По эту сторону закона

В тихой и мирной Италии стояло поместье громкой и далеко не мирной Вонголы. Взрывы и ругань там можно было услышать всегда. Если верить рейтинговому Фууты, топ-3 самых громких звуков среди членов мафии являются «ЭКСТРИМ», «ВРОЙ» и «РЕБОРН». Согласно другому рейтингу Фууты, чаще всего бывают разбиты окна главной резиденции Вонголы. Шумная семейка. Но весёлая и очень дружная. Рейтинг Фууты по выкрикам только что обновился. Третье место смогло обогнать «ЭКСТРИМ». Ненадолго, наверное. Скоро у Хранителя Солнца будет новая усложнённая экстремально-экстремальная тренировка. Этот выкрик доносился из кабинета Десятого Вонголы. Можно сказать, что это был ежедневный ритуал. — РЕБОРН! Я РАЗБЕРУСЬ СО ВСЕМИ ДОКУМЕНТАМИ! СО МНОЮ СИЛА ПОСМЕРТНОЙ ВОЛИ! И вот уже наследник Вонголы склонился и яростно строчит на документах за огромным столом, полностью заваленным всякими бумажками разной степени важности. Опалённые клочки его одежды оседали по комнате. Несколько кусочков упали на десятилетнего мальчика, сидящего за спиной Тсуны на подоконнике. Мальчик небрежно стряхнул с себя клочки и левой рукой поправил шляпу, которая съехала ему на глаза. В правой руке он держал пистолет, чьё дуло чуть дымилось. Оружие засияло, и в руках ребёнка уже сидел хамелеон. Леон забрался на шляпу и уснул. Реборн распахнул окно и развалился на широком подоконнике, свесив ноги в комнату. — Ну, что, никчёмный Тсуна, так лучше работается? — обратился киллер к своему ученику. — Намного! Спасибо, Реборн! А что, собственно, происходит? Дело в том, что работа с этими бумагами слишком однообразна. Эффективней не думать, а действовать по шаблону. Для этого более чем подходят пули посмертной воли. Их побочный эффект, конечно, портит одежду, но парень-то у себя дома. Может позволить себе ходить в несгораемых труселях. Раньше даже так в школу ходил и ничего. Да и одежда не в дефиците, чтобы переживать об очередной премиум тряпке. Взвесив все плюсы и минусы, будущий Вонгола решил пустить себе пулю в висок, но его уважаемый репетитор решил взять это на себя. «Умри, Тсуна», пуля в лоб и настроение хорошее, да и ученик эффективно работает. Прекрасное решение. Одна стопка бумаг быстро превращалась в другую. Листы с жалобами летали с одной кучи на другую. Хранитель облака разрушил поместье семьи Фумагалли. Хранитель тумана разрушил поместье семьи Фумагалли. Хранителем Урагана бросил окурок мимо урны. Хранитель Урагана устроил скандал на улице. Хранитель Урагана спалил окурок и мусорный бак загорелся. Хранитель дождя устроил потоп, лавочники несут убытки. Бесконечный поток жалоб на Хранителей. Тсуна пытался говорить с ними, пытался драться, выходил из себя, страдали окна и стены резиденции. Хватало ненадолго. И вот уже в десятый раз Хаято извиняется на коленях и клянётся вести себя сдержаннее. Ямамото вызывается приглядеть за Гокудерой, второй из-за этого выходит из себя, и вот пол поместья в руинах. Тсуна злится, и вот уже вторая половина тоже разрушена. А вот Хибари с Мукуро встретились в саду поместья и некоторые из вековых каштанов теперь вековые угольки. А в другой части сада Рёхей устроил экстремальную тренировку Ламбо. Кстати, Вария ушла на задание. Скоро и на них жалобы поступят: Занзас с превеликим удовольствием скинул это на «мелочь». Возвращаясь к документам, всё, что нужно было Тсуне, это выписывать чеки на возмещение ущерба, шаблонные извинения, проведение ужинов… Савада перебирал документы с неистовой скоростью. Выписывание чека, выписывание чека, письмо с извинениями, приглашение на благотворительный бал, согласие на прохождение практики в международном лагере Юэй, чек, бал, извинения, чек, извинения, чек, благотворительность… Стоп, что? Лагерь Юэй?! Что это тут забыло?! — Реборн! — мальчик уснул вслед за Леоном. Он выглядел крайне недовольным прерванным дневным сном. — Умереть захотел? — Нет! — Тсуна ещё больше округлил свои глаза. Испуганно порывшись в стопке просмотренных бумаг, он достаёт из неё конверт с явно не итальянским алфавитом. Письмо на японском от некой Академии Юэй. Он протягивает его Реборну, — Что это такое?! Как это сюда попало?! Здесь должны были лежать только жалобы. Хаято же знает, что в это время на моём столе нет места ни для чего другого. Надо вызвать его. — Глупый Тсуна! Не истери! Параноить моя прерогатива, — Реборн спрыгнул с окна и дал подзатыльник Саваде. Тот бросил обиженный взгляд на своего репетитора и схватился за свой затылок, но успокоился. — Что же, я тебя поздравляю. Место «геройской» практики теперь определено. Нет бы, чтобы в Италии отсидеться и не высвечивать. — Опять я во что-то влип, да, Реборн? От этого нельзя отказаться как-нибудь? Ну, там, не отправлять согласие, отправить отказ следом… — Тсуна с надеждой глянул на Реборна. Тот всегда что-то придумывал. — «Добровольное согласие на практику не может быть отозвано. Если вы не сможете присутствовать, то просим сообщить об этом за месяц до начала лагеря. Ваш отказ также должен быть сознательным решением… " О, дио-мио, как много слов. Я устал. Читай сам, — Реборн бросил письмо на стол и уселся на мягкий зелёный диван в кабинете. Ничего другого, кроме как самому внимательно прочесть Тсуне не оставалось. Он несколько раз бегал взглядом по письму, перечитывая, пока не понял смысл полностью. Давно на японском не читал. У Тсуны со скоростью света задёргался левый глаз. Он попытался его остановить рукой, но она задрожала от прикосновения к веку. Глубоко вдохнув, Тсуна с шумом выпустил воздух. С взглядом великого мученика он посмотрел на Реборна, а затем на лепнину на потолке. Протяжный крик вырвался из самых недр души. Десятый снова опустил взгляд на репетитора, с интересом наблюдавшего за совершённом очередным косяком ученика. Что ни день, то что-то новое. Не соскучишься. — Тут сказано, что согласие без принуждения не требует отправки ответа. Видимо, у них есть человек с причудой, который контролирует это. Поэтому проигнорировать не выйдет. Но, чтобы отозвать согласие, нужно лично встретиться с кем-то из администрации принимающей стороны и объясниться, — кратко ввёл он Реборна в содержание письма, — там ещё много всяких уточняющих моментов… — Тьфу ты! Вечно вы, японцы, напридумываете… До лагеря меньше двух недель осталось. С отказом не успели. Практику, в любом случае, от школы надо было проходить. Будет тебе дополнительной тренировкой. Посмотришь, какого уровня твоё поколение японских героев. У них есть там парочка достойных представителей, — Дечимо уронил голову на стол и безжизненно уставился в стену, почуяв грядущие проблемы. — Они же никак не поймут, что я из мафии, убиваю там… — Провалишься — умрёшь. Постарайся. Надо выяснить, как здесь оказалось это письмо. Я к Хаято, — Гокудеру можно было вызвать и звонком, но Реборн любил личные встречи. А в голову Тсуны пришла просто великолепная мысль! Можно же будет собрание по этому поводу провести, нагнести атмосферу и устроить отпуск для всего десятого поколения… Гениально! Бумаги можно на Девятого перекинуть… Точно. Надо связаться с Гокудерой до того, как Реборн дойдёт до него. Тсуна отложил перьевую ручку в сторону и связался с Хаято, сообщив о происшествии и планом на отпуск. Тот, хоть и переживал за безопасность, так как-то, как попало приглашение на стол к Джудайме, оставалось неизвестным. Однако отпуск! Это редкость. Оставалось навести панику на остальных. С параноидальностью Реборна это было несложно. С улыбкой, Тсуна представлял будущую поездку. Спустя два года посетить Японию звучало очень вдохновляющее. На Намимори разборки героев не влияли от слова совсем. Нет, причуды у людей тоже там были, но все злодеи были под контролем Вонголы. Точнее, из-за туманного барьера вокруг городка, Намимори, кроме знающих, никого не привлекал. И городок вроде как был, но про него никто особо не вспоминал. Однако Десятый ещё помнил свои детские мечты стать героем и спасти мир. Он представлял, как от его детских кулачков накалялся воздух вокруг и враг отлетал далеко, а потом… А потом соседская собака начинала лаять и гоняться за ним. Со слезами на глазах мальчик убегал домой, спотыкаясь и оставляя всё новые ссадины на коленях. Потом мама шутила, что его причуда — это неуклюжесть. А потом появился Реборн и пламя посмертной воли. Та ещё «причуда». Но это тайна мафии и его регистрировать как причуду официально нельзя. А потом Тсуна стал героем для друзей и спас мир. Но не так, как мечтал в детстве. Его всё ещё интересовали герои. Да, он с ними сталкивался на заданиях от Вонголы. Чем больше он их видел и чем больше он участвовал в делах мафии, тем больше не понимал, как они могут рисковать собой ради незнакомых людей. Не понимал, как им хватало сдержанности не прикончить злодеев на месте. «Ты не способен быть героем». Может, Реборн и прав? Но ведь… — РЕБОРН! Со мною сила посмертной воли! Я закончу с документами и стану героем!

***

Реборн покинул кабинет наследника и прислонился к его двери. Он снял Леона со шляпы и задумчиво начал его гладить, Хамелеон скосил глаза на хозяина, но вскоре прикрыл их в наслаждении от редкой ласки. Он внезапно развернулся и уже взялся за ручку двери, но раздавшийся выкрик остановил его. В комнатах была хорошая звукоизоляция, но громкие звуки всё ещё были хорошо слышны. — РЕБОРН! Со мною сила посмертной воли! Я закончу с документами и стану героем! Киллер бесшумно отпустил ручку и мгновенно скрылся за поворотом в конце длинной картинной галереи. Пролетая сквозь всю историю живописного искусства, он беззвучно приземлился около двери очередного кабинета. На табличке рядом красовалась гордая ручная гравировка на благородном золотом металле «Правая рука Десятого Вонголы, Гокудера Хаято, Хранитель Урагана» (часть «Десятого Вонголы» была выведена с особым трепетом). Скрытность была не про этого молодого человека. Да и скромность. Только если его не ставили в сравнении с боссом. Вот тогда да. Он становился самым скромным человеком на свете: «Ну, что вы. Десятый больше работает. Я его и следа не стою. А вот Десятый. Кстати, недавно босс…» И пошла очередная история о крутости Джудайме, обрывки которой иногда доносились до ушей Савады, заставляя того краснеть и хотеть сбежать подальше от этого. Гокудера занимался сортировкой документов в свободное от учёбы, заданий и тренировок время, хотя правильней надо было бы сказать наоборот, так как документации очень много. Очень. Его взгляд бегал с листа в левой руке на другой в правой. Кивнув сам себе, он отправил листы в разные стопки. Он снял очки и потёр переносицу. Гокудера сделал глубокий вдох и оторвал взгляд от дубового стола. — Иногда кажется, что добить тебя будет великой милостью с моей стороны. Чаоссу. — Я тогда продолжу заниматься бумагами. Дай дьявол попадёшь вдруг, — Реборн проигнорировал Гокудеру и приблизился к столу, — ты опять заставил Джудайме заниматься бумажной волокитой? Я сам могу! У него есть и более важные дела. — Вот куда Хаято ещё больше бумаги? Он скоро сам ей станет. А глупому ученику бюрократией заниматься полезно. Запомнит всё и можно будет допустить и до более важных документов. Проблема больше в знании итальянского, чем в самих документах… Не переживай, Гокудера, ещё чуть-чуть и большая часть всех жалоб достанется тебе. — Взгляни, — Реборн встал на цыпочки и наклонился чуть над столом, чтобы достать до Хаято. Киллер вытащил из карманов чёрных брюк приглашение из Юэй. Гокудера взял конверт, и внимательно прочёл письмо. Началась великая игра! — Ебать! Что это за херня? — «натурально» удивился он и посмотрел на Реборна и снова на письмо. — На твой почерк не похоже, значит это не новое задание для Джудайме… А подпись его… Так, блять? — он многозначительно посмотрел на Реборна, ожидая объяснений. Продолжай, Гокудера, в том же духе. — Пока Тсуна был под действием пули посмертной воли, он подписал согласие на прохождение школьной практике в Лагере Юэй. Это может быть ловушкой, — обозначил главные моменты Реборн. Гокудера принял чрезвычайно серьёзный и обеспокоенный вид. Это было несложно. Джудайме, хоть и с легкомыслием отнёсся к этому письму, однако это и правда могло быть опасно. Такое важное письмо, о котором никто не предупредил? Можно использовать это в качестве повода провести собрание, но нужно ещё чуть-чуть нагнести атмосферы. — В чём проблема проигнорировать письмо? — Тсуна передал только основную информацию и попросил навести панику и дать повод для собрания, где единственным вариантом развития событий была бы отправка всех хранителей в Японию. Для этого надо навести Реборна на эти мысли. — Если он не поедет, то герои придут сюда и будут выяснять все обстоятельства и предоставят полное содействие, — на несколько минут опустилась тишина. Мысли Реборна поплыли в русле, вырытом Хаято. Потенциальные действия героев уже несли опасность. Нельзя позволять им узнать положение Резиденции. Не факт, что туман и причуды подчинённых помогут в этом. Да и если они не смогут сюда попасть, то это вызовет ещё больше вопросов. — Кокним их и закопаем. Правительству деньжат отсыпем. — Это герои. На них держится японское правительство. Спровоцируем конфликт. Мир в Италии держится только благодаря отсутствию крупных конфликтов с другими странами. Но главная причина это… — с прищуром Реборн глянул на Гокудеру, выглядевшего раздражённо. Но это было странно. Нет паники, нет метаний и попыток позвонить Джудайме, чтобы узнать всё у него. Вырос? Нет, что-то другое. Но пока ладно. Поиграем, Гокудера. — Главная причина это… — Босс. Он будет против. Не подумал, простите. — Точно в мишень. — Сначала нужно разузнать о письме. Расспросить прислугу. Среди них завелась крыса, — мысли о предательствах всегда взвинчивали Хаято. Он ударил кулаком по ладони, а затем хлопнул руками по столу, совершенно позабыв о документах. Бумаги, недолго думая, взлетели и стали кружиться в лёгком танце по всей комнате, равномерно покрывая паркет. — Да твою же мать! Какого!.. — на полу Хаято заметил конверт, который показывал ему Реборн, но тот был ещё запечатан. Ураган имел двоякое чувство — это несомненно удача, что есть ещё одно приглашение, но как оно к нему попало-то? Перед работой он всегда сам сортировал бумаги и там письма не было. Не могло же оно из ниоткуда появиться. Может… Дело в причудах?.. Но это то самое, чтобы послужить основанием для собрания… Интересно, а Джудайме знал об этом?.. — Ещё одно. — … Созови всех Хранителей! Быстро в комнату переговоров. За Тсуной я сам схожу. Всем скажи поискать конверты, — играть больше не приходилось. Ни тому, ни другому. Оба были обеспокоены ситуацией. Или они оба продолжали играть? В любом случае цель была достигнута. Осталось собрание. — Я и сам хотел так сделать. А вообще-то я выполняю приказы только Джудайме! — Ведёшь себя как Глуподера, — Реборн напомнил старое прозвище Хранителя урагана. — Что ты там вякнул?! Да ты… Ты!.. мелочь пузатая! — после долгих раздумий выкрикнул Хаято. Мелочь пузатая мгновенно оказалась за спиной у Хранителя и отвесила смачный пинок. — Да ёб твою мать, Реборн! — Нет времени на твои детские игры. Сообщи всю важную информацию. Не забудь про Девятого и Внешнего Советника. Хоть кто-то из вас должен работать в этой семье! Работай, Гокудера! — Хаято зло зыркнул на Реборна. Тот вышел из кабинета и помчался к своему ученику. Тсунаёши уже заканчивал отвечать за поступки своих Хранителей, когда Реборн бесцеремонно ворвался в его кабинет. — Глупый Тсуна, дуй в переговорную. Тебя уже все ждут. — Реборн… — он посмотрел на репетитора. В его чёрных глазах всё также невозможно было разглядеть хоть что-то. Интуиция молчала. Ни о чём плохом она своего владельца не предупреждала, поэтому слова репетитора звучали странно. — А, это из-за конверта? Ты что-то узнал? — Тсуна расслабленно крутился в кресле после долгой работы. Он пытался скрыть своё предвкушение. — Да. Поторапливайся, иначе умрёшь, — а вот тут интуиция заверещала: «ВПРАВО!». Тсуна оттолкнулся от стола и укатился на кресле в сторону. Кресло зацепилось за ковёр и перевернулось. Группировочка и нос не сломан, пуля резиновая, но попади, было бы неприятно. Реборн злится. Чувствуя это не только своей интуицией, но и всем телом, Тсуна поспешил надеть новый костюм. Зауженные брюки плюс рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, и красавчик готов. Волосы уже год не торчали ежом. Да, они часто были растрепаны, но уже не стояли дыбом. Причёска была как у Гокудеры, которая у него не менялась со средней школы. Полюбовавшись недолго на себя в зеркале, Тсуна вышел и направился в комнату для семейных совещаний. Пройдя всю ту же картинную галерею, а потом другую, а ещё коридор с бюстами всех предыдущих глав Вонголы, да ещё несколько коридоров, завернув за угол и войдя в тайную дверь, Саваде всё же удалось добраться до места совещания. Реборн отделился от него в какой-то момент. Он часто любил так делать, поэтому Тсуна даже внимания на это не обратил. В комнате его ожидал Девятый, Внешний советник и всё десятое поколение хранителей. Даже Ламбо и Хибари. Девятый о чём тихо переговаривался с Емитсу. Ламбо сидел в мягком кресле и о чём-то увлечённо рассказывал Ямамото и Рёхею. Хроме тихонько дожидалась начала собрания. А Хибари, как будто не замечая кресла для него, подпирал одну из дверей, в любой момент грозясь уйти. Когда Тсуна вошёл, хранители встали в знак приветствия. Тсуна положил правую руку на грудь и лёгким поклоном поприветствовал нынешних глав Вонголы. Те подняли правую руку в знак ответного приветствия. Затем он повернулся в ту часть зала, где хранители стояли, как и он минутой ранее, в лёгком поклоне с правой рукой на сердце. Тсуна поприветствовал их и неловко попросил всех сесть. Хибари хмыкнул, но всё же перестал притворяться Атлантом и сел за стол. Тсуна уселся по правую руку от Девятого (в то время как по левую от Девятого находился его отец). — Кхм. Раз все здесь, то я начну, — Гокудера поднялся со своего места, — тема экстренного совещания связана с внутренней системой безопасности, шпионажем и японской академией для героев Юэй. Дело в том, что всем, кроме Хибари, Рёхея и Ламбо, пришло приглашение в лагерь, организованный японской академией героев. — Это проблема? Написали отказ и дело с концом, — резко высказался Хибари. Он уже хотел встать из-за стола и пойти… — Сидеть, — раздался холодной тон Реборна из-за спины Хибари. Кёя скосил глаза, хмыкнул и остался сидеть. Не то, чтобы Кёя боялся малыша… Подраться с ним милое дело, но тот мог сделать так, чтобы вместо весёлых заданий, Хибари сидел в кабинете в бесконечном потоке бумажек. Гокудера кивнул в знак благодарности Реборну и продолжил. — Есть несколько проблем. Во-первых, никто из тех, кто получил письмо не знает каким образом оно оказалось у них. Письма все двухмесячной давности. Но сегодня внезапно все их получили. Предполагаю, что дело в обладатели причуды. Однако то, что ни один из радаров не засёк постороннюю причуду, подозрительно. Есть две версии происходящего. Первая — это ловушка от международного сообщества для поимки Вонголы. Вторая — обычное приглашение отправленное некоторой системой по ошибке или целенаправленно. Существует вторая проблема. Джудайме в пылу работы ответил согласием на то письмо. Он обязан поехать, чтобы избежать международных конфликтов и вмешательства японских героев в наши дела. Остальные, кому пришло приглашение, поедут с Боссом для поддержки. А также те, кто их не получил, будут проводить внешние операции по наблюдению, сбору информации, безопасности и обеспечения отступление в случае ловушки. Вопросы? Предложения? — Хаято окинул взглядом зал. Он остановился на Джудайме. Тот выглядел максимально серьёзно и понимающе, как будто ничего другого нельзя было придумать. Девятый мягко улыбнулся и взял слово: — Хаято, спасибо, что ввёл в курс дела. Твои слова разумны. Вы все поедете в Японию. Наверняка лагерь находится в глуши леса. Придумайте достойное оправдание, если вас обнаружат. И не попадайтесь, — десятое поколение единогласно кивнули, соглашаясь с Девятым, который по-старческий хитро и и добродушно улыбнулся. После нынешний глава Вонголы повернул голову налево и обратился к Емитсу, — CEDEF займётся расследованием в Италии. Синьор Джанини будет вам содействовать. Также передай ему моё поручение об проверки и улучшению системы безопасности в Резиденции. Мне не нужно тебя учить, как действовать. — Так точно, — Емитсу встал из-за стола, — Десятый, удачи, — мальчик неловко улыбнулся отцу. Внешний советник покинул место собрания, попутно набирая кого-то по телефону. — Главное для нас, не паниковать, — гаденькая улыбочка чуть не появилась на лице Тсуны, но немного выпустив пламя, он сдержался, — дальнейший план согласуйте с Реборном, а мне пора. Детишки, удачи вам. Детишки остались одни. — Хаа! — Тсуна сполз с кресла почти под стол. Разрешение вышестоящего было получено. Можно расслабиться. — Простите, что по невнимательности проблемы доставляю. — Джудайме, не вините так себя! Мы справимся! — Ха-ха-ха, сколько мы не были в Японии? Тсуна, не переживай. Хаято прав. Это отличная возможность навестить всех. — Глупый Тсуна опять что-то натворил, но мы летим в Японию! Такояки ждут меня. — Я ЭКСТРЕМАЛЬНО соскучился по Киёко! Япония, жди! — Босс, Мукуро-сама передаёт вам привет. — Спасибо, ребята, — Вонгола взбодрился после поддержки Хранителей, — Хаято, Такеши, Хроме, я рассчитываю на вас. Не забудьте про легенды ваших «причуд». Что касается наших отношений… — Тсуна задумался, — Всё, как было в средней школе, но без «игры в мафию». — Есть, босс, — кивнули те трое. Тсуна обратился к Ламбо: — Ламбо… Ты с Рёхеем проберёшься в Академию Юэй под предлогом разговора с директором. Ты очень хочешь поступить в Юэй, но хочешь посмотреть, как проходит занятия и т.д. Очень-очень важная роль, понимаешь? Без тебя никак не справимся, — Ламбо активно закивал, дослушав мягкий голос Савады, — старший брат, ты его опекун, — получив кивок от Сасагавы, Тсуна повернулся к следующему хранителю. — Если не получится, то Хибари проникнет в академию тайно, — послышался хмык от облака в значение согласия. Савада научился различать за эти два года несколько десятков видов хмыка облака. — Только будьте осторожны. Не переусердствуйте, пожалуйста. — ЭКСТРЕМАЛЬНО тебя понял, Савада. Положись на меня, Ламбо в безопасности. — поняв задачу, Хибари решил, что ему здесь незачем находиться и попытался покинуть кабинет, но… — Хибари, ты куда? Мы ещё не закончили, — тихо и твёрдо прозвучали слова Тсуны. Кёя фыркнул и остановился, уставившись недовольно на Саваду. Как это зверёк так может с ним разговаривать. А Тсуна может. Зверьки очень нервные. Чуть что, сразу клычки свои показывают. Кёя остался ждать распоряжение «босса». Что малыш, что его ученик оба… чуть что угрозы… Воспоминание всплыло у обоих, когда Тсуна пересёкся взглядом с чёрными глазами Облака. Flashback Савада был очень и очень зол. Он не кричал и не истерил. Спокойно подошёл к Хибари и потребовал, чтобы тот извинился. Естественно, что Кёя отказался. Он хмыкнул и отправился прочь, к машине, поджидающей недалеко, но не успел и шага делать, как его схватил Небо за затылок и прижал к земле. — Как же ты меня достал! Хоть раз, блять, следуй плану. Да, командные битвы и задания не для тебя, но постарайся хоть чуть-чуть. Все уже привыкли, что ты можешь избить своих. Но это чужие люди. В том, что нарушители были упущены, виноват ты! Что за тупая привычка винить «травоядных» в том, что они мешаются в случае неудачи, но при этом не ставить их ни во что! — Всё высказал? — Хибари пытался безуспешно выбраться из захвата Тсуны. Он бы мог, но не чувствовал в себе «воли» сделать этого. Что-то подсказывало ему не дёргаться сейчас. — Нет, слушай сюда! Я… Я не позволю больше тебе калечить других. Я забираю твоё кольцо, — Кёя выпучил глаза от удивления. Он думал, что закончится небольшой дракой и свобода. А кольцо… Прижав Хибари коленом к земле, Савада потянулся к правой руке за кольцом. И тут Кёя понял, что это всё. Он сжал зубы и шумно задышал. Когда пальцы Тсуны коснулись кольца, послышался едва слышимый голос Хибари: — Не трогай, — если бы Тсуна так близок не наклонился, он бы и не услышал этого. Он ценил это кольцо. Столько всего произошло. Оно — доказательство силы. Оно — связь с остальными. В нём запечатаны все желания, все стремления. Всё, что составляло Хибари. Всё, что заставляло чувствовать его не просто Хибари Кёя, а Хранителем Облака, связанного крепкими семейными узами с остальными. Словно отвечая на эти слова, кольцо зажглось фиолетовым пламенем облака и тут же погасло, когда мысли Хибари перескочили. Небо больше не признаёт его своим Облаком. Это же… Неправильно? Может кинуть в него кольцом и всё? Закончить это? — Что? — Тсуна думал, что ему послышались тихие слова Кёи, а блеск пламени был игрой света. Он думал, что тому неважно это место, да и семья не нужна. Он остаётся с ними, просто потому, что не хочет заморачиваться с переходом и так далее. Вонгола расслабил хватку. В этот раз какая-то внутрення установка сказала ему: «Можно», и, скинув его с себя, Хибари поднялся с земли. Сплюнул землю, попавшую в рот, отряхнулся от грязи и снова направился к ждущей их машине. Туснаёши крикнул «Постой!» и поспешил за Кёей. Они довольно долго ехали в удушающей тишине, пока машина не остановилась. Пробка… — Открой, я выйду, — Кёя обратился к водителю, когда понял, что пробка надолго и быстрее самим добраться. Водитель кивнул и потянулся к кнопке открытия двери. — Нет! — водитель испуганно посмотрел через зеркало на задние сидения. Он не посмел ослушаться наследника, но камикороса от Облака он боялся. Хибари недовольно цыкнул, но остался сидеть в машине. Тсуна закрыл задние сидения от слуха и зрения водителя и повернулся к Хибари. — Это… Я прошу прощения… Я не хотел отбирать кольцо, и я не думал, что оно для тебя так важно. Прости, однако я не намерен прощать твоё поведение. Научись держать себя в руках. Альфа, можешь открыть дверь, — Тсуна обратился к водителю после своей речи. Хибари задержал свой взгляд на Саваде и вышел из машины. Вскоре преступники были взяты только силами одного Хранителя Облака. А пострадавшим, до их выздоровления, помогали люди из некой организации «Дисциплинарного комитета Средней Школы Намимори». Удивительный факт — жалоб на хранителя облака за материальный и моральный ущерб стало в разы меньше. Он стал посещать семейные собрания и выполнять без пререканий многие просьбы и приказы своего «босса». Атмосфера в семье Вонголы стала теплее. End Flashback Собрание двигалось к завершению. Сейчас Реборн подытоживал всё сказанное. Разобрав тактики чуть ли не на все случаи, он обозначил время начала миссии: — Вылет завтра в семь вечера — собирайтесь. Материалы о причудах, героях и нынешней Японии на компьютере у Джанини. Зайдите к нему и возьмите. Есть вопросы? Нет? Тогда вперёд. — Да! — почти единодушно крикнули хранители, а Хибари получил возможность уйти.