9 декабря 2020 года
Лос-Анджелес, США
Себ затормозил у торгового центра GRAVE и, мельком глянув на часы, прикрыл глаза, откидываясь на спинку сидения арендованного «Кадиллака». До приезда папарацци оставалось минут пятнадцать — Стэн как обычно приехал пораньше, чтобы не заставлять никого ждать. План Эвелин по «спасению ситуации» был прост до безобразия: показать, что они с Але вместе и готовятся к рождеству. Для этого Караманос уговорила Себастиана выложить фото рождественской ёлки в их доме и собственное селфи с елочного базара. Себ сделал его по приколу две недели назад, когда они с Ониэвой ездили покупать ёлку — сам он действительно давным-давно не был в таких местах. Стэн вспомнил ту поездку и поморщился: Алехандра снимала на телефон всё подряд, громко орала и толкалась — в общем, по своему обыкновению, вела себя как умственно отсталый ребенок, впервые в жизни угодивший на ярмарку. Себ тогда даже поймал себя на мысли, что уже привык к этому. Есть ли смысл трепать свои нервы из-за того, что всё равно не можешь изменить? Вторым пунктом программы «спасения ситуации» была съемка у папарацци, которую Эвелин оперативно заказала. И вот, Стэн ждал появления фотографа и Але на парковке у GRAVE. Ониэва после своей выходки уже два дня не появлялась дома, но звонить ей Себастиан не собирался — Эвелин пообещала сама найти и предупредить девицу. Краем глаза Себ заметил в зеркале заднего вида, что фотограф уже топчется у края парковки и с досадой подумал, что позвонить «своей девушке» ему всё-таки придется. — Ты где? — услышал Себ недовольный голос Ониэвы в трубке. — А ты? Я припарковался у ТЦ, — ответил Себастиан, и настроение у него вдруг начало повышаться — если Алехандра не в духе, то почему бы не позлить её ещё больше? — Откуда я знаю, где ты припарковался! Я сижу на фудкорте и жду тебя! Тут больше никого нет! Але сбросила вызов и Стэн рассмеялся — день определённо налаживался. Мужчина выбрался из машины, слыша, как фотограф щелкает камерой — тот явно не предполагал, что «сладкая парочка» прибыла в торговый центр по отдельности. Себ подошел к папарацци, попросил того подождать немного со съемкой и зашел внутрь ТЦ. Он заметил испанку сразу — унылая фигура с белобрысыми нечесаными патлами в светлом свитшоте оверсайз и ярко-красной маске с рождественским узором сидела за одним из столиком и яростно тыкала в экран своего айфона. Рядом с ней сидела Лючия, их столик был порядком завален пустыми коробками из-под еды и напитков. Девицы о чем-то трещали между собой на испанском и не заметили появившегося Стэна. Он хмыкнул, взглянув на эту парочку, подошел к одному из заведений на фудкорте, сделал заказ и направился к Але и Лючии. — Скучаете, дамы? — мягко поинтересовался Себ, усаживаясь напротив Ониэвы. Та метнула на него ненавидящий взгляд из-под маски и прошипела: — Сколько тебя можно ждать?! — Мой заказ будет готов через 10 минут, если меня не обманули, — радостно сообщил Стэн и лучезарно улыбнулся, забыв, что он в маске. — Фотограф уже приехал, я видел его, когда заходил сюда. — Я должна что-то делать? — недовольно спросила Але. — Абсолютно ничего, мы просто приехали за ланчем и направляемся обратно к машине. Поэтому я и сделал заказ, поем дома. А ты, я вижу, времени даром не теряла? — мужчина кивнул на пустые коробки на столике. Ониэва не ответила, лишь сердито засопела. — Как дела, Лючи? — Себастиан посмотрел на вторую девушку. — Нормально, — кивнула та, искоса взглянув на недовольную кузину. — Ну я подожду тебя в машине, Але, — добавила она и поспешила ретироваться. Спустя пятнадцать минут из торгового центра показались Себастиан и Але, актёр держал в одной руке две небольших бокса со своим заказом, а испанка тащила в обеих руках все оставленные пустые коробки и даже лоток с пустыми стаканами из-под кофе. Стэн что-то довольно мурлыкал себе под нос. — Что ты говоришь? — капризно спросила Ониэва. — Ничего не говорю. Просто пою песенку, — ответил Себ и снова забыл, что его улыбку не видно за маской. — Какую ещё песенку? — проворчала Але. — Jingle bells на румынском, — отозвался Стэн и в подтверждение своих слов замурлыкал чуть громче, чтобы Ониэва его уж точно услышала: — Du-te în pula, du-te în pula, Du-te în pula, hey! — Придурок! — зло выплюнула Алехандра и зашагала вперед. — Ты не беги так резво, нас же снимают. Мы неспешно идём с ланчем к машине, — радостно напомнил Себастиан. — И где твоя чёртова машина? — Мой «Кадиллак» вон там. А Лючия где тебя ждёт? Оказалось, что авто были припаркованы недалеко друг от друга. Але дошла до машины Себа, тот глянул на фотографа — парень махнул ему рукой, показывая, что съемка окончена. — Всё, я свободен, — сообщил Себастиан Ониэве, моментально забрался в автомобиль и демонстративно захлопнул дверцу, словно поставил жирную точку в их сегодняшней встрече. Алехандра что-то раздраженно буркнула на испанском и поплелась к машине кузины.20 декабря 2020 года Лос-Анджелес, США
Себастиан устало бродил по торговому центру, пытаясь купить подарки. Вообще-то, обычно Себ очень любил это занятие — выбирать подарок для каждого, кого знал, пытаясь угадать, чего именно хочется этому человеку, чтобы обрадовать его. Но сейчас Стэн чувствовал себя настолько паршиво, что даже для мамы не мог выбрать ничего толкового. Новый плед? Она все равно будет укрываться стареньким, который вязала еще бабушка. В итоге спустя почти час поисков, Себастиан все-таки выбрал для Джорджетты маленький кофейный набор — две небольшие чашечки для кофе по-турецки, низкие и довольно широкие, именно такие, как любит мама. Из них, по ее мнению, вкуснее всего пить кофе. «А потом удобно гадать на кофейной гуще», —добавил Себ про себя и улыбнулся своим мыслям: за все годы жизни в США его мама так и не стала американкой. Не потому, что принципиально берегла румынские традиции, а скорее потому что оказалась намного сильнее хваленого американского «плавильного котла». Джорджетту он не переплавил, и, приходя к маме домой, Себастиан словно возвращался в их дом в Констанце. В нем, на накрытом вязаной крючком салфеткой комоде, стояли его детские фотографии, а с кухни доносился бесподобный запах сармале или мититеев. — Себастиааааан! Погруженный в свои мысли, Стэн вздрогнул, услышав пронзительный голос Бетти — конечно, больше никто не мог так бесцеремонно звать его посреди ТЦ. «Даже в маске узнала, — с досадой подумал мужчина, — какое счастье, что хоть маме подарок купить успел». — Привет, Бетти, — кисло улыбнулся Себ сияющей от счастья блондинке. — Ты подарки выбираешь, да? — радостно взвизгнула девушка. — А что ты купил Алехандре? «Боже, ей же тоже что-то надо купить», — мелькнуло в мыслях Стэна. — Пока что ничего. — Так давай, я помогу выбрать! — заявила Бетти, хватая мужчину за руку и увлекая куда-то вглубь торгового центра. — Нужно купить уродливые свитера! Ты разве до сих пор не купил уродливые свитера? Спустя два часа, окончательно измотанный бестолковым шопингом и непрерывно трещащей Бетти, Себ грузил покупки в машину. Уродливый свитер для Але они все-таки купили, для себя он хотел обойтись без этой безумной покупки, но Бетти буквально силой заставила купить — раз уж он не хочет свитер, то новогодний костюм — зеленый, дурацкий, в Сантах и звездочках. Стэн никогда не понимал этой странной традиции покупать специально к Рождеству вещи, которые потом никуда не наденешь. Не то, чтобы было жаль денег — просто смысла в таких покупках он не видел. Но с упёртой Бетти было проще подчиниться, чем объяснить всё это. Впрочем, Гилпин оказалась полезна — вместе с бессмысленными шмотками она навыбирала гору безделушек для их с Себастианом друзей, за что мужчина был ей искренне благодарен. — А теперь купим всем пиццу и поедем к вам, я ужасно соскучилась по Але! — безапелляционно заявила блондинка. — Але вообще-то ковидом болеет, — ухмыльнулся Себ. — А, ерунда! — радостно пропела Гилпин. — Как раз я тоже заражусь и переболею легко, так все делают. Алехандра действительно сидела с ковидом. После их последней папс-съемки она стала бывать в их доме чаще и даже оставалась ночевать, но старалась не попадаться Себастиану на глаза. Стэн даже подумал, что девица осознала свои ошибки и ей за них стыдно. Но погружаться в эти мысли не хотелось — все равно вот-вот его мучения с испанкой закончатся. А два дня назад Але внезапно нагрянула на кухню до того, как Себ ушел бегать и сообщила ему что у нее вообще-то ковид, ехидно добавив, что это не она его в октябре заразила. Стэн не удостоил ее тогда ответом, лишь равнодушно пожал плечами и вышел из дома. — Але! Мы приехали! — радостно орущая Бетти ввалилась в дом, потеснив коробками с пиццей нагруженного покупками Себастиана. — Раз уж у тебя ковид, дорогая, мы сейчас будем поднимать тебе настроение и праздновать Рождество! Иди, переодевайся, — скомандовала Гилпин Стэну. Спустя полчаса, переодевшись и выкурив несколько сигарет, Себ обнаружил девиц за рисованием, прямо возле ёлки. Они уже успели распотрошить одну из коробок с конфетами, которые выбрала Бетти, съели половину конфет из нее и сейчас, достав из какой-то сумки открытку, что-то увлеченно писали на ней ручками. Точнее, писала, высунув от старания язык, Але, а Бетти едко хихикала рядом. Вокруг валялись конфетные бумажки, но блондинкам явно было плевать на это. — Вот, а теперь продень сюда ленту, — командовала Гилпин. — Себастиан! Смотри, как красиво получилось! — Бетти вскочила и повесила готовое украшение на ёлку. На картонном кружке, под напечатанным пожеланием, красовались буквы S & A, обрамленные криво нарисованным сердечком. Себастиан обалдело уставился на это произведение искусства уровня kindergarten и всё, что ему хотелось сейчас сделать — это просто закрыть рукой глаза. Девицы тем временем разложили коробки с пиццей на низком журнальном столике и продолжали о чём-то трещать и глупо хихикать. — У нас Рождество!!! Merry, merry Christmas!!! — запела Бетти и Але подхватила. — Нам нужно рождественское настроение! — Гилпин схватила пульт от телевизора и стала листать каталог фильмов. — Мы будем смотреть «Один дома»! — Да! «Один дома»! Я люблю этот фильм! — захлопала в ладоши Алехандра. — Давай быстрей смотреть и есть пиццу! А ты открой вино, — она сунула всё ещё стоявшему в каком-то ступоре от происходящего вокруг мужчине бутылку вина и уселась на пол рядом с Бетти. Себастиан молча прошел в зону кухни, откупорил вино и вернулся назад, поставил бокалы перед девицами. Себе он взял бутылку воды. Во-первых, ему уже нельзя было есть так поздно, тем более углеводную пиццу и алкоголь, а во-вторых, всё равно кусок в горло не лез. — А ты? — удивилась Элизабет. — Я не хочу. — Ну и ладно! С Рождеством! — заорала Ониэва, схватив бокал и чокнувшись с бокалом Бетти, расплескала немного вина на стол и ближайшую к себе пиццу. — С Рождеством! — вторила ей Гилпин. После третьего бокала Бетти внезапно вспомнила об их с Себом шопинге: — Уродливые свитера!!! Мы же купили уродливые свитера, Але! — она мигом вскочила и вернулась с пакетом, который валялся где-то в районе входной двери. — Вот! Давай их наденем! Какой тебе — со Снуппи или с эльфом? — Снуууууууппиииии!!! — завопила Ониэва. — Я обожаю Снуппи! Я обожаю собак! Они радостно напялили на себя свитера и обернулись к Стэну. — А Себастиан не захотел себе уродливый свитер! — захихикала Бетти. — Не может быть! Какой плохой Себби, — просюсюкала Але. — Да! Он выбрал себе целый костюм! Вот! — Гилпин театрально вытащила из пакета зеленый костюм с Сантами. — Давай надевай его, Себби! Ты же ведь хочешь надеть свой дурацкий костюм? — они снова мерзко принялись хихикать. — Нет, не хочу, — тихо ответил Себастиан. Боже, как он устал от этих идиоток. — Хочешь! — Бетти швырнула ему костюм. — Что ты такой бука? Или ты Гринч? Да, точно, Себби — Гринч!!! — и девицы снова глупо заржали, повторяя хором: «Себби — Гринч! Себби — Гринч!». Стэн ничего не ответил и ушел переодеваться в этот идиотский костюм. Как же ему хотелось просто тишины и покоя. Эти две умственно отсталые трещотки создавали больше шума, чем толпа на стадионе, и заткнуть их не было никакой возможности. — А теперь нам нужна рождественская фотография! — торжественно объявила Элизабет, когда Себ вернулся в комнату. — Siiiiiiiiiiiiiiiiii!!! — выхватила телефон Але. — Иди сюда, Себастиан! Так, надо, чтобы и ёлочку было видно! — командовала Бетти, в то время, как Алехандра крутила айфон и так и эдак, чтобы все трое и ёлка помещались в кадре. — Подойди ближе! И улыбнись! — Ониэва попыталась притянуть Себа за галстук, но тот наоборот, сделал шаг в сторону. В итоге фото всё-таки сделали, девицы, едва не столкнувшись лбами, принялись рассматривать что же получилось, а Себастиан понял, что просто больше не может находиться здесь. Он ушёл так стремительно, что Бетти и Але даже не успели ничего сказать ему, просто схватил с вешалки свою куртку и хлопнул дверью. «Боже, какая же блаженная тишина», — мужчина устало прикрыл глаза и откинул гудящую от боли голову на подголовник. Он сидел в машине где-то на окраине Лос-Анджелеса, на одной из смотровых площадок на холмах. Сейчас здесь никого не было и Стэн наслаждался тишиной и одиночеством. Возвращаться не хотелось совершенно. Он просто не мог представить, как он проведет Рождество с Ониэвой. Не мог, не хотел, это невозможно. Но и идти ему некуда, в Нью-Йорк не сорваться, контракт всё-таки, пусть и осталось этому контракту всего 10 дней. Хотя… Идея пришла сама собой. — Тоби? Как дела, бро? — мгновение спустя сказал в трубку Себ. — Воу, Себ! Отлично! Как сам? — ответил на там конце давний приятель Себастиана Тоби Хемингуэй. — Хорошо. Слушай, вы же с парнями собираетесь на Рождество? — Ну да, а что? — Просто я тоже в деле. — Ладно, — слегка удивился Тоби. — А разве у тебя… не было других планов? — Планам свойственно меняться. Скинешь мне адрес? — Конечно! До встречи, бро! — До встречи. От мысли о том, что он избавил себя от обязанности развлекать великовозрастную деточку в сочельник, Себастиану стало немного легче. Даже боль в голове прошла, хотя в ушах все еще звенел визг и хохот девиц. Нужно было возвращаться, уже поздно, а завтра придется рано вставать на пробежку. Подъехав к дому, Стэн обрадовался: окна были темными, лишь горели огоньки на ёлке. Значит, Гилпин убралась восвояси, а Ониэва — спать. Тем лучше. Себ тихо прошел в свою комнату, мельком заглянув в гостиную — пустые коробки из-под пиццы валялась на столе, конфетные фантики на полу, пустая бутылка и бокалы — почему-то на диване. Ничего нового, её испанское величество не удосужилось уборкой свинарника за собой. По дороге к себе Стэн случайно задел тарелку на барабанной установке, она тихо затрепетала, словно недовольная тем, что её разбудили в столь поздний час. Себастиан быстро сжал пальцами край тарелки и коварная улыбка сама собой поползла по его губам. Але Ониэва очень любила поспать. Спать — это полезно, рано встают только сумасшедшие. Или нищие, которым нужно работать с утра до ночи. А она не была ни сумасшедшей, ни уж тем более нищей, поэтому могла позволить себе спокойно спать столько, сколько хотела. Но ранним декабрьским утром, когда ещё даже солнце не успело толком подняться, Ониэву разбудил оглушительный грохот. Она в ужасе подскочила на кровати и сначала даже не могла понять, что происходит. Спросонок испанке показалось, что на дом обрушился камнепад, и сейчас её снесёт селевым потоком прямо вместе с кроватью. Она вбежала в гостиную и увидела… нет, не падающие с неба камни, а Себастиана Стэна, который сидел за барабанной установкой и с явным наслаждением колотил палочками по всем барабанам и тарелкам так, что стены ходили ходуном. — ТЫ В СВОЁМ УМЕ?! — взревела Алехандра, пытаясь переорать грохот барабанов. Себастиан выдал эффектную дробь и радостно крикнул, раскинув руки в стороны: — Доброе утро!!! — у него даже с первого раза получилось прокрутить в пальцах палочку прямо как делал Томми Ли. — Доброе?! Ты вообще смотрел на часы, идиот? — О, не волнуйся, я уже закончил, — сообщил Себ, вставая из-за установки. — Можешь идти спать дальше. Ониэва раскрыла рот, но ответить ничего не успела — Себастиан уже умчался на свою утреннюю пробежку.