«Я в нас верю»
Над окраинами Дортмунда занимался рассвет, и во «Freiheit» уже начались первые приготовления к новому дню. То тут, то там слышались переговоры конюхов, шорох колёс тачек по каменной кладке тропинок и шелест сена. К одной из конюшен широким шагом направлялся молодой мужчина. Лёгкая улыбка и взволнованный блеск в глазах выдавали нетерпение. Юноша завернул за угол, прошёл по мощёной дорожке и скрылся в дверях одной из конюшен. Оказавшись под светом электрических ламп, Отто огляделся и с возрастающим нетерпением в глазах двинулся по проходу, внимательно всматриваясь в утренний полумрак денников. — Ну где же ты? — шептал парень себе под нос. — Ну же… Вдруг Отто различил светлый силуэт, и его лицо озарила радостная улыбка. Чему-то весело усмехнувшись, он приблизился к двери, что отделяла от остальной конюшни статного светло-серого рысака. Тот стоял, упёршись взглядом в стенку. Рядом висело нетронутое сено. — Эх. Что же ты так, приятель? — тихо протянул Отто, переводя взгляд от корма к коню. Приблизившись, мужчина сквозь прутья решётки любовался великолепным животным. Жеребец на самом деле был прекрасен. Раньше. Светло-серая шерсть когда-то мягко светилась в солнечном свете, а солнечные зайчики весело играли в рассыпанных по бокам яблоках, путаясь в длинной гриве. Сейчас вся красота будто поблёкла вместе с самим конём. Отто смотрел и видел потухший, безучастный взгляд. Только вот Сквигельф помнил совершенно другого Сильвера. Перед внутренним взором, словно это было вчера, вставал образ сильного, уверенного в себе нортшера, что рвался к победе с горящими азартом глазами. Таким он остался для молодого мужчины, который всего лишь однажды отправился в культурную столицу России, по работе, но нашёл куда больше. Отто привёз оттуда собственную драгоценность. Своё, — русское — «серебро». — Что же нам с тобой делать? — со вздохом прошептал Сквигельф, и в его голосе таилась глубокая грусть: было почти больно видеть некогда гордое животное в таком плачевном состоянии. Сзади послышался шорох тихих шагов. — Он с самого приезда такой, — грустно поделилась проходившая мимо девушка с необычными пепельно-серыми волосами. Проводив её грустным взглядом, Отто неспешно, но уверенно шагнул в денник, и лошадиные уши чуть двинулись в его сторону. Тёмный глаз едва заметно покосился на вошедшего. — Всё хорошо, приятель. Я твой друг, — по-прежнему тихо проговорил Сквигельф, давая себя обнюхать. Рука постепенно переместилась сначала к ганашу, а затем и к шее коня. Пальцы осторожно легли на несколько напряжённые мышцы и погладили бархатную шерсть. — Мы теперь вместе, дружище. И со всем справимся. Доверься мне. Пожалуйста, — звучал в тишине спокойный, размеренный голос Отто, что ласково водил рукой по покатой шее нортшера.***
И вот наступил решающий день: первая тренировка Серебряного в Дортмунде. Отто быстро разобрался в рысачьих принадлежностях и научился правильно запрягать любимца. Сейчас глухой стук копыт звучал совсем рядом, пока мужчина и нортшер направлялись на беговую дорожку. Вдалеке были заметны два силуэта: тёмная шкура цвета вороного крыла Дамы, одной из самых опытных кобыл завода, и подающего надежды молодого жеребца — Ланса. Они с Сашей, как ласково звал любимца Отто, удивительно быстро нашли общий язык. Мало кто возлагал надежды на возвращение в строй когда-то перспективного жеребца. Отто видел это по взглядам, что бросали на Сильвера остальные. Многие считали, что «он своё уже отбегал». — А я в нас верю, — шепнул напарнику Сквигельф. — Мы сможем, друг. И то были не пустые слова. Если раньше Отто просто знал и чувствовал, что всё будет хорошо, сейчас он отметил, как преобразился Сашка, едва завидев беговой круг: уши взлетели вверх, и конь шумно задышал, принюхиваясь. Далее вышагивал тёмно-буланый Кардамон, которого вела под уздцы сама хозяйка — Марго. Жеребцы обменялись настороженными взглядами и разошлись в разные стороны. Едва Сильвер ступил на дорожку, как его будто подменили, и Отто понял: «вот оно». Конь чуть склонил голову и шумно зафырчал, буквально на глазах оживая. Сквигельф отметил, как напряглись крепкие мышцы на выгнутой шее коня, как тот переступил с ноги на ногу и весь подобрался, буквально дрожа от нетерпения. Когда же старт-машина двинулась вперёд, со стороны Сильвера раздалось утробное ворчание, словно кто-то завёл мощный двигатель, и Отто лишь улыбнулся. «Теперь посмотрим, кто кого».«Привет тебе, Дортмунд!»
«Что это за странный мир? Куда я попал?» — думал он, ступая по странного вида дороге. Если твёрдость и, одновременно, мягкость камня мостовых Алиндара были хорошо знакомы, то это жёсткое серое покрытие вызывало подозрения. Но Тиатрин не был бы йалфом, если бы такой пустяк мог его испугать! Он без толики страха ступал по тропе, что тёмной лентой вилась через поле, и с любопытством рассматривал местные пейзажи. В какой-то момент сзади раздалось ворчание вперемежку с рычанием, и Тиатрин обернулся. Он встретился с яркими узкими глазами, что буквально искрились непонятным светом — прямо на путника неслось, сверкая блестящими боками, невиданное им доселе чудище. Ничего не оставалось, как отступить в сторону — в полевую траву. Монстр стремительно скрылся из виду, обдав Тиатрина на прощание едким дымом. От неожиданности йалф прикрыл нос рукавом и закашлялся. Горло словно оцарапали когти енграна. Да уж, в Алиндаре так смердить могли, разве что… Да никто не мог. «Одиуму в пасть! Что это такое было?» — сморщившись, подумал Тиатрин. Да, ему всегда хотелось побывать в других мирах. Да, они с Элатири знали, что Бермуд скрывается отнюдь не в Иртиоре. Однако приходилось признать: происходящее всё равно сбивало с толку. Только самую малость! Теперь на счету жертв вероломного бестира, увы, числилась и Вивиэн. Так что следовало поберечься, если Тиатрин с подругой ещё надеялись изловить предателя. А они надеялись. Вот только… где осталась сама Элатири? После обнаружения Перехода расторопный йалф без раздумий окунулся в языки серого пламени — туда, откуда выбрался странный колдун. Весьма задумчивый, надо сказать, колдун: он хмурился и всё оглядывался назад. И, как часто случалось раньше, Тиатрин не подумал о спутнице. А теперь было поздно. Что ж, с этой проблемой он разберётся позже. Сейчас предстояло разузнать, куда же коварные чары забросили его на этот раз. Путь через поле выдался неблизким. Через какое-то время натруженные ноги стали напоминать о себе, и пришлось сесть на ближайшую корягу возле перелеска — отдохнуть. Разглядывая окружение, Тиатрин вдруг усмотрел неспешно приближающийся силуэт. Когда тот стал более различим, в нём уже угадывались очертания всадника и лошади. Вернее, существа, похожего на обычную рыжую лошадь. Оно было почти такое же, только с более длинными ушами и… рогатое. В седле ехал высокий темноволосый мужчина. По виду — просто человек. На всякий случай спрятав за волосами заострённые уши, Тиатрин поднялся на ноги и направился в сторону всадника и чудного животного. Когда йалф с ними поравнялся, запустил руку в карман и незаметно сжал пальцами амулет, что помогал общаться на любом языке. Во время путешествий это здорово помогало и экономило время. — Доброго Вам дня, — поздоровался Тиатрин, прикладывая руку к груди, и чуть склонил голову. — Доброго, — откликнулся незнакомец, с добродушной усмешкой сверху вниз взирая на йалфа, будто тот сделал что-то очень забавное. «Очевидно, я выбрал не совсем подходящее приветствие», — смекнул Тиатрин и уже вслух поинтересовался: — Подскажите, пожалуйста, где мы? Я немного заплутал. Собеседник чуть прищурился, помедлил и медленно указал подбородком за спину йалфа. — Видите город впереди, сударь? «Мне кажется, или он надо мной шутит?» Тиатрин видел город, да: буквально недавно как раз шёл в том направлении, пока усталость не взяла верх. Он, не оборачиваясь, кивнул. — Ну вот. Это Дортмунд. Мы совсем близко. Название ожидаемо не отозвалось ничем знакомым, однако перспектива обзавестись провожатым давала надежду. Йалф уверенно согласился, будто сказанное ему о чём-то говорило, и лучезарно улыбнулся. — Не сочтите за наглость, но я очень притомился. Не подбросите до города?«Талисман?»
Седло идеально лежало на спине коня, а подпругу ещё раз проверили и надёжно затянули. Рука вновь прошлась по кожаному крылу и вальтрапу, расправляя несуществующие складки. С удовлетворением Вивьен оценила проделанную работу и вздохнула. Их выход. Она повернулась к Реваншу и ласково его оглядела. — Мы готовы, малыш. Покажем им? «Малыш» ожидаемо не ответил, но шумно выдохнул и навострил уши: он всматривался куда-то вдаль. После внимательные рыжевато-карие глаза обратились к Вивьен. Та мягко улыбнулась, обхватила пальцами повод уздечки и двинулась прочь от развязок, увлекая Реванша следом. Настало время начинать. Однако, уже на пути пары к площадке для разминки, впереди показался знакомый силуэт. Всадница попросила жеребца сократить шаг, но не остановила и попробовала объехать Оливэра, что сейчас уверенно приближался. Но Вивьен меньше всего хотелось с ним встречаться. Она всё ещё помнила недавнюю встречу в конюшне. — Ой. Прошу прощения, — раздался совсем рядом мужской голос. Поднимая глаза на виновника столкновения, Вивьен увидела перед собой пристыженного Оливэра. Он мягко улыбнулся и отступил на шаг. — Так торопился, что не заметил вас, — усмехнулся Оли, исподлобья зыркнув на Реванша. — Хоть, признаюсь, это достаточно сложно. Да, приятель? Конь, казалось, согласно фыркнул в ответ. Тем временем Оливэр вновь обратился к невольной собеседнице: — Интересно будет посмотреть на вас на соревновании. Уверен, всё пройдёт отлично. Неожиданное внимание всё больше настораживало Вивьен. Этот Оли, как часто звали его на конюшне, всё чаще настораживал. Отчего? Сложно сказать. Только вот с недавних пор он начал проявлять к Вивьен необъяснимое повышенное внимание. Вот и сейчас Оливэр скосил глаза к женскому запястью и прищурился. С лёгкой улыбкой указал на объект собственного интереса. — Красивый браслет. Необычный. — М-м. Благодарю, — протянула Вивьен, оглядывая настойчивого собеседника. С трудом удалось подавить желание накрыть украшение ладонью. — Не мешает на тренировках? — Оливэр чуть склонил голову к плечу, с любопытством глядя на девушку перед собой. — Помогает, — спокойно отрезала та. — А сейчас вынуждены откланяться: нам пора работать. — Конечно, не смею больше задерживать. — В притворном, Вивьен это точно знала, смирении Оли поднял руки. Уже в спины напарников прилетел тихий вопрос: — Талисман, да? Всего на миг шорох шагов стих. Со стороны застигнутой врасплох девушки, что едва не обернулась на голос, раздалось чуть слышно: — Возможно. Однако она быстро совладала с собой, полностью отворачиваясь, и двинулась дальше. К счастью, на этот раз Оливэр доказал наличие у себя определённого воспитания и молча пропустил пару на разминку. «Почему же я так на него реагирую? Боюсь? Да ладно. Не его же!» — мимолётно отозвалась на задворках разума тревожная мысль. Вивьен прогнала прочь все отвлекающие рассуждения и сосредоточилась на выступлении. Пусть оно предполагалось лишь показательным, всадница собиралась продемонстрировать их с Реваншем взаимодействие с лучшей стороны. В ночь перед соревнованиями над Дортмундом прошёл сильный дождь, и многие были обеспокоены тем, как бы мероприятие не сорвалось. Однако уже к утру распогодилось. Сырость ещё ожидаемо сохранялась, было скользко и пасмурно, так что ради безопасности открывающие выступление конкуристы должны были выступать под защитой манежа. И вот ведущий объявил выход опытного пятилетнего жеребца Charming Revanche вне общего зачёта, поскольку в своей категории он оказался один. — Впервые Реванш выступает под седлом одного из самых молодых спортсменов «Freiheit» — Вивьен Альфо, — донеслось до слуха всадницы представление их тандема. — Они пройдут маршрут с максимальной высотой сто двадцать сантиметров. Вивьен знала, что её конь хорошо сбалансирован и ориентирован на работу с человеком. Команда «Пассажа» очень любила Реванша, и подруги долго думали, прежде чем решили оставить его во «Freiheit» насовсем. Комментатор продолжал вещать, рассказывая что-то про отличное взаимодействие, а Вивьен лишь прислушивалась к движениям и сигналам коня, как уже сотни раз на тренировках. У пары изначально была хорошая основа: какое-то время они занимались под руководством ведущего тренера завода — Екатерины Казаковой — и прекрасно сработались. А ещё очень старались. Реванш оказался замечательным учителем и во многом помогал юной всаднице. Теперь настала её очередь показать: всё так случилось не зря. Барьер, затем второй, третий… Жеребец чётко знал, что и когда ему делать, а Вивьен оставалось слушать и направлять. И вдруг осечка. Досадная, глупая. В толпе мелькнул силуэт, после — пристальный взгляд. И она его будто когда-то видела. А ещё тёмно-серая рябь, которая лишь почудилась на мгновение. Откуда ей взяться здесь? Конь, привыкший откликаться на сигналы, едва не свернул с маршрута: не дождался нужного знака. Кажется, в этот момент всё могло закончиться. Реванш нёсся прямо на достаточно высокое препятствие, однако Вивьен всё же удалось вовремя вернуть внимание к маршруту и выровнять коня. Прыжок — и она слышала звук удара копыт о планку: та едва не упала. Всё обошлось, но сердце словно пропустило удар. Нутро отозвалось спазмом. На табло высветилось итоговое время: «1,34 мин». Неплохое. Но на объявление результатов пара опоздала, а после Вивьен вернула коня в денник и покинула территорию завода.