Troll me

      Тёмный массив однообразных складских помещений «Храни сам», разбросанный повсюду мусор, нервно подмигивающие редкие лампочки и тишина, непривычная вечернему Саус Парку, — бывшее логово Профессора Хаоса выглядело заброшенным и оттого еще более зловещим. Но Кайл не обращал внимание на эти мелочи, пока все его мысли занимал куда более серьёзный повод для беспокойства. Прошла уже неделя с тех пор, как Борцы За Свободу выбрались из кишащих кошмарными мутантами лаборатории Мефесто, а Енот так и не объявлялся. Его караулили у дома и искали по всему городу, но он словно сквозь землю провалился. И только свежие посты в Енотограме давали понять, что ещё ничего не было кончено. До выборов мэра оставалось всего три дня, и не приходилось сомневаться, что всё это время он потратит на подготовку. Бессмысленные патрули и напряжённое ожидание никому из ребят не нравились, но что им оставалось? У заигравшегося Жиртреста было всё: полиция, мафия, Енотограм с сотнями подписчиков и даже грёбаные ниндзя! Не было только поддержки друзей, доверие которых он потерял в тот момент как со всей свойственной ему тупостью открыл личность «злодея» своей франшизы. То есть, «личность» своей левой руки по имени Митч Коннер. «Он действительно не понимал, насколько это тупая идея, или его троллинг стал таким же жирным, как он сам?» — хмуро думал Кайл, возвращаясь в воспоминаниях к тому дню. «Я докажу свою невиновность, придурки!» — кричал Енот, но никто его уже не слушал. И только теперь, созерцая утопающий в преступности город, невменяемых родителей и напуганного младшего брата, на грани отчаянья Кайл впервые всерьёз задумался над этими словами.       «Кто-то должен это сделать. И всем будет лучше, если этим кем-то стану я», — самоотверженно рассуждал он, аккуратно, но твёрдо ступая между сомнительными завалами тряпья и фольги, оставшимися после наёмников Хаоса. Мысль посвятить в свой новый план друзей приходила ему в голову, но была отвергнута. Стэн бы его сюда ни за что не пустил, взывая к благоразумию, — но сидеть и ждать они уже пробовали, и Кайл не собирался снова отдавать врагу право следующего шага. Кенни бы вызвался помочь организовать ловушку — у него уже давно кулаки чесались съездить по наглой енотовой морде. Только вот открытое противостояние в нынешних условиях было опасно как никогда. С Кайла было достаточно искалеченного двоюродного брата, и он не сомневался, что Картман готов зайти гораздо дальше, в последнюю очередь беспокоясь о сохранности жизней своих «друзей». Клайда, Токена и остальных не хотелось впутывать ещё сильнее. Ведь, говоря на чистоту, это их четвёрка была виновна в случившемся. Как долго Кайл собирался закрывать глаза на увлеченность Картмана? Не мог же он, в самом деле, купиться на его щедрые подачки и неприкрытую лесть и только поэтому игнорировать все тревожные звоночки? Ведь прекрасно же знал, что тот не понимает, когда надо останавливаться, и не видит разницу между воображением и реальностью! Вознамерившись продвинуть свою супергеройскую франшизу, он не стал ограничиваться детскими играми и поисками пропавших котов. Он устроил в городе настоящий преступный апокалипсис, противостоять которому сможет лишь сам, в компании «друзей Енота» или без них, собрав в своих руках все рычаги управления этим беспределом. Идея позволить ему спасти город от себя самого звучала унизительно, но куда хуже было другое: чем дальше, тем меньше Енот управлял ситуацией, и тем чаще у руля оказывался познавший вкус власти Митч. Возможно, в его планах никогда и не было продвижения своей франшизы. Или же они круто поменялись, стоило ему осознать, что не все ребята согласны играть по его правилам.       «Енот, Борцы За Свободу ошибаются. Я хочу тебе помочь. Нам нужно встретиться и поговорить.» — вот что было в послании, оставленном в личных сообщениях Енотограма с фейкового профиля. А ещё место встречи и время, которые «таинственный союзник» предложил сам, подгадав отсутствие поблизости супергеройских патрулей. Кайл позаботился о том, чтобы его никто не смог вычислить, с трудом поборов соблазн хакнуть аккаунт Жиртреста и попросту уничтожить — нет, он еще мог пригодиться. В лаборатории обнаружился неплохой компромат: расписанный по пунктам план Митча по захвату власти над городом. В спешке Кайл не успел его сфотографировать, прежде чем он скрылся вместе с подвижной платформой и ушлым Енотом, но планировал это исправить. Оставалось лишь разыскать это место, а после улучить момент, когда подписчики Енотограма будут в сети, а его владелец не сможет быстро удалить запись.       — Твою мать, Кайл! — внезапно раздался знакомый недовольный голос откуда-то сверху. — Ты чё приперся?!       Кайл задрал голову, уткнувшись затылком в деревянную перекладину своего массивного воздушного змея. На втором ярусе складского помещения, облокотившись на перила, стоял сердитый Енот. Ну, других эмоций от него ждать и не стоило. В конце концов, всего неделю назад именно Человек-Воздушный Змей вызвался руководить его поимкой и пытками, выбивая дальнейшие планы Митча. Однако устоять перед соблазном посмотреть, кто же из ребят всё-таки купился на его ложь, беглец предсказуемо не смог.       — Если где-то здесь ошивается Мистерион и его шайка предателей, то ты страшно пожалеешь… — взяв себя в руки, с пугающей убеждённостью продолжил Енот, не отрывая от собеседника горящего злобой взгляда.       Не впечатлённый Змей примирительно приподнял руки. Он пожалел ещё в тот момент, когда только всё это придумал. Но ещё больше он жалел о своём бездействии, которое уже привело к таким катастрофическим последствиям.       — Чувак, остынь, здесь больше никого нет. Это я отправил тебе сообщение. Я действительно хочу помочь тебе, Енот, помочь доказать твою невиновность, — спокойно проговорил он отрепетированный текст, сделав особый акцент на имени. Он обращался не к Картману и уж тем более не к Митчу. Только к Еноту. — Мы сможем победить Митча, если будем действовать сообща.       Итак, ход был сделан, а предложение озвучено. Теперь оставалось ждать решения оторопевшего от такой явной и самоуверенной лжи Енота. Он буквально прожигал собеседника взглядом, в котором открыто читалось: «наебать меня хочешь?». Наверняка хитрый план Змея уже в той или иной мере дошёл до его заплывшего жиром мозга — уж в таких вещах Жиртрест всегда соображал быстрее, чем хотелось бы. Однако именно на это Змей и рассчитывал. Скрывать свои намерения не входило в его планы. Он и так сильно рисковал, приходя один: этот перестраховщик запросто мог нагнать сюда любых головорезов, не делая никаких скидок юному супергерою, — и потом в общегородской суматохе его бездыханное тельце ещё очень долго бы искали среди всего этого мусора. Поэтому Змей постарался с ходу повернуть беседу в нужное русло и расставить все точки над i, оставив интригой лишь свой конкретный план действий. И в этом самом плане, нотками недосказанности витающем в воздухе, он сделал ставку на главную слабость Картмана — зудящее во всём теле неистовое желание наебать самого Кайла, прямо сейчас бросающего ему вызов в его же игре.       Наконец, Енот громко хмыкнул, качнувшись взад-вперед, отчего перила натужно скрипнули. Агрессия на его лице сменилась задумчивостью, но было видно, что выбор он уже сделал. Они оба прекрасно осознавали блеф друг друга: Картман не собирался никому ничего доказывать, Кайл же не собирался ему в этом помогать. Однако…       — Ну наконец хоть кто-то включил мозги!       Обстановка неуловимо переменилась, но менее напряжённой, как ни странно, не стала. Едва ли это вообще было возможно в присутствии этих двоих. Впрочем, Змей всё равно испытал облегчение. Пусть внешне он и держался максимально собранно, внутри его переполняли самые разные эмоции. Желание набить морду этому лицемерному мудаку он давно научился подавлять, но уже и не помнил, когда в последний раз ему было так жутко в его компании. Кажется, из всех детей он один не боялся маньячных наклонностей Картмана и перспективы встать у него на пути, а потому и стоял сейчас здесь в гордом одиночестве. Но это не препятствовало рациональным опасениям. Быстро убежать из этих дурацких складских лабиринтов не так-то просто, а у Енота наверняка был припасён с десяток планов на каждую букву алфавита на случай попыток Борцов За Свободу устроить ему ловушку, которые запросто могли превратиться в ловушку для самого Змея. Так что он в буквальном смысле рисковал своей жизнью, отдавая ее на волю переменчивого настроения своего заклятого врага. Но, судя по всему, действительно неплохо его знал.       — А что остальные? — деловито осведомился Енот, не сводя со Змея цепкого взгляда и силясь уловить отголоски его истинных мыслей. Но тот отлично справлялся с отыгрыванием роли и не выдавал ни одной.       — Я им ничего не сказал. Они не стали бы меня слушать: сперва нам нужны доказательства твоей невиновности, — ответил он также заранее подготовленными фразами. В игре в притворство больше опыта было, безусловно, у Енота. Он мог натурально поверить любой своей бредовой идее, а после громогласно вещать её с ясными глазами и держа руку у сердца. Но и Змею было, чем на это ответить: уж в самоконтроле он любому мог дать фору, и в особенности своему экспрессивному товарищу, задумчиво постукивающему металлическими коготками по перилам.       — Вот как, — хмыкнул Енот, явно прикидывающий в уме, насколько честен был сейчас собеседник, и, к удовольствию того, не находящий точного ответа. — И что же, у тебя есть план, как их достать?       Ну конечно же, план у него был — а смысл сюда иначе приходить? Наступал второй опасный этап переговоров. Картман был не только азартен, но и страшно ленив. Что, если предложенный план покажется ему слишком сложным? Зачем лишний раз напрягаться и вести двойную игру, когда можно устранить назойливое препятствие в предстоящих выборах прямо здесь и сейчас? Однако ставки на кону не могли его не заинтересовать. И ради них, судя по пошлому опыту, Картман был готов «лишний раз напрягаться» хоть сотню раз на дню, нередко забывая при этом обо всех своих прочих делах. Незаметно сглотнув, Змей продолжил:       — Как мы знаем, Митч Коннер связан с мафией и наркотиками. Он планировал увеличить поставки в город за счёт кошек-мутантов, но после погрома в лаборатории его план провалился. Я взломал почту одного из барыг и узнал, что за это время лабораторию уже частично восстановили, и сегодня в полночь Митч вместе с мафиози прибудет туда за оставшимися кошками. Если Енот этому помешает и сообщит обо всем в Енотограм, с доказательствами, — это станет победой. Победой над Митчем и лучшим оправданием для Енота.       В притворно подобревших глазах Енота снова затлели угольки злости. Само собой, такой план не мог ему понравиться, ведь он грозил разрушить его собственный. Что стоит репутация супергероя, подмоченная лишь в глазах одноклассников, против полной власти над всем городом и его жителями? Даже если Митч «не появится», опровергая и ставя под удар свою связь с мафией, без неё у него не будет денег и наркотиков. Без денег его сразу кинут ниндзя, а в здравом уме никто не станет свергать мэра и голосовать за Митча. А не устранив мэра, Митч не сможет и дальше удерживать в своих руках полицию. Весь его старательно выстраиваемый карточный домик рассыплется до основания!       Змей ждал. Пауза затягивалась, заставляя неуютно переминаться с ноги на ногу. Хмурый Картман явно вышел из образа, и было непонятно, собирается ли он к нему возвращаться, и стоит ли подыгрывать, изображая удивление от его негативной реакции. Ведь план же действительно был неплохой?.. Но Змей промолчал и снова угадал верный ход: наконец, справившись с собой, Енот растянул губы в приторной улыбочке и ответил как ни в чём не бывало:       — Отличный план, Человек-Воздушный Змееей, — протянул он, парадируя свою же манеру раздражающе растягивать его настоящее имя. — Я знал, что уж на тебя всегда могу положиться, не то, что на эту кучку злобных педиков в масках!       «Кто бы тут про злобных педиков в масках ещё задвигал», — Змея внутри аж передёрнуло от столь слащавого лицемерия, но он сдержался. Они оба приняли правила игры «кто кого наебёт», и отступать было некуда. Придётся терпеть это, в лучшем случае до завтра.       — Так что, ты в деле? Можем собираться? — поторопил он, снова переминаясь с ноги на ногу.       — Погоди, Змееей, не так быстро, мы ещё не всё обсудили, — покачал головой Енот медленно направившись к ведущей вниз пожарной лестнице. И уже по одному его предвкушающему тону Змей понял, что ему срочно нужно придумать предлог свалить отсюда до начала их миссии. — Конечно, Енот и друзья помешают этим говнюкам в лаборатории! Но у нас ещё… целых шесть часов, — напомнил он, сверившись со смартфоном, — нам некуда торопиться.       — Да, но я обещал маме посидеть с братом. Так что встретимся у лаборатории без пятнадцати, — не моргнув глазом, соврал Змей и уже развернулся, когда был снова оклинут. Сделав вид, что не расслышал, он ускорил шаг: теперь-то Жиртрест точно явится в условленное место, и никакой необходимости тусоваться с ним больше не было. Конечно, оставался риск, что он успеет сдвинуть планы, но этим только сделает себе хуже: сроки-то поджимали.       — Постой, Змееей!.. — Енот заторопился, неловко пропуская ступеньки и тихонько ругаясь себе под нос. — Да стой же ты! Ты не можешь вернуться домой!!!       Последняя фраза была произнесена с какими-то непривычно стальными нотками. То есть, Картман всегда так разговаривал, когда пытался вынудить кого-то его послушаться, но в адрес Змея они не звучали уже очень давно. С тех самых пор, как Енот решил действовать согласно поговорке «держи друзей близко, а врагов — ещё ближе» и сделал его своей правой рукой во франшизе. Заподозрив подвох, Змей всё же нехотя остановился и повернулся.       — Это ещё почему? — хмуро спросил он, скрестив руки на груди. В отличие от Енота, он никогда не пытался скрывать своё отношение к нему и тем паче ему потакать. Не собирался он этого делать и впредь.       Забавно семенящий к нему Енот ухмыльнулся. Как-то совсем недобро. Но, остановившись рядом, заговорил в той же псевдо-дружелюбной манере:       — А разве у твоего дома не крутятся эти педики? Особенно этот твой, мерзкий предатель в отсосном костюме. Который ещё звал себя твоим лучшим другом — и кинул при первой же возможности заграбастать побольше сольников, — он презрительно скривился. Змей закатил глаза. — Знаешь, Змей, я тебе доверяю, — сделав ещё шаг, Енот мягко положил руку тому на плечо. — Только тебе одному я и могу сейчас довериться. Но раз уж теперь ты снова в команде Друзей Енота, тебе придётся быть очень осторожным. Педики могут схватить тебя. Также, как схватили меня. И пытать, — проникновенный взгляд карих глаз встретился с ледяным взглядом глаз зелёных. Сколько смыслов Жиртрест вкладывал в свои слова, прекрасно зная, кто организовал на него охоту? Змей предпочитал попросту не думать об этом. Вот уж чем-чем, а угрозами его не проймёшь.       — Хватит цепляться к Инструменту. И называть их всех педиками, это не круто. Они вообще-то хотели с нами объединиться, а не сражаться, — напомнил он. Заметив, что рука Картмага по-прежнему лежит на его плече, он хотел было стряхнуть её, но вовремя понял, что в таком случае непременно порвёт свой костюм об енотовы когти. Это уже начинало понемногу бесить. — Слушай, и руку убери, а?       Но последнюю фразу заглушила тирада вспыхнувшего праведным гневом Енота:       — Объединиться? Ха! То есть, по-твоему, предать нас, отколоться, собрать свою отсосную франшизу, а затем заставить НАС присоединиться К НИМ — это называется объединиться? — вкрадчиво переспросил он. Змей раздражённо дёрнул плечом, но Енот лишь сильнее сжал руку. — Да они нас просто поимели! Каждого из нас! Все они гнусные предатели, а все предатели — педики! — категорично подытожил он, явно намереваясь поставить этим точку в их споре.       Глаза Змея невольно округлились. «ДА ЭТО ТЫ, БЛЯДЬ, ПРЕДАТЕЛЬ!» — хотелось выплюнуть ему в лицо. С самого начала игры Енот только и делал, что манипулировал друзьями и использовал их супергеройские приключения, чтобы раскрутить Енотограм и подставить нынешнего мэра. А затем хладнокровно порвал план Тимми по их объединению, уравнявшему бы всех супергероев в экранном времени и значимости. Ведь Еноту, конечно же, было нужно совсем не это. И уже даже не возвеличивающая его безразмерное эго единоличная франшиза.       — Просто заткни свою енотову пасть и не смей больше оскорблять моих друзей, — холодно проговорил Змей, предупреждающе ткнув пальцем Еноту в грудь. — И убери от меня свою идиотскую руку!       Енот покачал головой и отступил, наконец, опуская руку, периодически небезуспешно выдаваемую за отдельную личность.       — Как скажешь, Человек-Воздушный змей, — смиренно вздохнул он. — Но очень скоро ты сам увидишь, кто твой настоящий друг.       Змей хмыкнул. Пожалуй, вышло чересчур саркастично для его нынешней роли, но Енот и сам перегибал. Вот уж пытаться настроить его против друзей — последнее дело, особенно сейчас. Впрочем, это было скорее не столько самими попытками, сколько прощупыванием почвы и очередной завуалированной угрозой. Енот, должно быть, пребывал в восторге от идеи рассорить своего главного противника с Борцами За Свободу — разделяй и влавствуй, все дела. И раз уж со стороны Змея подойти к проблеме не получится, он непременно будет искать предлог, чтобы испортить отношения с другой стороны. И Змей сам, можно сказать, любезно его предоставил, не посвятив никого в свои истинные мотивы. Для всех сейчас предателем становился именно он — но это была вынужденная жертва ради высшей цели.       — …Ведь ночью нам предстоит вновь столкнуться с Митчем Коннером, — меж тем, не обращая внимания на неоднозначную реакцию, продолжил Енот и в картинном ужасе отвёл взгляд, — а он тот ещё монстр! Наглухо отбитый извращенец! Я был с ним, я знаю!       — И я знаю, — Змей, не удержавшись, снова закатил глаза, но Енот проигнорировал и это, увлечённый очередным перфомансом.       — …он схватил меня и заставлял делать плохие вещи! Подставил меня! Это было так ужасно! — трагично воскликнул он, заломив руки. И украдкой взглянул на Змея. Но тот уже справился с рефлекторно тянущейся ко лбу рукой и не собирался более никак комментировать этот шизофренический бред. Если Еноту так хочется его запугать — придётся стараться получше.       — …Поэтому нам нужно подготовиться. Но делать это мы его будем не здесь, а в «тайном логове Енота», само собой. А то эти… Борцы За Свободу по всему городу шарятся, — разочарованный Енот вновь вернулся к деловому тону. Но, сделав пару бодрых шагов к выходу, вдруг замер, в театральной задумчивости коснувшись коготком подбородка. — Ммм, только вот…       — Ну что ещё? — Змей обогнал его и подбоченился. Придумал же очередную пакость — на лбу написано. С другой стороны, узнать о «тайном логове Енота» действительно было любопытно. Они ведь глаз с его дома не спускали, но он там не объявлялся, а Лиэн словно и не замечала отсутствия своего «поросёночка», вовсю озабоченная резко пошедшим в гору «бизнесом». Впрочем, на родителей в наркотическом угаре сейчас вообще нельзя было полагаться.       — Не пойми меня неправильно… — всё с той же наигранной нерешительностью продолжил Енот, явно наслаждаясь нагнетением неизвестности. — Я доверяю тебе… — он пробежался взглядом по собеседнику и снова отвёл его куда-то в сторону, — нооо…       — Да говори уже! — не выдержал Змей. — Если не хочешь показывать мне своё «логово» — так и скажи, и я пойду домой.       — Нет-нет-нет, Человек-Воздушный Змей, домой тебе нельзя, — категорично замотал головой Енот. — Я же уже объяснял, что там повсюду Борцы За Свободу, я не хочу так тобой рисковать. Но и проводить тебя в «логово Енота» я не могу. Видишь ли… это не только моя тайна. И я не уверен, что имею право раскрывать чужой секрет… понимаешь? По-моему это всё звучит как-то неправильно…       Мысленно придушив Енота его же плащом, Змей глубоко вздохнул и восстановил душевное равновесие.       — И что ты предлагаешь?       — Ммм… — снова протянул Енот, забегав глазами по полу. Внезапно остановившись на чём-то, те восторженно округлились. — О!       Ринувшись к одной из внушительных куч мусора, жиртрест самозабвенно в ней закопался. «Енот-Енотом!» — Змей брезгливо поморщился.       — Вот это подойдёт! — наконец, удовлетворённо воскликнул Енот, возвращаясь к нему и торжественно размахивая чем-то, похожим на блестящую половую тряпку. При ближайшем рассмотрении этим чем-то оказался кусок мятой фольги, судя по размеру, ранее используемой для костюма одного из мексиканцев. Змей снова поморщился:       — Что это?       — Фольга. Можно надеть её тебе на голову, и тогда ты…       — Иди нахуй.       — …ничего не увидишь. Ну послушай, Змееей, ну так надо…       — Я пошёл домой.       Змей решительно развернулся. Если прямо сейчас не пресечь этот фарс, то фольгой дело не ограничится.       — Нееет, ну Змеееей, ну мы же договорились! — противно заныл Енот, попытавшись вновь схватить за плечо увернувшегося Змея. — Если ты сейчас уйдёшь, как я узнаю, что Борцы За Свободу не разоблачили тебя и не устроят ночью ловушку?!       Сделав ещё пару шагов, Змей остановился. Закатил глаза. Он знал, на что подписывался, приходя сюда. Стоит ли всё портить из-за банальной гордости? Подставлять друзей, родных, горожан, спасая себя одного?.. Или, может, стоит послушаться более радикальных советов внутреннего голоса и взаправду придушить этого придурка? Они ведь тут совсем одни, подельников не видать. Сколько проблем можно было бы решить, не бойся один из них запачкать руки… или если бы этого боялись оба. Глубокий вздох: «Блять».       — Ладно, давай сюда свою фольгу, — как можно безразличнее проворчал он, протягивая ладонь просиявшему Еноту.       — Я тебе помогу, — проворковал тот, с готовностью взмахивая перед лицом Змея этим блестящим безобразием.       — Стоп-стоп-стоп, — недовольно отмахнулся от него Змей. — Ты что, хочешь, чтобы я надел это прямо сейчас? Может, на улицу выйдем для начала?       — Нет, Змееей, ты не понимаешь: ты не должен знать, куда мы идём. И в какую сторону тоже, — непреклонно заявил Енот.       Возмущённый таким давлением Змей замер, не спеша опускать ладонь, которой отгораживался от бурлящего энтузиазмом Жиртреста и его ебучей фольги. Перспективу расстаться со зрением и доверить стоящему перед ним психопату отвести его в какое-то «логово» даже сомнительной было не назвать. Самоубийственной — причём в извращённой форме. Но ведь «знал же, на что шёл» — словно мантру повторял про себя Змей, перемежая её гармоничным вселенским звуком «Бля».       Наконец, не желая показаться жалким в дальнейших попытках выкрутиться, он нехотя опустил руку.       — Валяй. Только побыстрее.       Уловив, что больше перечить ему никто не собирается, Енот с готовностью приступил к делу и щедро замотал шершавой дрянью всю верхнюю часть его лица. В три слоя. На несколько секунд воцарилась тишина.       — А тебе идёт…       — Заткнись. Идём уже.       — Погоди. Теперь ты должен повертеться, чтобы потерять ориента…       — Да господи! — Змей несколько раз повернулся, с непривычки или от слишком резкого движения едва не потеряв равновесие, но был вовремя придержан за локоть. «Если Енот стоял на месте, то я узнаю, в какую сторону мы пойдём», — прикинул он, но тут же засомневался. Жиртрест, конечно, был непроходимым тупицей, но если он действительно хотел его запутать, то не допустил бы такой оплошности. Внезапно мальчик ощутил себя растерянным: рациональные рассуждения не помогали, и теперь он не мог быть уверен даже в таких простых вещах.       — Ну? — он сердито мотнул локтем, как кучеры встряхивают поводьями, и ощутил, что его потянули за собой.       — Идём-идём, Змей. Вот тут, осторожно, — заботливо приговаривал Енот, следя, чтобы ведомый им спутник не споткнулся о многочисленные залежи мусора и остатки рассыпанной лего-лавы. Но почему-то держал путь строго через них — Змей помнил, что добирался сюда с куда меньшими сложностями.       Даже примерно угадывая изначальное направление, очень скоро он перестал понимать, куда они идут. К нему закралось подозрение, что его намеренно водят кругами по этим треклятым складам смеха ради. Но он стойко вознамерился игнорировать все неудобства и молчать. Очень скоро Еноту самому надоест издевательство, не находящее отклика. Хотя нельзя было не признать, что отчасти оно всё же сработало именно так, как он наверняка и рассчитывал. Змей оказался выбит из колеи даже больше, чем сам того ожидал, невольно вздрагивая от любого внезапного звука и то и дело возвращаясь мыслями к картине, на которой Енот, гнусно хихикая, подводит его к какому-нибудь живописному обрыву. Или к огромной мясорубке. Или ещё к чему похуже — тот был ребёнком с фантазией. Впрочем, они оба, что сейчас было для Змея совсем некстати. Поэтому, когда его вдруг попросили пригнуть голову, а рука нащупала перед собой какую-то массивную металлическую конструкцию, в голос предательски просочилось волнение:       — Какого чёрта?!       — Ты же не думал, что мы пойдём пешком? — невинно удивился Енот. — Чтобы нас схватили твои друзья-педики?       — Они не… Мы что, только вышли на улицу?!       — Не злись, Змей: пришлось идти медленнее, чтобы ты не упал и ни во что не врезался.       Змей фыркнул. «Как же… Да здесь поблизости всего одна автомобильная дорога, кретин! Какого хера тебе вообще понадобился весь этот цирк! Грёбаный извращенец!» — зло ругнулся он про себя, кое-как залезая в машину со своим громоздким воздушным змеем в руках. И молча нахохлился, прижимая его к груди. Он был не в настроении выражаться цензурно, а за рулём, возможно, сидел приличный взрослый человек. Ну или какой-нибудь убийца-мафиози, с кем там теперь Енот тусуется. Тем временем, мысли Змея неуловимо сместились от способов, которыми его мог прикончить Енот, к способам, которыми он сам собирался его прикончить.       В дороге, судя по звукам, Енот залипал в смартфон. Наверняка не упустил случая и сфотографировать соседа в идиотской шапочке из фольги, но тому было плевать. К концу недолгой поездки он растерял последние остатки страха, предвкушая, как набьёт Жиртресту морду. Может, не прямо сейчас, но очень скоро. Так что в само «логово» он проследовал уверенно, и даже в подвал спускался бодрым шагом, как к себе домой, уже достаточно освоившись в мире без света. Обстановка в самом деле показалась ему смутно знакомой, впрочем, все домишки в этом городке были примерно одинаковой планировки. Но только когда Жиртрест, наконец, объявил, что можно «снять повязку», до Змея окончательно дошёл весь смысл этого цирка.       — Блять, Баттерс! — он устремил пылающий негодованием взор на растеряно сложившего перед собой руки светловолосого мальчишку в шлеме из фольги. Они были у него дома. Змею не пришлось осматриваться, чтобы сразу понять это. Так вот кто всё это время прятал от них Енота! Тот самый Профессор Хаос, которого Змей лично милосердно приказал отпустить после всего, что он натворил по наводке Митча и по собственному злому умыслу! И ведь никому даже в голову… «Блять, да среди нас вообще есть "не предатели"???» Если бы Борцы За Свободу догадались навестить «лучшего друга Картмана», скорее всего, на этом бы всё и закончилось. То есть, весь этот бред с завязыванием глаз нужен был для того, чтобы заманить Кайла в подвал, пока тот ещё на подходе всё не понял и не свернул никому не нужный спектакль. Его рука сама собой потянулась к карману, в котором лежал смартфон. Вот только ныне тот пустовал. «…ах ты ж жирная скотина!» При мысли, что во время поездки Енот мог лазить вовсе не в своём, а в его смартфоне, перед глазами как-то всё вдруг потемнело, оставив в захлестнувшей его волне ярости лишь небольшой просвет, в котором сейчас виделся только напуганный переменами в его лице Баттерс.       — П-привет, Человек-Воздушный змей! — неестественно громко воскликнул он своим тоненьким голоском, от страха совсем не вытягивая роль грозного Профессора. И тут же попятился, нервно перебирая пальцами. — Я слышал, ты теперь с Енотом… я тоже ему помогаю! — поспешно добавил он, и его взгляд беспомощно метнулся куда-то за спину разгневанно надвигающегося на него Змея.       Стоп. Злиться на Баттерса было бессмысленно. Картман просто снова навешал ему лапши, какой с дурака спрос? Кайл медленно повернулся и встретился взглядом с самодовольным Енотом. Затем дождался, пока гаденькая ухмылочка окончательно сползёт с его губ, а в глазах зажжётся беспокойство. Беспокоиться ему и права было о чём: во взгляде Змея явственно читалась всего одна фраза: «настало время вершить убийство».