И рвёт ночь громкий вой

Двери лифта открываются, и Олег подбирается, принюхиваясь. Запах чужой, новый и потому — настораживающий. Человек, стоящий в лифте, ему незнаком. - Вам вниз? – спрашивает тот, изучая цепким взглядом, и сам тянется к кнопкам на панели. Олег кивает. На самом деле ему наверх, но он не любит чужаков на своей территории. Ехать семь этажей, и Волков жадно ведет носом, запоминая запах. В тесном пространстве они только вдвоем, и потому вычленить нужный достаточно легко. От мужчины идет стойкий аромат табака, кожи, какой-то уличной еды, острый металлический привкус крови и Зверя. Запах, пробирающий до самых кончиков пальцев и приподнимающихся на загривке волос. Волков инстинктивно сжимает зубы, хотя знает, что клыки просто так не полезут. Он чуть наклоняет голову, изучая случайного попутчика: несмотря на сутулость, тот заметно выше, смотрит на город через стеклянный лифт, стоит расслаблено и держится спокойно. Либо осведомлен о Волкове, либо не знает его сути. - Бегаете по лесу? – интересуется он нейтрально. - А? – отворачиваясь от окна, реагирует мужчина. – По лесу – нет, но на неделе пришлось побегать за инкассаторской машиной. Полиция, Игорь Гром. - Олег Волков. Начальник СБ, – отвечает он, пожимая протянутую руку. Рукопожатие крепкое, но в глазах ни следа узнавания. Неужели еще не обращавшийся щенок, и кровью тянет не от сбитых костяшек, а от свежего укуса? - Следи за своим главным, начальник. Не хотелось бы увидеть его среди погорельцев, – говорит полицейский и выходит в открывшиеся двери лифта. Волков испытывает смешанные чувства. Наиболее яркие из них – это беспокойство за Разумовского, потому что Олег в курсе новостей и знает, что в городе появился псих, устраивающий самосуд в прямом эфире соцсети Сергея; а второе – это интерес к волчонку. Хотелось бы посмотреть в глаза тому безумцу, который решился обратить Грома. Отточенное годами чутье сигнализирует о грядущих неприятностях, и Волков малодушно надеется, что они обойдут его логово стороной. Хмыкнув, Олег отправляется наверх, выбрасывая полицейского из головы. *** Продержаться и не вспоминать о странном посетителе выходит недолго, всего пару дней, потом паранойя берет вверх, заставляя идти и искать нужные сведения. Свой интерес Олег оправдывает тем, что ему жизненно необходимо быть в курсе всех визитеров Серого. Информация на Грома ищется легко. На одно только вбитое в поисковую строку имя Марго выдает больше тысячи результатов: новостей, роликов и публикаций, подгружает все файлы, где хотя бы раз упоминался Игорь Гром. Из последнего – и набравшего наибольшее количество просмотров – заснятое туристами видео с участием мусоровоза и недограбителями в масках хоккеистов из старого мультфильма. Когда-то давным-давно Олег с Сережей его даже смотрели. Полицейский Игорь Гром оказывается целым майором. У него большой послужной список и склонность решать проблемы при помощи грубой силы. Марго даже нашла приказы о награждениях, вытащенные из чьей-то переписки, и Олег радуется, что Серый предоставил неограниченный доступ к функционалу ИИ. Фотографии майора отличаются редким однообразием: неизменная коричневая кожанка, в которой тот был и в день их встречи, и кепка, на «зимних» снимках добавляется черный шарф. Похоже, Гром никогда не ходит в форме, но это к делу не относится. В итоге чтение оказывается довольно увлекательным, и он даже подписывается на хештег майоргром. Просто чтобы быть в курсе. В том, что он делает это весьма своевременно, Волков убеждается очень скоро, потому что видео, где Игорь едва ли не рычит на задержанного, выкручивая тому руки и цепляя наручники, видит буквально на следующий день, через минуту после публикации. Олег давно не бывал в полиции: согласование благотворительных мероприятий, вопросы оцепления и охраны решались по телефону, поэтому оценить, насколько обычная или, наоборот, необычная атмосфера была в участке, Волков с ходу не мог. Все пребывает в состоянии хаоса: большой зал, заставленный столами, наполнен полицейскими в синей форме и жаждущими справедливости гражданами. Людей много, но выделить нужный запах удается без труда. Пока Олег идет по следу, успевает заметить целующуюся парочку за колонной, поморщиться из-за надрывающегося стационарного телефона на чьем-то столе, услышать часть жалобы старушки на «наркоманов из сорок третьей, сорок пятой и сорок седьмой» – обложили бабулю со всех сторон, краснеющего лейтенанта и девушек с радужным флагом на плечах, говорящих, что «не сексом же они на Марсовом занимались, и вообще, ничего вы не понимаете в моде, это просто накидка!». Гром обнаруживается медитирующим возле кофемашины, и выглядит он так, словно не спал всю ночь. Олег предположил бы, что все дело в какой-нибудь прехорошенькой девушке, умотавшей бравого майора вусмерть, но сексом от Игоря не пахнет, только усталостью и нервозностью. Завтра полнолуние, и щенок, похоже, уже начал ощущать его влияние. - Мы можем переговорить там, где не так шумно? – спрашивает Волков после приветствия. Игорь смотрит как будто мимо него, и Олег понимает, что все еще хуже, чем он предполагал. Он забирает чашку из рук майора и тянет за собой по направлению к улице. Тот настолько вымотан, что даже не сопротивляется, а на взгляды нескольких коллег и вовсе не обращает внимания. Самому Олегу на мнение полицейских тем более плевать. Убедившись, что в переулке они одни, и подслушать их невозможно, Олег, не расшаркиваясь на прелюдии, требовательно интересуется, глядя в глаза Грома: - Кто тебя укусил? - Не знаю, нарик какой-то, когда мы притон разгоняли, – отвечает мент и тянется за сигаретами. Олег останавливает его. - Он тебе что-то рассказал? - Он уже никому ничего не расскажет – вздернулся прямо в камере, – отмахивается от него Игорь и снова лезет в карман. – Слышь, мужик, че те вообще от меня надо? - Завтра полнолуние, не хочу, чтобы ты разодрал кому-нибудь глотку. - Волков, на меня такая хрень не влияет. В полнолуние я сплю, как, впрочем, и в другие ночи. - Оборотни в полнолуние не спят. - Олег, может тебе в Мнухина обратиться? А, нет, это ж детская, тогда в Снежневского… Олег тихо рычит, толкая Игоря к стене, и то звериное, что есть в Громе, моментально отзывается – он рычит в ответ и выпускает клыки. Замирает. Открывает рот, будто собирается что-то сказать, но вместо этого проводит языком по увеличившимся зубам. Не верит, тянется пощупать пальцами. - Руками не лезь, – командует Олег, перехватывая чужую руку за запястье в который уже раз за день. Гром озадаченно замирает. - Что это за хрень? - Ликантропия. Тот нарик тебя обратил. Завтра полнолуние, а ты себя не контролируешь. Игорь недоуменно смотрит в ответ, потом хмурит брови, и Олег отвлекается на шрам в виде молнии. Забавно, но историю его появления на просторах сети он так и не нашел либо не обратил внимания. Ну, или она находится в еще не просмотренных файлах. - Это лечится? - Увы, только серебряными пулями. Либо обычными, но всю обойму прямо в голову... - Надо выпить, – коротко заключает Игорь. - Не советую, если только дня через три-четыре. Первый раз и так будет болезненным. - Ну ты более опытный, сделаешь все по красоте, – как-то странно улыбается Гром. И все же вытаскивает сигареты. «Стюардесса». Когда-то давно он стрелял такие же у случайных прохожих. Неужели эту марку еще выпускают? – удивляется про себя Волков. А после берет себе одну из предложенной пачки. - Завтра вечером заеду, – говорит он, прикуривая. Похоже, он завел себе щенка, и это будет тот еще опыт. *** Олег ведет машину, попутно отбивая пальцами ритм мелодии на руле. Сегодня тот редкий случай, когда на радиостанции звучат три любимых композиции подряд. Загруженность дороги оставляет желать лучшего, но они все же уверенно движутся к выезду из города. - Мне кажется, что я схожу с ума, – говорит Игорь, почесывая предплечье в месте укуса. Волков поворачивает голову и с минуту изучает хмурое лицо попутчика, озаряемое желтым светом уличных фонарей. Гром тих и спокоен. Его пульс четкий и ровный как метроном, как будто и не полнолуние вовсе. Только слабый запах тревоги выдает, что что-то не так. Олега в целом удивляет реакция майора на столкновение со сверхъестественной стороной. - Могу распечатать тебе грамоту «Поздравляем, вы – волкодлак», – неловко шутит он. - Волколак, – поправляет Игорь. - Устроим лингвистический спор? – смотрит Олег, выгнув бровь, а затем плавно обгоняет движущуюся впереди тойоту. – Прости, майор, я образование в армии получал. Боюсь, не потяну. Игорь долго смотрит вперед. «Вы покидаете Санкт-Петербург» – сообщает дорожный знак. «Нам с тобой: станет лес глухой стеной» – тянет в динамиках Цой. - Чего мне ждать? «Много чего» думает Олег, но говорит иначе: - Боли, если коротко. Клыки и когти у нас могут появляться в любой день из-за сильных эмоций, адреналина либо по желанию. Полное превращение возможно только в полнолуние. - Полное – это когда четыре лапы, хвост… – Гром поворачивается к Волкову всем корпусом, несуразно показывая большими и указательными пальцами фигуру, по-видимому обозначающую четырехлапое животное. - Четыре лапы, хвост, шерсть, – подтверждает Олег, и, чтобы разрядить атмосферу добавляет: – ушки на макушке. Усиление инстинктов и скорости. Все чувствуется ярче – запахи, звуки. Поначалу это сносит мозги. Игорь замолкает на несколько минут. Они съезжают на грунтовую дорогу, неизменно испещренную ямами. - Давно ты перевертыш? - О как, – усмехается Олег. Похоже они вернулись к игре «подбери синоним к слову оборотень». Что ж... – Ликантропом я стал лет в семь. - В детском доме? Волков притормаживает, объезжая большую рытвину. - Похоже, кто-то сделал домашнюю работу. - А ты бы на моем месте не пробил информацию? – ухмыляется Игорь. - А кто сказал, что я не пробил? – говорит он и встречает внимательный взгляд. Из источников света на проселочной дороге сейчас только луна и, в отличие от собеседника, Олег сейчас явно видит лучше. Гром смотрит с прищуром, губы поджаты, линия челюсти напряжена. Запах усиливается. В машине все пропахло нервозностью, смятением и нотками боли – похоже, превращение произойдет совсем скоро. Игорь не выдерживает взгляда и отворачивается первым. - Куда мы едем? - Никуда, приехали уже, – сообщает Волков, нажимая на кнопку открытия ворот. Они плавно въезжают во двор. Дом небольшой, одноэтажный, но все автоматизировано, так как не часто, но сюда любит приезжать Сергей. Войдя в двери, Игорь вешает кепку на крючок и начинает разуваться. Олег хочет сказать, что в этом нет необходимости, но подвисает, глядя на дырявый носок на ноге майора. Достает с полки гостевые тапки и начинает разуваться сам. - Мне раздеться? – спрашивает Игорь. Олег понимает, к чему тот клонит, но не упускает возможности поддеть. - Если очень хочется. Игорь смотрит на него, сведя брови. Характер дыхания изменился, да и сердечный ритм участился, подмечает Олег. - Я имел в виду… - Я понял, – тихо говорит Волков, проходя дальше в комнату и давая знак идти за ним. – На одежду это не влияет, ты обращаешься вместе с ней, и назад тоже. Я не знаю, как это работает. На маленькой кухне тихо гудит холодильник. Олег достает бутылку воды и протягивает Игорю. Знает на собственном опыте, как пересыхает в горле перед трансформацией. Сам сейчас чувствует себя так же. Но собственное превращение сегодня придется отложить. Он заранее принял отвар, который притупляет боль, но чувство ломоты в теле не проходит. Пока Игорь жадно пьет, Олег роется в кладовке. Память не подводит, и искомое быстро обнаруживается. - Ты не против? – спрашивает он, показывая кожаный предмет. Игорь, который закручивает пробку на бутылке, замирает, громко сглатывает: - Это что, ошейник? Олег молча кивает и принимается объяснять: - В первый раз херово. По себе знаю, как путаются мысли, как хочется кричать, бежать, выслеживать. А это, – он кивает на широкий ошейник, – будет в качестве своеобразного якоря. Но если хочешь, можно и без него. Я буду рядом и присмотрю. Игорь трет шею, неопределенно пожимает плечами и отказывается. Олег не настаивает, убирает предмет на место. Потом идет проверить, закрыта ли дверь. Внимательно следя за его действиями, Игорь спрашивает: - Я думал, мы приехали сюда побегать или типа того. - В другой раз. Сейчас лучше здесь, чтобы не случилось сенсорной перегрузки. Тебе и так будет слишком много всего. По усилившемуся запаху боли Олег понимает, что началось. Игоря резко выгибает в спине, простая серая футболка натягивается на широких плечах, пальцы скрючиваются, хватаясь за воздух. Звучит протяжный стон. - Тише. Дыши, – Олег говорит краткими рублеными фразами. Добавляет в голос приказной тон. Игоря ломает, но Олег продолжает говорить и успокаивать. Контролирует себя, свое собственное сердцебиение, чтобы не показать волнения. Раньше он только со стороны наблюдал превращение новичков, всегда был рядом кто-то старше, опытнее. Его самого в первый раз заперли с тремя другими волчатами. Это был дворник из детского дома. Ему повезло, что тот негласно взял шефство и следил за ними каждое полнолуние. И ошейник оттуда же. Сам мыслями цеплялся за него, чтобы сохранить в себе человеческое. Игорю придется подобрать другой якорь, но он и не семилетка, найдется на что надавить, чтобы привести в чувства. Из Грома получается крупный волк с крепким мускулистым телом и длинными сильными лапами. Олегу хочется обратиться следом, но он устало опускается на стул, наблюдая за Игорем. В воздухе отчетливо пахнет зверем, меньше страхом, больше удивлением. Чужое заполошно бьющееся сердце замедляется до семидесяти ударов в минуту. Олег считает каждый стук, ему так легче. Следит, как волк забавно перебирает лапами, тянет носом воздух и, вскинув голову, протяжно воет на луну. Инстинкт Олега требует присоединиться, но в человеческом виде вой звучит словно насмешка. Волк совершенно по-собачьи виляет хвостом и отвлекается на это действие. Следующую минуту он ходит по кругу, пытаясь поймать новую часть тела. Олег хмыкает, чем отвлекает Игоря. Тот смотрит на него своими серыми глазами и подходит ближе, обнюхивая. Олег откидывается на спинку стула, следя за щенком. Теплый нос утыкается в ладони. Оборотень дышит жадно, запоминая все нотки, подгибает лапы, чтобы сесть, и устраивает тяжелую голову на бедре Олега. Волков оставляет одну ладонь перед носом зверя, а второй проводит по лобастой голове, за уши и к загривку. Удивляется мягкости и легкости подшерстка, который приятно загребать пальцами. Олег забывается, когда его другую ладонь лижут широким языком, сминает чужую шею, перекатывая густой мех. Он давно живет одиночкой и забыл, каково это – ощущать другого дружественного зверя рядом. Олега ведет от того, как Гром подставляется под неожиданную ласку. Он несколько раз расчесывающими движениями проходится по корпусу, а потом мягко толкает в бок: - Давай, пройдись. Четыре лапы – это тебе не две ноги. Игорь поднимает голову, долго пристально смотрит, потом уходит в сторону гостиной. Обнюхивает ковер, мебель, фиолетовый плед Сергея, проходит мимо старых книг и журналов и возвращается в кухонную зону. Идет вдоль шкафчиков, потом останавливается около одного из них. Поворачивается к Олегу, и Волков слышит голодное урчание. Из-за всего произошедшего у Олега совершенно вылетело из головы, что Гром после смены в участке явно не жрамши. В шкафчике скрывается месячный запас консервов с кашей, тушенкой, рыбой – на случай, если будет лень готовить. Игорь, словно дворняга, ест жадно, с громкими чавкающими звуками. Как будто месяц сидел на какой-нибудь новомодной диете или никогда в жизни не ел ничего вкуснее. Олег накладывает порцию и себе. Вылизав супницу дочиста, Игорь лакает воду, а потом проходит мимо, толкнув ногу теплым боком. Волков следит, как тот выбирает между диваном и креслом, как устраивается среди подушек и засыпает. Здрасьте, приехали! Олег тут волнуется, что у Игоря-волка сорвет крышу и он будет рваться наружу, попробует загрызть случайных дачников и прочие кровавые сценарии, а эта зверюга спокойно завалился спать? «В полнолуние я сплю», – всплывают в голове слова майора. Волков собирает и моет грязную посуду, садится в кресло с книгой. Следующие полчаса вместо чтения он проводит, наблюдая за спящей псиной, по-другому полицейского язык не поворачивается назвать. Он ожидал всего, но только не этого. Олег выдерживает еще несколько минут, а потом откладывает «Записки охотника» в сторону. Ведет плечами, шеей, и отпускает себя. Стоять на четырех лапах так же привычно, как и на двух ногах, меняется только угол обзора. Волчий нос все же передает немногим больший спектр ароматов, чем в полуобращенном виде. Уйти и оставить Игоря одного он не решается, поэтому неспешно пробегает три круга по совмещенным комнатам, просто чтобы размять лапы. Пьет воду и идет посмотреть на щенка. Тот на наличие другого зверя рядом даже ухом не ведет. Олег обнюхивает его, удовлетворенно отмечая свой собственный запах на чужой шерсти, а затем просто устраивается рядом. Сам он раньше в полнолуния не спал. Все бывает в первый раз. *** Он резко просыпается от какого-то звука, подскакивает и перепрыгивает через спинку дивана. Ощетинивается, скалит зубы и рычит. Потом понимает, что на кухне стоит Игорь. Тот замер с кружкой, не донеся ее до рта. Волна страха, идущая от него, приходится не по вкусу и вызывает досаду. Олег высовывает язык, виляет хвостом и подходит к застывшему человеку. Тычется в колени, обеспокоенно обнюхивая. Слушает, как Гром успокаивается, ставит чашку на стол, чешет загривок. Олег прижимается, подставляется под ладони, потому что вот так вот человеческими пальцами в шерсть за ушами давно никто не зарывался: из-за продвижения Vmeste Сережа давно не выезжал с ним. Пальцы Игоря пахнут сигаретами, кофе и яичницей. Олег преспокойно спал, пока на его территории – в его доме – чужой, по сути, человек готовил завтрак. Это ошарашивает, это надо обдумать. Он ведет головой, отодвигаясь и позорно трусит в ванну. В ванной комнате он быстро перекидывается, плещет в лицо холодной водой, чтобы быстрее прийти в себя. Смотрит в зеркало в собственные растерянные голубые глаза, на то, как с влажной челки стекают капли, скалит зубы, а сам ругает себя последними словами за беспечность. Он знает, что легко привязывается к людям, поэтому никого к себе близко не подпускает. Сравнивал Грома с псиной, а на самом деле сам тот еще пес, хоть и волк. «Волк не тот кто волк, а тот кто волк ауф», вспоминает он глупую картинку, что недавно кидал ему Сережа. Понимая, что слишком давно прячется в ванной, Олег поворачивает вентиль и выходит за дверь. - Яйца остыли, – информирует его Игорь, кивая на сковородку, стоящую на двухкомфорочной электроплитке. - Спасибо. - За спасибо не готовлю, тебе еще меня в город везти. Пока Олег устраивается напротив Игоря, тот наливает себе еще кофе. - След от укуса зарубцевался, – говорит он, разглядывая свое предплечье. - Да, звериная форма способствует более быстрому заживлению ран, – отвечает Олег, поддевая вилкой куски зажаренного белка. Яичница не подгоревшая, мягкая, но, на вкус Олега, немного пересолена. – Как вообще так получилось, что тебя цапнули? - Проводил удушающий прием, когда поймал того торчка. Сам не ожидал, что тот будет кусаться. - Скажи спасибо, что не на вампира нарвался. - Вампиры тоже существуют? – ошарашенно произносит Игорь. - А то. Один даже у вас в участке сидит. Этот, с улыбкой. - Стрелков? - Он самый, – соглашается Волков, тщательно пережевывая приготовленное майором блюдо. – Даже к нам в офис наведывался со своим передвижным донором. Игорь ожидаемо давится кофе. По дороге в город Олег рассказывает все, что сам знает о сверхъестественной стороне Петербурга. Никогда так много не говорил, как за последние сутки. Грома он высаживает там же, где и забрал – около полицейского управления. Когда уже собирается стартовать, вспоминает, о чем забыл. Он опускает окно, окликает отошедшего майора и протягивает визитку. - Звони, если будут какие-то проблемы. Он ни минуты не сомневается, что проблемы точно будут. *** После того, как влияние луны уменьшается, Олег становится спокойнее и даже спонтанное желание Сергея прямо сейчас поехать помогать в Мальтийскую столовую воспринимает хладнокровно. В большой кухне сдержанно просит фартук, снимает пиджак и закатывает рукава рубашки: готовить супы в большом объеме ему не привыкать. Разумовский вооружается черпаком и следующие несколько часов разливает готовое всем нуждающимся бездомным и пожилым людям. Так проходит четверг. Прошла неделя с полнолуния, а Игорь не звонит. С одной стороны, это радует. С другой, Волков втайне надеялся, что Грому, как новичку, понадобится его консультация. Открытие «Золотого дракона» назначено на следующий день. Масса хаотично движущихся людей заполняет пространство, кто-то выпивает, кто-то танцует, кто-то устроился за рулеткой и делает ставки, на какой цифре остановится прыгающий белый шарик. Музыка в помещении бьет по ушам, и Олег искренне рад тому, что Серый держится подальше от толпы. Несмотря на высоту второго этажа, Волков замечает знакомую фигуру и узнает Игоря сразу же. Он выделяется не только высоким ростом, но и манерой держаться. Тот стоит рядом с девушкой в черном платье и ярком блестящем парике. Олег отмечает то, как знакомому идет смокинг, и даже не пытается услышать, о чем беседует парочка. Сергей замечает, что его друг нашел что-то интересное в сборище богачей внизу, и также принимается изучать скопление людей. - Я знаю этого майора, – говорит Разумовский, указывая на названного человека бокалом. - Я в курсе, – отвечает Олег. Сергей заинтересованно поворачивается к нему. - Мы познакомились с Игорем в лифте, когда он уходил от тебя. - Интересный человек, не находишь? Интересовался моими автоматами. «Автоматами Сережи интересуются все, кто их когда-либо видел», – думает Волков, а вслух произносит: - Он не совсем человек. Серый, собиравшийся сделать глоток, опускает бокал. Смотрит прищурившись, а потом широко раскрывает глаза, озаренный догадкой. - Так вы с ним ездили на дачу? Всякие ваши волчьи штучки-дрючки? - Дрючек точно не было, – отвечает Олег, а потом, понимая, как это прозвучало, опрокидывает в себя бокал с игристым. Пузырьки сразу ударяют в нос, вызывая не самые приятные ощущения. - Пошли, поздороваемся, – предлагает Разумовский, хлопая друга по плечу, и первым направляется к лестнице. К радости Олега, до майора они не доходят, на лестнице Серого перехватывает Бехтиев – не самый приятный тип. От него сильно пахнет болезнью, и этот запах не может скрыть даже аромат дорогого парфюма. Широким жестом он закидывает руку на плечо Разумовского и подводит к диванам. Присесть Волкову ожидаемо не предлагают. Новоиспеченный хозяин казино указывает ему на место у противоположной от собственных охранников стены. От золотой колонны, на которую он опирается плечом, Серого отлично слышно, и Олег, чуть расслабляется, позволяя себе пролистать подборку забавных видео, что составила для него Марго. Цоканье чужих каблуков он слышит издалека. Когда девушка неожиданно запинается о складку на ковре и начинает падать, Волков успевает среагировать и подхватить незадачливую гостью, но вот ее «Голубая лагуна» разливается по его рубашке липким пятном. Девушка очень шумно извиняется и тащит в сторону уборных, чтобы застирать пятно. Оглядываясь, он видит кивок Серого, мол, понял я, иди. Перед дверью мужского туалета Олегу удается избавиться от настырной дамы, и потому пятно он убирает своими силами, а, выключив воду, слышит подозрительные звуки из коридора. Он действует на чистых инстинктах, когда среди мешанины чужого парфюма вычленяет запах Серого. Навстречу попадаются бегущие люди, которых он пропускает мимо, ни с кем не столкнувшись. Сергей чувствуется на первом этаже, там же, откуда сильнее всего несет паникой, страхом и яростью. Олег ловко перемахивает через кованные балясины и мягко приземляется на первом этаже. Остается надеяться, что в суматохе никто не заметил этого маневра. Быстро оглядываясь, он видит рыжую Сережину макушку – тот держится в отдалении от людей в масках последователей Чумного и пребывает в относительной безопасности. Второй важ... знакомый человек, Игорь, конечно же находится в самом центре агрессивно настроенного сброда и дает волю кулакам. Для него, недавно пережившего первое полнолуние и недостаточно контролирующего силу, риск куда выше, чем для друга детства, как бы парадоксально это ни звучало, поэтому Олег решает помочь Игорю. Волков вклинивается в толпу и начинает наносить удары. На подкорке зашито, что молодого щенка нужно защитить, даже если тот нарвался сам. Олег действует на чистых рефлексах, встречает удары кулаков и отталкивает нападающих друг на друга. В какой-то момент они с Громом оказываются прижаты спина к спине. Олег лопатками ощущает тяжелое дыхание сородича, слышит его учащенное сердцебиение, но время отдыхать еще не пришло, поэтому он тихим рыком дает отмашку к нападению. Оба действуют технично и почти синхронно, слаженно, как будто уже много раз делали это вместе. Они раскидывают нападающих – «Клыки убери!» – рычит Олег в какой-то момент, – а тех не становится меньше. Похоже, не дает им покоя, что кто-то может дать отпор. Волков ловит чистый кайф, похлеще, чем от травок колдуна с окраины Тасила. Сбитые кулаки горят огнем, а во рту – привкус крови из рассеченной губы от пропущенного по лицу удара, но все неприятные ощущения перекрывают азарт и адреналин. В какой-то момент Игорь замирает, и Олег чувствует это. Оглядывается, видя какого-то пацана на полу. Тот кажется знакомым, но принюхаться Волков не успевает, так как требуется отклониться от удара. А потом все резко прекращается. Сразу с нескольких выходов в здание врываются борцы СОБРа, а нападающие в белых масках спешно бросаются врассыпную. Быстро убедившись, что Игорь цел, Олег идет искать Серого. Друга он находится возле бара, где тот пытается налить себе минералки в стакан. Олег перехватывает его бледные дрожащие руки, сжимая в своих, и смотрит прямо в глаза: - Ты цел? - Да, – отвечает он, и Волков чует, что это правда. – А ты? - Помяли немного. Похоже, нужно восстановить абонемент в спортзал. Пока Серый облегченно смеется, Олег наливает ему воды. - Вы мне жизнь спасли, – говорит Разумовский кому-то, стоящему за спиной Волкова, – хотел отблагодарить. Несмотря на кучу осколков, Олег не слышал шагов Грома, хотя уже учуял его. - Да ладно, ты тоже красавчик. По-мужски выступил, – хрипло говорит Игорь, и от этого голоса у Олега приподнимаются волосы на загривке. - Вам нужен врач, – констатирует факт Сергей, пожав полицейскому руку. У него кровь в волосах, разбита губа, а белая рубашка, расстегнутая на груди, вся в алых пятнах. - Да на мне все заживает как на собаке, – отзывается тот и, поймав взгляд Олега, подмигивает. – Пойду я, с упырями пообщаюсь. Когда полицейский уходит, Разумовский шутливо интересуется: - Вы с ним так слаженно работали. Не хочешь создать с ним стаю? - Сереж, – начинает Волков, пристально смотря на друга, – пей свою воду. Я за машиной. Недалеко от выхода Олег слышит резкое: «Ты уволен!», но сердцебиение Игоря может посоревноваться с метрономом и не сбивается ни на йоту. Серый выходит спустя несколько минут. Идет, снова зарывшись в свой телефон, и несет перекинутый через локоть пиджак. Олег сидит в машине с заведенным мотором и ждет его, но тут Сергей с Игорем снова пересекаются, так что он, поддавшись любопытству, опускает стекло, чтобы услышать их тихий разговор. - Зря вы так с ее телефоном. Устройство автоматически сохраняет все медиафайлы в облаке. Я их уже подтер, так что не стоило демонстрировать свою силу, у некоторых это может вызвать вопросы. И, кажется, это ваше – говорит Разумовский, передавая пиджак. В ответ слышится неловкая благодарность. Затем Игорь шуршит пакетом, доставая фуражку. Открывается дверь, и Серый, усаживаясь на пассажирское сидение, уточняет: - Все хорошо? - Смотря с какой стороны посмотреть, – пожимает плечами Олег и смотрит вслед удаляющейся чуть ссутулившейся фигуре, которую видно в зеркало заднего вида. *** Игорь дышит тяжело и слишком часто. Грудная клетка ходит ходуном, а сердце внутри частит пулеметной очередью. От Грома фонит эмоциями. Запах пота, раздражения, гнева и возбуждения бьет по рецепторам. Чужая ярость приходится по вкусу, и Олег невольно облизывает пересохшие губы. - Ровно дыши, – командует он, беря чужую голову в свои ладони. – Смотри на меня. Вдох-выдох. Чужие серые глаза не могут сфокусироваться. - Гром, на меня смотри! – рычит Олег. – Вдох-выдох. Вдох. Давай. И сам старается следовать своему же приказу. Чужое безумие заразительно: хочется плюнуть на все и пойти разбираться с московским упырем. Защитить. Заступиться. Волков чувствует ответственность за щенка. Щенка, который на четыре года старше, и которого он, по сути, знает исключительно с чужих слов и из найденной в сети информации. Который и без Олега прекрасно справлялся. Это первый срыв за две недели, и вызван он увольнением с работы, свидетелем которого стал Олег. - Дыши, Игорь, – четко повторяет он. Дикая звериная ярость, читающаяся в глазах Грома, сбивает, но Олег продолжает сдерживать волчонка. Считывает чужое желание идти и разодрать глотку столичному агенту. Кладет руку на игореву грудь в удерживающем жесте. Стоит спокойно, собранно, глядя прямо в серые глаза с сузившимися зрачками. И чувствует, как Игоря отпускает: он опускает плечи и инстинктивно принимает подчиняющееся положение. Громкие хлопки рядом звучат слишком внезапно. - Почему псины всегда так по-пидорски выглядят? – спрашивает Стрелков свою неизменную тень. – Отчего бы вам не пойти обжиматься в другое место? Игорь резко дергается и рычит, но Олег с силой впечатывает его в стену. - Занимайтесь своим делом, товарищ Стрелков, – ровно советует он. - Так я и занимаюсь. И вам бы стоило. Кто знает, вдруг местному маньяку следующим захочется сжечь вашего симпатичного начальника? Знает вампир, куда бить. Олег делает глубокий вдох, прежде чем ответить: - А вам бы стоило поднапрячься, чтобы этот псих больше никого не сжег. Разве не за этим вы сюда приехали? - Держи своего щенка на поводке, альфа, а то он вечно путается под ногами у взрослых, – мужчина лыбится своими неестественно-белыми зубами и уходит, оставив за собой последнее слово. Ладонь все еще лежит на чужой груди, на случай, если Гром сделает очередную попытку кинуться. - У тебя глаза горят, – хрипло сообщает Игорь. - У тебя тоже. Соберись. - Эта гнида так выводит, аж… зубы чешутся, – Гром моргает несколько раз, делает глубокие вдохи и выдохи. Успокаивается. – Ты вообще тут откуда? - Вызвали для дачи показаний, по поводу вчерашнего происшествия, – Олег дважды хлопает по чужой груди и убирает руки. – Порядок? Игорь кивает. Волков поправляет пиджак и достает пачку сигарет. Берет одну себе, предлагает Грому. - Что он имел в виду, назвав тебя альфой? – спрашивает Игорь, затягиваясь. Он откидывается на стенку, и Олег изучает его все еще напряженное лицо, прикрытые длинными темными ресницами глаза, отмечает едва заметно вьющиеся волосы, обычно прикрытые кепкой. Кепка, кстати, лежит у их ног, и Волков наклоняется за ней. - Вампиры, хоть и не чувствуют запахи так ярко, могут с легкостью считывать эмоции. - Посчитал, что ты тут главный, Волче? – Игорь перекатывает сигарету в уголок губ и принимает свой видавший виды головной убор из чужих рук. - Ну явно не ты, щеночек, – смотрит Волков снизу вверх. - При следующем полнолунии подставлю тебе живот. Олег впервые рад наличию у себя бороды, потому что явно краснеет и надеется, что Игорь не понимает, как именно звучат его слова. *** Сережа выкупает все здание Мариинского на вечер, и они привозят туда детей из «Радуги». Олег даже не хочет знать, во сколько вся эта затея обошлась Разумовскому. Волков молчит и молчать будет, потому что друг светится от счастья и радуется улыбкам на детских лицах, улыбаясь в ответ. Сережа в целом любит возиться с ребятней и встречается с ними ежемесячно: либо самостоятельно приезжает в детский дом, либо вывозит их куда-нибудь, вот как в театр сейчас. Олег думает, что не смог бы так же. Дети завороженно следят за действием, происходящим на сцене. Балет Олег не понимает. Да, красиво двигаются, интересные костюмы, интерьер театра, опять же, но чтобы где-то отзывалось – такого не было. С искусством это больше к Сергею, друг – художник по своей натуре, он любит живопись и скульптуру и может говорить о них часами, а еще – постоянно организовывает такие вот экскурсии на различные культурные мероприятия города для приютских. Волков каждые двадцать минут выходит из зала и обходит театр. Как говорится, лучше лишний раз перестраховаться. В один из таких обходов он сталкивается с выходящим из уборных мальчишкой и узнает в нем одного из нападавших в казино. Пока Олег думает, что сказать по этому поводу и стоит ли лезть вообще, парень нервно сообщает, что уже возвращается в зал. Волков смотрит ему вслед. Задумчиво проводит рукой по жесткой щетине. Может, стоит побриться, чтобы выглядеть менее угрожающим? Сидя следующие двадцать минут в зале, Олег осознает, что парнишка – это Леша Макаров, чью сестру не так давно сбил богатенький придурок на дорогущей тачке. У Макарова есть все причины ненавидеть зажравшуюся «элиту» этого города. Но к чему приведет такой путь?.. После окончания спектакля они выходят на парковку, где ждут заказного автобуса. Ребятня облепляет Шурика, тоже в прошлом детдомовского, а теперь одного из охранников Разумовского. Тот недавно на спор покрасил свои волосы в синий и теперь щеголяет яркой шевелюрой, чем вызывает детский восторг. И не только детский, если посмотреть на Славу. Артемон и Мальвина, блин. Олег отходит в сторону, чтобы выкурить сигарету. Разворачивается спиной к шумной дороге и смотрит на старое здание зеленого цвета, выделяющееся сейчас на темном небе за счет вечерней подсветки. Волков выпускает вверх тонкую струю дыма, когда его задевают по спине. - Ох, простите! Я случайно, – извиняется девушка и поправляет сумку, когда Олег оглядывается. У нее приметные красные волосы, и он узнает в ней незнакомку, что танцевала с Игорем на вечере в казино. Гром стоит рядом, ссутулившись и держа руки в карманах. - Ничего страшного, – говорит Олег, а затем кивает Игорю. Внешне это никак не проявляется, но от него тянет смущением, а еще – весельем и алкоголем. Волков не возьмется сказать, что тот пил, для этого нужно подойти ближе. В желтом вечернем свете Игорь выглядит мягче и не таким хмурым, каким привык видеть его Олег. Волков ощущает на себе ответный изучающий взгляд Грома и предполагает, что это из-за непривычного белого костюма, в который он сегодня одет. - А я вас знаю! – произносит вдруг девушка. – Видела вас на презентации Vmeste. Юлия Пчелкина, независимый журналист. - Юль, – тихо просит Игорь. - Погоди, – трогает она за плечо майора. – Простите, у меня к вам несколько вопросов. Какого работать на того, кто в списке у Чумного Доктора? Как вы думаете, кто скрывается под маской? - Пчелкина, перестань, – уже громче просит Игорь, придерживая девушку за запястье. – Олег, извини. Она, похоже, немного перебрала. Гром кивает на здание через дорогу, где светится вывеска паба с зеленым трилистником. - Мы, пожалуй, пойдем. Я тебе потом наберу, – говорит он, надвигает фуражку глубже на глаза и берет подругу под руку. Олег кивает на автомате, провожая их взглядом. - У тебя есть номер телохранителя Разумовского, – слышит он тихое. – Так вот почему ты тогда только о нем и говорил! Позабытая сигарета, прогорев, обжигает пальцы, и Олег выкидывает бычок в урну. Провожает взглядом высокую фигуру, к которой слева прижимается другая – миниатюрная. На языке неприятно горчит ревность. - Олег, автобус! – зовет Слава. Работа не ждет. *** Игорь звонит на следующий день, когда Олег готовит поздний ужин. Держать плечом телефон неудобно, поэтому он ставит вызов на громкую связь. - Не отвлекаю? – слышится неуверенное. - Не сильно, – отвечает он, наполняя трубочки каннеллони мясной начинкой. В динамике слышатся шуршащие звуки. Затем Игорь вздыхает и тихо говорит: - Прости за вчерашнее. - Да ничего не случилось, – отзывается Олег. Потому что ничего сверхъестественного вчера действительно не произошло. – Хотя вопрос про Доктора все же стоило задавать тебе. - Ты работаешь с Разумовским. Юля не верит в полное шифрование. Олег перекладывает макароны в форму для запекания и заливает соусом. - Серый очень серьезно относится к своему делу, и действительно не может отслеживать пользователей соцсети, – Волков знает, потому что слушает многочисленные репетиции и сами выступления Разумовского, да и любое общение с другом рано или поздно сводится к Vmeste. Обычно рано: Сережа настоящий фанат своего детища. – Анонимность и безграничный доступ к контенту. Можешь передать это своей девушке. - Она не моя девушка, – быстро говорит Игорь. – Мы, на самом деле, не так давно знаем друг друга. Кажется, и с ее стороны интерес чисто рабочий. - А что так? – Олег отправляет блюдо в духовку. Он действительно удивлен. Пчелкина не совсем в его вкусе, но объективно красивая, а если судить по ее интервью и роликам – умная и пробивная. Волкову понравилось ее видео про черных риелторов. - Я тяжело схожусь с людьми. А сейчас, когда появилась мохнатая проблема... Волков приподнимает брови, потому что не думал, что Гром читал что-то такое: в его духе больше Достоевский или детективы про девяностые, на случай, если не хватает полицейских протоколов. Но цитаты из Гарри Поттера – это даже мило. - Как с контролем? – интересуется Олег, слыша, как на другом конце провода колесико зажигалки задевает кресало, и ищет свои сигареты. На самом деле это довольно необычно – совершать одинаковые действия, но находясь в разных местах. Есть в этом какое-то единение. - Хорошо. Но ты всегда так остро чуешь и слышишь? - Да, плюсы и минусы ликантропии. Зато теперь будешь ходячим полиграфом. - Без работы, – то ли вздыхает, то ли просто выдыхая сигаретный дым, говорит Игорь. - Все-таки уволили? - Отправили в отпуск, пока упырь не уедет. - Это же неплохо? – Олег слышит, как на другой стороне захлопывается окно. Они разговаривают еще некоторое время, и это самый долгий телефонный разговор на памяти Олега. - Ты там ешь что ли? – спрашивает Игорь, отвлекаясь от рассказа про вечер в бойцовском клубе. - А что, нельзя? - Можно. Только время первый час, – констатирует Гром, а потом добавляет: – Приятного аппетита. Олег благодарит, а Игорь возвращается к прерванному повествованию. *** Гром замолкает посередине фразы и просит остановиться. Вываливается из машины, стягивая кожанку, и в следующий момент рядом уже большой серый волк. Олег выходит следом, обходит внедорожник, закрывает пассажирскую дверь и ставит на сигналку. Скорее на автомате, чем из опасений, что кто-то угонит авто посредине леса. Гром бегает вокруг деревьев, издавая лающие звуки, а потом останавливается рядом. Толкает в колени, виляет хвостом, тявкает. Ждет. Под внимательным волчьим взглядом Олег перекидывается сам. «Олег, Олег, Олег», – разбирает он в чужом лае. А потом на него налетает волк. Игоря сразу становится много, он обнюхивает его, ластится своим лохматым боком, притираясь, бьет хвостом, тявкает и скулит. Бодается головой, наскакивает сверху. «Стой, перестань, успокойся», – рычит Олег на разные лады, но сдается чужому щенячьему восторгу, позволяет уронить себя на траву. Когда отпустить себя, если не сейчас? Олег метит деревья рядом, чтобы потом найти место, где оставил машину, и срывается на бег. Игорь спешит следом, но не обгоняет. До Олега долетают отголоски чужих мыслей: смятение, наивный восторг, наслаждение. В высокой траве, среди шишек и веток, Олег выделяет едва заметные звериные запахи: тут была белка, хорь и семейство мышей, заяц. «Заяц?» – звучит вопросительное. «Заяц», – и они берут след. Игорь держится сзади, трусит неслышно след в след. Так правильно. Кто-то должен вести, а кто-то –прикрывать спину. Вожак всегда первый. Им везет, и довольно скоро они находят нору. Чужой страх бьет по инстинктам. Заячье сердце частит, надрываясь. Убивать лесных зверей не впервой. Зубы смыкаются на тонкой шейке, хрустят позвонки, и горло наполняет горячая кровь. Первый кусок его, но добычей надо поделиться с щенком. Он отодвигается, пропуская собрата. Со стороны Игоря тянет неуверенностью. «Ешь. Добыча», – разрешает Олег. Гром решается, пробует языком мясо. А затем жадно ест. Морда Игоря вся в крови, а в серых глазах укор. «Нравится?» «Нравится» Они покидают развороченную нору и бегут дальше в лес. У ручья снова нападает игривое настроение. Прижаться, прикусить чужой загривок, получить ответный толчок головой, лизнуть, услышать радостное поскуливание. Хвост мотается как заведенный. «Хорошо, хорошо». Запах Грома везде, такой родной, что от него сладко тянет под ребрами. Забытое ощущение семьи, стаи. Как раньше с волчатами в детском доме. Давно, очень давно. Олег толкает Игоря в бок и оба катятся по земле, собирая на шерсть траву и опавшие иглы. Они производят целую какофонию звуков, тявкают, рычат, скулят и визжат. «Дурачина», «Хорошо». Останавливаются, только когда Игорь оказывается лежащим на спине между олеговых лап. Гром чуть рычит, выставляет свои лапы в защитном жесте, а потом подгибает их, подставляя живот. Олег тычется носом в чужую шею, здесь запах сильнее – «Свой». Взгляд серых глаз прямой, понимающий, принимающий. «Твой». Олег фыркает, снова пихает головой, пытаясь обернуть все в игру. Переворачивает, прикусывает загривок и ловит запах чужого возбуждения. Отходит, давая волчонку подняться на лапы, притирается боком. «Пора», – и бежит в сторону по следам собственных запахов. Это трусливый побег, и Олег осознает это. Ночь на исходе, и полная луна уже скрылась за облаками. На пустой трассе, стелясь, появился туман, и изредка с громким шумом проносятся груженые фуры. По радиостанции передают что-то депрессивное, предутреннее. Помимо этих битов в машине тишина. Так же, не говоря ни слова, они сворачивают к придорожному кафе на заправке и перекусывают хот-догом с паршивым кофе. Надо было сказать, чтобы не клали карамелизированный лук. Под изучающим взглядом Игоря, сидящего напротив, он убирает лишний ингредиент на салфетку. - Хочу еще, – говорит Игорь и уходит к стойке заказов. Возвращается с двумя хот-догами. Тот, что без лука, отдает Волкову. – Не шава, конечно, но есть можно. - Но не часто. - Заяц был лучше, – улыбается Игорь и откусывает большой кусок. Атмосфера становится менее давящей. *** Через неделю после полнолуния новостная лента пестрит заголовками о пожаре в «Золотом драконе» и его сожженном владельце. Игорь звонит и возмущается, что его так и не восстановили в Центральном районе. Начальник после «отпуска» оформил временный перевод в другой участок, и теперь ему приходится таскаться на Ломоносовскую. Из их кратких, но многочисленных телефонных разговоров – Гром не поклонник sms – Олег узнает, что Игорь не любит зеленую ветку, Палевский жилмассив, закладчиков и 32 отделение, где каждый второй показал ему видео про мужчину в юбке, а единственная радость в помощи местному участковому – это рубиться с дедами во дворе в домино. Олег уже привык к спонтанным звонкам Игоря, но обычно они происходят в вечернее время, поэтому высветившееся на дисплее имя и 09:20 на часах выглядят тревожно. Трубку берет автоматически, не обращая внимания на собирающихся в зале участников совета директоров. - Можешь приехать? – спрашивает Игорь без приветствия. У них как-то сразу завелось начинать разговор с сути, без расшаркиваний на привет-пока, как будто один непрекращающийся разговор. Голос звучит странно. - Куда? – интересуется Олег, ловя взгляд Сергея. - Скину адрес, – говорит Гром и отключается. - Это Игорь, – сообщает он, подойдя к Серому. – Мне нужно отъехать. Похоже, у него срыв. - Да, давай. У вас и так все слишком гладко шло. - Я Славу пришлю. Спускаясь в подземный гараж, Олег через наушник отдает распоряжения сотрудникам, а затем обращается к Сережиному ИИ: - Марго, проложи путь к адресу из последнего смс. - Добавила маршрут в ваш навигатор, Олег. Что-то еще? – спрашивает электронная помощница. - Как и всегда: наблюдай за всеми и держи ухо востро. - Так точно, – шутливо отзывается девушка, прикладывая голографическую руку к голове. До квартиры Грома Олег, несмотря на утренние пробки, добирается быстро. Движимый чувством тревоги, рысью поднимается по лестнице на пятый этаж. Игорь открывает дверь, не дожидаясь звонка. Как Олег и предполагает, тот в полуобращенном состоянии. Выглядит Игорь неважно: бледней, чем обычно, под глазами залегли тени, увеличившиеся клыки, когти, радужка заметно светится. - Ты в порядке? – заходя в квартиру спрашивает Олег. Видит, вообще-то, что нет, но надо же с чего-то начать? Он окунается в знакомый острый запах Игоря, который сейчас наполнен букетом разрозненных чувств, испытываемых им сейчас. Игорь неопределенно жмет плечами и уходит вглубь комнаты, там садится на потрепанный кожаный диван, упирает локти в колени и прикрывает лицо руками. Выглядит потерянным и разбитым. Олег тихо прикрывает дверь и проходит дальше. Осматривается. Жилище Игоря выглядит печально: на полу следы осыпавшейся побелки, груша, едва держащаяся на своем крюке и, похоже, уже не раз падавшая вместе с ним, дверь в туалет стоит рядом с туалетом, стол, на котором папок больше, чем в полицейском архиве, и даже гадать не стоит, куда они оттуда делись, телевизор, музыкальный центр, красивое, но скрытое различными бумажными вырезками окно, дающее мутно-белый свет в квартире. Гром живет в интерьере «я тут только сплю», причем непонятно, где именно – потому что на диване, с его ростом, явно не поместится. Игорь издает звук, похожий на скулеж, и Олег мгновенно оказывается перед ним. В живот утыкается чужая голова. Волков на автомате проводит успокаивающим жестом по темным волнистым волосам. - Это пиздец, Олег, – говорит он приглушенно. Внутри все сжимается. Олег обхватывает голову Игоря руками, заставляя посмотреть на себя снизу вверх. Трогает большим пальцем колючий подбородок и рассматривает острые зубы. «Красивый», мелькает где-то в глубине мысль. - Давно ты потерял контроль? – спрашивает, глядя в чужие глаза. Отмечает расширенные зрачки и тонкий ободок ртутного цвета, мерцающий по краю радужки. - Не знаю. Я пытался… - Тише, – произносит Олег и опускается перед Игорем на колени, оказываясь примерно на одном уровне. Олег не силен в подборе успокаивающих слов и потому шепчет всякие глупости. Мягко гладит пальцами чужие скулы, дышит ровно, в надежде, что Игорь будет повторять его манеру дыхания, контролирует сердцебиение. Сердце Грома бухает в груди как сумасшедшее, и Волков кладет руку сверху, пальцами ощущая чужое тепло. Первыми перестают светиться радужки глаз. Олег не знает, сколько проходит времени, но уже чувствует себя вымотанным. Говорить что-то в духе «успокойся и возьми себя в руки» – бессмысленно. Он обнимает Игоря, ведет носом по горячей коже за ухом, по шее, вдыхая запах чужого беспокойства, страха, ярости. И, поддаваясь порыву, прикусывает тупыми человеческими зубами надплечье между шеей и растянутым воротом Игоревой футболки. В груди нарастает рык – подчиняющий, успокаивающий. Родной терпкий запах наполняет легкие. Так близко. Олег стоит на коленях, вцепившись в Игоря, держит до тех пор, пока не ощущает, что тот обмякает в кольце его рук. Немного погодя Игорь касается его плеча и хрипло произносит: - Спасибо. Олег разжимает челюсти, а потом, не удержавшись, проводит языком по солоноватой коже. Рассматривает следы своих зубов, которые хочется проследить пальцами. Гром выглядит расслабленно, из плеч ушло напряжение, и взгляд слегка поплывший, не растерянный, а скорее усталый. Зубы уже приняли обычный вид, а ногтевые пластины на длинных пальцах заканчиваются простыми полукружиями. - Порядок? – спрашивает Олег. - Да. Наверно, – слышится тихий ответ. Кончики пальцев чешутся – так хочется снова коснуться чужого лица, скул, губ, провести языком от подбородка до линии груди, ощутить чужой вкус. Образ перед мысленным взором достаточно яркий, чтобы во рту скопилась слюна. Но для Игоря и так достаточно на сегодня эмоций, чтобы переживать еще и это. Олег сам еще не разобрался в собственном влечении. А о привязанности и упоминать не стоит, волчонка он давно принял. Олег уходит на кухню. Набирает в пустой чайник воды из крана стоящей рядом ванной, мимолетно удивляясь такому дизайнерскому решению, хотя и не выбивающемуся из общего интерьера квартиры. Ставит его на плиту и старается не хлопать дверцами шкафов, пока ищет чай. Не находит. За спиной слышатся тихие шаги, а потом скрип отодвигаемой мебели. Волков берет две чистые кружки – одна с гербом полиции, вторая обычная черная. Разливает кипяток по стаканам и хмыкает проявившейся картинке «папей гавна». - Это подарок с работы. - С большой любовью выбирали. – Олег ставит кружки на стол. – Пей маленькими глотками. Игорь обхватывает чашку ладонями, будто пытаясь согреться, а потом начинает говорить. Рассказывает о вызове от обеспокоенной мамаши, сообщившей, что на детской площадке подозрительный пакет. Спорили ехать или нет – вдруг кто опять мешок с мусором оставил. Но в итоге собрались, приехали, проверили на наличие взрывчатых веществ, открыли. В пакете была человеческая нога. Пока оцепляли место, нашли еще восемь пакетов. - Восемь пакетов на детской площадке, Олег. Ребятня бегает, смеется, – Игорь говорит, а у самого руки сильнее на кружке сжимаются. – Не то, чтобы я раньше с расчлененкой не сталкивался. Всякое видел. Но вид той ноги так и стоит перед глазами. Она как изжеванный кусок мяса. Ее грызли, понимаешь? А запах? Помимо крови и гнили, наш звериный запах, Олег. Я другие смотреть не стал, но там, скорее всего, то же самое. И мысль такая паскудная в голове крутится – объедки. Олег слушает и не перебивает, понимает, что полицейскому надо выговориться, не держать все в себе. Игорь снова смотрит загнанно, слепо шарит по столу рукой и находит сигареты. - Всю ночь жильцов опрашивали – молчат, руками разводят: «не слышали, не видели». А у меня уже когти лезут, понимаю, что не могу держаться. Дверь только открывается, а я уже обнюхиваю все, как собака. Чисто. Игорь откидывается на стенку, рассказывает про показания, а сам усиленно зевает. Бессонная ночь дает о себе знать, и он начинает клевать носом, строя очередное предположение. Олег подходит к Игорю и помогает ему встать. Заходят в комнату, и Волков наконец видит чужое спальное место. Глядя на него хочется пошутить о том, что у майора украли кровать – матрас лежит на паллетах, почти что на полу. - Я сам понимаю, что это не ты, – говорит Игорь, падая на постель, – но других таких, как мы, я не знаю, Волче. - Не я и не ты, – подтверждает Олег, укрывая Игоря тонким пледом, – а это значит, что подозреваемых на двоих меньше. - И то верно, надо думать. Пока Игорь спит, Олег быстро варит суп – в холодильнике у майора шаром покати, но все же находится замороженный окорочок и несколько картофелин. На полупустую банку с рисом наталкивался, пока искал чай. Соль и перец тоже в наличии, что радует. Кастрюльку оставляет на плите. Ненадолго останавливается у постели, разглядывая спящего Игоря: даже во сне его лицо напряжено, и складка между бровей никуда не исчезла. Хочется провести по ней, разгладить или вообще лечь рядом, обнять со спины, чтобы никакие кошмары реальности не проникали в чужой сон. Уходя, Олег захлопывает дверь, слыша, как щелкает ригель замка. Проверяет телефон: тот, что неприятно, оказывается разряженным, и потому большим сюрпризом оказываются несколько полицейских авто, озаряющих красным и синим светом парковочную площадку перед башней Vmeste. *** Вечером звонит Игорь. Он посмотрел новости и уже в курсе, что Чумного доктора схватили во время нападения на совет директоров и Сергея Разумовского посреди дневного совещания. Первое, что он произносит – это извинения. Сегодня перед Олегом все только и делают, что извиняются: Сергей – что не позвонил сразу, Александр – за то, что не проявил достаточной бдительности, хотя у самого синий, в цвет волос, бандаж перекинут через плечо, Михаил – что пропустил все и пришел только в конце, был на плановом обеденном перерыве в соответствии с графиком, Марго – что не выполнила поставленной задачи. Игорь извиняется за то, что из-за его срыва Олега не было на работе. Это становится последней каплей. Волков злится и советует засунуть извинения куда подальше, а если не лезут, то использовать смазку. Тогда Игорь понимающе хмыкает и благодарит за суп. Следующие несколько дней Олег круглосуточно находится с Сергеем. Дает своим парням отдохнуть – Слава лежит в ожоговом, и единственный, кого туда пускают, это Мальвина. Разумовский дает показания в центральном отделении полиции, потом повторяет их же на суде. Все в целом происходит достаточно быстро – так бывает, когда надо прижать кого-то побыстрее. В этой суматохе Олег не замечает, что Игорь перестал звонить. Иногда Волков ощущает фантомные чувства, которые не испытывает в этот момент сам – раздражение, ярость, отчаяние, но решает не навязываться. А потом мокрый и злой Игорь заходит в здание Vmeste. Олег отпаивает его чаем, выдает сухое и слушает о том, как Гром включил режим ищейки. Что нашел стаю. Стаю каннибалов, которых, судя по всему, обратили три-четыре месяца назад – нашлись еще несколько растерзанных тел с общим почерком. - Я думаю, их обратил тот же наркоман, что и меня. Вдруг он не мог сдерживаться и под дозой кусал тех, кто рядом? – выдвигает предположение Игорь. В глазах горит азарт. Олегу такая мысль в голову не приходила, но рассуждения Грома логичны. Игорь просит помощи в поимке оборотней, так как завтра полнолуние и лезть к ним с обычными ментами он не рискнет. Олег соглашается. *** Простреленная лапа горит огнем. Олег скулит, пытается извернуться, чтобы зализать рану или попытаться вытащить пулю, но недотягивается. Игорь мечется где-то рядом, подбегает, толкает носом. А потом трансформируется в человека, не дожидаясь, когда ослабнет влияние полной луны. - Олег, – зовет он, мягко касаясь шерсти, – Волче. Чужие пальцы успокаивающе гладят шерсть. Олег заваливается на бок, чем вызывает еще большее беспокойство человека. Тот трогает везде, а потом находит место, куда вошла пуля. Волков чувствует, как они задевают рану, скулит. - Держись, Волче, – шепчет ему Игорь, а потом кричит в сторону: – Полиция! Вы кто, блять, такие? Олег не прислушивается к чужим голосам, только разбирает нотки недовольства. Родной запах человека близко, уткнуться в него носом. Оскалить зубы на чужих, пахнущих оружием, серебром, ладаном. «Охотники». Хочется подскочить на все четыре, но сил подняться – нет. - Приношу свои извинения, товарищ майор. Мы, как и вы, выполняли свою работу. Не думали, что в этом логове могут оказаться не принадлежащие стае волки. Голоса звучат приглушено. - Поможете донести его до машины? Его касаются чужие руки, поднимают, несут. - Потерпи, Волче, – чуть слышное. Сознание уплывает. - Это же волк, Игорь! Хищник, опасный зверь, – пробивается незнакомый высокий голос. Боль от серебряной пули жжет изнутри. Олег скулит. - Дим, веди к своему медику, – слышатся знакомые рычащие нотки. Быть в сознании тяжело. Мысли туманятся. - Ох, бедный, кто же тебя так, – ласковое, женское. Снова чужие руки и незнакомые запахи. Резкий –хлорки и больницы. Животных. Не больница, а ветеринарная клиника. Сформировавшуюся мысль прерывает острый укол боли. Тело немеет, и Олег проваливается в темноту. Звук приходит извне. - Олежа, возвращайся ко мне, – шепчут в самое ухо. – Давай. Родные горячие руки гладят по голове, за ушами, зарываются в мех, трогают нос. Олег вяло облизывает теплые пальцы, чувствует вкус беспокойства и нежности. - Состояние стабильное. Если не хотите заполнять бумажки, то забирайте его. Мне скоро клинику открывать. - Вер, спасибо. - Идите уже. Надеюсь, поймаете негодяев, что стреляют по животным. Его подхватывают на руки. Олег утыкается носом туда, где пьянящий запах острее. Стойкий аромат табака, кожи, какой-то уличной еды, острый металлический привкус крови и Зверя. Родной запах члена стаи. Растворяясь в этом запахе, Олег засыпает. Просыпаясь, он снова ощущает его. Он в квартире Игоря, на его ущербной кровати, лежит, уткнувшись ему в теплое плечо. Вдыхает острый запах мужского тела, слушает четкое, как метроном сердцебиение. Игорь цел, в отличие от Олега. Левая часть тела противно ноет. Плечо понятно, его пробило пулей, но почему болит бедро? Во рту засуха с противным химическим привкусом лекарств. - Воды, – сипло просит Олег, чувствуя на себе чужой взгляд. Похоже, во сне ослабленный препаратами организм принял изначальный человеческий вид. Не проходит и минуты, как к его губам подносят стакан с жидкостью. Игорь помогает придержать голову, пока Олег жадно пьет. Когда дыхания перестает хватать, воды на дне остается совсем немного. - Ты как? – встревоженно спрашивает Гром. - На следующее полнолуние можем поиграть во фрисби, – отвечает Олег, на что Игорь расслабленно смеется. Олег откидывается на подушки, изучает помятого со сна Игоря, теплый взгляд, легкие морщинки в уголках глаз и щербинку между зубов. Отмечает застрявшее в растрепанных волосах белое перо. Красивый. Таким Игорем нельзя не любоваться. - А если без шуток? – интересуется тот своим низким хриплым голосом. - Ногу тянет, – признается Олег и, разминая ноющую мышцу, уточняет: – Мне что-то вкололи? - Обезбол какой-то, снотворное еще, – отвечает Игорь, почесывая шею. Потом наклоняется, ставя стакан на пол. - Ветеринарка? - А у меня был выбор? Хочется рассмеяться от того, насколько растерянно сейчас выглядит Игорь, но от него веет тревогой, и Олег спешит ответить: - Все нормально, просто раньше не проверял на себе действие собачьих лекарств. Игорь облегченно вздыхает. А затем его горячая рука ложится на левое бедро, осторожно касается, стараясь не причинить лишней боли, и гладит. Игорь, получив молчаливое разрешение, начинает разминать ногу сквозь ткань штанов. Ощутимо сдавливает своими крепкими пальцами, проводит с нажимом, разгоняя кровь в онемевших мышцах. Олег давит готовый вырваться стон удовольствия. - Спасибо, – говорит он вместо этого. - Я сам тебя в это втянул. А теперь тебя ранили, – отвечает Игорь виновато. - Через пару дней заживет, – произносит Олег, стараясь сдержать зевок, но это не удается. Игорь ложится рядом, укрывает их обоих пледом. - Я хотел спросить, – снова утыкаясь носом в чужое приятно пахнущее плечо, начинает Волков, – у тебя кровать украли? Или ты падаешь, а так расстояние до пола ближе? - Знаешь что, Волче? Если тебе лучше, я могу отвезти тебя домой, – заметно, что Игорь старается звучать обиженно, но продолжает расслабленно лежать, едва касаясь его ступни своей. - Поздно. Я уже сплю, – бубнит Олег. И действительно засыпает, не проходит и минуты. Ощущает ли он пальцы в своих волосах в реальности, или эта иллюзия навеяна сном, он решит позже. *** - Почему ты не говорил, что у нас есть монахи-охотники? – спрашивает Игорь, пока делает чай. Не пакетики, а как положено: черный, сыпучий, крепкий, залитый кипятком в заварнике. - Речь как-то не заходила. Да и не трогают они тех, кто не нарушает кодекс, – говорит Олег, опуская крышку гриля. Гриль он принес свой. Как и две сумки продуктов, чтобы хоть как-то заполнить вечно пустующий холодильник майора. Пакеты с пельменями он за продукты не считает – это стратегический запас на голодные годы. Игорь хмыкает и ставит две кружки на стол. В старой громовой кухне стоит уютная тишина, нарушаемая звуками проезжающих за окном машин, которые слышно даже через закрытое окно, тиканьем таймера и щелчками остывающего чайника. Олег ловко заворачивает фольгу, чтобы блюдо не остыло, и передает Игорю его порцию. Отмечает, что Игорь ждет, когда он начнет есть. Одна из волчьих замашек, перетекших в человеческую жизнь – первый кусок достается вожаку. И потому откусывает от своей, пробуя. «Сойдет» – выносит он мысленный вердикт. Игорь нюхает лаваш, будто не присутствовал при процессе готовки шавермы, кусает, жмурится, прикрывая глаза. Пережевывает. Смотрит с восхищением и прямо так, с набитым ртом, выдает: - А можно я оставлю тебя навсегда?