теория квантового бессмертия

Июнь 2005 года. Волче в руке удерживал потеющую бутылку холодного лимонада, еще даже на половину не опустевшую. Сережа где-то раздобыл код от домофона в дом с открытой крышей, и точно такая же бутылка лежала нетронутая и забытая в рюкзаке. ​ ​ ​ Короткие, черные волосы асимметрично торчали в разные стороны в собственном беспорядке, на скулах играл редкий румянец. Взгляд темных глаз с трудом получалось хоть изредка отводить от правой стороны ​ ​ ​ А справа, оперевшись спиной о его плечо удобно расположился Сережа. Сосредоточенное лицо смотрело прямо в бумагу альбома, на которой вырисовывался образ. ​ ​ ​ Лицо это было веснушчатое, что совсем не стыковалось со столь графичным носом с маленькой погрешностью в виде горбинки (да и не погрешность это вовсе, Олег и в ней находил что-то) и резкими чертами лица. И веснушки плясали​ ​ не только на его лице, но и на предплечьях, бледных ключицах и где-то на спине. Это юный Волков заметил уже давно, так как никто из них переодеваться друг перед другом не стеснялся. ​ ​ ​ Белая кожа иногда будто даже светилась, и если бы не предзакатное солнце, можно было так и подумать. ​ ​ ​ Летающие по плечам самого Разумовского и Олега волосы лизали языками пламени. И Волков почти почувствовал, как обжегся, если бы не был так увлечен своими мыслями. После тревоги и паники его друга перед ЕГЭ, обещавших жизни под мостом учителей и стресса, что ничего не успеваешь то, как они жили с Сережей сейчас казалось чем-то немыслимым. Они съехали в съёмную маленькую квартиру совковского образца, но которой парни были рады. И переживать они так устали, что у обоих по умолчанию по поводу поступления стояло "будь что будет, мы уже ничего не решаем". И только с таких вылазок с тёмного района на свет божий можно было брать пример лучшего отдыха. Когда тебя одновременно ласкают два солнца, и хочется жить что пиздец. ​ ​ Ладони Сергея легко выводили линии карандашом, но вот совсем неожиданно от него послышалось - По теории квантового бессмертия я умер пару лет назад от нападения собак. Или неделю назад под машиной. Или сегодня утром в душе. ​ ​ Он говорил это так спокойно, размеренно и обыденно, что Олег сначала даже не понял всей смысла фразы, только потом поперхнувшись лимонадом. - Серый, ты откуда это берешь вообще? Хотя Волкову уже давно стоит привыкнуть к таким регулярным рандомным вбросам. Но если и очередного факта о жизни Ван Гога он ожидал услышать, то вдруг из неоткуда взявшегося заявления о его смерти было чем-то новым. ​ ​ ​ Черты лица Сережи смягчаются, он почти улыбается. - Нет, ну ты представь только. И если бы я умер, то пока кто-то не обратил внимание на мое бездыханное тело я был бы жив в этой вселенной. Хотя это и представить сложно. ​ ​ ​ Брови Олега сдвинулись к переносице как только он попытался переварить поступившую информацию. Он еще раз глотнул прямо из горла и мотнул головой. ​ - Не, херня это все, Сереж. Ну честное слово, тебе лишь бы голову забить ​ ​ ​ Проговорил Олег, глядя вперед, на здания. Сказал так, пусть ему и нравилась привычка делиться интересующим у Сережи.​ ​ ​ ​ Ему нравятся интересы Сережи. ​ ​ ​ Ему нравится Сережа. ​ ​ ​ А Разумовский лишь тихонько усмехнулся и повел плечами, чтобы не затекали. Как раз голову забить у него было чем. Как минимум как восстановить режим, что надо полить цветок или, в конце концов, что нужно нормально прибраться. Только от этой рутины воротило настолько, что при одном упоминании мозг откладывал такое в дальний ящик. Хотелось чего-то лёгкого, но не слишком простого. Привычка глотать, впитывать и хранить огромное количество по-настоящему интересной информации осталась с детства, когда тот впервые узнал о Боттичелли и полез в библиотеку. Сейчас это касалось множества направлений, отчего создавалось впечатление максимально эрудированного человека. И такой дует, спевшийся ещё лет девять назад, как Олег Волков и Сергей Разумовский у многих попросту не сходился. Если бы не Сережа, Волче так бы и забил на учебу, всяческое развитие и всю жизнь работал бы руками. Но нет же, чтобы соответствовать и под влиянием друга из троечников пробрался в хорошисты, действительно старался учиться, пытался вникать в параграфы и писал конспекты. Лет девять назад они стали одним целым в обществе. Когда Олег впервые выгородил его от нападков однокомнатцев, а Сережа стал показывать ему одно из самых сокровенных - тогда ещё совсем неумелых рисунков и кривых копий картин. Но в то время Олегу они казались шедеврами мирового уровня, которые должны попасть в свет. Из раздумий Волкова его вытянул молча повернутая наверх левая ладонь Сережи, которую он специально придвинул к Олегу. Из оцепения он вышел через пару секунд и медленно скрепил их руки в замок, в то время как Разумовский без колебаний продолжал рисовать, будто он и не заметил. Но он заметил. Заметил так, что сердце пропустил несколько ударов и на пару секунд отказалось работать. Заметил настолько, что не слышал ничего, кроме более или менее размеренного дыхания Олега и собственного шума в ушах. По теории квантового бессмертия он умер именно в этот момент.