По разные стороны баррикад

– Я сразу сказала о ненормальной удаче, – Карай пожимает плечами. – Не понимаю, почему тебя это так удивляет. Удобно устроившись на кровати Лео, она скучающе рассматривает снимки, перебирая их в руках. Фотокарточек много, даже слишком. Они занимают половину идеально заправленной кровати старшего, хаотично валяются на полу, пара десятков смиренно лежит на столе, а оставшаяся часть кучей сброшена на кровать гения. Некоторые снимки перечеркнуты крестом, а на других красным маркером обведены нечеткие силуэты. И на каждой фотографии – Нью-Йорк: ночные крыши города, вечерние подворотни, утренние неблагополучные районы и дневные улочки. Хотя, стоит отметить, что дневных снимков настолько мало, что их можно пересчитать по пальцам одной руки – из всех нескольких сотен фотографий, лишь четыре снимка были сделаны днем. А все потому, что Рафаэль и Микеланджело, являясь ниндзя, практически не появлялись при свете солнца. – Это не удача, – Ворчит Донателло, устало всматриваясь в очередную фотографию. Он жмурит глаза, пытаясь разглядеть что-то, но в итоге откладывает снимок, зачеркивая его. – Не существует настолько удачливых людей. Это невозможно. Точнее, я бы принял это предположение, если бы удачливым был кто-то один. Но двое… Невозможно. Нет, это точно не удача. Он поднимает взгляд карих глаз на Карай, которая уже успела навести хаос на кровати брата и вытащить из-под одеяла подушку. Девушка лишь закатывает глаза на чужие слова и, не спеша отвечать, укладывается на бок, обнимая подушку одной рукой. Второй она подпирает щеку, щурясь. – В мире так много Богов и легенд, разных историй и удивительных случаев, – Наконец произносит она. – Может, их действительно покрывает Бэндзайтэн. – Ты действительно веришь в эти сказки и недостоверные источники, в которых главным аргументом является «Я видел это!!!»? Карай хмурится, недовольно дуя губы. – Да, я верю в Богов и в легенды. Это не сказки, Донни, – Настала очередь гения закатывать глаза. – Тогда твоя теория, умник? Объяснишь, почему за четыре месяца их не смогли поймать лучшие воины клана? Я до сих пор помню ваши смешки в начале и синяки под глазами в конце первого дня. Донателло на это лишь раздраженно дергает плечом, бросая взгляд на фотографии. У него, если быть честным, нет теорий на это счет. Можно было бы сказать, что воины Фут клана неподготовлены, но учитывая собственные неудачи, это было бы не самым лучшим решением. Тем не менее, Карай ждала ответа. Терпеливо ждала и сверлила гения взглядом, гипнотизируя, словно змея жертву. – Они не раз попадались в наши ловушки, – Со вздохом произносит Донни. – Но в самый последний момент все шло не по плану, и они сбегали. Это просто стечение обстоятельств, при которых им вез… – Он осекается и переводит взгляд на веселящееся лицо Карай. – Хорошо. Ладно. О’кей. Как скажешь, мне все равно. Бэндзайтэн так Бэндзайтэн. Донни, под громкий смех куноичи, взмахивает руками, закатывая глаза. Хоть он так и сказал, но он не принимает ее теорию о Богине, прячущей под подолом двух ниндзя. В будущем он обязательно поймет что к чему, а сейчас просто согласится, чтобы закончить этот глупый разговор. Глупый, потому что Донателло ненавидит отступать и соглашаться с сомнительными высказываниями. Карай смеется громко и долго, ей, очевидно, нравится словесный проигрыш Донателло. За это время парень успевает не только собрать все фотографии, но и разложить их по нескольким стопкам: не посмотренные, полезные и бесполезные, которые нужно выкинуть. Заниматься снимками больше желания нет, ведь они с Карай и так просидели над ними почти час, выискивая дурачков на фотографиях и отмечая на карте места, в которых те появлялись. Именно поэтому стопки отодвигаются на край стола, а со стойки берется шест. Донателло потягивается, разминая плечи и ноги, а после прокручивает посох в ладони. Он перехватывает Бо другой рукой, повторяя движение, в конце заводя оружие за спину и прислоняя к руке. Вернувшись в стойку, парень кивает на аплодисменты Карай. Куноичи желания встать не проявляет, вместо этого она лишь садится, переложив подушку вперед и прижав ее руками к груди, отказываясь расставаться с новой подружкой – уж слишком ей полюбилась невероятно мягкая подушка Леонардо. Донателло прекрасно понимал девушку, ведь сам питал любовь к этой вещице, созданной самими Богами… – Тц, – Цокает он, отмахиваясь от глупых мыслей. – Я так понимаю, на сегодня мы закончили? – Уточняет принцесса клана, зевая и прикрывая рот рукой. Часовая стрелка медленно подбиралась к полуночи. Кто-то уже давным-давно, устроившись в мягкой и теплой кроватке, видел десятый сон, а кто-то лишь собирался ложиться и сейчас готовился к отдыху. Одни заканчивали работу, которую не успели сделать днем, а другие отправлялись на гулянки, желая поскорее напиться и забыть все то говно, которое произошло в их жизни. Люди уединялись со вторыми половинками или беззаботно смеялись с друзьями над тупыми ток-шоу. Известная поговорка «Город засыпает, просыпается мафия» – здесь не работала. Хотя она нигде не работала. Как Нью-Йорк никогда не предавался сну, так и мафия никогда не выжидала ночи для своих дел. Принято считать, что ночь – время для преступлений. Людям просто необходимо найти для себя оправдание и успокоение, принять как данность, что днем все хорошо и безопасно, даже если это не так. Ох, знали бы американцы о проделках якудзы прямо у них под носом – сделки, заключенные посреди дня в обычном офисном здании, или жестокое убийство в одной из квартир в центре города. Были бы они чуток внимательнее, то обязательно увидели бы руку должника, всплывшую в декоративном озерце в парке. «Зло никогда не спит» – и это правда. Ну, точнее, отчасти. Карай устало трет глаза рукой, вновь зевая. Сегодня днем она вернулась из Атланты – решала вопросы, связанные с поставкой оружия, а завтра утром Шредер заберет ее с собой в Вашингтон. В одну секунду уверенная куноичи превратилась в усталую девушку, которой срочно нужен был отдых и маска из слез врагов. Быть верхушкой клана трудно, особенно, когда ты всего лишь шестнадцатилетняя девчонка. – Думаю, да, – Отвечает Донателло, вновь прокручивая посох в руке. Он, в отличие от принцессы, не устал, ведь ему позволительно спать днем, чего не скажешь о Карай. Интересно, сколько в сутки она вообще спит? Ее активно видно и ночью, и днем. Донателло искренне надеялся на то, что у куноичи есть хороший врач, следящий за ее здоровьем. – Ты можешь остаться здесь и не уезжать. Мешки под твоими глазами сообщают мне, что они не имеют никакого желания ехать куда-то. Карай улыбается, неосознанно потянувшись рукой к глазам. Макияж, сделанный еще утром, давно стерся, выдавая всю утомленность девушки. Смазав остатки яркой красной подводки, Карай сощурилась, посмотрев на пальцы. – Мешки правы, я не хочу никуда уезжать, но у меня нет с собой мицелярки. Без нее наутро все будет ужасно, – На выгнутую бровь Донателло, Карай лишь улыбается и поясняет: – Девчачьи штучки. Донни пожимает плечами, подходя к тумбам и открывая одну из них. Он достает пакетик с темными листьями и кидает его девушке. – Макияж можно смыть и натуральным зеленым чаем. Это, наверное, будет даже лучше. Но я не утверждаю. Потянувшись, подняв руки вверх и выгнув спину, Карай кивает. Она с интересом смотрит на пакетик, покручивая его в руках. После вновь поднимает взгляд на гения, хихикая. – Это что, чай Лео? – Донателло кивает, прикладывая указательный палец ко рту. – Кстати о нем, я не помешаю? Просто я планирую занять его кровать, и мне интересно, где он будет спать. – Нет, – Парень ставит посох, облокачиваясь на него. – Забыла? Ты отправила его на задание. Лео не будет до утра. Карай смотрит на Донни. Гений смотрит в ответ, и его почему-то напрягает тот взгляд, которым одаривает его девушка. Она откладывает пакетик с чаем, выпрямляется, а после произносит: – Я никуда не отправляла Лео. – Что? – Больше скажу: я не видела Лео сегодня. Донателло молчит пару секунд, а после хватает со стола телефон и подбирает небольшую сумку для ноутбука, лежащую рядом. – Видимо, Лео будет спать на полу. Обустраивайся, Карай. Пока. Он вылетает из комнаты, оставляя девушку совершенно одну. *** Донателло, сделав сальто в воздухе, спрыгивает с крыши пятиэтажного дома, приземляясь прямо на лестницу соседнего здания. Он качается, теряя равновесие, но вовремя хватает перила рукой. Старая и очень ржавая пожарная лестница противно скрипит и болтается, поэтому ниндзя приходится ждать несколько минут, не двигаясь. Когда тряска прекращается, Донни перелезает на внутреннюю часть лестницы и спокойно поднимается по ней наверх. Открытая крыша встречает парня резким порывом ветра, бьющего прямо в лицо. Донни жмурится, прикрывая лицо рукой, а после осматривает местность. Крыша выглядит совершенно обычно, ничем не отличаясь от своих сестричек, по которым наемники уже успели набегаться сполна. Не то чтобы гений ожидал здесь увидеть что-то захватывающее, но что-то интересное в этом месте быть просто обязано. Иначе бы Лео не пришел сюда. Достав телефон из кармана, гений еще раз сверяется с координатами – все верно: мерцающий синий кружок горит здесь. Вновь осмотрев крышу и обведя взглядом другие, соседние, Донни выгибает вопросительно бровь. Есть теория, что Лео может быть сейчас внизу, но это маловероятно, потому как старшего гений знает отлично. И также знает, что Леонардо – последний человек на Земле, который будет бесцельно шляться по таким сомнительным местам, как этот двор. Снизу слышатся чьи-то разборки, но они мало волнуют ниндзя. Донни занят перезагрузкой телефона – видимо, карты сбились, ведь он не настраивал их после перелета. Телефон моментально выключается и вновь включается. На экране тут же высвечивается диагностика и панель, листая которую, Донателло находит раздел с установленным на телефон Лео жучком. У них, на самом деле, очень доверительные отношения. Ближе друг друга у братьев никого нет. Сложно сближаться с кем-либо, когда ты не по локоть, а полностью, с головы до пят, в крови. Чертовски трудно заводить друзей, когда один десятилетний мальчик вовсю изучает и практикует способы убийства веревкой, а другой уже взламывает и подделывает полицейские файлы. Ненормальным сложно прижиться в обществе «нормальных», поэтому Лео и Донни не особо и пытались. Лео всегда ловил дичайший восторг от визитов достопочтенной якудзы, прекрасно вписываясь в атмосферу мафиозной верхушки, а Донни просто следовал за братом, дополняя его ответы и более углубляясь в тему. Они нравились преступности, а преступность нравилась им – не могла не нравиться, ведь они живут для того, чтобы убивать – и этот жизненный уклад устраивал всех. Точнее, взрослых дядек и тетек, которые платят огромные деньжища за то, чтобы непримечательный малыш, на которого никогда никто не подумает, жестоко и хладнокровно перерезал конкуренту глотку. А детям остается лишь смиренно кивать и принимать очередной заказ, трясясь в истерике поздно ночью. Иногда истерики случались прямо в комнате. Роскошной, богатой комнате с окнами в пол и картинами, стоящими больше небольшого городка. Иногда эмоции, сдерживаемые под семью замками, вырывались и грозились испортить идеально исполненный заказ. Тогда было сложно самому избавиться от следов, сложно было хотя бы встать и осмотреть новое тело, медленно остывающее. Сложно, ужасно сложно дышать и думать. Невозможно привести в порядок мысли. Не получается организовать план действий. Сложно, сложно. Сложно! Донни прекрасно помнит свои дрожащие руки – абсолютно чистые и незапачканные кровью. Профессионалы не марают руки, а он – профессионал. Донни помнит и руки Лео – такие же чистые и ужасно холодные, будто бы гений ошибся и пробил череп не тому человеку. Помнит также и чужой холодный взгляд. Пустые глаза, в которых нет жизни. Действительно ошибся… Это был первый раз, когда один ворвался на задание к другому. Никто не знал об этом, никто. Даже Тигриный коготь. Просто так получилось. Они же друзья, ведь так? Вроде друзья. Поэтому Лео успокаивает Донни, а после они вместе заканчивают заказ, избавляясь от всего лишнего. Потом это стало обыденностью – иногда приходить друг к другу и помогать. С возрастом работа перестала наносить настолько сильные психологические травмы (а может, уже нечего было травмировать – душа и сердце окончательно умерли), и в чужой поддержке они больше не нуждались, но все равно продолжали приходить. Чем ты старше и опытнее, тем больше риска и опасности. Пару раз это выручало Лео, не уследившего за бандитской рукой и чуть не словившего пулю прямо меж глаз. «Это не трусость, это предосторожность.», – Произнес тогда Донателло, отдавая брату новый телефон с функцией слежки. Теперь старший мог всегда найти младшего и наоборот. Оглушительный рев байка вырывает Донни из размышлений. Он несколько секунд пялится в экран, вспоминая, для чего вообще доставал телефон. Точно! Перезагрузить карты, найти Лео и прийти к нему на помощь, потому что что-то определенно не так. – Тупорылый мудак! – Рычит кто-то снизу. – Скажи спасибо, что он тебе действительно ебало не набил. Этот чувак – псих конченный. Он как-то десятерых драконов вынес. В одиночку! – Брешешь. Донни скучающе смотрит на значок перезагрузки приложения, подходя к краю крыши. Внизу толпа подростков недалекого ума. Совершенно обычная картина для такого дворика в городе. Картина мало чем может зацепить, поэтому гений сразу же теряет к ней интерес, переводя взгляд на телефон. Да, он был прав – карты ошиблись и Лео здесь не было. Он облегченно вздыхает, а после хмурится, наблюдая за мерцающим синим кружком, который несётся по главной улице, пролетая перекрестки на бешенной скорости. Судя по значку, брат был совсем рядом, а сейчас… преследует кого-то на транспорте? Это плохо. Нет, это ужасно плохо! Потому, что водить Донателло не умеет, а добираться на общественном транспорте… ну… эм… как? Можно было бы привлечь силы клана, но не очень хотелось подпускать чужаков в их личные дела. – Он едет прямо, – Не отрывая взгляда от экрана, произнес Донателло. – вполне возможно, что на окраину. Хм… Пару раз щелкнув по клавиатуре, Донни довольно хмыкнул. Поставив маяки на места, в которые брат вполне возможно может прибыть, ниндзя подобрал сумку с ноутбуком и бросился в погоню, сверяясь с картой насчет максимально коротких путей. *** Очередную крышу Донателло пробегает быстро, даже не стараясь осматривать ее. Все равно они все одинаковые и редко чем отличаются. Он добирается до края за несколько секунд, прыгает, перелетая переулок, цепляется за бортик соседнего здания и вновь повторяет все то же самое: бег, прыжок, бег, прыжок. Раз в десять крыш (или пять, если дома достаточно длинные) Донни сверяется с картами. Бежит он точно по маршруту, да и брат от своего курса не отходит. Единственное, что смущает – это скорость. Уж слишком быстро несётся аккуратный на вождение Лео. И это первая проблема. Вторая – Донателло сейчас свалится без сил и умрет от сердечного приступа. В отличие от старшего, Донни совсем не любитель испытывать свое тело дополнительными тренировками или более сложными упражнениями. Ему вполне хватает мозгов, гаджетов и базовых умений для того, чтобы хорошо сделать работу. И в данный момент это огромнейший минус, потому что брат все продолжает ехать куда-то, а младший уже с трудом проскакивает одну крышу за другой. Остановившись и оперевшись рукой о рекламный столб, гений громко вздыхает, тяжело дыша. – Сконст… – Вдох. – …руирую, – Выдох. – экзоскелет… для ног… – О, лучше летающий скейт. Вот это тема! Еще никогда в жизни Донателло не кричал так громко, как сейчас. От испуга он даже подпрыгнул, а после, все так же испуганно, схватил чужака за руку и перекинул того из-за спины вперед. Не прошло и секунды, как Донни уже стоял с посохом в руках, а человек валялся в ногах и громко стонал от боли. – Один вопрос: ты больной? Зачем так делать? На что ты вообще рассчитывал? Мики присаживается и трет затылок. Он все еще хнычет, но в глазах читается явное веселье. – Это три вопроса, чувак, – Парень пытается подняться, но Донни не дает ему это сделать, шестом сделав подсечку. Вновь упав на задницу, Мики фырчит и успокаивается, не предпринимая больше попыток встать. – Я увидел тебя, подумал, что клан Фут опять строит злодейские козни, и решил остановить вас, что бы вы там не делали! А потом ты такой: «Ух… как сложно бегать… кто вообще придумал бег… не люблю бегать…» – Мики театрально высунул язык и сделал вид, что умер. – Вообще-то, такого не было. Донателло внимательно осмотрел противника, отмечая то, что он выглядел весьма странно. Вместо привычной формы, которую они с братом носили, на Мики сегодня была обычная оранжевая футболка, под ней виднелась черная водолазка, а внизу были свободные, похожие на игабакама*, черные штаны. На ногах обычные белые кроссовки и глупые носки с кошками. Вид был необычным, не говоря уже о том, что на шее у малыша красовались золотые (явно не настоящие) реперские цацки. Лицо, как обычно, скрывал длинный черный воротник и оранжевая маска, а на голове, козырьком назад, была надета кепка, идеально подходящая под цвет футболки. – Что за наряд? – Классный, правда? – Мики восторженно осмотрел себя. – Я такой кру-у-утой в нем, супер крутой! – Ага, выглядишь как человек, устраивающий перестрелки. Снизу послышалось недовольное ойканье, но Донателло не обратил на это никакого внимания. Его голову занимали мысли о том, что с каждой секундой Лео уезжал все дальше – в последний раз, когда гений сверялся с маячком, старший уже подъезжал к концу моста Куинсборо. Ему нужно было спешить, но для начала неплохо было бы разобраться с проблемкой ростом метр шестьдесят с кепочкой. В прямом смысле. Переведя взгляд на ребенка перед собой, Донни состроил максимально доброжелательное лицо, чем, наверное, напугал Мики. Младший нахмурился, насторожился и внимательным взглядом проследил за рукой Донателло, которую тот протянул ему. – Мики, я не сторонник насилия- – Ага, поэтому работаешь на Шредера – самого «доброго», – Младший сделал кавычки в воздухе. – человека в мире и уже несколько недель пытаешься убить меня и моего брата. – Не перебивай старших, – Строго (или почти) произнес Донни. Прокашлявшись, он продолжил: – Так вот, я не сторонник насилия и предпочитаю не вступать в ненужные и невыгодные драки. Сейчас как раз одна из таких, так что я предлагаю разойтись по разным углам и забыть о том, что мы видели друг друга. Я занят своими важными делами, ты занят своими не очень важными делами. Нам обоим выгодно проигнорировать существование друг друга, тем более что здесь нет ни Лео, ни Рафа. Хм… Донни осмотрел крышу и соседние, выискивая старшего противника, но его поблизости так и не оказалось. – А где твой брат? Мики призадумался. Он помолчал несколько секунд, за которые успел пнуть небольшой камешек, а после ответил: – Он, э… ну… Раф, короче, разбирается с драконами. Занят он, в общем, – Мики так же осмотрел окрестности и повторил вопрос Донни: – А где Лео? – Не скажу. Зачем мне выдавать местоположение моего брата? Младший поднялся. Самостоятельно, без помощи Донни, игнорируя чужую руку. Гений усмехнулся – весь в братца. – Ладно, – Мики развел руки в стороны. – Разойдемся, как в море пароходы. – Как корабли, Мики, как корабли, – поправил младшего Донни, радуясь благоразумию Микеланджело. Он уходит, чувствуя на себе внимательный взгляд голубых глаз. Да, по голове его не погладят, если узнают, что он просто проигнорировал противника, которого и должен поймать, но это задание и этот экзамен для Донателло стояли практически в самом конце списка дел. Это Лео ночами не спал, придумывая, как словить братьев, а гений старательно делал вид, что занят разработкой плана, а не исправлением ошибок какого-то Бикстера Стилкмана, который работает на клан в качестве ученного. Шредера можно было задобрить и идеальными чертежами, и исключительным умом, а также новыми сделками – поэтому Донателло не особо волновался по поводу экзамена. Гениям всегда есть место среди корпораций зла, так что… Подойдя к краю, он потянулся к карману, чтобы достать телефон. Внутри ничего не оказалось. – Ч-что?.. Донни судорожно начал рыскать по карманам формы, а когда услышал звонкий голос Мики, закатил глаза и обернулся к младшему. – Хэй, Ди, крутая игруля! Как называется? Ну конечно, как иначе? Наверное, маленький прилипала спер телефон тогда, когда Донни кинул его через спину. Донателло искренне делал вид, что не удивлен. Он ожидал такой подставы, особенно от Микеланджело. Особенно от него. – Какая разница? Она стоит более ста баксов, а еще запрещена на официальных площадках. Наемник вернулся к Мики, который уже успел удобно устроиться на крыше и играл в игру. На телефоне Донни. – Ты знаешь, что воровать чужие вещи плохо? Зачем ты это сделал? – Ты знаешь, что убивать людей плохо? Зачем ты это делаешь? – Передразнил младший, продолжая проходить уровень, но теперь даже не смотря на экран – он поднял голову и уставился прямо на Донателло. Глаза в глаза. – Не сравнивай, это разное, – Донни закатил глаза, начиная выходить из себя. – “Вы не понимаете, это другое”! Микеланджело вскочил с места, сделав сальто назад и приземлившись на бортик у края крыши. Он выставил руку назад, держа телефон всего несколькими пальцами. Одно движение – и устройство полетит вниз на верную гибель. Донателло напрягся, хмурясь. – Мики… – Донни. Вот и познакомились, – Младший пожал плечами. – Ты, типа, умный, а сам повелся на то, что я отпущу тебя следить за кем-то. Ха! Щас прям. Колись в чем дело, друг, иначе познаешь всю боль этого мира! Да-да, я знаю каково это – лишаться любимого, самого лучшего, телефона на свете, так что ни с места. Правда и никак иначе! Несмотря на весь сюр ситуации, Мики выглядел вполне себе серьезным. Именно поэтому рисковать Донателло не спешил. Можно было бы забить и просто отдать телефон ребенку, он бы все равно ничего не разобрал, но… Во-первых, устройство смастерил сам гений, своими руками, а труд он свой ценил. Во-вторых, на телефоне много действительно (!!!) важной информации, а также контактов и компромата. И в-третьих, Мики уже как-то разблокировал мобильник, а значит, что вся та секретная информация могла утечь куда не надо. – Ты же понимаешь, что это очень глупый шантаж? – Донателло делает небольшой шаг вперед, на что Мики подбрасывает телефон в воздух и тут же ловит его. Мини-инфаркт гению обеспечен. – Я так не думаю, Ди, – Хитро блеснув глазами, младший повертел устройством меж пальцев. – Я заметил, что ты практически все делаешь с помощью телефона. Это твой помощник, без которого ты никуда. Конечно, ты можешь заменить его ноутбуком, – Он бросает взгляд на сумку в руках Донни. – Но будет ли это так же эффективно и мобильно, а? Донателло начинал раздражаться. Микеланджело же, чувствуя превосходство, беззаботно прогуливался по бортику крыши, вертя в руках телефон. – Ты очень практичный человек, который с легкостью изобретет какую-нибудь сложную штуку, если она облегчит жизнь. Это значит, что ты не любишь заморачиваться над чем-то обычным. Потеря игрушки – дело обычное, и ты явно не хочешь ее терять. – Ты комиксов перечитал? – Донателло устало вздыхает. – Почему ты ведешь себя так странно? Головой не ударялся? Таблетки незнакомые не ел? Микеланджело хихикает. – Пытаешься сменить тему, значит, я прав. – Нет, потому что ты говоришь и так всем известную информацию. Моя зависимость от телефона – не тайна, так что прекрати строить Шерлока. Успокойся и иди играть в машинки или во что ты там играешь. Микеланджело ничего не отвечает. Хотя, что бы он мог ответить на это? Ничего. У малыша совсем нет аргументов, не против Донателло. Гения еще никто не мог переспорить или обвести вокруг пальца. – Ну раз так, – Мики пожимает плечами. – тогда ладно. Он выкидывает телефон, отпрыгивая в сторону. Донни тут же бросается к бортикам, опираясь на них и смотря вниз. Устройство исчезает в темноте подворотни, через несколько секунд сообщая о своей гибели громким глухим звуком и испуганным рычанием кота. Гений сжимает кулаки, поднимая тяжелый и сердитый взгляд в сторону Микеланджело, но того уже не оказывается на бортиках. Обернувшись, Донни видит Мики, стоявшего позади и что-то печатающего у себя в телефоне. Под ногой мальчишки сумка с ноутбуком, которую Донателло раннее решил оставить и не бросаться с ней, в одной руке собственный телефон с вырвиглазным чехлом, а в другой его, Донателло, телефон. Маленький обманщик… – Итак, правда и ничего кроме правды! – Повторил Мики, показательно надавливая ногой на ноутбук. – За кем ты следишь? – Он показал Донателло экран телефона с картой пригорода Нью-Йорка и синим кружком. – Ответишь, и я отдам тебе вещи. Донателло, честно, был в шоке. Его обставил Мики! Тот самый глупыш, который несколько дней назад чуть не умер прямо во время боя, потому что подавился мармеладом. Глупость какая… – Я же могу соврать, и ты не узнаешь об этом… Микеланджело громко рассмеялся, весело посмотрев на старшего. – Если мне покажется, что ты врешь, то я все сломаю, вот и все, – Закинув собственный телефон в карман, он достал нунчаки, готовясь разбивать ими технику. Донателло молчал. С одной стороны, врать их учили с самого детства, так что он мог сказать все, что угодно, и ему бы поверили. С другой стороны, Микеланджело как-то начал спорить с Алисой, не поверив в какой-то признанный учеными факт, и переспорил ее. Если же Донни скажет правду, то он выдаст Лео, но, если подумать, Мики, особенно без Рафа, не сможет причинить никакого вреда. А если он отправится вслед за гением, то попадет в ловушку. Таким образом, Донни поймает одного зайца и найдет другого. Идеально! – Я слежу за Лео, – Наконец произносит он. – Круг – это его телефон с жучком. И вернее будет сказать, что я ищу его, а не слежу за ним. Он куда-то ушел и ничего не сказал, это на него не похоже, поэтому я решил проверить ситуацию. Все? Доволен, Шерлок? Микеланджело посмотрел на экран телефона. На секунду его глаза расширились, но после он принял совершенно незаинтересованный вид. Достав из кармана собственный телефон, младший что-то кому-то напечатал, а после вновь убрал технику обратно в карман. – Возвращай вещи и разойдемся, – Вновь произнес Донателло, протягивая руку. – Ты и так занял слишком много моего времени. Мики перевел на него взгляд, и Донни сразу понял, что что-то не так. – О-о-ой, – Протянул младший, состроив невинные глазки. – похоже, я забыл сказать, что отдам тебе вещи только после того, как ты меня догонишь. Пока! Быстро подняв сумку, он спрыгивает с крыши, теряясь в переулке. Донателло несколько секунд глупо хлопает глазами, потом раздраженно шипит и, наконец, стартует за негодником.