Огненные перья, ледяные иглы

Ноэлль продолжала щебетать под ухом, говоря о том, что Кэйа вернулся в Ордо без неё, чем смертельно перепугал Джинн, но Эви слушала вполуха. До жути хотелось или разреветься в голос, или разбить казанки в кровь о чье-то смуглое лицо. Нет, ну каков гад! И если она понимала, что для Джинн и Ордо Фавониус в принципе оставалась всё ещё под подозрением, что давало им повод держать её под присмотром, то Кэйа-то чем думал? Пятой точкой в кожаных штанах? Или он по её пьяному бреду понял, что она не представляет для них опасности, и решил забить на приказ действующего магистра? А Эви вот решит сейчас забить его до смерти за такое халатное отношение к ней! И к работе! Злоба захлестывала её волнами, то спадая, то накрывая вновь, и лишь присутствие Ноэлль не позволило Эви зайти в кабинет, выбив дверь с ноги. Она каким-то шестым чувством знала, что Кэйа сейчас стоит там. — Эви! — с облегчением воскликнула Джинн, когда девушки зашли. Она стояла, уперев кулаки в стол и наклонившись вперед, и лицо у неё было недовольное и, можно сказать, решительно злое, хотя Эви сомневалась, может ли на нем быть что-то, кроме бесконечной усталости. Кэйя стоял перед столом примерно по центру комнаты, и обернулся, услышав стук в дверь. Ноэлль сделала приветственный реверанс и дернула было Эви за руку, чтобы она его повторила, но Эви встала каменным столбом. И если бы Кэйа был свечой, под её взглядом он бы вспыхнул и сгорел без остатка. — О, — только и сказал он, глядя на неё с каким-то неприятным весельем. Эви не отводила взгляд. Да, у неё ресницы от слез ещё мокрые, а лицо пятнистое от стыда, но сейчас она этому внимания не придаст. Рыцарь сделал вид, что ему всё равно, но Эви цепким взглядом заметила, что он слегка вздрогнул. «Стушевался, значит, — зло подумала девушка. — Я тебе, павлин хуев, перья-то повырываю нахуй». — Слава Барбатосу, с тобой всё хорошо, — Джинн выдохнула и снова оперлась кулаками на стол. — И ты должен быть благодарен ему, Кэйа! Если бы с ней что-то случилось, ты бы отвечал за это своей головой. — Я сомневаюсь, что с ней бы что-нибудь случилось, — пожал плечами Кэйа. — В конце концов, я был прав. Она не имеет ни малейшего понятия о Фатуи и их оружии. Информации мы из неё не получим, значит, смысла нянчиться с ней и нет. Циничность, с которой это было сказано, больно ударила Эви поддых. Ах ты гад. Сердце пропустило удар. Она для него — работа, и он прямым текстом, блять, это говорил. «А ты сопли развесила! — взвился уязвленный и ехидный внутренний голос. — Думала, он тебе действительно симпатизирует — фига с два! И ты это знала! Потому что все поступают с тобой именно, блять, так!» За что? — Не смотри на меня так, снежинка, — теперь прозвище звучало даже издевательски. — Неужели ты думала, что ты мне действительно нравишься? Это всё было лишь игрой, чтобы скрасить скучную работу. — Я знаю. В кабинете повисла тишина. Кажется, всех шокировал её ответ. Эви чувствовала, как у неё трясутся губы, руки и колени, но она сжала кулаки, больно впившись отросшими ногтями в ладонь. Хватит. Больше она не позволит с собой обращаться как с дурой. Набитой, влюбленной дурой! — И твоя игра меня не впечатлила, — продолжила Эви, стараясь впустить в голос как можно больше металла и надеясь, что её не выдадут подступающие слезы. — Я и подыгрывала-то тебе из жалости. Думаешь, ты такой хороший манипулятор? Знаешь, что я тебе скажу, Кэйа? Выкуси. Ты фальшивый осколок льдинки, которому доверять можно только наполовину, и то в лучшем случае. Магистр Джинн, простите, — Эви присела в издевательском реверансе, — действующий магистр Джинн, как этот кусок говна сказал, я ничего не знаю про фатуи и прочую ересь, в которой вы меня подозреваете. А значит, и следить вам за мной не обязательно. Большое вам спасибо за «гостеприимство», — она голосом выделила это слово, плюясь сарказмом во всё, что было рядом, пусть Джинн и Ноэлль не были в этом виноваты, — но больше я им злоупотреблять не намерена. Всего хо-ро-ше-го, а я пошла куда-нибудь подальше от вашего Ордо Фавониус, Мондштадта и всей вашей рыцарской братии! Адьос! Эви развернулась на каблуках и вышла, по силе и скорости сравниваясь с бушующим тайфуном. Ей чудом хватило силы и воли духа, чтобы на одном дыхании выдать свою тираду, и сейчас злоба толкала её вперед, в общежитие, чтобы забрать свои законные деньги, переодеться в нормальную одежду, выбранную ей самой, а не конченным уебаном, и уйти подальше от этих уродов! Что с ней будет дальше, она предпочитала не думать. Пускай. Разберется. Из шкуры вон вылезет, но больше ни от кого подачек принимать не будет. Она успела дойти до винтовой лестницы, громко и зло топая ногами, когда её нагнала Ноэлль. У порога комнаты сверху стояли Эмбер и Эола. — Эви! — выкрикнула Ноэлль, задыхаясь от бега. «Неужели я настолько быстро ушла, что аж Ноэлль запыхалась? — мельком подумала Эви, но злоба всё ещё не позволяла ей нормально взаимодействовать с окружением. — Не надо меня останавливать! — резко ответила она, думая, что потом она об этом пожалеет. Ноэлль не сделала ей ничего плохого… Если только она тоже не притворялась, как и Кэйа. Они все притворялись?.. Лгуны. — Эви, подожди! — Ноэлль схватила её за плечо и развернула к себе. — Что с тобой?! Эви, приди в себя! — Да что ты привязалась ко мне! — Эви дернула руки, отчего рукав снова задрался. Да, конечно, давайте все посмотрим на руки! Ну изрезаны они, так что с того?! — Оставь меня в покое! Все вы, вы, вы! Никому из вас больше не поверю! К вам со всей душой, со всей искренностью, а вы!.. — Что случилось? — Эмбер перегнулась через перила, заглядывая на площадку. Эви задрала голову. Лицо девушки вытянулось, когда она увидела Эви, словно перед ней стояло чудовище какое-то, а не разъяренная девушка. — Съезжаю я от вас, вот что случилось, — проворчала Эви, впрочем, уже тише. Злоба постепенно отступала, хотя от встревоженных взглядов хотелось ощетиниться и зарычать. — Пусти, Ноэлль. Не хочу я больше здесь быть. Последнюю фразу она сказала уже со слезами в голосе, сдерживать которые было уже выше её сил. Ну почему всегда так? Почему именно с ней? Что такого плохого она сделала в прошлой и этой жизнях, что с ней всегда обходятся подобным образом? Ноэлль наоборот, обняла её, и торопливые шаги возвестили о том, что Эмбер решила поступить так же. В четыре руки её завели в комнату, усадили на кровать и налили воды, потому что Эви уже не могла даже связать двух слов. Ноэлль пришлось объяснять Эоле и Эмбер, что произошло в кабинете магистра, и лица девушек исказило отвращение и гнев. — Вот всегда он так! — Эмбер ударила кулачком по столу. — Кэйа хороший рыцарь, но его методы мне не нравятся! Зачем было так жестоко? — Да уж, поступок совершенно недостойный, — Эола сидела рядом с Эмбер, сложив руки на груди. — Я удивлена, что ты дала ему такой отпор. Это было смело. — Я побежала за тобой сразу, как ты вышла, — Ноэлль обнимала Эви за плечи, держа во второй руке кружку с водой. — Но ты так быстро убежала! Сэр Кэйа остался в кабинете, но я даже не знаю, что теперь ему действующий магистр Джинн устроит… — Да пошел он, — прошипела Эви, чувствуя, как снова огненной стеной в груди поднимается злость. — Ебала я его в рот и в уши, блять. — Эви! — неодобрительно воскликнули девушки, а Ноэлль даже прикрыла рукой рот. Эви оставалось лишь мрачно взглянуть на них, но за свой «французский» она извиняться не собиралась. Пользуясь тем, что Ноэлль убрала руку, быстро встала с кровати и выдвинула (почти выдернула) ящик, в котором хранилось её малочисленное барахло. — Всё, хватит, — твердо проговорила она. — Загостилась, пора и честь знать! — Ну куда ты пойдешь на ночь глядя? — запричитала Ноэлль. — Пожалуйста, Эви, не уходи никуда! Хотя бы ночь пережди! — Ноэлль права, — Эола кивнула на окно. — Ночью монстры становятся ещё активнее, чем днем. Вдруг ещё на митачурла нарвешься. — Ну и пусть нарвусь, — по-бараньи упрямо процедила Эви. — Так даже лучше будет. Не надо будет думать, что поесть и где поспать! Сдохну — да и дело с концом! — Прекрати, — холодно и твердо приказала Эола, и Эви от её голоса так продрало морозом, что она буквально замерла на месте. Эмбер смотрела на неё с сожалением и жалостью, Ноэлль была в ужасе, а Эола всё так же смотрела на неё, примораживая к полу и заставляя каждую жилку внутри неё обратиться в лед. — Сейчас ты подвержена своим эмоциям и не можешь принимать решения, — твердо и безапелляционно заявила она. — Поэтому ты должна остаться здесь на ночь, переночевать, а уже утром решить, что будешь делать. Хочешь уйти? Никто тебя не держит. Но делай это с мыслью о том, что ты уходишь, чтобы найти лучшую жизнь или стать сильнее, а не умереть. Иначе, запомни мои слова, я приду и отомщу тебе за твое отношение к жизни. И месть моя будет страшна, потому что ты не имеешь права сдаваться вот так просто, когда какой-то мужчина ранил тебя! Эви её слова заставили задуматься. — Ты уже дала ему отпор, и сейчас ты не должна отступать. Не убегай от проблем, решай их! Так что не смей думать о том, чтобы уйти и не отомстить ему! — Ладно, — после долгого молчания ответила Эви. Она медленно задвинула ящик и снова села на кровать. — Ты права. Я останусь здесь до утра и подумаю. Всё равно вряд ли усну. Ноэлль выдохнула с облегчением. Эмбер слабо улыбнулась и протянула Эви руку. — Мне жаль, что так вышло. Нужно было попросить действующего магистра Джинн, чтобы она поручила мне за тобой присматривать. Тогда бы у тебя не сложилось такого плохого впечатления о Мондштадте… — Оно сложилось у меня об одном конкретном рыцаре, — грустно улыбнулась Эви. — Вы замечательные… если не обманываете меня, конечно. Простите, но я уже не могу никому верить здесь. По крайней мере, сейчас. — Отдыхай, — Ноэлль встала с кровати и расправила складки платья. — Я передам магистру Джинн твое решение. Ох, что же утром будет… Какое-то время Эола и Эмбер ещё сидели, но Эви не изъявила желания говорить дальше, стянула одежду и забралась под одеяло. Даже складывать эти тряпки не стала, зафутболив их под кровать. Свечи потушили, и комната погрузилась в ласковую темноту. Легкий дымок от деревянных фитилей ещё плыл к окну, а без его веселого треска стало совершенно тоскливо и хмуро. Эви уже слегка остыла, и внушение (да и само присутствие) Эолы пустило корни в её прелестной пустой головке. Ну и дура, а. Дура, потому что так глупо позволила себе влюбиться, и дура, потому что с психу нагрубила всем, кому не лень. Надо бы извиниться перед Джинн за это представление, она-то уж точно не виновата… Хотя как посмотреть, держит же она этого охламона под своим руководством, значит, и ответственность за него несет. Хотя несет ли она ответственность за межличностные отношения между её подчиненными? Вот уж вряд ли. Руки мерзли. Эви прижала их к груди и провела пальцами по едва выступающим шрамам. Напоминание об ещё одной глупости. Нет, ну правда, это было глупостью. Пагубное влияние окружающего медиа-пространства, скандирующего, что жизнь бессмысленна и ужасна. Эви попалась в её хищные лапы, когда мать впервые сказала, что лучше бы она никогда не рождалась. Но тогда она была слишком мала, чтобы знать, что мать скажет это не раз и не два. Эви не оправдывала её ожиданий, и за это мать желала ей смерти. Начиналось всё с учебы, конечно. И вот когда за очередную контрольную по математике Эви принесла домой тройку, мать сказала: «Лучше бы ты вскрылась, чем эту тройку мне показывала! Позорище, что мне коллеги скажут?» Эви была ребенком исполнительным. В ванной её нашла сестра. Конечно же, позвала мать, и обсмеяла её вместе с ней, пока Эви в слезах зажимала запястья. Потом, конечно, мать их перевязала и всыпала по первое число, но Эви всё ещё помнила, как страшно ей было сидеть в ванной и смотреть, как краснеет вода. Ну и дура, а. Сон пришел рваный, тяжелый и беспокойный. Эви снилась какая-то игра по поиску предметов, в которые она наиграла кучу часов, и бесконечные пятнашки, которые никак не получалось пропустить. Эви бесилась с этого ещё больше. И стоило в комнате стать не намного светлее, как она открыла глаза. Голова болела, но уснуть обратно не получилось. Эви тихо села на кровати, оглядываясь. Эмбер ещё спала, Эолы уже не было в комнате. И когда она только успела уйти, да ещё так тихо? Осторожно спустив босые ноги на пол, Эви медленно встала. Тело ломило от неудобного сна и нервов. Крайне скверная особенность. Эви терпеть не могла нервничать, потому что после этого все суставы начинали бесконечно ныть, словно их вытягивали и выкручивали в разные стороны. Перво-наперво захотелось есть. Эви тихонько вздохнула и попыталась в предрассветной темноте нашарить одежду. Надо было ей вчера её запинывать куда подальше?! Вечно так, сначала делает, потом башкой думает. Теперь вот за тупость свою расплачивайся, ползай на карачках по полу, пытаясь нащупать вещи… А хотя стоп. Это же тот злополучный комплект, который ей Кейя купил. Ну и в топку его, пусть валяется под кроватью, а Эви свою законную одежду наденет! Костюм обнаружился в ящике, идеально сложенный. «Неужто Ноэлль постаралась, пока я психовала?» — с щемящим сердцем подумала Эви. Да уж, стало ужасно стыдно, уже в который раз. Надо стараться быть сдержаннее и найти себе уже занятия. От безделья, Эви это прекрасно знала, она дурела и становилась капризнее некуда, поэтому нужно найти себе работу, желательно не в Ордо Фавониус, чтобы в глаза не видеть этого напыщенного павлина. «С другой стороны, — задумалась Эви, — может, если он увидит, насколько мне наплевать на его «игры», то это его самолюбие поопустит, а это было бы славно». Ну, а что ей дальше в этом Ордо Фавониус делать? Уж не горничной быть, горничные не могут на рыцарей высоко задрав нос смотреть. Субординация нарушается. Самой стать рыцарем? Кто, Эви? Нет уж, нет уж. А собственно, почему и нет? «Да ну глупость какая, — Эви помотала головой, стараясь одеваться максимально тихо. — Если даже у Ноэлль не получается сдать экзамен, то мне уж куда? Но ведь Джинн сказала, что валит её специально, потому что Ноэлль слишком добрая для работы рыцарем. А меня доброй уж никак не назвать, вон я какой смелости и дерзости набралась, обосрала её подчиненного при всем честном народе. Может и выгорит дело? В крайнем случае, помру в каком-нибудь сражении да и дело с концом, не надо будет думать о будущем, жизни, взаимоотношениях или ещё какой гадости». Наконец совладав с одеждой, Эви вышла из комнаты и притворила дверь. Видимо, у Эмбер был выходной, а раз так, то не стоит бедняжку раньше времени будить, пусть отдохнет. Свежий воздух ласковым прикосновением унес головную боль. Эви зажмурилась и подставила лицо ветерку, опустив руки на каменный парапет. Было что-то неуловимо прекрасное в таком раннем подъеме. Наблюдать, как город только-только просыпается, как на улицах появляются первые люди, чаще всего неутомимые собачники, как едут первые сонные машины… В Монде нет ни машин, ни собачников, но город тоже потихоньку просыпался. Эви оглядела окрестности. Общежитие располагалось на верхних этажах, и ей хорошо была видна нижняя часть города и кусочек площади у собора. Вот зажглись огни в окнах, закурился дым над трубами. Это проснулись в «Хорошем охотнике» и отправились готовить заготовки на день. А вон там уже потихоньку ползут телеги с провиантом и рудой. И стражники Ордо Фавониус, тщательно скрывая зевки, производят смену караула, отдавая церемониальный жест руками. На площади у собора выстраиваются монахини. Наверное, у них что-то вроде литургии. «Интересно, — подумала Эви, глядя на стройный ряд темных балахонов, — Барбара сейчас где-то там? Она же вроде тоже в соборе работает». Насмотревшись на город, Эви отошла от парапета и потянулась к лестнице. Мимо уха пролетело что-то жужжащее, будто бы комар, но раз в пять больше. Девушка машинально хлопнула себя по голове, оглохла и заругалась, но комара так и не прибила. Ухо как будто стегнуло током. «Тьфу ты, — прошипела Эви мысленно, — ну и фауна! По звуку прям вертолет, ещё и током больно бьется». По счастью, Эви прихватила с собой и кошелек, так что разыскивать кого-нибудь с вопросом «где тут можно похавать», Эви не пришлось. Она направилась сразу в «Хорошего охотника», но, подумав, решила слегка повременить. В конце концов, утро-то раннее, они ещё даже и не открылись поди. Зато можно прогуляться по верхней части города в гордом одиночестве. А раннее утро, как и глухая ночь, обладало по истине восхитительным очарованием. Эви чувствовала себя на удивление бодро. Казалось, ветер унес все тревоги и печали, а вместе с ними и ломоту в суставах. «Какой полезный ветер! Вот бы ещё и денег принес, было бы совсем славно!» Шагать по мостовой, слушая гулкий цокот небольших каблучков, слышать едва уловимый стук молота по наковальне, ощущать запахи свежей выпечки и неуловимого аромата цветов было так чудесно, что и настроение у Эви стало лучше некуда. Чуть ли не впервые за всё время здесь. Эви с любопытством рассматривала архитектуру и расположение зданий, высчитывала расстояние между колоннами на Верхней площади, с радостью на сердце глядела на ухоженные клумбы. За этим городом очень трепетно и тщательно ухаживали. И это показывало Эви, как сильно Мондштадт любили его жители. — Здорово всё-таки любить свой город, — проговорила она, потягиваясь. — Мой мегаполис такой любовью не пропитывался, сколько его не отмывай да не благоустраивай. Всё одно были коробки с человейкниками, прямо-таки советский артхаус — так плохо, что аж вау… Хм, а это кто? Эви пригляделась к смутно знакомой фигуре, бегущей по направлению к ней. Когда она чуть приблизилась, Эви разглядела белобрысую голову и ярко-оранжевую повязку на руке. Да никак это вчерашний парнишка, Беннет, кажется. И правда, Беннет бежал прямо к ней, два раза чуть не запнулся о собственные ноги, но всё-таки удержал равновесие и добрался целым и невредимым. Он окликнул её, когда был совсем близко, чем заставил Эви слегка вздернуть бровь. «Я ж вижу, что ты ко мне бежишь, чего орать-то?» — подумала она, но раздражение не выпустила. Беннет встал перед ней, пытаясь отдышаться, словно за ним гнались какие-то монстры. — Здравствуйте! — выдохнул он, наконец выпрямляясь. — Я хотел извиниться перед вами за вчерашнее, мне правда очень жаль, это вышло случайно, всё моя неудача… — Эй, парниша, полегче, выдохни, успокойся, — помахала перед ним рукой Эви. — Всё в порядке, я на тебя зла не держу, расслабься. Ещё вчера же сказала. — О… Правда? — неуверенно уточнил Беннет, безумно походя на маленького котенка. — Мне всё равно неловко. И я приготовил вам подарок в качестве извинений… Ох, надеюсь, они целые… — Можно на ты, — улыбнулась Эви, наблюдая за тем, как он вертится вокруг себя, пытаясь аккуратно найти подарок. — Очень мило с твоей стороны, но мне правда не… — Вот! — мальчишка протянул ей огромную охапку странных цветов, похожих на звездочки. Красные лепестки очень походили на детские флюгеры, которые крутились от ветра. На одном стебельке росло по два цветка. Эви невольно взяла букет, и порыв ветра заставил её свести плечи. Цветы вдруг часто-часто закрутились, совсем как крылья ветреных мельниц, и Эви почувствовала невероятно приятный аромат. Вид кружащихся лепестков вызывал далекие приятные воспоминания из детства. Помнится, она бежала с отцом, держа его за руку, и указывала вперед таким же красным флюгерком, а ветер трепал косички и легкую голубую панаму… — С-спасибо, — тихо пробормотала Эви, завороженно глядя на цветы. — Они очень красивые… — Я сначала хотел нарвать сессилий, но на утесе Звездолова сейчас монстров развелось, так что мне туда соваться совсем не стоит, ха-ха, — он неловко засмеялся и положил ладонь на затылок. — Мне правда очень неловко из-за вчерашнего, так что я решил собрать букет. — Да что ты, не стоило, — Эви бережно прижала букет к груди. — Подумаешь, с кем не бывает. А ты чего здесь в такую рань делаешь? — Да я только вернулся, по правде говоря, — Беннет смущенно улыбнулся. — Забежал в собор, чтобы передать волчьих крюков для Барбары, и уже хотел идти к Флоре, спросить, сможет ли она букет придержать, пока я тебя найду. — Повезло тебе, что я решила так рано проснуться, — Эви хихикнула, прикрыв глаза. Беннет часто-часто заморгал и рассмеялся. — Ха-ха-ха, вот уж действительно! Ну, значит я не так безнадежен! А можно спросить, почему ты так рано встала? — Можно, — Эви легонько кивнула. — Я просто решила, что мне не помешает утренняя прогулка. Надо многое обдумать. — Ох, прости, если я помешал, — мальчишка тут же кинулся извиняться, на что Эви мысленно (очень по-доброму) закатила глаза. Она покачала головой, показывая, что не стоит ему винить себя, тем более что его подарок поднял ей настроение. — Если хочешь, можешь составить мне компанию, — Эви мило улыбнулась (по крайней мере, она надеялась, что её улыбка была милой), на что Беннет отчего-то покраснел и замотал головой. — П-прости, мне уже надо бежать! — он вдруг задергался и почти развернулся, едва не споткнувшись о собственную ногу, оставшуюся на месте. — Ещё раз извини! И умчался, оставив Эви в легком недоумении. «Неужто подумал, что я с ним флиртую?» — подумала Эви, но решила не зацикливаться. Мало ли, что могло прийти в голову подростку в пубертате, она не имела в виду ничего такого. Продолжать прогулку было решено в сторону боковых ворот. Эви спустилась по лестнице, мурлыкая под нос «Синюю птицу» и периодически зарываясь лицом в букет. Свежий цветочный запах окончательно прогнал все тревоги и печали. Это был её первый букет. Она представляла получение цветов совершенно по-другому. Ей казалось, что её первый букет ей подарит кто-то, кому она сможет отдать своё сердце, и этот человек окажется для неё самым важным и любимым. Очередная наивная детская мечта. Глупая и романтизированная. Эви миновала арку и вышла к небольшой пристани. Только теперь она смогла оглядеть окрестности за пределами города. Мондштадт как будто располагался на берегу реки — до другого берега простиралась водная гладь. Как странно — они уже были здесь, но тогда внимание Эви привлекал пиро слайм и… «Не стоит думать о нем сейчас, — тут же подобралась Эви, хватаясь за тут же начавшее утекать настроение. — Смотри вон как много воды! И запах такой стоит! И цветы на ветру крутятся, как моторчики!» Помогло, хотя и не очень. Эви вздохнула и снова зарылась лицом в букет. Ей нужно стать сильнее, стать крепче, окаменеть. Иначе все продолжат её ранить. Она оглядела пристань, но, не найдя в ней ничего интересного, двинулась вдоль городской стены. Мощная каменная кладка внушала спокойствие и умиротворение, а под ногами ползучими стеблями простиралось море из одуванчиков. — А давненько я не плела венков, — проговорила Эви и хихикнула. Она наклонилась и легким движением пальцев разорвала стебли. Здешние одуванчики не были желтыми, но тем не менее, несмотря на то, что пушистые тычинки должны были отлетать от малейшего дуновения ветра, они плотно держались на месте. А ветер, если верить астрам, был вполне силен. Эви перебегала от одного одуванчика к другому, пока не набрала достаточно большую охапку. Последний рос на довольно высоком обрыве, и она уселась на его край, свесив ноги. Под ними простиралась водная гладь, которую едва ли беспокоил ветер. Эви заправила прядь за ухо и приступила к плетению. Пальцы помнили работу, и вскоре в её руках начала появляться толстая коса из стебельков, увешанная пушистыми головками одуванчиков. Мысли свободно плавали где-то на фоне. Эви вдохнула полной грудью. Солнце медленно поднималось, ласково гладя её кожу теплом. Свежий ветер обдувал лицо и плечи. Ей было почти не холодно, разве что самую малость, но покой, снизошедший на израненный разум, стоил таких мелких неудобств. Руки сами собой закрепили венок и водрузили его на голову. Цветов хватало ещё как минимум на один. Эви улыбнулась и принялась за новый. «Вот бы всегда было так хорошо, — подумалось ей. — Тишина и спокойствие. Красота и умиротворение». Не хватало только музыки, но её вполне заменяли птицы, щебетавшие на другом берегу. Хотя Эви казалось, что она когда-то слышала мелодию этого утра, может быть, во сне. Она продолжила напевать «Синюю птицу», а потом переключилась на что-то более лиричное, пока её не прервал знакомый задорный голос. — Ого, да я смотрю ты поешь ещё лучше, чем я! Замечательное утро тут же было разрушено чужим вторжением, и Эви захотелось грозно обернуться и вмазать нерадивому соседу, посмевшему лишить её такого блаженства. И она уже почти что развернулась, чтобы претворить мысленную угрозу в жизнь, как вдруг возле её щеки оказалось огромное зеленое яблоко. — Держи, — Венти плюхнулся рядом с ней, протягивая ей еду. — Извини, что я так ворвался, но мне было до жути интересно, что ты такое поешь! — Спасибо, — Эви милостиво взяла яблоко, мысленно ругая себя за то, что снова купилась на еду. — Но я была бы благодарна, если бы больше ты так не делал. — Ха-ха-ха, — Венти заломил берет набок. — Прости-прости! Я правда не хотел так нагло вторгаться. Как ты себя чувствуешь? — Замечательно, — вздохнула Эви, тоскливо глядя на воду, как будто всё её умиротворение кануло в неё. Венти же сидел как ни в чем ни бывало, болтал ногами и весело глазел в небо. — Рад слышать, — он задорно взглянул на неё, но Эви лишь скосила взгляд. — Слушай, я понимаю, что из-за вчерашнего у тебя сложилось не лучшее впечатление о Мондштадте и людях, которые в нем живут. Но, пожалуйста, не суди по поведению одного человека. Я уверен, этот город тебе понравится, если ты дашь ему ещё шанс. — С чего ты решил, что я так думаю? — слегка раздраженно выдохнула Эви. — Ветер нашептал, — улыбнулся Венти вполне искренне для шутки. — Но я всё же думаю, что я неплохо разбираюсь в людях, потому что у тебя всё на лице написано! Эви фыркнула от смеха. Веселье мальчишки было заразным, и, глядя на то, как беззаботно он болтает ногами, ей захотелось хоть на секунду стать настолько же безмятежной. — Я не собиралась винить город. Он чудесный, правда. Просто я слишком доверчива и неосмотрительна в знакомствах. — Я уверен, он сожалеет, — хмыкнул бард, бросая небольшой камушек в воду. Со свистом плюхнувшись в воду, он пустил круги. — И извиняться придет обязательно. Это не очень-то выгодно его репутации всеобщего любимца, да и Джинн такую выходку без внимания не оставит. — Мне всё равно, — пожала плечами Эви. — Я просто не хочу больше с ним пересекаться, так что… БАБАХ! — Что это было?! — Эви встревоженно прижала к себе букет. Венти вскочил на ноги и приложил ладонь ко лбу козырьком. — Вон там! — он указал на противоположный берег, откуда столбом валил дым. — Что это такое? От боковых ворот тут же раздался обреченный стон, а затем ругань и брань. Венти прислушался и передал, правда, очень цензурно, что, похоже, некто Кли снова играет со своими бомбами и глушит рыбу, и что им снова «придется готовить комнату в карцере». «Ну прекрасное утречко, — скривилась Эви. — Сначала бард пришел поболтать, теперь взрывами рыбу глушат». — Кто такой Кли? — спросила она, в надежде, что из-за смены темы у неё перестанут копаться в душе. Венти задорно хихикнул. — Такая. Это девочка, дочка Алисы. Но я полагаю, рыцари из Ордо Фавониус разберутся с её проказами. Она, понимаешь, очень любит глушить рыбу. Бомбами. — У вас по городу бегает ребенок-террорист, а вы и в ус не дуете?! — Ну-у, насколько я знаю, Джинн периодически её ловит и сажает под домашний арест. Но это не то, чтобы очень помогает. Венти подозрительно усмехнулся. Эви приложила ладонь ко лбу. — Ну, в любом случае они разберутся, — Венти махнул рукой. — Пойдем в город? Ты ведь наверняка не завтракала. — Мне не хочется, — пожала плечами Эви, но, понимая, что дивное ощущение радостного утра уже нарушено столбом дыма и паническими воплями, встала с примятой травы. — Пойдем. Венти бодро зашагал вниз по тропинке к боковым воротам, Эви засеменила за ним. Бард что-то напевал под нос, перебирая пальцами по невидимым струнам. Эви улыбнулась, глядя на него. Венти оглянулся и тоже расплылся в улыбке. — Вот так-то лучше! Тебе намного больше идет улыбаться, чем грустить, эхе! Эви ничего не ответила. Они снова пересекли боковые ворота, пройдя мимо стражника, который только скучающе зевал, совершенно не обратив внимание на прогремевший взрыв, и Эви вспомнила, что он же и стоял, словно статуя, когда Кейа ходил разбираться со слаймами. «Мда уж, Ордо Фавониус работает из рук вон плохо», — подумала она, идя рядом с бардом, что-то весело болтавшим о струнах и нотах. Только сейчас они встали рядом, и Эви заметила, что она почти на полголовы выше. «Интересно, а сколько ему лет? На вид выглядит как подросток». — Если не составишь мне компанию за завтраком, чем планируешь заняться? — вдруг спросил Венти, вытряхивая её из мыслей. Эви помотала головой. — Для начала пойду извинюсь перед Джинн. Я вчера… вспылила, если так можно выразиться, и наговорила в её присутствии много гадостей. — У-у, дело хорошее, — одобрительно кивнул Венти. — Но на твоем месте я бы сначала поставил цветы в воду, а то глядишь так и завянут. — Ой, и правда! — Эви обеспокоенно оглядела букет. Лепестки ещё не завяли, но замечание Венти не было лишено смысла. — Только у меня вазы нет. — Ты можешь её купить в сувенирной лавке Марджори, — Венти махнул рукой, указывая вниз по улице. — Или найти Ноэлль и попросить её о помощи. Думаю, где-нибудь в закромах Ордо Фавониус найдется ваза для прекрасного букета. Венти подмигнул ей, и Эви почему-то почувствовала себя неловко. Это был совершенно дружеский букет, вовсе не подарок от поклонника, а при мысли о том, что этим «поклонником» был Беннет, ей хотелось истерически засмеяться. Ну нет уж, спасибо, что Венти не спросил, кто подарил цветы, а то пришлось бы совсем неловко. — Ну, пока! — Бард отвесил ей полушутливый, но очень элегантный поклон. — У меня тоже есть дела, был рад тебя видеть в добром здравии. — Пока! — Эви помахала рукой ему вслед, и ощущение легкого ветра, ласкающего плечи и голову, исчезло, как будто его стерли мокрой тряпкой. Солнце показывало свои румяные бока через городские стены, и Эви заметила, что за её недолгое отсутствие город совсем проснулся. В кузнице уже стучали молоты, возле «Хорошего охотника» сновали коты, а по площади торопились люди. Эви едва заметно улыбнулась. Сейчас перед ней стоял выбор: купить вазу на свои кровные или попросить Ноэлль о помощи. Напрягать девушку лишний раз не хотелось, тем более что у неё работы нисколько не уменьшается, но тратить и так скромные деньги хотелось ещё меньше. «Да и не каждый день мне букеты дарят, чтобы ради них вазу покупать, — подумала Эви. — Вот когда будет своя хотя бы комнатка, тогда можно будет и о вазе подумать…» Поэтому Эви, пообещав себе, что не будет надоедать Ноэлль больше необходимого, направилась вверх по лестнице к каменному замку. Мимо пробегали коты, несколько раз ей приходилось резко останавливаться или уворачиваться, чтобы ненароком не наступить на пушистый хвост, но Эви удалось сохранить равновесие, что она уже сочла невероятной победой. Возле Ордо Фавониус стояли стражники, но они без вопросов пустили её внутрь — видимо, действующий магистр Джинн успела их предупредить. В коридорах звенели доспехи — рыцари разбегались на задания. Утро было поистине раннее, это Эви только сейчас поняла, когда увидела часы. Доходила всего-то половина шестого. «К вечеру буду лежать разбитая, — решила Эви, основываясь на прошлом опыте ранних пробуждений. — Да уж, а мне ещё бы парочку вопросиков решить». Из кабинета вышла заспанная Джинн. Эви подобралась, выдохнула и подошла быстрым шагом, чтобы не задерживать девушку. — Действующий магистр, доброе утро! — поздоровалась она, прежде чем поняла, что Джинн еле на ногах держится. — Вы совсем не спали? — К сожалению, — вздохнула Джинн, оглядывая уходящих на посты рыцарей. — Работы в последнее время невероятное количество. Она вдруг как-то по особому посмотрела на Эви, словно только сейчас осознав, кто перед ней стоит, и ещё раз вздохнула, склонив голову. Всё тело окутало теплым воздухом, как будто её дыхание пыталось её обнять. — Послушай, мне очень стыдно за поведение Кэйи и я обязательно заставлю его принести тебе глубочайшие извинения. Я не имею ни малейшего понятия, почему он себя так повел, но с гостями Мондштадта обходиться подобным образом нельзя, и ему придется усвоить этот урок. — А мне стыдно за мою вчерашнюю грубость, — Эви опустила глаза. — Я хотела бы извиниться перед вами, мне не стоило столь… вспыльчиво реагировать. — Я рада, что мы друг друга поняли, — Джинн еле подавила зевок. — У тебя какие-то дела? — Я хотела найти вазу для цветов, — Эви чуть приподняла букет, подтверждая свои слова. — Завянут ведь. — Иди за мной, — Джинн развернулась и махнула рукой в сторону коридора. — В кладовой есть свободная ваза, можешь взять её. Я покажу. — Если вам не сложно, — Эви сочувственно взглянула на её нетвердую походку. Интересно, Джинн вообще спит? Работа с бумажками жутко утомительная, это она по себе знала. Иногда было проще доставить несколько тяжелых заказов, чем посчитать бухгалтерию или провести ревизию. О времени, когда она работала в кафе, Эви каждый раз думала с содроганием. Такой жести она даже в доставке не помнила. Они прошли по коридору и свернули в кладовую. Джинн какое-то время оглядывалась, словно пыталась припомнить, где она последний раз видела вазу, а потом достала с верхней полки старую коробку. — Лиза мне говорила о том, что здесь завалялась пара старых вещей, чьи хозяева уже не вернутся, — с легкой грустью проговорила она, заботливо сметая пыль рукой. — Так что за этой вазой уже никто не вернется, можешь оставить её себе. — Спасибо, но я лучше верну её, — терпеливо ответила Эви, глядя, как на свет из темных глубин коробки показывается изящное стеклянное горлышко. — Не поймите меня неправильно, но мне не нужны чужие вещи. — Что ж, как хочешь, — Джинн протянула ей вазу, чем-то отдаленно напоминающую ветряную мельницу. — Скажи, ты действительно решила покинуть Ордо Фавониус? Мне крайне печально это слышать, ты обладаешь качествами, которые очень ценятся среди здешних рыцарей, и я была бы рада, если бы ты осталась и присоединилась к ордену. — Это какими такими качествами? — удивленно захлопала глазами Эви. Вряд ли послать нахуй при руководстве можно счесть за положительное качество. — Ты отлично адаптируешься под ситуацию и быстро придумываешь, как из неё выйти. Ты достаточно хладнокровна, чтобы не дать себя в обиду, не пройдешь мимо нуждающихся в помощи и не откажешь в помощи. Судя по тому, что у Ноэлль появилась толика свободного времени, ты очень ответственно относишься к любой работе и не чураешься труда, сохраняя при этом гордость и достоинство. Может, ты сама этого не замечаешь, но как сторонний наблюдатель, я вижу неплохие задатки. Я была бы рада видеть тебя в рядах рыцарей, может, — она горько улыбнулась, — моя работа стала бы не такой изнурительной, будь среди наших товарищей больше людей такого толка. Эви потеряла дар речи. Она неловко держала в одной руке вазу, а второй прижимала охапку цветов к груди, пока по щекам разливался румянец, делавший её лицо ещё одним огромным лепестком ветряной астры. — Спасибо, — неловко поблагодарила Эви, пытаясь совладать с эмоциями. — Мне очень приятно получить столь положительную характеристику из ваших уст, но, боюсь, многое из перечисленного не соответствует действительности… — Поверь мне, человеку свойственно считать себя слабее и хуже, чем он есть, — Джинн покачала головой. — Никто никогда не оценивает себя объективно. Я знаю, каково это, считать, что всего, что ты делаешь — недостаточно. Но в то же время я знаю, что это лишь мои мысли, потому что мои друзья всегда доказывают мне обратное. Джинн улыбнулась и поправила ослабевший хвостик, явно вспоминая что-то хорошее. — Я бы хотела, чтобы ты не отчаивалась и не считала себя бесполезной. Если тебе нужна будет помощь — обратись ко мне, и я сделаю всё, что в моих силах. Эви кивнула, зная, что всё равно никогда не воспользуется этим предложением. Слова Джинн были полны искренности и доброты, и ей правда хотелось верить, что всё именно так, как она говорит. Но Эви знала себя, и знала, что она слишком слабая, чтобы соответствовать чужим ожиданиям. — Благодарю, — оставалось надеяться, что её голос не звучит слишком холодно. — Я буду иметь это в виду. Они расстались в коридоре, и Эви решила пока что отнести цветы в комнату. Тут же напомнил о себе на время притихший желудок, бессовестно требовавший еды и питья с самого утра, поэтому Эви не замедлила достать яблоко. Вот так вот, жуя и похрустывая, она поднималась в башню, погруженная в мысли. С одной стороны, предложение Джинн совпадало и с предложениями Эмбер и Эолы, да и с её собственными мыслями, чего уж греха таить. С другой — стать рыцарем это вам не хухры мухры. И не получится филонить, раз уж Джинн на неё рассчитывает. На мгновение ей показалась, что она слышит знакомое позвякивания бесчисленного количества побрякушек, поэтому Эви позорно ускорилась и шмыгнула в комнату, молясь всем существующим богам, в данном случае, Архонтам, чтобы внутри никого не было. Так и оказалось — постели были заправлены, девочки ушли работать. На её кровати лежали аккуратно сложенные вещи, ночевавшие на полу. Эви застонала от стыда и умиления. И ведь не поленились до них добраться и сложить! Угрызения совести тут же накинулись на неё голодными псами. А нечего такой психушей быть! Даже если это подарок (а подарок ли?) от противного ей человека, это всё-таки хорошие вещи, которые уж точно не стоят подобного с ними обращения. И всё-таки все чрезмерно добры к ней. Если бы не выходка Кэйи, то Эви бы уже преисполнилась подозрительности, а так считай, баланс восстановлен, можно расслабиться. Разобравшись с цветами и убедившись, что ваза не собирается падать под их весом, Эви пересчитала монеты и решила, что пора всё-таки перекусить. Вставал вопрос, где и как. Можно было попробовать самой купить продукты и спросить, можно ли воспользоваться очагом в «Хорошем охотнике» или поесть непосредственно там. В своем кулинарном мастерстве Эви не то, чтобы сомневалась, но ужасно не хотелось прикладывать хоть какие-то усилия к готовке. С другой стороны — не вечно же ей по тавернам и кафе ходить, нужно и к самостоятельной жизни привыкать, чай тут доставка тебе не привезет пиццу в два часа ночи. Поэтому она спустилась в главный зал, где заметила Кэйю, о чем-то болтающего с невысоким мальчишкой лет пятнадцати со смешным блондинистым хохолком. К величайшему её сожалению, выбравший вилку рыцарь её тоже заметил, и не преминул развернуться и окликнуть. Эви сделала вид, что обращаются вообще не к ней и гордой походкой пьяного матроса прошла мимо, убедительно делая вид, что её тут вообще нет. Тем более что отвлекаться на издевательскую «снежинку» она уж точно не будет. Тем не менее, на улице она припустила как раненый заяц, чуть кубарем не полетев со ступеней и не угодив в желоб с водой, пролегающий аккурат возле стены. Убедившись, что земля под ногами не шатается, Эви выдохнула, отряхнула платье и огляделась. Рядом с алхимической лавкой (если одиноко стоящий под навесом верстак можно было так назвать) виднелась вывеска продуктового магазина, и Эви направилась к ней. Ни цены, ни ассортимент её не устроили. Где это видано, чтобы мука стоила так дорого?! А овощи? Не говоря уже о том, что здесь не было ни яиц, ни мяса, а именно ими Эви и планировала позавтракать. В ответ на её недовольство девушка за прилавком лишь пожала плечам и заявила, что она может поискать ингредиенты сама, если её не устраивает цена, а за мясом ей следует обратиться в Спрингвейл к некой Брук. И вообще всё мясо в «Хорошего охотника» доставляют оттуда, так что нечего удивляться, что его здесь нет. Бурча под нос «веганы проклятые», Эви отошла к фонтану и призадумалась. Раздобыть продуктов для самостоятельной готовки становилось уже делом принципа, и в сторону соблазнительно пахнущего ресторанчика Эви даже не смотрела. Осталось понять, где этот Спрингвейл и куда ей следует идти, чтобы туда попасть. За исключением утренней прогулки за городские ворота, Эви не была за пределами города. С учетом того, сколько усилий ей стоило попасть внутрь, выходить ей не особо хотелось. Но теперь, когда за ней не велась слежка, она вольна была пойти куда угодно, хоть в Ли Юэ. Загадочная страна Властелина Камня, по рассказам Кэйи, была крайне интересным местом, и в теории ей бы очень хотелось там побывать. Но для начала хорошо бы изучить окрестности Мондштадта. Эви какое-то время думала, не напроситься ли кому-нибудь в попутчики, чтобы не блуждать в одиночестве, но затем решила, что именно одиночество ей сейчас пойдет на пользу. Нужно многое обдумать, привести в порядок мысли, да и в принципе ей хватит общества людей на ближайшее время. Она прошла мимо гильдии искателей приключений, спустилась к кузнице и вышла на городской мост. Теперь становилось понятно, что вода, которую она изначально приняла за реку, на самом деле была озером, а город располагался на небольшом островке внутри него. Возможно, люди сами вырыли его, чтобы защититься от врагов, а, судя по высоким крепостным стенам, защищаться было от кого. «Хотя тут и сейчас вроде монстров прилично бродит, если верить словам Эмбер, — Эви медитативно шага вперед, осматриваясь и подмечая интересные места. — Может, и сейчас защита не помешает». Привычных асфальтовых дорог здесь не было, лишь утоптанные земляные тропинки, посыпанные песком и уложенные камнем в паре местах. Создавалось ощущение, что за пределами города, одетого в камень, раскидывается огромный и прекрасный фентейзиный мир с полями и лугами, где полно как волшебных существ, так и всякой нечисти, которая только и ждет, чтобы за ногу сцапать. Но всё-таки узнать, в какую сторону хотя бы идти, было бы неплохо. Эви заприметила дымок от костра и решила подойти. Рядом стояла девушка, которая любезно указала ей путь, и Эви, поблагодарив её, бодро зашагала по дорожке, держа на примете гору с сияющей вершиной как ориентир. Над снежной шапкой висело что-то, похожее на колонну, сияющее даже при свете дня, и Эви стало немного жутко. Название такое интересное — Драконий хребет. Интересно, а в этом мире есть драконы? Пейзажи не показались Эви совсем уж диковинными, но они были крайне умиротворяющими. Бескрайнее количество зелени, плодовые деревья, разбросанные то тут, то там, словно неведомый садовник щепотью раскидывал семена, не заботясь, куда они упадут. Эви несколько раз замечала странные растения, от которых у неё то лед по коже крался, то волнами накатывал жар. И несколько раз она видела странных бабочек со стеклянными крылышками, которые улетали, стоило ей подойти ближе. Ловить их у Эви не было никакого настроения, поэтому она пожимала плечами и шла дальше. Вдали закурился дымок. Деревня Спрингвейл была уже совсем рядом. Эви прибавила шагу и продолжила осматриваться. Повезло ещё, что она не наткнулась ни на одну группировку монстров. Видимо, утренние патрули Ордо Фавониус уже их разогнали. Спрингвейл показался ей смутно похожим на деревню, в которой она когда-то гостила у бабушки. Такие же небольшие домушки с укрытыми сеном крышами, куча зелени и небольшое озеро, вокруг которого росли лилии калла. Их Эви знала из травника, который брала в библиотеке, и решила, что они могут ей пригодиться. Убедившись, что никто не смотрит на неё осуждающе, она набрала цветов и сунула их за пояс. Прохладная вода так и уговаривала ею умыться, так что Эви опустила в неё ладони и набрала горсть, протерла щеки и глаза. Жизнь стала чуточку лучше. Утро было теплое, и день обещал стать жарким, если не знойным. Найти Брук не составило труда — запах вкусного жареного мяса сам привел Эви к ней. Тут же выяснилось, что денег у Эви не так уж и много: большую часть жалования пришлось бы оставить, если она хотела купить хотя бы два куска мяса. Складывалось ощущение, что её знатно наебали если не в бухгалтерии, то в лавках с продуктами. — А могу ли я вам оказать какую-нибудь услугу взамен на еду? — терпеливо спросила она, чувствуя, мысленно слышно ставший мемом голос, вопрошавший: «сколько можно, блять? Сколько можно, еб твою мать блять!» — Даже и не знаю, — задумалась женщина, оценивающе поглядывая на Эви. — Разве что огород мне прополоть, я ж с мясом весь день занимаюсь, мне за овощами приглядывать некогда. «Заебись. Сначала полы намывай, теперь огород пропалывай». — Тогда давайте вы мне покажете, какие растения вырывать не надо, — решила Эви, вспомнив эпизод аниме-сериала, где незадачливый ниндзя вместо сорняков вырвал целую грядку лекарственных трав, в особенности тот момент, чем ему это обернулось, и твёрдо вознамерившись ошибок не повторять. — Я не местная и пока что плохо разбираюсь в ботанике. — А слова-то какие умные говоришь, — хмыкнула Брук, без энтузиазма ведя её к грядкам переваливающейся походкой. — Из Академии небось? — Ну типа того, — решила кивнуть Эви, не имея ни малейшего понятия о том, что это за Академия такая и с чем её едят. На удивление проблем с сорняками не возникло, и Эви быстро с ними расправилась. Взмокла, как камбузная мышь, в земле перепачкалась, но сердце Брук оттаяло, видимо, от того, с какой целеустремленностью Эви занималась работой, и женщина не только дала ей несколько кусков свежего мяса, но и обеспечила завтраком — шикарной яичницей с беконом и зеленым луком. Поблагодарив за еду и наскоро оттерев платье от пятен, Эви направилась обратно в город. Солнце уже давно прошло зенит, но, несмотря на утомительную работу, Эви чувствовала удовлетворение. «Это маленькая, но честная работа», — думала она про себя, оглядываясь на проходящих мимо торговцев и искателей приключений в зеленых костюмах. Оставался вопрос, где она может приготовить себе обед, да и место для хранения мяса ей бы не помешало. Вряд ли тут есть холодильники, а держать мясо рядом с крио глазом бога Эола вряд ли позволит. И Эви бы разобралась со всеми возникшими вопросами, если бы не была сбита с ног кем-то маленьким и очень быстрым. Красное нечто пробежало по ней, потоптавшись на изрядно пострадавшем костюме, и унесся прочь, прокричав что-то невнятное. Места, куда ступили чьи-то маленькие ноги, горели адским жаром, и Эви, шипя от боли, попыталась руками стряхнуть это ощущение. — Вот ведь зараза! — выругалась она, оглядываясь по сторонам. К ней уже успели подойти и протянуть руку помощи. — Спасибо, всё хорошо, я сама справлюсь. — О, снежинка, гляжу ты как всегда в центре внимания. «Блять, ну только не ты, — мысленно простонала Эви. — Почему не Ноэлль, почему не Эмбер, не Дилюк уж на всякий пожарный, а именно ты?!» Она вздохнула, всё ещё сидя на земле, и решила не подавать виду. Кэйа стоял, сложив руки на груди, и укоризненно смотрел на неё одним глазом. Затем нагнулся и протянул ей руку, отчего Эви наотмашь ударило волной холода. Опалённые места заныли, словно под обожженную кожу засунули тысячи ледяных игл, и Эви дернулась в сторону от смуглой ладони, вскочила на ноги и сжала кулаки. Мясо, завернутое в бумагу, шлепнулось на землю, а цветы за поясом примялись и обломали стебельки. «Будешь ёрничать, я тебе и второй глаз выцарапаю», — сурово подумала Эви, но промолчала. Кэйа опустил ладонь, но его присутствие почему-то убедило всех, что инцидент со сбитым прохожим решен, и толпа начала рассасываться, словно и не обратив внимания на то, что Эви столь непочтительно отнеслась к чужой помощи. Она кожей чувствовала, что Мондштадт этого не забудет. — Не волнуйтесь, всё в порядке, — как бы успокаивая людей развел руками рыцарь. — Как видно, помощь этой юной леди не нужна. Когда последний зевака отошел, он снова уставился на Эви, словно ожидал её реакции. Эви с упрямством барана молча таранила взглядом носки его ботинок, избегая какого-либо зрительного контакта. — Я надеюсь, Кли тебя не сильно ушибла, — уже мягче и терпеливее, но с прекрасно читаемой в голосе фальшью произнес он. — Она часто не смотрит, куда бежит в порыве вдохновения. Развернуться и уйти Эви не позволило то, что она уже скомпрометировала себя в глазах жителей, и совсем уж грубить любимчику города было недопустимо. Она молча присела, собирая рассыпанные ломтики и отряхивая их от пыли. Несколько лепестков лилий отлетело от удара и осталось лежать на земле. Ну что за напасть такая. Было такое чудесное утро, такое замечательное начало дня, а тут и покупки испортились, и костюм запачкался, да ещё и этот лгун несчастный прицепился. Ах да, Джинн ведь его заставила перед ней официально извиняться. Ещё и это лицемерное лживое выступление слушать. Кэйа вздохнул и присел на корточки, помогая ей собрать разлетевшееся. Эви недовольно сомкнула губы в одну сплошную линию. — Ого, лилия калла. Ты что, ходила в Спрингвейл? — Тебе какое дело? — Ну наконец-то, я думал, Кли оказалась настолько сногсшибательным ребенком, что ты потеряла дар речи. Эви тяжело вздохнула, выражая на лице всё страдание вселенной. Он серьезно думает, что его убогие каламбуры помогут растопить появившийся между ними лед? — Оставь меня в покое, я не нуждаюсь в твоем обществе и уж тем более в твоей помощи. — Послушай, я поступил крайне непрофессионально и некрасиво, — Кэйа протянул ей три лепестка. — И я бы хотел принести тебе официальные извинения от лица Ордо Фавониус и от себя лично. Прошу прощения за мое поведение, этого больше не повторится. Ощущая на себе чужие заинтересованные взгляды, Эви только крепче сжала губы. Продолжать разговор у всех на виду она не хотела. Портить репутацию рыцаря — тоже, мало ли чем это ей аукнется. Да и если весь город так его любит, значит, Кэйа этого заслуживает. А с ней всегда поступали подобным образом даже самые хорошие люди. — Я вас услышала, — подчеркнуто вежливо ответила Эви, наконец, придумав, что сказать. — И очень надеюсь, что в этот раз вы искренни в своих словах. Хорошего дня. Она встала, прижав сверток с мясом к груди, обошла всё ещё сидящего на корточках ошеломленного рыцаря огромным крюком, и направилась к «Хорошему охотнику». Во-первых, надо узнать, можно ли воспользоваться очагом. Во-вторых, как лучше приготовить мясо, чтобы оно долго не портилось. Лепестки так и остались зажаты меж смуглых пальцев.

***

До самого вечера Эви бесцельно бродила по городу, раздумывая над тем, что будет дальше. С мясом она благополучно разобралась, и о еде можно уже не беспокоиться. Костюм удалось привести в порядок стараниями Ноэлль, да благословит Барбатос её трудолюбивую и бескорыстную душу, так что все насущные проблемы её больше не беспокоили. Оставалось только горькое разочарование на дне души и обида, которую не уняли сухие и лживые извинения. Эви старалась выбросить из головы этот эпизод, но всё больше ругала себя за то, что не ответила жестче и резче. Она знала, что поступила правильно, но ущемленное самолюбие всё равно противно ныло и жаловалось. Эви изо всех сил хотела бы стать сильнее. Суметь постоять за себя не только словом, но и делом, а не трястись потом осиновым листом в страхе, что за дерзость её побьют. Перед глазами вставала мать, швырявшая в неё всё, что под руку попадется, и ощущение собственной беспомощности душило холодной рукой. Наверное, именно поэтому Эви решила попробовать. Была не была! Если выгорит, то она станет сильнее и сможет защитить не только себя, но и других. И тогда мир станет чуточку лучше. А если из неё получится толковый рыцарь, то она сможет разгрузить Джинн, и та сможет хоть иногда высыпаться… Минусами выступали лютые физические тренировки. Если уж Ноэлль при её железной выносливости и невообразимым упражнениям, лишь при упоминании которых у Эви мгновенно забивались мышцы, не получается достичь нужного результата, то ей-то куда лезть? С другой стороны, она видела Эмбер, и не сказала бы, что девушка была супер накачана. Да, гибкое стройное тело, но вряд ли обладающее выдающейся физической силой. Впрочем, куда уж там — во время прогулки Эви приметила сидящего в кустах рыцаря, по размерам представлявшем две, а то три Эви, так что тут явно не в спортивности дело. Пожалуй, смекалки и ловкости ей бы хватило для такой работы. А тренировки, ну, куда ж без них? Да и к тому же тело станет выносливее, а чем больше тренируешься, тем меньше что-то болит. Эви вернулась в штаб, когда уже начало смеркаться. Она без труда нашла расписание следующего отборочного экзамена и ознакомилась с предстоящими дисциплинами. Мда уж, довольно тяжело. Фехтование или иной стиль боя нужно было продемонстрировать на группе противников, бег на выносливость, знание чинов и действий, работа в команде… Такое себе. Эви даже не знала, что ей выбрать в качестве оружия. Меч? Лук? Двуручный меч? Кажется, она видела на складе пару копий. Что-то ей подсказывало, что она вряд ли освоит любое из оружий за полгода, оставшихся до экзамена. Но раз уж решилась, то надо и пробовать. А пока есть время — ещё б обзавестись жильем, подработкой и какой-никакой утварью. Пересекаться с Кэйей до экзамена Эви совершенно не хотелось. Не стоило отрицать, что через какое-то время она оттает и сможет нормально общаться как ни в чем не бывало, но сейчас было слишком больно и неприятно даже думать о нем. Да и помимо межличностных отношений есть проблемы поважнее. На удивление она не чувствовала предсказанной разбитости и усталости. Эви ещё немного осмотрелась в расписании тренировок и графике экзаменов, а потом решила пойти в библиотеку. Лизы там не было. Эви вздохнула с облегчением. Сейчас ей не хотелось встречаться с библиотекаршей, а отсутствие посетителей как таковых даже успокаивало. Слишком много случайных встреч и контактов было за сегодня. Эви нашла полку с интересующими её книгами и принялась за чтение. В основе своей это были атласы по медицине с подробным изображением мышц, а также сборники об известных на территории Мондштадта монстрах. Все книги строго прикладного характера. На теорию ей всё равно сейчас ни времени, ни опыта не хватит. Так прошли следующие несколько недель. Эви дневала и ночевала в библиотеке, изредка пересекаясь с Лизой и Ноэлль, которая приносила ей еду, видимо, из сердечной доброты. Решение Эви остаться в рядах Ордо Фавониус очень обрадовало Ноэлль, и она пообещала всячески способствовать её тренировкам и даже предложила посильную помощь. Эви была ей очень благодарна. Постепенно она привыкла к окружению и даже наладила какой-то режим. Утром она вставала ни свет, ни заря, выходила на небольшую пробежку, упражнялась с мечом, а потом занималась уборкой в штабе. Ей продолжали платить жалование, как если бы она работала целый день, но Эви понимала, что даже его крайне мало. Необходима была ещё хоть какая-нибудь подработка. Пару раз ей удавалось за вознаграждение набрать цветов, но денег всё равно не то, чтобы очень хватало. Эви крутилась, как белка в колесе, пытаясь найти что-то стабильное, но тренировки изматывали её всё больше и больше, несмотря на оптимистичный настрой. Впрочем, были и положительные моменты. Через несколько недель она заметила, что меньше устает и намного дольше способна выполнять различные упражнения — ту же планку, например. Мышцы стали подтянутыми, расправились плечи. Туго шли занятия с оружием — Эви меч в руку не ложился, то был слишком тяжелым, то слишком легким. Чучела, конечно, рубились, но без присущей рыцарям элегантности. Среди рядовых у неё друзей так и не появилось. Рыцари шептались, изредка подкалывали её за неловкость, но на этом весь контакт прекращался. Эви это устраивало. Она никогда не была общительной. Зато отношения с Эолой и Эмбер становились всё лучше и лучше. Эола перестала пугать её странной манерой речи, а Эмбер каждый раз вдохновляла не останавливаться и идти вперед, когда Эви приходила с тренировок совершенно убитая. «Разожги пламя в сердце!» — говорила в такие моменты Эмбер, и Эви честно пыталась. Только это и природное упрямство помогали ей вставать на следующее утро и снова идти на тренировки. И вот спустя полтора месяца её отправили на первое тренировочное задание вне города. Каждый ученик, решивший вступить в Ордо Фавониус, должен был совершить несколько выходов со старшими рыцарями, которые должны были предупредить смертельную опасность учеников. Ноэлль рассказывала о таких выходах с нескрываемым разочарованием, потому что её уже отказывались сопровождать, заявляя, что она со всем прекрасно справляется сама, но Эви было интересно, как это проходит в принципе. Ноэлль рассказывала, что первый раз её сопровождала сама действующий магистр, которая в тот момент ещё не была в этой должности, и после этого всё идет наперекосяк. «Видимо, в тот день Джинн поняла, что Ноэлль ещё слишком рано становиться рыцарем», — думала Эви, идя рядом с ней и держась за рукоятку меча, висящего на поясе. Научиться фокусам с появлением оружия из воздуха у неё не получилось, на что ей авторитетно заявили, что так могут делать только владельцы Глаз Бога, а простым смертным вроде неё придется учиться не расставаться с оружием. — Обычно все сопровождающие — владельцы Глаза Бога, — Ноэлль шла, стараясь не подавать виду, что ей грустно. — А их в ордене не очень много, особенно после экспедиции магистра Варки. Большая часть ушла с ним, так что твоим куратором будет кто-то знакомый. — Да уж, — Эви хихикнула. — Надеюсь, это будет Эмбер или Эола. Хотя, если честно, тебя уже тоже можно брать, как куратора! — Хи-хи, пожалуй, — Ноэлль задумалась. — Хоть я технически и не являюсь рыцарем, но может стоит поговорить об этом с действующим магистром Джинн. Спасибо за идею! — Только не нагрузи себя лишней работой, умоляю, — хихикнула Эви. Ноэлль смущенно улыбнулась, но тут же расправила плечи и встряхнулась, проговорила исполненным достоинства тоном: — Обязанности горничной — выполнять любое поручение, которое ей дадут. Так что не волнуйся за меня, я со всем справлюсь. Эви пожала плечами и улыбнулась. Улыбка сползла с её лица после того, как она увидела, кто оказался её куратором. — О, снежинка, — рыцарь приветливо махнул рукой. — А вот и ты. «Задание будет весёлым…» — обреченно подумала Эви, глядя на меховой воротник и усеянный побрякушками плащ.