***
Юнги ушёл с работы почти сразу. Мысли в его голове отказывались укладываться хоть в какой-то порядок, превратившись в белый шум, не несущий в себе никакой информативности или логики. До него никак не доходила реальность. Всё здорово напоминало абсурдные, сюрреалистические глюки, накрывшие после кислоты, ЛСД, травки и мета вместе взятых. Сложность заключалась и в том, что он ничего не знал о причинах. Ощущение, что какой-то ебанутый шутник просто стёр девушку и теперь пытается убедить его в том, что её никогда и не было. Он всё ждал, что проснётся и всё будет в порядке. В какой-то момент ему даже подумалось, что это последствия ковида и его реально просто глючит...Лучше бы так и было. Припарковав машину на парковке возле общежития, Юнги быстро поднялся на нужный этаж, открыл дверь и переступил порог, но дальше не пошёл, замерев и прислушиваясь, надеясь, что всё это всё же какая-то жестокая шутка и Тина сейчас появится в коридоре в этих своих огромных очках, с небрежной гулькой на голове, в его (естественно) шмотках и телефоном в руках. Он вглядывался в косяк двери собственной комнаты до рези в глазах, всё время повторяя мысленно «ну же, выходи. выходи». Поняв очевидные вещи, парень кинул ключ-карту на невысокую тумбу, разулся и неторопливым шагом направился сначала на кухню, в гостиную, на балкон и в студию. Тишина оглушала, давила и угнетала. Она же не дала ему переступить порог собственной комнаты. Она и огромный розовый динозавр, сидящий на кровати. Юнги сделал пару шагов назад, к стене, упёрся в неё спиной, сполз на пол, согнул в коленях ноги и положил на них локти, не сводя взгляда с больших, пластиковых глаз. У них буквально происходили баталии из-за этой грёбанной игрушки, настолько девушка была привязана к ней. И в том, что это чудище сейчас находилось здесь не случайно, по забывчивости, он не сомневался. Тина скорее забудет все остальные вещи, чем его. Парень гипнотизировал динозавра (или динозавр гипнотизировал его, тут как посмотреть) неизвестное количество времени, а потом Юнги поднялся и шаркающей походкой направился на кухню, достал бутылку виски, стакан, уселся за стол, напротив окна, и начал накачивать организм алкоголем, путая, туманя сознание, чтобы хоть ненадолго добиться тишины в голове, а не только снаружи. Виски стремительно испарялся, солнце перемещалось по небу, растягивая тени, Юнги сидел, шевелилась только его рука, доливающая янтарную жидкость в стакан. В голове становилось пусто, в груди ебучая тяжесть, мешающая дышать, виски в бутылке закончилось быстрее, чем хотелось бы. Или так казалось, потому что в не трезвом сознании промелькнуло удивлённое «когда успело так стемнеть, блять...». Парень поднялся на ноги, нетвёрдой походкой направился в свою комнату, чуть шатаясь из стороны в сторону. Плюхнулся на кровать, недовольно простонал, почувствовав под собой игрушку. Приподнял пятую точку, чтобы вытащить дебильного динозавра, но поскольку он был большой, у Юнги не получилось. Выматерившись, он перекатился на бок и уставился в потолок, с удивлением отмечая, что комната как-то сильно кружится. Поворачивает голову в бок, упирается взглядом в пластиковый глаз. Смотрит. Молчит. Моргает. - Тебя тоже бросили, чувак. - Ворчит Юнги. - Сражались за тебя до визгов и всё равно бросили. - Он двигает игрушку к себе, обнимает рукой, закидывает ногу и утыкается лицом в мягкую, игрушечную морду. - Ну, стало быть, - продолжил парень, икнув, - будем страдать вместе. Сказав это, ещё раз поелозив в попытке найти более удобную позу, Юнги закрыл глаза и забылся пьяным сном, без единой мысли в голове, но все с теми же проблемами с дыханием.***
Лучи яркого утреннего солнца беспрепятственно проникали сквозь не задёрнутое шторами окно, попадая аккурат на лицо начинающего просыпаться парня. Он недовольно поморщился, что-то пробухтел и перевернулся на другой бок, удобно устроившись на чём-то большом и мягком, смешно причмокнув губами. Несколько мгновений спустя его сознание начало проясняться и поверхность, по которой прошлись его руки, показалась подозрительно странной. Он нахмурился и приоткрыл один глаз, тут же распахнул оба, распознав знакомый розовый цвет. - Какого?...- Подскочив и отпихнув от себя ненавистную игрушку, пробормотал он, - хрена...- Закончил, сев и опираясь на руки. В следующую секунду его лицо исказилось от приступа головной боли, резко отдавшей в виски.- Ммм...твою мать...- Мычит, схватившись за голову и зажмурившись. До него начинает доходить, почему он пил, зачем так много и физическая боль внезапно меркнет. Садится на край кровати, свесив ноги на пол, зависает, глядя в окно, не старается быть осторожным, чтобы избежать очередной болевой волны. Наоборот - специально двигается так, чтобы болело максимально сильно. То ли для того, чтобы наказать себя ещё больше, то ли для того, чтобы приглушить боль другого плана. Шаркает к двери, переступает порог и застывает, потерянно смотрит в одну сторону, затем в другую. Из ступора его выводит вибрация телефона, лежащего на столе. Он подошёл, посмотрел на имя звонившего, сбросил, увидел несколько десятков пропущенных и сообщений, большая часть которых была от Джина. Безразлично просмотрел сообщения, кинул телефон в ящик стола и пошёл на кухню. В голове ни одной мысли, внутри онемевшая, звенящая пустота. Как будто весь его организм застыл, зная, что пока не в состоянии справиться с тем, что происходит. И вроде бы неплохо, если бы не тот факт, что когда он отомрёт - будет только хуже. Но это будет потом. Сейчас всё, что интересовало Юнги - это заначка алкоголя, оставленная им сто лет назад за задником кухонной тумбы. Он обшарил и её, и все, что находилось рядом, но так ничего не нашёл. Зато наконец заметил клочок бумаги на столе. На секунду сердце пропустило удар, послав по телу импульс болезненного разряда, но как только парень подошёл ближе и распознал почерк писавшего, его лицо скривилось от раздражения. Записку он всё-таки прочёл. «Ишак ты бухарский, имей совесть и отвечай, когда звонят люди, которым ты пока ещё по какой-то причине небезразличен!!! Мы затарили холодильник. На неделю хватит. Виски и водка в правом навесном шкафу (я заныкал ещё парочку за плитой). Если нужно будет что-то ещё - звони мне. И держи, мать твою, телефон возле себя! Попробуй не ответить, я тебе глаз на жопу натяну, грозный ты наш. Усёк?Тот, кому достался друг-придурок. (Для тормозов - просто Джин)»
Юнги провёл кончиками пальцев по нескольким знакомым словечкам, которые в Корее не использовали, они из-за границы. Специально Джин использовал их или нет, Юнги не знал, но не удивился бы. Кинул записку на стол, умылся, воспользовавшись раковиной, безразлично рассмотрел содержимое холодильника, взял пару бутылок виски и потопал в студию. Переступив порог, плотно закрыл за собой дверь. Постоял, затупив, несколько секунд, выругался себе под нос и снова вышел. В комнате нервно открыл ящик стола, схватил телефон, вернулся в студию, сразу же закинув телефон в ящик стола уже здесь. Рядом же? Рядом. Посмотрел на своё рабочее кресло и тяжко сглотнул, осознав, что работать в нём сознательно не сможет. Во всяком случае пока. Так что он ухватил бутылки и опустился на пол... С того дня началась неделя нервотрёпки, постоянных беспокойств и отсутствия свободного времени. Для мемберов. Кто-то из них постоянно торчал в общежитии. Юнги не выходил. То есть выходил, конечно, как минимум в туалет, но умудрялся делать это так, что его почти не видели. Запасы алкоголя уменьшались, а вот еду не трогали. Никто не знал, что он делает за закрытыми дверьми студии. Просто пьёт или работает, или спит, залипает в стену или ещё что. Он ни с кем не разговаривал. Почти не ел. После первого дня ответственным за питание Юнги единогласно выбрали Хосока, потому что только у него хватало упёртости и терпения стучать в дверь, пока она не приоткроется настолько, чтобы он мог впихнуть в образовавшуюся щель контейнеры с едой. Наутро контейнеры находили около двери. Почти полными, иногда полупустыми, главное - что он хоть немного, но ел. Их не особо дёргали, потому что официально они всё ещё находились в отпуске, но это должно было скоро закончиться. Предстоял трехдневный концерт и пора было уже начать готовиться. После созванного консилиума, было принято решение не трогать Шугу до момента, когда не трогать его будет уже невозможно. Они продолжали торчать по очереди в общаге, он продолжал свое алко-затворничество. Его дни превратились в одно сплошное смазанное пятно. По большей части без мыслей и переживаний, но иногда, в пьяном сознании возникала одна и та же свербящая идея и он безостановочно набирал один и тот же номер. Снова и снова. Слушал механический голос, сообщающий о том, что абонент отключен, сбрасывал звонок и снова звонил. Сознательно или нет, но ни разу не зашёл в галерею телефона, зачем-то откладывая это на потом. Атаковал соцсети Крис сообщениями, которые висели непрочитанными, листал её твиттер и неосознанно радовался, когда видел новый твит. Как подтверждение того, что она реальна. Глупо, наверное, но хотя бы так. То, что его сознание было отправлено в отпуск, не означало, что он не думал о том, что случилось. Неясным, гниющим маревом маячили мысли на подкорке сознания. Вопросы, предположения, обвинения и попытки понять. Ждали своего часа, готовые вывернуть своего носителя наизнанку сразу, как только алкогольный туман спадёт. Юнги чувствовал их, оттого пил сильнее, не испытывая никакого желания разбираться с этим. Мемберы сменялись, время потеряло смысл. Пока его сознание не зацепилось за что-то, что он не успел распознать. На улице была глубокая ночь, когда Юнги проснулся с неприятным послевкусием от сна, который не запомнил. Он вышел из студии, заметил кудрявую тёмную макушку Тэхёна, сидящего на диване и, судя по мерцанию экрана, смотрящего какой-то фильм. Мин нахмурился, отвернулся, глядя на входную дверь, шагнул на кухню, «вышагнул» назад и снова уставился на входную дверь осоловелым взглядом. - ТЭХЁЁЁН!- Ви, подскочивший от неожиданности на диване, забрался на него с ногами, повернувшись к Юнги. - Тэхёёёён! - Хён?...- Подал голос парень. - Тебе что-нибудь нужно? Юнги повернул голову на голос, от резкого движения его слегка повело в сторону. - Вот ты где. - Пропустив мимо ушей вопрос Ви, проворчал парень и направился нетвёрдой походкой в гостиную. - Вечно ты меня теряешь. - Хмыкнув, сказал Тэхён, следя взглядом за приближающимся парнем. - Так а хули ты, как бешеная молекула, туда-сюда скачешь. - Заплетающимся языком проворчал он. Добрался до дивана, неуклюже плюхнулся рядом с Тэ и, медленно повернув к нему голову, сощурил глаза, поджал губы так, как это делает только он. - Что смотришь? - Э...- Тэхён немного растерялся, потому что Юнги сейчас напоминал того вечно докапывающегося до всех дедулю, которого все в семье бояться, но стараются сделать так, чтобы он этого не понял. - Не ужасы, надеюсь? - Прищурившись ещё сильнее, хотя куда уж сильнее, подозрительно задал следующий вопрос. - Нет. Тебе точно ничего не нужно? - Перевёл тему Ви и Юнги в момент изменился в лице. - Вообще-то нужно...- Пьяно кивнув, ответил он. Тэхён сел ровнее, внимательно слушая и собираясь выполнить любую просьбу. Но Юнги не сказал больше ни слова, вплотную пододвинувшись к парню, пролез под его рукой и обнял его, уткнувшись в плечо. Сказать, что Тэхён охренел - ничего не сказать. Потому что Шуга вечно бегал от него в то время, как сам Тэ пообниматься то любил. Кажется, первые пару лет они здорово ругались на этой почве. Так что первые секунды парень сидел с приподнятыми руками, не зная, как именно себя вести. - Мне кажется, я сдохну, если перестану заливать в себя виски. - Звучит приглушённый голос Юнги. Тэ, обняв его в ответ, сел удобнее. - Почему? - Спросил осторожно... ну чёрт его знает, переклинит Шугу или нет. - Потому что тогда я начну думать. И сдохну. Медленно и мучительно. - Выносит Юнги вердикт. - Хён, - Ви упирается подбородком в минову макушку, - ты ведь знаешь, что не сможешь вечно бегать от этого? Кроме того, это ведь совсем не ты. В том смысле, что ты всегда встречал трудности с гордо поднятой головой. - Это не просто трудности, Тэхён. - Помолчав пару минут, в течении которых ковырял пуговицу на огромной кофте парня, ответил он наконец. - Такого ещё не было...- Ви нахмурился, не совсем понимая о чем он. - Всё образуется. Так или иначе. - Сжав плечо Юнги, сказал он тихим, глубоким, успокаивающим голосом. - Думаешь? - С едва различимой надеждой спрашивает тот. - Угу. Мы же со всем справлялись. И с этим справимся. Пока не знаю как, но ты не один. Юнги ответил чем-то нечленораздельным, а потом начал клевать носом, засыпая. Тэхён осмотрелся по сторонам, но поняв, что Юнги не собирается его отпускать, попытался устроить и себя, и его максимально удобно, насколько это было возможно при условии наличия прилипшего к нему хёна. На следующее утро они проснулись почти одновременно. Первым зашевелился Юнги, но замер сразу же как только Тэхён, тело которого задеревенело и отказывалось двигаться, хрипло и обречённо застонал. Во сне, согнувшись в три погибели, парни умудрились поменять положение, в котором заснули и теперь Юнги валялся на Тэхёне, прижавшись щекой к его груди. Поэтому и звук, который издал Ви, Мин не только услышал, но и почувствовал вибрацией под ухом. Парень открыл глаза, медленно поднял голову и только после этого повернул её к лицу Ви. - Какого блядского хрена, Тэхён?! - Прохрипел осипшим голосом Юнги, резко садясь (всё ещё на Ви) и тут же морщась от боли в голове. Тэхён, вздёрнув бровь, приподнял руки, как бы сдаваясь. - Я не при делах. Это всё ты, хён. Мин открывает рот, чтобы начать материть несносного пацана, но тут же захлопывает, хмурясь. Это первое утро за некоторое время, когда он может хоть как-то соображать. И это значит, что он пил до беспамятства. - Сколько? - О чём ты?...- Приподнявшись на локтях, уточняет Ви. - Пил сколько? - Отвечает Юнги. - Неделю. - Так...- Парень раздражённо вздыхает. - Ну нахер...- Скатывается с Ви и дивана, поднимается на ноги. - Это же пиздец, докатился, блять...- Брюзжит себе под нос, топая к двери. - Идиота кусок. - Ты куда? - Сев и облокотившись на спинку дивана, спрашивает Ви. - Подальше от тебя, блин. - Ворчит почти не слышно, оглядывается на парня.- В душ. Ай, бля! - Морщится, врезаясь в дверной косяк. - А потом? - Сдерживая улыбку, интересуется Ви. - А потом на работу. - Отвечает Юнги, не оглядываясь. Ещё какое-то время Тэхён слышит возню и тихое ворчание, пока Мин торчит в своей комнате. Потом он запирается в душе, а Тэхён поднимается на ноги, потягивается, разминая затёкшие конечности, широко улыбается и отправляется варить кофе. Юнги выполз из своей норы - не повод ли для радости?***
Получив «глубокую душевную травму» при пробуждении на Тэхёне, Юнги понял, что алкоголь не лучшее решение (на самом деле Ви здесь ни при чём, конечно). Вместо того, чтобы беспробудно пить, он решил уйти с головой в работу. Это всегда работало. Сработало и в этот раз, но с некоторыми оговорками. Он всё ещё отказывался говорить о Тине с кем бы то ни было. Он и с собой то не хотел вести диалоги на эту тему, зарывая всё, связанное с ней и своё отношение к её поступку глубоко внутри, придавливая тонной работы и бесполезной шушеры. Он переехал в студию в HYBE. Буквально. Потому что понял, что находиться в общежитии, где каждый угол напоминал о ней, выше его сил. Хотя не сказать, что здесь напоминаний было меньше, но воспринимались они как-то по-другому. Ну и плюсом слишком часто там маячил кто-то из мемебров, иногда все разом. Юнги работал сутками, выдавая норму за максимально короткие сроки. Хранилище «когда-нибудь использую» пополнилось десятками наработок. Правда, преобладали среди них в основном мрачные, тяжёлые мотивы с басами и заливистыми гитарными партиями. Явно не тот курс, которым они сейчас идут. Хотя это Юнги не беспокоило, потому что никто не удивится, если года через два их группа попробует что-то такое. Как он однажды сказал на каком-то интервью: «единственные жанры, в которых мы ещё не работали - это рок и регги»...для регги не подходящее состояние, так что... Он притащил в студию динозавра. Не знал зачем, просто внезапно эта идиотская игрушка стало тем, что он должен видеть рядом с собой во что бы то ни стало. Так что временами, когда в глаза от напряжения и долгой работы будто песка насыпали, парень, крутанувшись на кресле, поворачивался лицом к дивану, на котором восседало это розовое чудище, и цеплялся за него отсутствующим взглядом, блуждая в закоулках собственных мыслей. Он всё ещё отказывался думать о том, что произошло. Но лишённый алкогольного дурмана мозг придумал весьма мазохистские пытки. Воспоминаниями. Так что Юнги стал невнимательным, часто отсутствовал сознанием, выпадал из реальности. Ведь почти каждое место в этом здании было наполнено воспоминаниями о ней. Поэтому студия стала одновременно и спасением, и проклятьем. Стоило ему бросить взгляд на этот чёртов диван...в голове вспышками проносились весьма яркие картинки воспоминаний. Одно из них он любил больше всех остальных. В тот раз Юнги и Крис спорили до посинения. Причиной спора стало то, что девушка наотрез отказывалась уезжать без него, а он знал, что просидит за работой всю ночь. Работой, которую нужно было закончить к утру. И его ничерта не устраивало, что она собирается ютиться на совсем непригодном для нормального сна диване. Время перевалило за полночь, а на повышенные голоса примчался Джин, как всегда попытавшись разрядить обстановку своими шутейками. Крис, сказав, что ей это надоело и она уезжает домой, ушла. Довольный Юнги поддался уговорам друга и они спустились в кафетерий, выпить по чашке кофе. И только когда они вернулись в студию, Юнги понял какой он осёл. Потому что обнаружил на диване уже спящую, укрытую косухой, девушку. И с одной стороны он был взбешён донельзя, а с другой треть положенного для работы времени провёл, сидя в кресле и пялясь на Тину, улыбаясь, как идиот. Иногда он выпадал из реальности в самые неподходящие моменты. Шёл февраль, во всю готовились к мартовским концертам, а в то утро они сидели на брифинге. Юнги слушал в пол уха, пока не уловил, черт его знает откуда, знакомую мелодию. «Runaway Train» группы Soul Asylum, кажется она стояла у кого-то на звонке. И вот он уже не в Сеуле, в конференц зале, на брифинге, на котором не услышал ничего нового. Он где-то в Аризоне, в одном из тех придорожных мотелей, в одних боксерах, а по виду - чуть ли не в лучшем костюме-тройке, она в его огромной футболке, не спят пол ночи, потому что нашли на стареньком приёмнике радиоволну, транслирующую песни 90-ых. Танцуют и смеются, пока кто-то из них не спотыкается и они не падают на пол. Спорили, кто из них неуклюжая корова. По факту - оба. И не заботило их, что пол не самый чистый, а мотель не самый презентабельный, что смеяться так громко неприлично, и вообще что это они себе позволяют. Вновь вернувшись в «здесь и сейчас», Юнги почувствовал на себе взгляды присутствующих и не сразу их понял. Пока не ощутил собственные губы, растянутые в улыбке. В другой раз Джин вытащил таки его в комнату отдыха, негласно принадлежавшую им. Юнги и не понял, как этот оболтус провернул свой финт и опомнился уже в помещении с мягкими диванами, холодильником и постоянным запасом закусок. Помнил только что-то вроде «мы все переживаем за Чимина и пока он в больнице, нам вместе надо быть». Точно. Чимин и аппендикс. Хотя его же уже выписали, просто он пока находился дома. Или нет? Юнги не участвовал в разговоре, никак не реагировал, в голове было пусто. В впрочем, как всегда в последнее время. До тех пор, пока его взгляд не выхватил что-то едва заметное, эфемерное, пустившее ток по его венам. Мыльный пузырь, прилетевший откуда-то из-за его спины. Словно загипнотизированный он наблюдал за тем, как хрупкий шарик плавно опускается к своей неминуемой гибели, мысленно переносясь на несколько недель назад, всё в ту же Аризону. Они возвращались из Гранд Каньона, когда наткнулись на ярмарку, стоявшую чуть в стороне от дороги. Юнги услышал «Коооот, давай заглянем, а? Пожалста, пожалста??» и не понял, когда успел свернуть с трассы. Дальше ярмарки находился довольно высокий холм и парень знал, что за ним есть небольшой городок, они проезжали мимо него. Но наличие холма, скрывающего этот городок, создавало впечатление, что в округе нет ничего. Ярмарка посреди пустоты. Аттракционы, автоматы с закусками, шатры с гадалками, комната смеха, комната страха, клоуны, люди, выглядевшие странно, тиры и прочие составляющие подобных мероприятий. Здесь было шумно, людно, несмотря на не совсем здоровую ситуацию в мире. Юнги было немного не по себе, ещё хуже стало после слов Крис. - Боже, как же здесь здорово! Прям как в тех фильмах...- Сказала она, ожидая, что он поймёт о чём она говорит, но Юнги пожал плечами. - Те, в которых персонажи заезжают вот в такие места, а потом оказывается, что это какая-то временная петля в чистилище, а сами персонажи умерли, попав в аварию или что хозяевами такого места является семейка психопатов-каннибалов, ну! Ты что, не смотрел никогда что ли? - Так. - Юнги врос пятками в красноватую землю. - Пошли ка отсюда. - Сказал недовольным голосом, потянув её назад к машине. - Ну ты чегоооооо? - Насупившись, спросила девушка. - Я же пошутила... - Скоро стемнеет, а нам ехать ещё чёрт знает сколько. - Проворчал парень, не уступая. - Дальше по дороге есть мотель, я видела, когда мы ехали сюда. - Сказала Крис, а потом ослепительно улыбнулась. - Давай, пошли, - потянула его к кассам, - отпуск же, время приключений! - Скорчив забавную гримасу, продолжила уговаривать она. Конечно, он согласился. И её довольная улыбка стоила того. Они ели хот доги и сладкую вату, стреляли в тире - Юнги выбил девять из десяти и выиграл средних размеров игрушку. Ему вручили медведя и когда он его увидел, скривился, недовольно нахмурив брови. - Медведь? Не нужен нам никакой медведь. - Проигнорировал приглушённый смех Крис. - Давайте мне...- он перевёл взгляд на стенд за спиной мужчины, - вон ту пантеру. - Раскомандовался распорядительным голосом. Лохматые брови колоритного усатого дядьки взлетели вверх. - У нас не предусмотрен выбор, молодой человек. - Пробасил он, вновь пододвигая к нему медведя. - Берите то, что дают. Противостояние взглядами закончилось тем, что парень, фыркнув, забрал злосчастного медведя и они пошли дальше. Он бухтел всю дорогу, отказался отдавать выигранный приз девушке "не нужны тебе медведи, блин!", теребя в руках игрушку и вспоминая недобрым словом Ви под аккомпанемент из хихиканья Крис. - Да хватит смеяться! - Не выдержав, возмутился он. Девушка повернулась к нему лицом, но взгляд устремила куда-то поверх его плеча. Широко улыбнулась. - Я сейчас. - Сказала она, чмокнув его в губы, и оставила стоять посреди толпы. Проследив за ней взглядом, парень понял, что она нашла ещё один тир. И игрушки там были побольше. Приготовившись подначивать её из-за проигрыша, он остановился неподалёку, засунув под мышку медведя. Спустя десять минут он был близок к тому, чтобы начать жевать ухо этого самого медведя, потому что Крис выбила десять из десяти. Дважды. Посмотрев на него через плечо, девушка ухмыльнулась, тыкнула в сторону стенда с игрушками и сказала что-то мужчине, как две капли воды похожему на того, у которого они были до этого. Когда она шла к Юнги, он видел только её ноги, потому что всё остальное скрывал огромный, плюшевый бенгальский кот, который в последствии занял почётное место в дальнем углу квартиры Юнги. - Давай меняться? - Игриво спросила она, затем закряхтела, пытаясь увидеть Юнги, выглядывая из-за кота. И эта картина стёрла всё негодование парня. Он начал улыбаться, вызвав подозрение в глазах Крис. - Что? - Ты милая. - Заявил он. - Ничего подобного! - А я говорю - милая. - Продолжал стоять на своём. - Нет! Я злобная и мерзкая! Понял? Ничего милого во мне нет! Так то. Он забрал огромного кота, вручил ей медведя, попутно заявив, что они избавятся от него сразу же, как только вернутся в Сеул, лучше ещё раньше. Поцеловал, чтобы прервать непрекращающийся поток возмущений и потащил дальше. Что сделал он это зря, Юнги понял, когда услышал за спиной «Ооооооооо! Я хочу туда!». Он проследил за взглядом Крис и почувствовал тошноту. Чёртово колесо, не самое крупное, но довольно пугающее. Почему он не заметил его сразу, если эта дура возвышается над всей ярмаркой, он не знал, но по горящим глазам Тины понял, что бежать уже поздно. Парень обречённо застонал, осознав всю степень своей невезучести и потопал безвольной тушкой за ведущей его за руку Крис. Они сделали ещё одну остановку перед аттракционом, который он ненавидел всей своей душой, потому что на пути к нему стояла палатка, в которой продавали всякую мелочёвку среди которой были разноцветные бутыльки с мыльными пузырями. - Коооот... - Что ты хочешь? - Хмыкнув, спросил он. Крис закатила глаза. - Уж точно не Rolex. Пузыри хочу. Купишь? - Спросила, моментально став похожей на пятилетнюю девчонку. Он не знал, что в прокат на колесе входила остановка на вершине. Крис тоже не знала, но не упустила случая попускать мыльные пузыри с высоты. Так они и сидели - вдвоём в кабине, вместе с огромным плюшевым котом и медведем чуть поменьше, Крис перемещалась от края к краю, чтобы рассмотреть всё, что находится внизу, детальнее и попускать мыльные пузыри, а Юнги - побледнев, прикрыв глаза, вцепившись в поручень и всё время бормоча «не могла бы ты просто посидеть? пожалуйста, просто не шевелись...». Но как только он решился открыть глаза, услышав её смех, забыл и про высоту, и про то, что они чёрт знает где, и про то, что вообще-то ненавидит аттракционы. Наблюдал за ней практически не моргая, потому что видел её такой довольно редко. Широкая улыбка, раскрасневшиеся щёки, глаза блестят, волосы в беспорядке и смех...И чёртовы пузыри, они были повсюду: мелкие, побольше, переливающиеся радугой бензиновых пятен, и брызгающиеся во время крохотных самовзрывов... ...Всё это пронеслось в голове Юнги за считанные секунды и исчезло в момент, когда один единственный пузырь здесь, в комнате отдыха, разорвался и исчез, достигнув пола. На какую-то безумную секунду парню подумалось, что это Крис, стоит здесь, за его спиной, пускает эти дурацкие мыльные пузыри и ждёт, когда он повернётся. Юнги разворачивается резко и дёргано, не обращая внимания на в момент стихшие разговоры, шарит взглядом по комнате, пока не находит бутылёк мыльных пузырей. В руках Тэхёна. И осознание того, что его мозг просто сыграл в какую-то жестокую игру, никакой Тины здесь нет и быть не может, а также задушенные, неясные проблески надежды морозят его до ступора, до рези в глазах, нехватки воздуха и дыры в районе грудины, пустой, но ноющей от этого не меньше. - Хён? ... - Встревоженно зовёт Ви. Юнги поднимает взгляд. Секунду назад были и широкая улыбка, и раскрасневшиеся от смеха щёки, и блестящие глаза, но карие, и волосы в беспорядке, но короче и темнее...А эмоции те же. Почему он раньше не замечал, что в своей отдаче миру детских, искренних, трепетных эмоций эти двое так похожи? Он часто моргает, вдруг поняв, что картинка расплывается, опускает взгляд, пытаясь собраться и с ужасом понимая, что вот оно - шлюз открыт, пора отпевать его и так разорванное нутро, потому что дальше станет только хуже, потому что он впервые за сколько? две? три недели? почувствовал что-то. Ему вдруг стало страшно, нестерпимо захотелось почувствовать кого-то рядом, просто чтобы знать, что живой ещё. Он резко поднялся на ноги и шагнул по направлению к Ви. Краем сознания отметил, что парни все как-то разом подобрались, а Джин встал чуть ближе к парню с пузырями. Юнги понятия не имеет, что такого они увидели в его лице, наверное что-то не очень хорошее, но его это не особо то и интересовало, он смотрел на Тэхёна, продолжая направляться к нему. Тэ, не совсем понимая, что происходит, но интуитивно улавливая правильную потребность, не глядя передаёт пузыри Джину, чуть заметно улыбается Юнги, и тот не ждёт больше. В два шага подходит и обнимает парня, сцепив руки в замок на его спине, уткнувшись лбом в плечо и выдохнув сразу, как только почувствовал, что его обняли в ответ. Не было произнесено ни слова, не было ни одного движения. Присутствующих вдруг как будто придавило от осознания того, насколько всё плохо. Большая часть людей выговаривается, кто-то плачет, кто-то кричит, когда им больно. Юнги кричит в себя. Всегда так было, но он как-то справлялся в одиночестве по большей части. И эта его потребность быть обнятым, и то, что сделал это Тэхён, говорили о той степени отчаяния, которая находится далеко за гранью. Прошла минута - по ощущениям час, Юнги, ни на кого не глядя, молча ушёл. Когда за ним закрылась дверь, Тэхён, провожавший его взглядом, повернулся к остальным с покрасневшими от непролитых слёз глазами. - Мы должны что-то сделать...- Перевёл взгляд с лидера на старшего. - Пожалуйста...***
Начались прогоны, репетиции и тренировки. Сон СонДык не щадил ни себя, ни мемберов, кроме разве что Чимина, которому от этого было ни холодно, ни жарко, он рвался в бой, даже если во вред себе. Так что его приходилось тормозить. Была середина февраля, поздний вечер, они прогоняли финальный этап концертной программы, когда Юнги внезапно рухнул, потеряв сознание раньше, чем здорово приложился головой об пол. Нервное напряжение, постоянный стресс, пусть не совсем явная, но нервотрёпка, отсутствие сна, поганый режим питания в который входило целое нихуя, ослабленный после перенесённой болезни организм и повышенные физические нагрузки сделали своё дело - он отключился, просто переработался. Наверное. Первым около него оказался Хоби, остальные подтянулись почти сразу после него. СонДык послал за медиком, а Чонгук побежал за водой. Юнги пришёл в себя почти сразу и долго, но безуспешно пытался добиться того, чтобы от него отвязались. Суматоха, вызванная этим инцидентом, улеглась далеко не сразу. Хотя Юнги этого не застал, потому что его отвели в комнату отдыха. Ждать медика с ним остался Джин, остальные пятеро не пожелали уходить далеко и топтали коридор за дверью. А потом последовал стандартный осмотр, стандартные вопросы - сколько спите (пару часов в сутки если повезёт), что едите (питаюсь святым духом, а что?), есть ли вредные привычки (да доктор, подыхать изнутри считается?), есть ли какие-то болезни (синдром разбитого сердца, пожалуй подойдёт) и так далее. Юнги отвечал безучастным голосом, все, чего ему хотелось, это чтобы его оставили в покое. Но и тут парню не повезло, потому что врач настоял на повторном обследовании уже в больнице, «завтра и ни днём позже, молодой человек». Юнги впервые чуть не довёл СокДжина до белого каления, в смысле натурально, на самом деле, а не как обычно. Потому что отказался ехать домой, сказав, что его дом там, где он может уложить свою тушку поспать, студия вполне пригодна для этого, да. Перевалило за полночь, когда СокДжин, уставший и злой, как чёрт, спустился на парковку, чтобы наконец поехать домой. Прилетевшее справа чиминово «Джин-хён, мне нужно с тобой поговорить», в тот момент, когда парень открывал машину, чуть не отправило его на тот свет. А учитывая не самое лучшее расположение духа...В общем, Чимину повезло, что Джин посмотрел на него раньше, чем открыл свой рот. Потому что от одного вида младшего пропал весь злобный запал. - Ты плакал. - Утверждение. Чимин шмыгнул носом, но больше никак не подтвердил слова хёна. - Садись. - Кивнув на свою машину, сказал Джин. - Тебя подвезти может? - Я хотел поговорить не об этом. - Забираясь на переднее пассажирское сидение, отвечает парень. - Ну, валяй. - Пожав плечом, отзывается Джин и, повернувшись к нему всем корпусом, упирается плечом в спинку сидения. Чимин набирает в грудь побольше воздуха и рассказывает. Всё. Всё о чем говорила Крис, о причинах, по которым она была вынуждена уехать и о своём обещании никому об этом не рассказывать тоже. О том, как чувствовал себя последней мразью, наблюдая за Юнги. Он всё говорил и говорил, иногда прерываясь, чтобы прийти в себя. А Джин слушал. И молчал. И мрачнел всё сильнее. Он не сказал ни слова и тогда, когда Чимин закончил. - Хён...- Неуверенно позвал Джина Чимин, когда молчание стало затягиваться. СокДжин шумно и глубоко вздохнул, посмотрев на парня. - Я знаю, что поступил отвратительно, но... - Ты всё сделал правильно. - Перебил его Джин. И не было в его глазах ни осуждения, ни презрения. - Ч-что?...- Пробормотал поражённый Чимин. - Но Юнги... - Наломал бы дров и всё равно ничего не добился бы. Разве что того, что нас всех пустило бы в мясорубку. - Юнги-хён умный и прагматичный человек. - Начал заступаться за него Чимин. Джин согласно кивнул. - Верно. Когда дело не касается Кристины. - Спокойно возразил он. Чимин моргнул пару раз и нахмурился. - И что теперь делать? - Задал он очень волнующий его вопрос. - Тебе ничего. - Невесело усмехнувшись, ответил Джин. Перевёл взгляд на лобовое стекло. - А мне нужно подумать, как сделать так, чтобы он выслушал меня прежде, чем полетят головы. - Он возненавидит меня. - Обречённо вздохнув, бормочет Чимин. - Он поймёт, что ты сделал это и ради него тоже. - Ободряюще улыбнувшись, отозвался Джин. А парень с надеждой посмотрел на старшего. - Хотя может поорёт немного. - Добавляет, хохотнув. Чимин нервно хмыкнул в ответ. - Ну всё, тяжёлый день был. Езжай домой. Всё будет нормально. - Спасибо. - С грустью в глазах посмотрев на Джина, тихо сказал Чимин. Тот в ответ ещё раз улыбнулся и кивнул головой. Когда парень вышел из машины и исчез из вида, Джин ещё долго сидел, не трогаясь с места, пытаясь разложить всё по полочкам и понять, как теперь нужно действовать. Он отвратительно спал и готов был рвать и метать на следующий день, но дождался, пока Юнги вернётся из больницы, в комнате отдыха. Никого кроме него не было, когда Мин открыл дверь и зашёл. - В сообщении ты сказал, что что-то срочное. - Никаким голосом говорит он, закрывая дверь. - Что сказали врачи? - Вопросом на вопрос отвечает Джин. - Жить буду. Так что там? Мне нужно работать. - Нетерпеливо интересуется Юнги. - Присядь. - Кивнув на кресло, стоящее напротив того, в котором сидел сам Джин, говорит он. - Да, бля, Джин... - Сядь. - Тоном, не терпящим возражений, перебивает его СокДжин. Юнги смотрит на него, захлопнув рот. Хмурится, но к креслу проходит. - Прежде, чем я начну, ты должен пообещать, что дослушаешь до конца, не перебивая. - Продолжает говорить, наклонившись вперёд и положив локти на колени. Юнги раздражённо выдыхает. - Шуга. Пообещай. - Требует Джин. - Ладно. Обещаю. - Хорошо... Джин начинает говорить. Спокойно, безэмоционально, перечисляя факты и разумные доводы, пытаясь подготовить почву для правильных решений. Начинает волноваться, потому что не видит ни одной ожидаемой реакции - взгляд Юнги пустой, тело находится в расслабленной позе, но что-то подсказывает СокДжину, что это просто замедленная реакция истощённого организма. - Тебе рассказал Бан PDним? - Задаёт Юнги единственный вопрос после того, как Джин замолкает. - Нет. - Отвечает тот и видит первую реакцию. Опасный блеск в глазах и чуть заметный прищур, смена позы, которая теперь отражает его собственную. - Кто? - Ты должен понимать, что он молчал из лучших побуждений. - Кто? - С бОльшим нажимом в голосе переспрашивает Юнги. - Чимин. - Помедлив секунду, всё же отвечает Джин. Возможно, Юнги переварил бы эту информацию, пришёл бы к правильным выводам и понял бы всё верно, если бы дверь в помещение не открылась, если бы порог не переступили Чимин и Тэхён, тихо переговаривавшиеся, если бы взгляды Юнги и Пака не пересеклись...Но «если бы» не надёжная валюта. Секунду ничего не происходит, а потом Юнги, рванувшись вперёд с прытью, которую не подразумевало его измотанное тело, почти добирается до Чимина. Путь ему преграждает Джин, навалившись всем весом и оттаскивая назад, перед Чимином встаёт не понимающий, что происходит, Тэхён, пихая друга за спину. На автомате. Будь у Юнги лишняя минутка, он бы рассмеялся - Ви, которого весь мир считает каким-то нереальным, утончённым и изящным существом, явно не предполагающим наличие грубой физической силы, встаёт на защиту Пака, имеющего разряд по боевой дисциплине и способного постоять за себя. Что-то в этом мире явно не так. Или что-то не так с Юнги. Но он снова рвётся вперёд. - Ты! - Рвёт глотку, не помня себя от злости. - Грёбаный пиздюк! Кто дал тебе право решать, что правильно, а что нет?! - Юнги, перестань! - Повысив голос, рявкает Джин, пыхтя от натуги. - Хера лысого я перестану, блять! Иди сюда, ебантяй пусанский! - Она просила его ничего тебе не говорить! Она! Посмотри на себя, Юнги и ответь мне, была ли она неправа?! - Пытается достучаться СокДжин и, как минимум, передёргивает часть внимания Юнги на себя. Его взгляд чуть проясняется и он косится в сторону сдерживающего его друга. - Просто представь, что ей пришлось пережить в одиночку, идиот. Она не могла никому рассказать. Она нуждалась в тебе больше, чем когда-либо и всё равно не рассказала. Сказать, почему? Вот поэтому. Потому что ты сначала делаешь, а потом думаешь. Всегда, когда дело касается неё! - Юнги перестаёт вырываться, сосредоточив всё своё внимание на друге. - Чимин был с ней, потому что тебя не было. Он помог ей довести до конца то, что она считала правильным. Только благодаря ему, Кристине не пришлось в одиночестве уходить. И наверняка его поддержка в тот момент - единственное, что помогло ей поступить правильно. Правильно! Ты знаешь, что так и есть. На тот момент уйти - было единственным решением. Не мне тебе рассказывать о том, какие последствия ждали бы всех нас, если бы она решила остаться. Тебе плевать на себя? Отлично. Что насчёт остальных, а? Что насчёт Чонгука, Тэхена и Чимина, младших, у которых не было детства и которых чудом не коснулась участь других красивых детей в этой индустрии, но которые вкалывали похлеще некоторых взрослых? Что насчёт Хосока и НамДжуна, которые из кожи вон лезут. Один - чтобы никто не падал духом, даже если самому невыносимо, что хоть на луну вой. А второй - взваливая на себя непосильную ношу лидера и тонну ответственности. Они все младше нас с тобой. Ты подумал, что было бы с ними? И что насчёт самой Кристины? Ты прожил в аду месяц. А теперь представь, каково было ей. И если после этого тебе всё ещё захочется почесать кулаки о физиономию Чимина, то валяй, докажи, что она приняла верное решение, утаив от тебя правду! Закончив, Джин тут же отпустил Юнги, предоставив тому полную свободу действий, но Мин не сдвинулся с места, тяжело дыша и не сводя взгляда с СокДжина долгих несколько минут. Он моргнул, опустил голову, посмотрел на Ви и Чимина исподлобья, челюсть и кулаки сжались сами собой. - Проваливай. - Цедит сквозь зубы. - Видеть тебя не могу. - Не ждёт ответа, отворачивается к окну, с силой трёт лицо, давит на глаза пальцами, пытаясь прийти в себя. Чимин не шевелится, сверля взглядом его спину, поэтому Тэхён хватает подавленного друга за руку и тащит к выходу. - Давай, Чимин, пошли. - Бормочет тихо, вытаскивая того за порог и захлопывая дверь. - Что, чёрт возьми, это такое было?! - Схватив обеими руками парня за плечи, спрашивает он. Чимин смотрит ему в глаза и качает головой. - Он никогда меня не простит. Никогда.- Бормочет, не слыша вопросов Ви и тот понимает, что сейчас для них, очевидно, не лучшее время. Осматривает коридор поверх головы парня. - Так, - чуть наклоняется вперёд, ловя взгляд Пака, - ладно. Всё будет нормально, хорошо? Чимин-хён! - Зовёт громким шёпотом, слегка встряхнув его за плечи. - Всё, пошли отсюда. - Командует, обняв друга за плечи одной рукой и уводя отсюда подальше. В комнате отдыха всё это время ничто не нарушает тишину. Джин, выдохнув, отходит к холодильнику, чтобы выпить...хоть чего-нибудь. Он успевает сделать пару глотков, когда слышит: - И что мне делать? Джин замирает, делает третий глоток, опускает стакан и оглядывается, встречается с абсолютно потерянным взглядом. - Сделай так, чтобы её отъезд не был напрасным. - Почти не думая, отвечает он. Поворачивается всем телом к Юнги. - Я не говорю, что тебе нужно навсегда забыть о ней. Просто сделай всё, чтобы обеспечить подушку безопасности. Ты не хуже меня знаешь, по каким правилам играют большие игроки в этой сфере. И ты один из них. Пусть пока не самый влиятельный, но у тебя есть все шансы. Так что вместо того, чтобы вести себя, как пубертатный подросток, пораскинь мозгами и поступи, как мужчина. То, что она сделала, тот факт, что выбрала твоё благополучие, вместо собственных желаний, говорит о многом, не считаешь? - Юнги морщится, Джин как-то фатально усмехается. - Что? - Я не сказал...я никогда не говорил ей о том, что...- Юнги замолкает, почему-то посчитав, что неправильно говорить о таких вещах с кем-то до того, как признается Тине. Джин улыбается. Той улыбкой, которую видели далеко не многие. Хищной, расчётливой и опасной. - Ну так сделай так, чтобы в следующий раз, когда вы встретитесь, ты мог сказать ей об этом и добавить, что она не станет причиной твоего краха, потому что те, кто этого захотят - обломают зубы...***
Он вернулся в общежитие под утро, проторчав всю ночь у реки и пытаясь осмыслить всё, что произошло за этот месяц. И всё, к чему он пришёл - это то, что все они были правы. Тина, Чимин, Джин, даже ШиХёк. Нужно ли было ему продраться через всё, что творилось внутри, чтобы осознать это? Да, пожалуй. Ведь он думал, что его предали, думал, что, несмотря на слова Тины, его самого опять было недостаточно. Не имея никакой информации о причинах, по которым она уехала вот так, молча, тихо, ему только и оставалось, что пытаться объяснить все самому себе. И поскольку он не был самым уверенным в себе человеком, естественно, что причины он искал в себе. Это было больно. И, как оказалось, напрасно. Мог ли он сказать, что теперь ему стало легче? Едва ли. Но с правдой можно научиться жить, она одна, она проводит чёткие границы. Неизвестность - яма с тысячей разных направляющих, которые ведут в ещё более глубокие ямы. Завидев зарево рассвета, парень завёл двигатель и направился к общежитию. Пора заканчивать страдать. У него много работы. И первым пунктом он собирался заняться прямо сейчас. В общежитии было тихо, когда он зашёл, но не пусто. Мемберы не спали, несмотря на ранний час. Они сидели молча в гостиной. Чимин, встретившись взглядом с Юнги, подорвался с места и зашёл в комнату, которую делил с Хосоком и Тэхёном. Юнги, посмотрев на каждого, безмолвно последовал за ним. Ребята напряглись, из чего Мин сделал вывод, что они уже в курсе всего, но Джин их остановил. Парень остановился на пороге комнаты, наблюдая за тем, как Пак кидает в сумку немногочисленные вещи. - Я сейчас уйду. - Не дождавшись от Юнги ни слова, сказал Чимин тихо. - Зачем? - Тихо интересуется парень, заставив Чимина одним словом замереть. Он медленно поднимает взгляд, чувство вины, которое плещется в его глазах, режет отмершее нутро Шуги и он шагает внутрь комнаты. Чимин не шевелится, наблюдая за действиями парня, который останавливается в шаге от него. И хотел бы Юнги сказать что-то правильное, подходящее, уместно, но в голове такой раздрай, что впору нанимать бульдозер. Он знает только то, что не хочет и не может разбрасываться дорогими людьми, отвечающими ему взаимностью, пусть иногда и поступающими не так, как хотелось бы ему. Поэтому он просто протягивает руки, сгребая офигевшего Чимина в охапку. Кажется, за эти дни Юнги наобнимался на полжизни вперёд. Секунду спустя он чувствует руки Пака у себя на спине и слышит какой-то беспорядочный лепет, в котором отчётливо проскальзывает сожаление. Он не вслушивается, а когда начинает слышать всхлипы, понимает, что нужно бы что-то сказать. И говорит единственное, что сказать хочется. - Спасибо, Чимин. - Парень в его руках замирает, думая, что ослышался. Юнги начинает чувствовать себя идиотом. - Так, ладно, вы все равно уже не спите. Что насчёт завтрака? - Отстраняется и заглядывает младшему в глаза. Тот медленно кивает, не совсем уверенный в том, что правильно его понял. - Ну и отлично. - Не ждёт ответа, отступает на шаг, разворачивается, выходит из комнаты, шагает на кухню. Чимин на ватных ногах тащится за ним, останавливается на пороге и смотрит на остальных. Из кухни слышится возня, все шестеро подходят к дверному проёму, но в помещение не заходят, толпясь и пытаясь разглядеть что там происходит, выглядывая из-за плеч друг друга. Юнги достаёт из холодильника яйца, овощи, бекон, заводит кофемашину. - Долго будете тереться на пороге? - Спрашивает этим своим дедовским тоном, не глядя на них. Парни переглядываются и по одному проходят, начиная рассаживаться за столом. - Какао? - Спрашивает он, глянув на Тэхёна. - Да, - неуверенно кивнув, отвечает тот, - спасибо, Юнги-хён. - Кофе черный, - смотрит на Чимина, - и с молоком? - На Чонгука. Первый кивает головой, второй повторяет фразу Ви. Юнги смотрит на НамДжуна, Хосока и Джина. - Кофе, чай и...кофе? - Получает подтверждение своих предположений. - Окей. - Пока готовятся напитки, принимается резать овощи. - Хён, давай помогу. - Опомнившись, предлагает Чонгук и подскакивает с места. - Яйца взбей. - Соглашается Юнги, парень с энтузиазмом школьника принимается выполнять поручения. - Ну что, лодыри, какое у нас там на сегодня расписание? - Хмыкнув, интересуется Мин. Поначалу никто не отвечает, но Джун быстро берёт всё в свои руки и начинает перечислять список дел, запланированных на сегодня. Постепенно подтягиваются остальные и помещение наполняется привычными звуками. Юнги слушает их, иногда вставляет пару словечек и тихо улыбается, стоя к ним спиной. Он опустошён, разбит и он чертовски устал. От постоянных метаний и попыток подавить лавину чувств и эмоций, во главе которых стояло тотальное одиночество и страх. Но у него всегда было кое-что ещё. Точнее кое-кто. Шесть оболтусов, на которых он всегда мог положится, просто он забыл об этом... Сентябрь 2022 Стоя на людной улице Лондона, он нервничал сильнее, чем предполагал, но никуда сворачивать не собирался. Ему так и не удалось поспать этой ночью. Во-первых: потому что вернулся он под утро, а во-вторых: ну потому что не спалось. Он и на месте то с трудом мог сидеть, а как вспоминал, что ждать ему до конца рабочего дня, так не знал, куда себя деть. Он вернулся в номер, принял душ, позавтракал, слинял от мемберов, задающих ненужные вопросы и проторчал весь день на улице, пока не подошло нужное время. Сейчас Юнги стоял и смотрел на здание, расположенное через дорогу. По размерам оно было меньше, чем здание HYBE в Сеуле, но всё равно впечатляло. Парень посмотрел на часы, развернулся и зашагал в противоположную сторону, потому что его цель была не здесь. Небольшая уютная кофейня в двухстах метрах от него - вот куда направлялся Юнги. Он остановился неподалёку и принялся ждать, всё время поглядывая на часы, нервничая, как школьник и отвлекаясь, мысленно подшучивая над этим. Пока не бросил взгляд в сторону и не выхватил среди прохожих знакомую светлую макушку, кожаную куртку и дурацкую гульку на голове. Уголок его губ дёрнулся и пополз вверх, в то время как сердце ухнуло в пятки, стремительно поднявшись и застряв где-то в глотке. Он перешёл дорогу ,стараясь не попадаться на глаза. Юркнул в переулок, расположенный рядом с кофейней и принялся ждать. Прислонился спиной к кирпичной стене, затылком к шершавым кирпичам и на секунду прикрыл глаза, всё ещё не веря, что время ожидания закончилось и не ощущая полуулыбку на собственных губах...