Орех и Перламутр: в объятьях сказки.

Изабелл готовила. Это не звучало бы столь траурно, если бы девушка не готовила всего третий раз в жизни. Высунув язык, она усердно впихивала огромную говяжью ногу в бедную духовку. Нога поддаваться не спешила, духовка увеличиваться не собиралась. Зарычав, Изабелл бросила гиблое дело и быстро метнулась к телефону, набирая номер и нетерпеливо притоптывая ногой. - Алло. - Мам, что мне приготовить? В смысле, чтобы легко и быстро, но выглядело красиво! - Яичницу в форме сердечка. - Ну, ма-а-а-а-м! - Не мамкай. Что у тебя есть? Изабелл пискнула в трубку: «Сейчас гляну», и побежала к холодильнику, открывая дверцу и начиная перечислять, что у нее есть уксус, майонез, горчица, кусочек лука, сыр с плесенью – надо выкинуть, два литра двухнедельного кефира… - Стоп, стоп, стоп! – Анет быстро прервала поток несвязной речи дочери и глубоко вздохнула, мысленно прося Бога, чтобы он дал ей еще немного терпения. – Милая, что ты хотела приготовить? - Я хотела приготовить говядину под сладким соусом и с картофелем. - А где у тебя говядина? - Тут… только она в духовку не пролезает, - в голосе Изабелл сквозили одновременно и печаль и раздражение, и тщетность всего бытия. - Что?! Как не пролезает?! - Ну, нога эта говяжья не лезет! Я ее уже и так и этак впихнуть пыталась – не получается! - Кхм… Доченька, солнышко, подождешь минутку, я тебе чуть позже перезвоню?.. - Хорошо, мам… - Изабелл горестно вздохнула и стала слушать гудки. А примерно в тридцати километрах от ее коттеджа, соседи хмурили брови, не понимая, чем вызван такой гомерический смех у одной из четы Эскофье. Когда Анет отсмеялась, она вновь позвонила дочери и посоветовала порезать эту самую ногу мелкими кусочками, а кость оставить на суп или скормить собакам во дворе. Изабелл сказала, что все поняла и поблагодарила маму, бросая трубку и снова приступая к готовке. Так как Изабелл была настроена, как всегда, оптимистично, то блюдо получилось довольно быстро, без особых потерь и даже выглядело красиво, что не могло не радовать девушку. И сейчас художница стояла посередине зала и задумчиво его оглядывала, размышляя, стоит ли зажигать свечи, ставить медленную музыку и доставать свое лучшее вино, или отбросить эту идею и не пугать Сару? Но в связи с тем, что девушка никак не могла решить насущную проблему, она отважилась и набрала знакомый номер: - Таки да? - Изя, солнышко, подожди со своими излияниями, мне нужен твой совет! – надо отдать еврею должное, он быстро смекнул, что к чему и молча выслушал все затруднения Изабелл, после чего дал волю своим чувствам: - Рыба моя, поставь вино до лучших времен и не трать свечки на эту недостойную! Я недавно наткнулся на какой-то комикс про мотылька и свечку! Боже, какая любовь, какая драма, сколько страдания и запретной любви! Я целый час проливал свои горячие слезы, растратив весь запас бумажных салфеток! Но не спеши паниковать, mon ami, тебе не светит потухнуть, а Сарочка у нас не мотылек, а прекрасная бабочка… Бяк-бяк-бяк-бяк… - Изя… я-тебя-сейчас-убью… - Не надо, радость глаз моих, я всех сдам! Я был бы ужасным партизаном, не находишь? Но вернемся к нашим милым дамам, то есть к вам! Как я уже сказал, вино не трогай, свечи не трогай, музыку не ставь и вообще стол накрой на кухне! Сарочка расслабиться, почувствует себя в безопасности, ты отведешь ее в мастерскую, расточая направо и налево свое чертовское обаяние, немножко помалюешь, а потом повалишь ее на диван и жестко отра… - АЙЗЕК!!! - …ппортуешь… Отраппортуешь, голосистая ты моя! От слова раппорт! Посмотри в словарике, опираясь на психологический смысл, а не на вышивку! Кстати, а что подумала ты, маленькая неудовлетворенная женщина? - Изя, я все поняла, спасибо большое! Пока! – Изабелл быстро сбросила вызов. Подумав немного, она выключила телефон совсем и удовлетворенно кивнула, направляясь на кухню и напевая себе под нос только ей известную мелодию. *** Я волнуюсь, как перед свиданием… Хотя это не свидание. Нет, это не свидание. Было бы свидание, мы бы пошли в ресторан, потом погуляли, поцелуй перед дверью и все. Банально, скучно и не интересно. Но у нас не свидание. Мы просто поедим у Изабелл дома, она напишет портрет, и мы разойдемся. Все. Не свидание. Нет, это не свидание.... Именно такие мысли крутились в голове у Сары весь день. Не меняясь, как будто осужденные по кругу на прогулке. И разбежаться не могу и бунт лень устраивать. Вот они и крутятся, и крутятся, и крутятся… Женщина раздраженно мотнула головой и достала из шкафа шелковую блузку, которая невероятно ей шла. Надев ее и критически себя осмотрев, Сара осталась довольна результатом, вздрогнув от неожиданности, когда услышала с боку голос Амели: - Теть Саи, у тебя свидание, что ли? Женщина подавила в себе желание громко запротестовать и спокойно ответила: - Нет, с чего ты взяла? - Ну, насколько я знаю, эту блузку ты надеваешь лишь в особых случаях. Сара как можно непосредственней пожала плечами и спросила: - Да, особый случай. Но почему именно свидание? - Ты накрасилась, в комнате пахнет твоими любимыми духами, да и с волосами ты провозилась просто ужасное количество времени… Мне продолжать? Женщина скрестила руки на груди и с возмущением посмотрела на племянницу: - Это не свидание! Просто Изабелл попросила меня попозировать для портрета, вот я и хочу выглядеть соответственно. - Изабелл? – Амели прошла в комнату и уселась на кровать, с интересом смотря на тетю. - Изабелл Эскофье. Глаза девушки расширились от удивления, а рот непроизвольно открылся: - Изабелл Эскофье?! Та самая художница, о которой судачит весь Париж?! – Сара лишь кивнула в ответ и стала складывать в сумку самое необходимое, краем уха слушая восторженные песнопения Амели по поводу того, как же женщине повезло. Ага. Повезло. И правда, зачем я так принарядилась? В прошлый раз просто с работы заехала в чем была и все. А сейчас… Нет, это не свидание! Не-сви-да-ни-е! *** Фредерика с улыбкой смотрела, как Амели перебегает дорогу и, не сбавляя скорости, мчится к ней. - Ты куда так несешься? – девушка с улыбкой посмотрела на запыхавшуюся рыжую. - Я же… опаздывала… - с трудом пробормотала та, восторженно смотря на Фреди. Та улыбнулась и легко провела пальцами по щеке девушки: - Дурашка… - Барашка… - пробубнила Амели, слегка подаваясь вперед, будто боясь потерять контакт. Фредерика недолго смотрела на девушку задумчивым взглядом, а потом схватила рыжую за руку и потянула за собой: - Пойдем. - Куда?! - Я… Я хочу тебе кое-что показать… - в голосе девушки сквозило легкая обреченность и грусть, что очень насторожило Амели, но она послушно шла за Фреди. Они шли какими-то дворами, пока не оказались около ветхого, но высокого здания. Фредерика молчала, пока они поднимались на самый верхний этаж, и так же не проронила ни слова, когда открыла перед Амели дверь, ведущую на крышу. Девушка еще сильнее нахмурилась и с тревогой прошла. Справа от нее сразу бросалось в глаза небольшое сооружение из разных досок, ДСП и шифера. - Что мы тут делаем? – Амели с непониманием повернулась к Фредерике, которая хмуро смотрела в небо. - Я хотела тебе кое-что рассказать… Тут я живу, - Фреди не смотрела на рыжеволосую и не видела реакции, но все же продолжила, - все мои деньги уходят на обучение. Очень часто я голодаю. Я из детдома и единственной радостью в моей жизни стала ты. Но мне не хочется тебя обманывать дальше, и так слишком затянула… - Фредерика глубоко вздохнула и опустила голову, сжимая кулаки и заставляя себя произносить следующие слова: - Теперь ты все знаешь. Я пойму, если ты захочешь уйти и не знать меня больше. Правда пойму, я… Договорить девушке не дали мягкие губы, нежно прижавшиеся к ее губам в неумелом, но теплом поцелуе. Фреди застыла, полностью сбитая с толку огромным шаром различных ощущений: облегчение, радость, счастье, эйфория, наслаждение… Ее руки дрогнули, и в следующую секунду девушка уже крепко обнимала Амели за стройную талию, с нежностью отвечая на поцелуй. Наконец, их губы разъединились. - Дурочка… - тихо прошептала Ами, прижимаясь щекой к плечу Фредерики, - Я же влюбилась в тебя… В такую, какая ты есть. Мне совершенно не важно, что у тебя нет денег, родителей, и ты не ешь… - девушка нахмурилась, - хотя нет, важно! Мне это не нравится! Потому что ты должна кушать! Каждый человек должен кушать. А еще нельзя жить на крыше, ты же не Карлсон. С каждым словом Амели распалялась все больше: - Сегодня же ты переедешь ко мне! Точнее к моей тете, а там видно будет. Я не могу позволить, чтобы моя любимая девушка так страдала! И не смей со мной спорить, понятно?! – запальчиво воскликнула рыжая и подняла голову, смотря на Фредерику. Ее брови взметнулись вверх, когда она увидела выражение лица девушки. Высшее блаженство. - Эм… Фреди?.. - Ммм?.. - Ты чего?.. - У тебя нежные губы… - шепот Фредерики заставил Амели немедленно залиться краской, а последующий вопрос вообще выбил из колеи: - Можно вновь ощутить их мягкость?.. Девушке почему-то стало трудно дышать, но она нашла в себе силы вымолвить короткое «да», после чего была увлечена во второй в своей жизни поцелуй. Уже более долгий.