I. Гроза
19 сентября 2021 г. в 02:41
Рассекая грязные лужи и время от времени подпрыгивая на кочках, по дороге мчался серый грузовик. По крыше кабины водителя и по брезенту барабанили тяжелые капли дождя, будто бы гневаясь на рычащего двигателем нарушителя ночной тишины, прерываемой лишь шумом падающей с почти черного неба воды. Где-то вдалеке вспыхнул свет, озарив верхушки ельника, через который ехала машина, и спустя несколько секунд раздался гром.
— Сегодня на удивление хорошая погода, — послышался издевательски бодрый голос майора, сидящего в кузове вместе с остальными людьми из отряда. С ним не хотелось спорить никому — никому, кроме одного человека, натянувшего воротник куртки чуть ли не до носа. Холод пробирал до костей, отчего желание бросить все к чертовой матери и вернуться в свою казарму, сбросить с себя мокрую одежду и поскорее лечь спать всё крепло. Дождить начало еще до того, как отряд майора Лихачёва высыпал из казарм на площадку для посадки в ЗИЛ, а вот конкретно лить как из ведра — уже спустя полчаса езды. Казалось, дорога была бесконечной, и два часа растянулись в целую ночь.
Проблема даже была не в том, что Стрелке не хотелось ехать в точку назначения отряда. Она бы поехала туда и так, без внутренних монологов о своем недовольстве, но главная проблема сейчас состояла в том, что её туда отправили в качестве наказания, если можно так назвать сей жест благородия от майора. Стрелка имела привычку перечить всем, с кем не сходилась во мнении, из-за чего все казармы знали ее как упрямого и крайне вспыльчивого солдата и лишь догадывались, как она умудрилась дослужиться до сержанта — впрочем, выше ее пока не брали именно из-за этого. И хотя сейчас её вообще могли понизить, почему-то еще этого не сделали, выбрав иной вид наказания — поехать с другим отрядом на один из блокпостов, ведущих в Зону.
Зона в общем понимании имеет один смысл — тюрьма. В понимании более узкого круга лиц Зона — это, помимо территории за стенами и строгим режимом, еще и огромная территория за колючей проволокой, полная опасных существ, или мутантов, и феноменов, именуемых аномалиями. В понимании отряда, трясущегося по неровной дороге уже второй час, Зона была как раз вторым определением. Среди одних солдат Зона была чем-то вроде места, куда «простачков» в жизни бы не отправили, среди других — местом, куда отсылают тех, кого надо поучить уму-разуму, если они чем-то не угодили начальству. Впрочем, туда могли послать и просто для какого-то трудного задания. Какого именно — не оглашалось.
Краешком глаза Стрелка заметила, что Лихачёв смотрит на нее с ярко выраженным злорадством, но сама не подала виду. Нечего ей было сейчас открывать лишний раз рот — из-за нее могли пострадать и другие члены отряда, и это она прекрасно осознавала.
К тому же, нечего было наказанному сержанту разговаривать без разрешения.
— Товарищ майор, — нарушил давящую тишину, прерываемую ливнем, солдат справа, — разве мы не должны были приехать еще полчаса назад?
Остальные поддерживающе переглянулись и разом повернулись к Лихачёву. Мужчина посмотрел на подавшего голос парня и кивнул.
— Должны были. Но не приехали.
— Мы ведь едем уже полтора часа почти, — заметил другой солдат, и среди группы поднялся тихий шепот. Об этом отряде Стрелка знала лишь то, что им дозволено разговаривать, когда приказа делать это всем не было, поэтому ей осталось лишь молча наблюдать за всеми, соблюдая своё табу.
— Ну-ну, отставить, солдаты. Скоро пересечем контрольно-пропускной пункт и будем на месте, — вздохнул майор, снисходительно окинув взглядом свой отряд. Шум не стих, но некоторые все же успокоились, кажется, полностью доверяя своему командиру на данный момент.
— А что, если мы уже проехали пункт, и все еще едем неизвестно куда? — если язык мог довести до Киева, то Стрелку он довел бы до расстрела, а когда — вопрос времени. Люди в кузове мигом замолчали и впились взглядом в сержанта, а майор, будто ожидавший этого прокола, усмехнулся одними лишь глазами, сохраняя на лице спокойствие.
— Не Вам ли, уважаемая, велели помалкивать? — ответил вопросом на вопрос Лихачёв. — Ведь из-за своего же языка Вас сюда и направили. Не жалуйтесь.
— Она права, — неожиданно вновь раздался голос первого солдата. Стрелка удивленно покосилась на него, но он даже не посмотрел на девушку в ответ. — Мы едем подозрительно долго. Мы не заблудились?
Наконец отряд в кузове ощутил свою власть над ситуацией, и недовольные голоса начали заглушать барабанную дробь дождя по крыше машины. Парень, который поддержал Стрелку в ее возмущении, повернул голову к ней.
Позывной — Пятнашка, за пятнадцать раз высказанную похвалу от начальства перед всей казармой, чтобы «подать пример». Раньше у него и имя было, но после очередной демонстрации послушания его забыли, оставив лишь число как кличку. Парень был смышленый, но Стрелке он чем-то не нравился. То ли интуитивно она ощутила в нем с первого взгляда что-то негативное, то ли он ей не нравился тем, что хотел везде всем угодить начальству. А сейчас, нагло переча Лихачёву, он вызвал в ней лишь искреннее недоумение.
Обменявшись взглядами, они посмотрели на майора — тот, возмущенно выдохнув ноздрями воздух, повернулся к водителю, чувствуя, что его никто слушать уже не будет:
— Эй, Илья, что так долго едем?! У тебя навигатор совсем сбился, что ли?
— Да хорош орать, еще десять минут! Вам занять себя нечем? — огрызнулся водитель, и Стрелка мысленно посочувствовала ему. Илья был хорошим мужиком. Иногда он разговаривал со Стрелкой о всяком в свободное время, в основном — о прошлом. У Ильи оно было насыщенным. То родители за границей дом купят и его в пять лет туда повезут жить, и в итоге он может отличить иностранца лишь по внешности с лёту, то он с друзьями с одной области в другую гонял «за приключениями»… Интересный, в общем, мужик. И по случайности его машину определили вместе с отрядом Лихачёва, которого некоторые за спиной тоже не любили. В своих предпочтениях Стрелка была не одна.
И действительно, через десять минут грузовик остановился у пункта пропуска, но, на удивление, он был пустым. Окна и двери были целые, сетчатый забор тоже нигде не прорезан. Свет не горел ни в одном окне — ни на первом, ни на втором этажах здания. Ни одной людской души, лишь завывание ветра в кронах деревьев, эхо грома и яркие вспышки, освещавшие будто бы мертвую точку пропуска.
Все разговоры в грузовике разом смолкли, и Лихачёв первый выскочил из грузовика. С его лысой головы тут же слетела фуражка, сорванная ветром. Остальные наблюдали из лобового стекла кабины водителя, вытянув шеи. Стрелка оглянулась на неожиданный звук сзади — кто-то из солдат закрыл дверь кузова плотнее.
— Всем оставаться в машине! — скомандовал майор, вытащив из кобуры на поясе пистолет. Геройство никогда не было сильным качеством Лихачёва — все слышали из открытого окна кабины водителя, что голос майора сильно дрожал, и он неуверенной походкой подошел к пункту. Секунду промучившись с дверью, Лихачёв наконец открыл ее и зашел внутрь пункта.
Илья закрыл окно, оставив маленькую щелку, чтобы услышать, в случае чего, майора, и на всякий случай заблокировал двери, нажав с обеих сторон на кнопки. В кузове нарастала напряженная атмосфера — просто так командование бы приказа сидеть в наглухо запертом транспорте не давало. Яркий свет вновь озарил местность, и спустя пару секунд гром, смешанный с треском, оглушил всех сидящих в машине.
— Как думаете, что случилось? — первым спросил тот солдат, что закрыл дверь сзади. Все словно приклеились к перегородке между кабиной и кузовом, наблюдая за тем, как майор в пункте роется в тумбах на первом этаже и внезапно вздрагивает из-за чего-то сбоку, судорожно светя в сторону фонариком.
«Ну и трусло», — с насмешкой подумала Стрелка, как тут ее взгляд метнулся куда-то в сторону кустов от кирпичного здания. Из кустов выскочила чья-то черная сгорбленная тень и кинулась в сторону дверного проема. В зарослях появились две пары сверкающих белых точек.
— Может какие-то волны магнитные? Ну, знаете, как в этих покинутых кораблях в океанах, — предположил другой парень, которого все знали лишь потому, что его дядя служил в морской пехоте.
— Не знаю, как вам, а вот мне кажется, сейчас от Лихачёва останутся только косточки.
Отряд тут же смолк, наблюдая за тем, как Стрелка показывает пальцем куда-то в окно. Черная тень прошмыгнула внутрь здания, а спустя секунду раздался громкий крик майора, и свет от фонарика теперь светил из окна, где минуту назад стоял мужчина в форме. Другие две тени выпрыгнули из кустов и побежали к машине.
Раздался звук, будто кто-то пытается разодрать дверь кузова чем-то острым. Из пункта раздались выстрелы, и в следующее мгновение из двери выскочил Лихачёв, отстреливаясь от черной тени, что преследовала его с громким хриплым рычанием. Ещё одна тень прыгнула на капот грузовика, скользя по мокрому металлу длинными когтями. Яркая вспышка осветила капот, и существо на капоте предстало перед отрядом во всей своей отвратительной красе.
Это была огромная сутулая собака, с многочисленными рваными ранами, из которых сочился гной, порванными ушами и светящимися в темноте глазами. Она выглядела так, словно ее раздавила машина, но она вернулась с того света, дабы отыскать своего убийцу, но напала на незадачливых военных. Оскал занимал почти всю площадь ее разорванной морды, обнажая грязно-желтые длинные клыки.
Существо встало на задние лапы и с силой ударило передними по лобовому стеклу грузовика. Стекло не треснуло, но на нём осталось несколько продолговатых царапин от когтей твари.
Илья, не раздумывая, вдавил в пол педаль газа, отчего грузовик, яростно заревев, рванул с места и пару раз затрясся от неожиданно набранной скорости. Группа внутри кузова чуть не попадала с мест, а вот Стрелка, не удержав равновесие на своем месте, упала прямо на Пятнашку. Тот рывком посадил ее обратно, схватив за шиворот.
Собака слетела с капота, с визгом пытаясь уцепиться когтями за мокрую поверхность и кувыркнувшись через голову на землю.
— А как же майор?! — с испугом крикнул Пятнашка, понимая, что они забыли одного из пассажиров на КПП.
— Да черт с Лихачёвым! — отрезал Илья. — Он мне не командир и не товарищ, сам разберется!
— Пятницкий, чтоб тебя, останови машину! — Пятнашка все еще гневно смотрел на водителя, достав из кобуры — что заметила лишь одна Стрелка — пистолет. Если дело кончится стрельбой, то можно начинать составлять завещание. Поскольку, во-первых, когда отряд найдет Лихачёв, разборок о его причастности не будет — наказаны будут все. Во-вторых, Пятнашка имел странную привычку командовать другими даже тогда, когда от него это не требовалось. А если он объявит себя новым командиром отряда, то его с этой должности раньше «скинут» те, кто раньше потеряет чувство собранности. Стрелка снова ощутила к Пятнашке неприязнь, но в этот раз чувство было более четким, а не таким размытым, как ранее.
Тут машина стала слегка подрагивать, и Илья выкрутил руль в сторону. Грузовик резко завернул на обочину и плавно остановился. Немой вопрос отпал сам собой:
— Двигателю кранты. Ну, что, остановились? — язвительно обратился к парню водитель, глядя на него через плечо. В глазах Пятнашки отображались страх, ярость и возмущение одновременно, но возразить Илье он не посмел. В кузове потихоньку вновь начал подниматься гам, и это значило, что отряд готов принимать действия самостоятельно, без командира. Можно было не гадать, Лихачёва мало кто готов был терпеть, потому никто даже не ощутил весомости данной пропажи. Они были вооружены, от КПП со сворой искалеченных собак удрали, так чего им бояться?
Первый солдат, открыв дверь сзади, выскочил из кузова прямо в грязную лужу. Следом за ним последовали остальные.
— Вы куда? — громко спросил Пятнашка, и в его голосе уже ощущались нотки власти, которые он начинал проявлять, чувствуя, что единственный может руководить отрядом, лишь бы только он не расформировался до прихода майора. Стрелка бесцеремонно отпихнула его, протискиваясь следом за другими, оставив солдата в искреннем негодовании.
Неизвестная им территория встретила отряд ночным грозовым воздухом и удивительным для июля холодом, а из-за сильного ливня Стрелка почти моментально вымокла до нитки — спас ее от ледяного душа только капюшон куртки, надетый под бронежилет. Таскаться в полном вооружении неизвестно где она не планировала, поэтому и оделась на «туда-обратно», но, похоже, эта ночь имела совсем другие планы на эту небольшую группу людей.
Раздался приглушенный лай, и солдаты настороженно подняли винтовки, вглядываясь через прицелы в черноту ночи. Стрелка с мыслью о том, что она вполне могла поклянчить дать ей оружие более серьезное и это была даже хорошая идея, сжала в ладони рукоятку пистолета. Ожидать долго не пришлось, и через довольно малый промежуток времени из кустов на нее набросилась еще одна черная тень с громким рычанием. От резкого удара лапами в грудь из легких выбило весь воздух, и девушка рухнула на землю. Собака попыталась укусить ее в лицо, но Стрелка успела подставить под зубы ствол пистолета, чудом не свернув себе руку. Пожелтевшие зубы чудища с громким лязгом впились в железо. Из пасти твари воняло еще хуже, чем из пасти обычных домашних собак, и к тому же гноем, поэтому Стрелка чуть не задохнулась, не успев набрать в легкие воздуха.
Собака попыталась расцарапать бронежилет сержанта, но в следующую секунду взвыла, разжав зубы и рухнув на бок с простреленной головой. Закашляв, девушка поднялась на локтях и посмотрела в сторону, откуда стреляли — Пятнашка стоял в пяти метрах с таким видом, словно увидел ходячий труп.
Впрочем, если здесь собаки выглядят, как будто их зарыли в землю, и они выбрались на поверхность, то исключать вероятность ожившего трупа тоже нельзя.
— Вставай, быстро! — крикнул парень, протягивая Стрелке руку. Уже через секунду она снова стояла на ногах, отряхивая бронежилет и оглядываясь. Рядом собак не было, точно так же, как и не было видно никого из отряда. До Стрелки и Пятнашки доносились лишь очереди от стрельбы и крик людей, смешанный с лаем и воем напавших чудовищ. Они переглянулись, кивнули и пошли — но неожиданно в разные стороны.
Пятнашка остановился и обернулся на Стрелку.
— Ты куда пошла?
— Подальше отсюда, — бросила через плечо Стрелка, вглядываясь в черноту впереди — завеса плотного дождя и темная чаща абсолютно не помогала видеть что-либо впереди. Она не хотела здесь оставаться. Что-то толкало ее идти вперед, подальше от места, где сейчас с ободранными собаками сражались люди из отряда и майор — и это «что-то» точно не было страхом. Сжав в ладони рукоять пистолета, Стрелка было двинулась вперед, но услышала сзади быстрые шаги и через секунду почувствовала, как на плечо ее легла рука, развернув назад.
— Ты сдурела? Никто никуда отсюда не уйдет! — прищурился рассерженно Пятнашка, глядя в серо-зеленые глаза девушки. Та лишь дернула плечом, но рука лейтенанта так никуда и не исчезла.
— Я еще раз сказал — ты никуда не уйдешь, нам нужно вернуться!
— Перебьешься без меня своего майора спасать, усек? — отрезала Стрелка, отпихнув от себя Пятнашку — тот недоумевающе захлопал глазами. — Сначала дают мне, кроме пистолета, нагоняй в шею, а потом еще требуют, чтобы я слушалась того, кого даже заместителем не назначили!
— Но ты же…
— Слушай меня внимательно, — перебила девушка, потихоньку начиная злиться, — мне все равно, что случится с отрядом, во главе которого стоял тот, кто меня за человека как такового не держал. К тому же, сам посуди — машина заглохла, поблизости нет ни единого блокпоста, а до ближайшего точно километров десять ходьбы пешком. Ты действительно считаешь, что мы выберемся отсюда этой же ночью?
— Я никак не считаю, — ответил Пятнашка, тут же нахмурив брови. — Я говорю, что нам надо вернуться, чтобы хотя бы помочь остальным отбиться от этих псин.
— Вот сам их и спасай, артист погорелого театра, — хмыкнула Стрелка и развернулась обратно, куда и хотела идти. Вдалеке уже не было слышно ничего — ни лая, ни выстрелов, ни даже криков. Все словно утонуло в шуме грозы и пустоте ночи.
Лейтенант оглянулся назад — туда, откуда они приехали, затем — вслед Стрелке и метнулся за ней следом:
— Подожди!
— Ну что еще? — раздраженно протянула девушка, глядя, как парень подбегает к ней и смотрит чуть ли не взволнованным взглядом — чего это он взвился так?
— Если уже идешь, куда глаза глядят, то одну тебя с одним пистолетом оставлять нельзя. Вон тебя чуть собака не загрызла, — выдохнул Пятнашка и посмотрел Стрелке в глаза. В первый раз за это время она не увидела в них ни презрения, ни недовольства. Трудно было сказать, являлся ли этот взгляд желанием помочь или боязнью за свою шкуру.
— Ну… Спасибо, наверное, — смущенно кивнула Стрелка и покосилась на АКМ, висящий за спиной Пятнашки. Да, все же, в плане вооружения он представлял куда более способного противника, нежели сама Стрелка с пистолетом и ее «любовью» первой лезть в драку. Поэтому с присутствием сослуживца в роли «защитника» она согласилась, кое-как смирившись с такой компанией у себя в голове. Почему-то ей казалось, что они вместе будут если не постоянно, то часто ругаться — и Стрелка, и Пятнашка никоим образом не смотрели на мир одинаково с учетом их кардинально различающихся характеров. «Ну, пускай, потерпеть можно», — подумала она. В конце концов, сыграть в ящик в первую же ночь в Зоне без боеприпасов — и припасов в целом — ей очень не хотелось.
— Но все равно мы рано или поздно должны найти хотя бы кого-то, кто отведет нас за пределы периметра! — заявил Пятнашка неожиданно. У Стрелки дёрнулся глаз. «Вот же собака служивая…» — она непроизвольно стиснула зубы, но решила, что сейчас нельзя начинать ссориться снова, иначе и ей, и ему кранты, в одиночку тут они точно не протянут.
— Твоя взяла. Пошли уже, бодигард хренов, — вздохнула девушка и пошла вперед. Пятнашка последовал следом, доставая из-за плеч автомат.
Дождь и не думал переставать лить, а вдали снова громыхнуло, осветив небо яркой вспышкой. Стрелка уже начала сомневаться в том, что они найдут «хоть кого-то» — повезло же им угодить в такую передрягу, да еще и ночью, когда дальше трёх метров почти ничего не видно. В такую погоду ни один нормальный человек носа не высунет. Вдали раздавался вой и глухие выстрелы, словно отголоски той битвы с собаками пытались упрекнуть Стрелку в ее решении уйти «путешествовать». Но она пока держалась.
Что именно находилось в Зоне, помимо заброшенного города Припять и находившейся недалеко от него бывшей рабочей электростанции, ей известно не было. Ну, может, еще какой-то там лес, который она однажды по ошибке назвала Ржавым, что вызвало смех у ее сослуживцев. Ну и еще радиоактивная река — все, большего она не знала. Стрелка слышала о неких «сталкерах», нелегально проникающих в эту самую Зону, но относилась к ним как-то спокойно, осознавая, что для людей лезть в неизвестные места, которые, к тому же, могут иметь потенциальную опасность — привычка. Одна из многих, которая помогает им совершать какие-либо открытия. Иначе как еще Магеллан, Колумб, Марко Поло и прочие путешественники открывали материки, находили забытые временем полуразрушенные памятники истории погибших цивилизаций и давали другим шанс попытать удачи в новых странах, которые образовывались на этих самым новых землях? В том и состояла человеческая натура — лезть, куда не просят, чтобы доказать самим себе, что люди — совершенная раса и им подвластно всё. Только вот в каких границах это «всё» лежит?..
Несколько раз, когда в ближайших кустах раздавались странные шорохи, Стрелка крепче сжимала в ладони рукоять пистолета, а Пятнашка для страховки перезарядил автомат, но никто на них не напал. Видно, та стая полудохлых собак была единственными, кто встретил непрошенных гостей на своей территории.
Через час ходьбы, за который девушка успела сильно захотеть спать от усталости, вдалеке они увидели слабые огоньки, словно обрамленные чем-то вокруг. Дождь немного утих, но все ещё шел, хотя видеть стало намного проще. В небе снова сверкнула молния, и в ее свете показались очертания домиков, в окнах которых и горели эти огоньки. Горе-военные переглянулись и бодрее зашагали вперед, в предвкушении хотя бы трехчасового сна под сухой и, как минимум, не дырявой крышей.