Pussyboy

      Олег чувствует, как пульсирует у него между бёдер, там, где горячее всего, и пытается свести ноги.       Не получается.       Вадим держит его под коленями крепко, не отпускает, даже когда ладони начинают скользить по влажной коже. Он смотрит голодным взглядом, облизывается хищно и всем своим видом говорит: сейчас будет жарко.       Олег трётся телом о простыни. Обычные, белые, раздражающие его чувствительную кожу. Он возбужден почти до боли, и Вадиму нравится смотреть на него, такого чувствительного и просящего, готового на всё, что тот ни захочет.       — Ты такой мокрый, — довольно произносит Дракон. — Мне нравится. Он сжимает сильные упругие бёдра, двигает ладонями вверх и вниз, разгоняя кровь и распаляя сильнее. Намеренно не приближается к паху, ловит губами нетерпеливые выдохи Олега, а затем переходит к его шее. Это одна из его любимейших частей близости — Волков сразу же смиреет, становится послушным и сам подставляется под острые зубы. Довольно жмурится, когда чувствует, как его кожу втягивают, оставляют наливающийся синяк и проходятся напоследок мокрым языком.       Когда-то, ещё в начале их своеобразных отношений, Олег рычал и возмущался, замечая в зеркале темные пятна, но позже втянулся, раскрыл своих демонов и признал: его правда ведёт от подобных собственнических проявлений.       От прикосновений к эрогенной зоне тело его начинает подрагивать, и становится понятно — долго он не продержится. Пора начинать.       Вадим подхватывает его ноги под коленями, аккуратно тянет их выше и кладёт себе на плечи. Смотрит вниз на чужое лицо и нагловато ухмыляется. Ему нравится, когда его волчара доходит до состояния, которое стирает из головы такое понятие, как смущение, и тот только дёргает ногами, требуя внимание.       Когда-то давно Вадим считал оральный секс грязным, теперь же сам опускается к чужому телу, удерживая взгляд Олега на себе.       Он медленно ведёт губами по самому верху и ощущает, как чужие длинные пальцы зарываются в его волосы, несильно оттягивая их. Олег мечется, когда горячий язык проходится несколько раз по самой чувствительной точке, раздвигает складки и ввинчивается внутрь. Его подбрасывает от приятных ощущений, и все ненужные мысли рассыпаются пылью под тяжестью удовольствия. Единственное, что всё ещё может выдавать его сознание — предупреждения о приближающемся оргазме.       Он слишком возбужден, чтобы держаться дольше.       Вадим чувствует, как сжимаются чужие мышцы. Он двигает головой активнее, сам насаживает Олега на свой язык и — наконец-то — пальцы. Стоны Волкова становятся всё громче, несдержанней, и Дракона самого ведёт от того, как отзывается его мужчина на прикосновения и ласки.       Олег кончает с громким горловым стоном и закатывает глаза так сильно, что, кажется, может видеть внутренности своей черепной коробки. Вадим не останавливает движения, и хлюпающие звуки — боже, насколько же Волков мокрый — всё ещё наполняют комнату, пока Олег не начинает скулить от гиперчувствительности. Тогда пальцы, наконец, выскальзывают из его нутра и ласково проходятся по бёдрам, успокаивая дрожь.       Вадим видит, сколько влаги вытекает из мужчины, и уже представляет, как гладко войдёт внутрь его член. Мягко и плавно, так, как они оба любят.       В дыхании Олега слышится свист, и его ноги, полностью расслабленные соскальзывают с чужих плеч.       — Блять, — выдыхает он, фокусируя взгляд на Вадиме.       Тот кажется котом, наевшимся сметаны, и, глядя на него, такого довольного и гордого собой, — ну естественно, умудрился ведь довести Олега до такого состояния — просто нельзя не улыбнуться.       Вадим наклоняется и целует своим грязными губами, делится с Волковым его же вкусом, а затем горячо выдыхает на ухо:       — Как думаешь, готов ко второму заходу?