немного простых людей. Они такие… настоящие, особенно, когда они думают, что их никто не видит. Искренние, веселые, либо правдиво грустные, столько эмоций, столько жизни, сколько на съемках журнала не увидишь. - Хочешь расслабиться? - спросила она, будто и вовсе не слышала, о чем он говорит, абсолютно не воспринимая его мысли. Девушка положила тонкие руки на его плечи, аккуратно массируя уставшие напряженные мышцы. - Спасибо, уже расслабляюсь, - усмехнулся он. За долгое время, что они были вместе, он уже привык, что Енми была девушкой красивой, образованной, но абсолютно не разделяла ни его мысли, ни его интересы, ни его жизнь. Порой он задавался вопросом, что их вместе держит? Страсть, увлечение ее идеальной внешностью и фигурой, желания на грани с безумием. Это ли любовь? Что это? Какая она? Уже ведь нет той былой страсти, которая горела в нем, как только он ее видел, но что у них теперь — непонятно никому. Пожалуй их объединяет работа и много совместно проведенного времени и нажитых воспоминаний, которые хоть немного грели душу. Если это люди называют любовью, то у них это есть. - Завтра съемки для журнала «Vogue», тебе предлагали там работу? - Разумеется, и я согласился. - Значит завтра мы проведем весь день вместе! - она улыбнулась, обнимая его за шею и потянув на себя. Они повалились на кровать. Девушка залезла на него сверху, немного ерзая, на что Чонин положил ладони ей на бедра, прижимая к себе. - Но сейчас же мы можем немного отдохнуть? - не дожидаясь ответа, она опустилась над Кимом, целуя его в губы. Недолго думая, он ответил на влажный поцелуй, обнимая ее одной рукой за талию, а другой убирал длинные волосы — уж очень они щекотали его лицо, отвлекая от важного дела. Чонин проследил за реакцией своего организма, чувствуя прилив возбуждения и неизбежную эрекцию, он сделал вывод, что все нормально, как раньше, его тело и голова так же реагируют на нее, как и раньше. Может просто пора сделать ей предложение, тогда их жизнь обретет новые краски? Но об этом он подумает завтра, а пока его руки крепко сжимают хрупкое тело, а девушка то и дело захлебывается в стонах. Чонин не считал себя первоклассным любовником, но то, что он был внимателен — это факт. Он так изучил тело Енми, что доставить ей удовольствие не составило особого труда. Не каждый мужчина может похвастаться этим. Не мудрено, каждая женщина загадка, а ее тело — сложнейший ребус, разгадать который дано не каждому. И Енми просто повезло, что Ким был чутким и внимал каждому ее звуку и движению, чтобы понять, что ей нужно. Все это хорошо, бесспорно, но этим ограничиваться все не должно, иначе это все превращается в спортивный интерес и машинальные действия, а хочется ведь совсем не этого. Но девушка была уверена, что привязала к себе этого сногсшибательного фотографа навсегда, ведь он нужен был ей. В конце концов, благодаря ему она получила большинство своих контрактов, а каково было удовольствие, когда рядом с тобой такой мужчина. О том, что ей завидовали черной завистью все модели, можно было и не говорить. Еще бы, ведь каждая мечтала заполучить его внимание, а он весь принадлежал ей! Как же ее ненавидели все вокруг, ведь статьи в журналах то и дело постоянно пестрили заголовками, знаменитый фотограф Ким Чонин и его прекрасная спутница жизни Енми вновь появились вместе на красной дорожке на презентации нового выпуска журнала «Bazaаr». Но ей было все равно, главное не потерять его, ведь он был для нее ключом от всех дверей модельного бизнеса.