Анальгезия

      Скалл видел нервозность Фонга, мог ощутить его страх в воздухе, осязать на кончике языка сладкой патокой. Он скрывал свою натуру, нельзя оставаться полностью в своем уме прожив тысячелетия в ненависти и презрении. Ещё удивительно, что он не стал психопатом-убийцей, вырезающим людей пачками. А ведь мог… даже был в его жизни временной отрезок, когда кровь на руках уже было невозможно смыть. Цвет кожи на них приобрел бордовый оттенок, с которым не справлялось ничто. То были времена первой святой инквизиции, когда мир ещё дышал магией, а не её жалкими остатками в виде Пламени Посмертной Воли, воли волшебства, навеки ушедшего с этих земель. Именно тогда Скалл возглавил один из культов, который без зазрений совести уничтожал всех не-людей. Вообще сейчас Облако и не вспомнит, почему начал всё это, скорее всего из-за помутнения рассудка в результате одного из многочисленных проклятий наложенных на него за время странствий, но это нисколько не умоляло его ужасных действий. Столько крови невинных на руках…       Де Морт задумчиво опустил взгляд на свои ладони, скрытые перчатками. Будто старая кинопленка, мелькнула иллюзия окровавленных рук, и обгоревших трупов за ними. О том времени Скалл жалел больше всего и будь у него машина времени, обязательно бы вернулся, чтобы остановить себя. Он действительно был безумен, ослеплён своим горем, и оттого легко подвергся внушению со стороны. Ему шептали о спасении от бессмертия и он стал одним из катализаторов гибели Магии, активно способствовал её исчезновению надеясь на то, что вместе с ней уйдет и его собственное проклятие. К сожалению не получилось. Магия истлела, а он остался в этом мире, только с ещё большим грузом на плечах.       Иронично, что во времена Святой Инквизиции, когда Магии почти уже не осталось, он сам стал её жертвой, не раз горя в пламени костра. — Эта история… сложная для понимания, — медленно начал Облако, тщательно подбирая слова. Всё что он собирался рассказать, с точки зрения обычного человека — полная чушь. За такие истории его бы запросто могли упечь в психушку, а он не хотел оказаться там вновь. Предыдущих пятнадцати раз хватило, каждый из которых закончился побегом. — Ладно, буду достаточно краток. Расскажу основное, а ты потом задашь вопросы.       Фонг весь подобрался, готовый посвятить всё своё внимание Скаллу. В голове не было ни одной посторонней мысли, только пустота, что вскоре заполнится новыми знаниями.       Облако сцепил пальцы в замок: — Меня когда-то очень давно сжёг дракон. Конец, — Скалл беспечно развел руками, делая вид, что не заметил, как Фонг чуть не свалился со стула. — Звучит безумно, да?       Фонг потерянно улыбнулся, просто не зная как реагировать. Хотелось бы рассмеяться, сделать комплимент неожиданному розыгрышу, но глаза напротив были слишком серьезными, не оставляя и шанса свести всё в шутку. Улыбка медленно пропала с лица Урагана, и сам он беспомощно заломил брови. — Дракон? — глухо повторил мужчина, тая маленькую надежду на то, что всё это все же шутка. — Да… — Скалл вернулся к своему обыденному состоянию, смущённо опустив взгляд на свои руки. От самоуверенной, опасной и властной личности не осталось и следа. Поза вновь стала закрытой, и сам Облако будто сжался, стараясь занимать как можно меньше места. — Я понимаю, что в это сложно поверить, но это действительно так. Честно, не знаю как доказать, кроме показа своих травм. Но, я не готов. Ты и так видел моё лицо, а тело… там всё совсем плохо.       Скалл закусил губу и вновь не рассчитал силу, отчего открылась старая ранка, пуская кровь. Взгляд его заметался, впиваясь то в лицо замершего Урагана, то на свою ладонь, скрытую перчаткой. На лице его отразился сложный мыслительный процесс, который вскоре перетек в полную беспомощность с отчаянием. Медленно потянув свою вторую руку к первой, парень стал в полной тишине снимать перчатку.       Фонг наблюдал за этим действием с замиранием сердца. Ночью Скалл спал тоже в закрытых вещах: длинные штаны, носки, тонкие перчатки, рубашки и обилие пластырей на лице, что не давало рассмотреть его. И не то, чтобы Фонгу хватало совести не пытаться рассмотреть. Напротив, Ураган делал всё, чтобы отвести взгляд, даже когда такое, казалось бы, простое действие, ощущалось невозможным. Мужчина впился взглядом в ладошку Облака, наблюдая, как его взору открывается белая кожа. Всего пару сантиметров чистоты, после чего винно-красная дыра. Фонг чувствовал, как бегут мурашки по спине. Его собственные ладони сжались в кулаки, при виде сквозного отверстия на небольшой ладошке парня. Фонг мог видеть куски незажившего мяса, из которых по какой-то причине не текла кровь, и на рваных концах почти незаметно вспыхивало фиолетовое Пламя. — Мы идём в больницу, сейчас же! — Фонг вскочил с места и потянулся было к Облаку, забыв о том, как совсем недавно боялся и двинуться из-за странной, опасной ауры каскадера.       Но Скалл отстранился, не давая до себя дотронуться: — Я ценю твою заботу, но это бесполезно. Я пытался, — он покачал головой, смотря на свою руку. — И, предугадывая твой вопрос, нет, Пламя Солнца не работает. Ничего не работает! Ни магия, ни современная медицина, ни всякие привороты, ни, даже, Смерть! Ни-че-го!!! Ноль!       Теперь уже и Де Морт не мог сдержаться, он сам вскочил и нервно заходил по комнате из стороны в сторону. Перчатка осталась одиноко лежать на столе, в то время как Скалл вцепился в свои волосы тонкими пальцами. В этот момент он выглядел как безумец. — Ты представляешь, какого это, жить монстром в столь «идеальном» мире?! — фиолетовые глаза впились взглядом в черные. — На каждом углу люди кричат о толерантности, но только завидев меня, тут же примолкают, стыдливо прикрывая отвращение в глазах. Жить, зная, что эти взгляды будут преследовать тебя всегда! Бесконечно! А бесконечность — это очень много. Никто не поможет, даже смерть меня оставила.       Облако остановился, смаргивая слёзы. В его словах было столько боли, столько ничем не скрытой обиды, что Фонг мог лишь опустить взгляд на свои колени. Он чувствовал иррациональное чувство вины за других людей, а ещё злость на них, таких же лицемеров. Ураган тихо цыкнул, но после нахмурился, только что осознавая смысл последних слов. — Скалл, — тихо позвал он застывшего посреди комнаты парня, с виноватым смущением наблюдая, как тот вздрогнул. — Твои слова о бессмертии… это правда?       Скалл отвернулся, кивая: — Раньше я думал, что это просто сверх-живучесть, но после схватки с драконом и долгими годами жизни понял, что это действительно бессмертие. Я не могу умереть, как бы не пытался, — солнечные лучи выглянули из-за облачной завесы, оседая на парне лёгкой вуалью. Скалл поморщился и постарался прикрыть глаза рукой, но забыв о снятой перчатке, смог наблюдать солнце через дыру в ладони. На это ему оставалось лишь закатить глаза, да уйти в тень.       Фонг молчал. Скалл вновь сказал про дракона, а значит это не шутка. А так хотелось бы. — Моя картина мира буквально трещит по швам, я могу посвятить пару минут осознанию сказанного? — Ураган через силу улыбнулся, закрывая глаза. Он выглядел так, будто его поразила мигрень.       Облокотившись на стену, Облако откинул голову назад, и лишь одобрительно хмыкнул, после чего комната на долгое время погрузилась в тишину. Лишь трели птиц доносились из приоткрытого окна, да редкие выкрики Колонелло, тренирующегося на полигоне в лесу. Интересно, сколько сейчас времени?       Фонг погрузился в мысли. Дракон… Сколько бы он мысленно не повторял это слово, оно ни на Цзинь не становилось более реальным. Как можно поверить в существование драконов, если никаких доказательств нет? Поверить словам Облака на слово? Можно, но сложно. В любом случае сказанное Де Мортом звучало… сказочно.       Фонг сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, качаясь на задних ножках. Он редко позволял себе такие вольности, но сейчас все его силы были направлены на мозговой штурм. Допустим драконы действительно существовали. Допустим. Что это меняет в его жизни? — Драконы вымерли? — на этот вопрос Скалл лишь кивнул.       Значит, в жизни Фонга ничего не изменится. А если это не имеет значения, то и думать об этом много не нужно. Главное сейчас — это здоровье Скалла. — Скалл, — наконец, Фонг сел прямо. — Можно?       Он протянул Облаку свою ладонь, на что тот слегка отшатнулся. На его лице отразился сложный мыслительный процесс, в результате которого парень сдался, и протянул свою руку, вкладывая травмированную ладонь чужую.       Фонг аккуратно усадил каскадера на соседний стул, и стянул вторую перчатку, тут же слегка вздрагивая. В ладонях мужчины, маленькие травмированные ладони Скалла вызывали лишь горечь в горле и стягивали тугой узел в груди. Большими пальцами Ураган огладил тыльную сторону нежной, исполосованной рубцами кожи, и слегка сжал, не в силах справиться с эмоциями. — Больно? — Нет, совсем не больно, — Скалл закрыл глаза, чтобы Фонг не видел его покрасневших глаз. — Уже давно не больно.       Фонг опустил голову, продолжая нежно поглаживать чужие руки. Пускай Скалл и не ощущал этих прикосновений, но они были и Ураган был готов дарить их. Мужчина трепетно огладил каждый рубец, даже боясь представить, что пришлось пережить их владельцу.       Проведя кончиком пальца по краю рваного отверстия, Фонг заключил ладони Облака в свои, полностью скрывая, словно стараясь согреть. Скалл наблюдал за всем этим с абсолютным молчанием. Ему нечего было сказать, он просто не знал как вообще реагировать на столь явное проявление заботы. Закусил губу, он отвёл взгляд от их рук. Это было крайне непривычно.       Фонг не знает, сколько они провели времени в этой тишине, но один вопрос не давал ему отпустить ситуацию: — Скалл, сколько тебе лет? — медленно спросил Фонг. Он поднес их руки к лицу, и аккуратно, пока Облако не видит, поцеловал кончики его пальцев.       Скалл вздрогнул от вопроса и вернул своё внимание мужчине: — Мне девятнадцать, — широко улыбнулся он. Пластырь на щеке некрасиво смялся, но это нисколько не испортило ощущение тепла от его улыбки.       Фонг улыбнулся в ответ, хоть улыбка эта была и несколько напряжённой: — Как давно тебе девятнадцать?       Скалл ничего не ответил, только засмеялся.       На это Фонг покачал головой, и, напоследок, приложив ладошки Облака к своей голове, с неохотой отпустил их. Скалл вновь промолчал. Были ли действия Урагана нормальными он не знал. Так что предпочитал смолчать. — Спасибо, что поделился со мной этим, — Фонг встал и глубоко поклонился. — Я счастлив осознавать, что ты мне доверяешь. Твое доверие — моё главное сокровище. Я никогда не предам его. Не предам тебя. — Ох, — Скалл тоже вскочил, смущённо махая руками. — Не стоит! Я рассказал, потому что захотел! И вообще ты отреагировал не так как я думал!       Последняя фраза прозвучала несколько обвинительно. Скалл даже не постеснялся указать на мужчину пальцем. Он явно нервничал: — Где вопросы?! А дракон? Ты просто так взял и опустил это, как что-то незначительное! А он вообще то существо, которое на данный момент упоминается только в сказках! Я рассказал тебе ТАКОЕ! А ты поинтересовался лишь моим возрастом?! Ну вот кто так делает! Хм???       Скалл хмыкнул, и отвернулся, скрывая смущение. Если бы он мог, точно бы надул щеки.       Фонг на это прикрыл широким рукавом улыбку. Вопросы ещё успеются, у них впереди много времени. А на данный момент он должен сделать все, чтобы обеспечить Облаку комфорт, как физический, так и душевный, и начать искать способы лечения таких ран. Только лица и ладоней хватает, чтобы понять, насколько серьезны остальные раны, скрытые под одеждой.

***

      Для Реборна вечер наступил до обидного быстро. Казалось, что за весь день, он не сделал ровным счётом ничего, что выводило его из себя. Ощущение бездействия, чувство впустую потраченного времени — вот то, что медленно убивало киллера. Вообще вся ситуация с Аркобалено была бесполезной и на ту встречу Солнце пошел просто из интереса и ещё кое-чего, что ему пообещал Шахматноголовый. Какая жалость, что тот оказался той ещё темной лошадкой, способной ставить свои условия. Будь воля Реборна, он бы давно уже уехал домой, и вновь погрузился в работу, вместо того, чтобы торчать в этом дрянном особняке и почти каждый день терпеть присутствие раздражающего каскадера. А вообще, ещё лучше было бы просто убить Облако, да забыть о нем как о крайне неприятном сне.       Киллер посмотрел на янтарную жидкость в своем стакане, после чего залпом осушил его, под одобрительное хмыканье Колонелло: — Бармен, повторите моему другу, — солдат махнул рукой человеку за стойкой, после чего обернулся к нахмуренному Солнцу. — Дружище, ты сегодня более раздраженный, чем обычно, кора!       Реборн отсутствующим взглядом наблюдал, как его стакан вновь наполнили виски, после чего поставили вновь перед ним. Тот факт, что он тратил время в баре, вместо того чтобы тренироваться, никак не спасал настроение мужчины: — Я такой же как всегда. — Ну нет. Если бы ты действительно был таким же как всегда, то отказался бы идти со мной выпить, — Дождь в два глотка осушил половину пивного стакана, после чего с довольным выдохом опустил стакан на стойку. — За все то время, которое мы знакомы, со мной в бар ты приходишь всего седьмой раз. И каждый из них был последствием твоего плохого настроения, кора. Опять Скалл, да?       Реборн хмыкнул, даже не пытаясь оправдываться или скрывать причину своего раздражения.       Видя, что его собеседник не собирается ничего говорить, Колонелло продолжил: — Я, конечно, понимаю, что это не моё дело, но что ты так взъелся на парня? Да, гражданский, каким-то чудом попавший в семью сильнейших, но и я ведь не из «здешних». Но… не буду юлить, я тоже был слегка ошарашен, в плохом смысле, тем фактом, что слабака Скалла ставят с нами на один уровень. Это странно, но всё же не причина для ненависти. А ты его именно что ненавидишь, кора.       Реборн упорно продолжал молчать, но на этот раз демонстративно принялся за виски. — Или тебя бесит тот факт, что вмешался Фонг?       Киллер закашлялся, чувствуя, как алкоголь пошел не туда. Горло тут же обожгло виски отчего Реборн поморщился, смаргивая непрошенные слёзы. Свирепый взгляд тут же остановился на солдате, обещая ему все круги Ада, если он хоть ещё раз упомянет этого заносчивого китайца.       Колонелло флегматично пожал плечами: —Нет так нет. Ну так всё же. Уже больше года прошло, не пора ли успокоится? Уже завтра он укатит в Китай со своим другом-нянечкой, а ты вернёшься к своей привычной жизни, кора.       Солнце опустил взгляд в стакан, наблюдая за бликами света на подтаявший гранях кубиков льда. Снова сделав глоток янтарной жидкости, мужчина поморщился, чувствуя, как в душе разгорается гнев от слов солдата. — Противен мне его успех! — стакан с треском опустился на барную стойку, а сам Реборн сжал челюсти до скрежета зубов. — Воу, дружище, — Колонелло с подозрением посмотрел на итальянца. — только не говори, что ты в далёком детстве хотел стать каскадером. Ни за что не поверю, кора. — Колонелло, смотри не поперхнись.       Уловив угрозу в чужом голосе, Дождь неловко рассмеялся и, от греха подальше, отодвинул кружку. Мало ли что может взбрести Реборну в голову. Хоть Колонелло и называл киллера своим другом, но и он и Солнце прекрасно понимали, что в мафии друзей почти не бывает, а они точно не на том уровне доверия, чтобы вешать на себя данный ярлык. Дружба в теневом мире не такая же как в гражданском, хоть и похожа. Тут нужно быть готовым к потере в любой момент, поэтому и привязываться страшно.       Жестом попросив бармена «повторить», Реборн вновь уткнулся в стакан. Всё равно Пламя Солнца уберет все негативные последствия, не оставив даже похмелья.       Колонелло вздохнул и покачал головой. Вот хоть убейте, не понимает он Реборна. Вроде статусный мужчина, а бесится от одного лишь вида маленького каскадера. Серьёзно, словно мальчишка, а не величайший киллер десятилетия.       Реборн нахмурился: — Укатит в Китай? — Что? — Ты сказал, что лакей укатит в Китай, — терпеливо повторил Солнце.       Колонелло флегматично пожал плечами: — Ну да, Фонг так сказал, — ничуть не поменявшись в интонации, продолжил солдат. — Видимо Скалл ему в душу запал, хоть я и не понимаю причину столь резкого изменения. Возможно, тот инцидент с бутылкой повлиял, а может там что-то другое, китайское. Без понятия, кора.       Реборн задумчиво огладил пальцами грани стакана. Уехать с кем-то в чужой дом… что-то здесь не так: — Как думаешь, они любовники? — Блять, Реборн, давай без этого, кора! — Колонелло едва ли не отпрянул. — Нет, нет, нет и ещё раз нет! Даже думать не хочу об этом — это раз, и два, нет, они точно не любовники.       Реборн приподнял одну бровь, молчаливо прося пояснить свою точку зрения. — Нет, Реборн, — Колонелло был непреклонен. — Чужая личная жизнь - это чужая личная жизнь. Я могу с тобой посплетничать на разные темы, но уж точно не на такого рода, кора.       Киллер хмыкнул, не настаивая. Что ж, судя по реакции солдата, Фонг действительно всё это время дурил ему мозги, даже не защищаясь от нападок. А Скалл видимо даже не подозревал о домыслах Реборна, продолжая терпеть всё, что бы не предпринял киллер. Замечательно. Таким униженным Солнце не чувствовал себя давно.       Оставив на барной стойке стопку купюр, толком не считая их, Реборн вышел из бара, даже не попрощавшись. На небе ярко сияла бледно голубая луна, в окружении будто перемигивающихся звёзд. До тошноты романтичная картина. Воздух был холодным, пробирающим едва ли не до костей, а оттого отрезвляющим. Реборн чувствовал тревогу на душе, и медленно нарастающую панику. Интуиция так и кричала валить куда подальше, но что он сейчас мог сделать? Шахматноголовый оказался редкостным ублюдком, с феноменальной силой. Ненормальной силой, если уж быть откровенным. Солнце так и не мог понять, зачем ему они, если он один по силе как все Аркобалено? Просто позабавиться наблюдая за их попытками ужиться вместе? Что за извращение? Нет, у Реборна был так называемый «туз в рукаве», способный убить даже такого монстра как Шахматноголовый, но пока тот не выполнит свою часть сделки и не будет представлять угрозы, киллер не собирался от него избавляться.       Тяжело вздохнув, Реборн отвернулся от строящих ему глазки двух дам, которые видимо слегка перебрали, после чего сел в машину и отправился в особняк. Дорога перед глазами казалось темной лентой, а стоящие по бокам фонари раздражали зрение.       Светло. Темно. Светло. Темно. Светло.       Таким расположением только эпилепсию вызывать. К счастью после фонари исчезли вообще, оставляя роль освещения на машинные фары. Отбив по рулю мотив песни, Реборн несколько опешил. Этот ритм был ему знаком, именно его спел Де Морт. Этот факт заставил мужчину сжать руль до побеления костяшек и вдавить педаль газа в пол. Возможно, в этот раз ему попался слишком сильный алкоголь.       Не став включать кондиционер, мужчина впервые за долгое время просто опустил стекло, впуская в салон свежий ночной воздух. Федора сорвалась с головы и улетела куда-то на задние сиденья, но киллера это не волновало. Он наслаждался ощущением ветра на лице и в волосах. Чем-то похоже на полет, хоть и настолько отдаленно, что даже обидно. В голову пришла идея вновь попробовать себя в Вингсьютинге. В первый раз он чуть не разбился насмерть, во второй врезался в скалу, в третий сбил своего «товарища» по спорту, а в четвертый неудачно приземлился. На пятый раз всё точно выйдет идеально. Довольно кивнув самому себе, мужчина улыбнулся. Будто в поддержку хорошему настроению хозяину, мотор машины заурчал, и скорость автомобиля повысилась ещё на пару километров в час.       Такими темпами киллер вернулся в особняк в первом часу ночи и, припарковав автомобиль, застыл на месте, видя стоящего в дверях каскадера. Де Морт неловко мялся у порога, видимо смущённый неожиданной встречей в столь поздний час. На нем не было привычного каскадерского обмундирования, его заменяли длинная чернильного цвета рубашка, такого же цвета штаны в пол, и, что странно, перчатки. Тонкие, не прозрачные, плотно прилегающие к коже. На лице медицинская маска с рисунком кошачьей мордочки. Честно, от такого вида столь ненавистной персоны, Реборн опешил. Запах чая отчётливо пробивался сквозь вонь бензина, отчего киллер морщился. Отвратительное сочетание. — Эм… С возвращением, Реборн-семпай? — Скалл нарушил гнетущую тишину, внутри дрожа от напряжения. И вот кто дёрнул его проверить мотоцикл именно сейчас? Можно же было сделать это утром, в полном обмундировании, так нет же, засела мысль в голове и покоя не давала. Вот и поплатился. Немного тряхнув головой, отчего челка легла ровно на лоб, закрыв собой рану, Облако чуть успокоился. Даже сейчас, его маскировка безупречна.       Реборн окинул каскадера безразличным взглядом, после просто молча прошел мимо, напоследок сильно задев плечом. От данного действия Скалл свалился спиной на пол, при падении скрывая ладонью лоб. Чтобы не произошло, Реборн не должен знать о травмах. Узнает — станет издеваться ещё больше.       Презрительно скривив губы, киллер переступил через лежащего на полу парня и пошел в сторону своей комнаты, вздрогнув от тихого «Спокойной ночи, семпай» в спину.