Киборг у психолога

Утро началось с того, что у дверей своей комнаты Мэй врезалась в Вита. Тот лучезарно улыбнулся и протянул ей термокружку с кофе. — Доброе утро, Мэй! Вьетнамский кофе со сгущенкой и специями, как ты предпочитаешь по утрам. Меня Джек научил, по какому рецепту варить, чтобы тебе было вкуснее! — Спасибо, дружочек, но я шла в ванную чистить зубы… Киборг огорченно моргнул, такого ответа он совсем не ожидал. Мэй стало совестно его расстраивать, ведь парень старался, и она взяла кофе с собой в ванную. Приведя себя в порядок, умывшись и накрасившись, психолог спустилась в столовую. Вит уже ждал ее около стола, где она обычно завтракала с Тимуром. Киборг уже принес для нее омлет и стакан томатного сока, и услужливо замер возле стола, поджидая ее. Тимур уже завтракал за тем же столом и усиленно вращал глазами, выражая коллеге свое удивление. От неожиданности Мэй споткнулась. Это что-то новенькое. — Вит, это мне? — Конечно, хозяйка. — А... Но зачем? — Это та еда, которую ты бы сегодня ела, Джек готовит на всех одно блюдо, зато большое и очень вкусное. Сегодня это шакшука с помидорами и петрушкой. Выбрал тебе самую красивую порцию — вот. — Я не об этом. Я и сама бы взяла ее. — Зачем, если я могу об этом позаботиться заранее? Мне хочется о вас заботиться, хозяйка. Мэй промолчала, обдумывая щекотливую ситуацию. — Хорошо, Вит. Спасибо за твою заботу. Киборг просиял, поклонился, как вышколенный официант из фильмов, и удалился к своему столу. Тимур присвистнул. — Подлизывается. Тревожится и хочет сделать крепче ваши отношения. Мэй присела и вздохнула: — Угу. А еще, вероятно, делает это из чувства вины и что-то скрывает. Что-то, чем я буду очень недовольна. Что ж, посмотрим. Когда Мэй подошла к кабинету, дверь была открыта. Она удивленно заглянула внутрь. Вит как раз заканчивал мыть пол и приветливо обернулся. — Чайник уже закипел и пол тоже домыт. Я готов заниматься. Какой чай вы предпочтете сегодня? Психолог острожно вошла в кабинет, уже не ощущая себя в нем единственной хозяйкой. Откуда у него ключ? Вещи стояли чуть иначе, витражные стекла подозрительно свежо блестели и пахло моющим средством, а не эфирными маслами. Она вздохнула и направилась ставить свечку под аромалампу. Пусть сегодня пахнет маслом пачули. — Заварим сегодня красный чай Дянь Хун, он с нотками сухофруктов и пряностей. Будешь такой? — Конечно, — с готовностью отозвался Вит. Чай это весьма приятный напиток из всех, что ему приходилось пить. Ему нравилась любовь хозяйки к чаепитиям и он уже не представлял их психотерапию без традиционного чая. Кроме того, увлекательно было пробовать новые и новые сорта чая каждый раз. Хорошо, что у его хозяйки такое безобидное хобби. Как только кабинет стал наполняться знакомыми ароматами, Мэй расслабилась и закинула ноги на диванчик. Теперь всё должно быть как надо. Обычно она не ставила клиентов сразу после завтрака, оставляя себе полчаса на время для себя, чтобы напитаться ресурсом, подышать приятным запахом, ощутить свое тело и настроиться на предстоящую работу. Вит тут же подсел к Мэй на диванчик и мягко положил теплую ладонь на ее голые ступни. — Перед работой хорошо немного расслабиться. Я знаю все варианты массажа ног, — его теплые ладони уже гладили ступни Мэй и погружали ее в блаженное расслабление. «Ладно, пусть немножко помассирует. Массаж — это действительно так приятно...» Вит мягко и вместе с тем крепко и медленно сжимал ее ступни. По телу разливалось приятное блаженство и сонливость. Киборг действительно был мастером, и программы Iriena точно подсказывали нужные движения, силу надавливания и чувствительные точки на ступнях. Он мягко и аккуратно надавливал в нужных местах и Мэй еле удерживалась от стонов удовольствия. Она очень любила массаж, киборг угадал и это тоже. Мэй сама не заметила, как ее тело расслабилось настолько, что она слегка задремала. Массаж неуловимо стал менять характер. Вит прилег рядом и скользнул языком по пальчикам ног, облизал их, затем повел мягким широким языком вверх, к щиколотке. Мэй очнулась от тягучей полудремы, когда на нее нахлынуло ощущение неправильности происходящего и, одновременно, возбуждения. Вит уже подбирался к ее бедрам, целуя ее ноги над коленями. — Так, стоп! Мэй подскочила и оттолкнула Вита. Он ошарашенно и послушно замер. — Блин, Bond... Ну что ты делаешь? Зачем?! Киборг испуганно и непонимающе округлил глаза и сразу из профессионального казановы превратился в напуганного котика. — Я хотел доставить тебе удовольствие, хозяйка. Тебе же нравится то, что я делаю, — киборг смотрел с отчаянием и непониманием. Что он сделал не так? Еще ни разу люди не отказывались от того, что им хотят доставить удовольствие. Мэй перевела дыхание, одернула вниз юбку и отняла у него свои ноги. Встала и нервно прошлась по кабинету. — Так. Начнем с начала. Да, твои датчики показывают верно, мне нравится. Но. Но! Это не значит, что ты должен это делать. Я твой психолог, а не только твоя хозяйка (и то фиктивная!), это раз. Два — у нас и так двойные отношения и нельзя их усложнять еще больше. И строго-настрого этический кодекс психолога запрещает вступать в любые эротические отношения с клиентами. Но помимо всего этого, куда важнее чем это всё, Вит — это ЗАЧЕМ ты это сейчас делал? На самом деле? Зачем ты стараешься мне услужить, и заодно соблазнить? Ты сам что-то про это понимаешь? Немного успокоившись, она налила чай в обе пиалы и уселась нарочно подальше от киборга — в кресло напротив. Вит ссутулил плечи и глядел в пол. Он чувствовал себя отвергнутым и ненужным, брошенным, плохим. — Я хотел порадовать тебя и делать для тебя приятные вещи. Ты любишь чистоту, кофе по утрам, массаж, разные виды чая — я уже нашел, где можно заказать совсем редкие виды, и договорился о доставке... Также я знаю, как сделать тебе приятно физически, с помощью массажа и не только. У меня есть для этого все программы, я умею и мне совсем не сложно… Мэй уже обрела хладнокровие и снова взирала на него, как психотерапевт на клиента, а не как смущенная женщина на соблазняющего ее мужчину. — Ты говоришь про меня, но всё еще не отвечаешь, зачем это тебе? — Я хотел быть нужным тебе. Укрепить наши отношения. Ты не давала мне никаких поручений, не просила что-то делать и не наказывала. Это выглядит, будто… тебе всё равно на меня. Что я есть, что меня нет. И это меня пугает. Мы только разговариваем в этом кабинете и всё. Мы часто говорим про мою потребность в близости и тепле. И вот… Я подумал, и решил реализовывать свою потребность. Ты говорила, что это правильно, делать то, в чем нуждаешься. — Вит… Это, конечно, правильно, пытаться удовлетворить свою голодную потребность — без сомнения. Но я твой психолог. Ты не можешь быть в отношениях со мной ни в каких, кроме клиент-терапевтических. Это запрещено этическим кодексом. Так что нет. Мы не будем с тобой ни в каких отношениях, кроме как в профессиональных. И я тебя прошу не соблазнять меня больше, хорошо? «Так, обработала эротический перенос. Но чуть не профукала момент, е-мое! Как он так умело всё обставил, и начал меня соблазнять и в сексуальном плане тоже! То несчастный котик, бедный мальчик, то не успеешь глазом моргнуть, как снова хитрый Bond, оснащенный всеми Ириеновскими программками и пользующийся этим...» Вит покорно кивнул, соглашаясь, всё еще не поднимая глаз. Услышанное делало больно и лишало последней надежды, но что он мог поделать с четким приказом хозяйки. — Давай подумаем вместе. Зачем это тебе, Вит? Он долго молчал и кусал губы: — Чтобы связаться с тобой покрепче. Чтобы ты тоже во мне нуждалась, а не только я в тебе, тогда я бы стал для тебя тоже важен, наверное… Мэй продолжала смотреть и молчать. — Чтобы не умирать от одиночества и холода внутри себя самого. Он взял лист бумаги со стола и водил по нему карандашом, что-то рисуя. Мягко потрескивала свеча в аромалампе, запах пачули распространялся по кабинету. «Пачули! Я сама выбрала пачули, а это, кроме прочего, афродизиак. Вот как любопытно Поле работает!» — подумала Мэй. — Дружочек, ты замечаешь сам, как с собой обращаешься? Бывший хозяин подкладывал тебя под своих друзей и заставлял соблазнять своих врагов. Сейчас ты используешь себя точно также, только теперь уже сам. Замечаешь это? Киборг задумчиво посмотрел в окно. — Не очень. Но вот сейчас заметил, когда ты это подсветила. — Что ты от меня скрываешь? — Мэй наклонила голову и с доброжелательностью смотрела на киборга. Он вздрогнул, как от удара, и склонился над рисунком еще ниже. Через пару минут, соберясь силами, киборг глухо продолжил: — Я чувствую дикую вину перед тобой, Мэй. Прости меня… Я никудышный киборг. Нет, не разубеждай меня, ты просто пока не знаешь… Я плохой. Мне так жаль, но похоже, ты работаешь со мной впустую и меня нельзя починить. Я вижу бывшего хозяина, Рея Саттерса, не только в кошмарах, но и наяву. Это выглядит будто галлюцинация или видение. Я что-то делаю, а он оказывается за спиной, или вижу его лицо в зеркале рядом со своим или вместо своего. И он говори разные вещи… Обидные, грубые, жестокие вещи… Но одновременно правдивые. Я не могу справиться с этими видениями. Мне очень больно и плохо, захлестывает паника, я дышу, как ты учила, но это не помогает. Он говорит что-то и его голос давит на меня. Я начинаю задыхаться, начинается паническая атака, как ты объясняла когда-то. Его голос вводит в такой транс, что меня будто выворачивает и ломает изнутри и единственный способ это прекратить — резать себя. Только тогда эти образы оставляют в покое. Он перевел дыхание и повторил: — Я не могу это контролировать. Попадаю в некий транс и только после пореза возвращаюсь в реальность... Ты не бойся, пожалуйста, для меня это не опасно совсем, импланты тут же блокируют сосуды и регенерация все подлечивает! Мэй долго молчала. — Покажи. Вит неохотно закатал рукав на левом предплечье. Психолог увидела с десяток тонких шрамов на одной руке. — Где-то еще режешь? — Нет, только тут, — он сжался под ее пристальным взором, ожидая гнева или хуже того, горечи и разочарования в голосе. Разочарования В НЕМ. «Замечательно. У нас киборг с ПРЛ*. Надо подумать, как его медикаметозно поддерживать. Одной психотерапии мало». — Вит, ты понимаешь, что всё, что ты сегодня делал, делал на самом деле не для меня, а для себя? Не потому что видишь меня как человека, или любишь меня как человека, или я важна тебе как человек, а из собственной нужды в ком-то. Из своего голода по теплу. И тогда это и есть та самая созависимость, а никакая не близость. — Да, — его губы дрогнули и Вит ссутулился еще больше. — Я сильно разочаровал тебя? — Я правда расстроена, Вит. Но это не значит, что ты плохой киборг и мои усилия впустую. Это значит, что мы добавим к терапии медикаментозное лечение и слегка изменим план действия. В следующий раз поработаем в особой технике, она будет очень полезна как раз на тему твоих видений. Вит выглядел подавленным: — А что делать мне? Мэй улыбнулась: — Замечать, когда используешь себя как инструмент, и тогда ты сам становишься для себя безжалостным Реем Саттерсом. Замечать и уважать свою потребность быть нужным и быть в отношениях. Искать смысл во всем том, что с тобой было. Возможно, пытаться быть полезным и другим обитателям замка, другим киборгам и людям, начать устанавливать отношения и с ними. Не через соблазнение — это по сути та же функциональная эксплуатация, а медленнее и на более глубоком уровне. Если мы говорим о близости, то функциональный сексуальный уровень тебе никак тут не поможет, близость, искренняя привязанность, находится глубже, под ним. Вит слушал ее очень внимательно и впитывал каждое слово. У него камень с души свалился и на душе стало в разы светлее. — Спасибо тебе, Мэй… Ты снова сказала что-то такое мудрое и важное, от чего у меня бегут мурашки. Когда киборг вышел из кабинета, его рисунок остался на столике рядом с чайничком и пиалами. Психолог обошла столик и взглянула на рисунок. На нем молодой парень с грустным взглядом и неуверенной улыбкой распахнул руки над подписью «Можно мне вас обнять? А то я умру от своей горемычности». * ПРЛ — пограничное расстройство личности.