*
Этот издевательский допрос длится вечность. Охотники бьют, бог падает. Приказ встать. Приказ ответить за угрозу хранителю времени. Снова бьют, снова падает, снова допрос. Бесконечное издевательство. И не важно, что и как отвечает бог коварства, и отвечает ли вообще. Сценарий один и тот же. Его бьют и допрашивают, ответы надзирателям не важны. Локи изрядно потрёпанный, усталый, вымотанный морально и физически падает в последний раз. Слишком сильный удар повергает его в забытьё. Еле уловимые воспоминания-видения: милый сердцу и такой одновременно ненавистный Асгард, недосягаемый Один; высокий, смелый, превосходящий его во всём, названный братом Тор; нежная и желанная мать, пахнущая любовью и запретным желанием. Воспоминания такие близкие, и совершенно неуловимые, исчезающие словно дымка, не ухватить. Локи колет чувство утраты и сожаления. Он так запутался, так одинок, он хочет снова присесть рядом с матерью, когда она играет на арфе. Он слышит переливчатые звуки, идёт к ним, видит мать на веранде, шёлк её зелёного платья переливается в лучах солнца. — Мама, — шепчет он и она улыбается ему. Локи подсаживается к матери ближе допустимого приличиями, тычет нос ей в шею, слышит такой знакомый манящий запах. — Мама, - только это слово, — мама. Женщина не отстраняется, наоборот, совершенно не стесняясь, она улыбается ему и продолжает извлекать звуки из инструмента. Руки приёмного сына касаются её кистей, плеч, опускаются к плотной талии. — Я бы хотел быть в тебе, — шепчет Локи, — как Тор. Ты извергла его из своих недр. Я хочу быть твоим сыном, мама. — Локи сжимает мать, сильно, почти щипает её, но она не противится, терпит, даже когда он кусает её в шею. — Ты мой сын, — отвечает она наконец, обернув лицо в сторону Локи, — мой. Её руки по прежнему извлекают прекрасные звуки из арфы, а нежные слова извлекают любовь из Локи. Дымка рассеивается, смещается, слышится шум водопада, чьи холодные ручьи сильно бьют по плечам. Локи слышит добродушный смех брата и обнаруживает себя под водяными струями, они с братом купаются. Широкие плечи Тора вызывают неконтролируемую зависть, горечью наполняется братское сердце. Локи красив, изгибает стройный стан, подставляя спину водопаду, он тоже смеётся, но в смехе том, больше злости, чем радости. Видения недолговечны, сменяются одно другим. Грозный Один, которого приёмный сын в какой-то момент перестал звать отцом, застаёт паршивца в спальне в объятьях царицы Асгарда. Жена расчёсывает приёмному сыну волосы, и шепчет на ухо небылицы, от которых щёки Локи покрываются румянцем. — Удели время мужу, — мрачно требует Один, щурится, и властной рукой указывает Локи на двери из покоев. Подросток и не думает уступать, он готов мерится неравной силой в неравной борьбе, за что и получает затрещину от царя Асгарда. Полукровка шипит, обиженно трёт затылок, трясёт кулаком, и в запале обещает жениться на матери. Раннее утро, близ радужного моста, привратник Хеймдалль сажает юного Локи на колено, рассказывает увлечённому мальчишке о существовании девяти миров, гладя по бедру, о ледяных гигантах, щекоча прерывистым дыханием ухо Локи, и о тёмных эльфах, касаясь губами шеи мальчика. Хеймдалль, тёплый, добрый, отзывчивый, с большими руками, ласкает, дарит теплоту и заботу.*
Болезненные воспоминания жгут изнутри. Локи открывает глаза и машинально смахивает слезу. Ему больно. Перед богом охотники в чёрной кожаной форме, сам Локи обожает чёрную кожу, подчёркивающую его стан, высокий рост, ловкость. Но не сейчас. Сейчас он в штатной одежде заключённого, унизительно подчёркивающей его положение — Локи на низшей ступени бытия, он раб пространственно-временного континуума (что бы это ни значило). Он раб охотника Би 15. — Заключённый, встать! И поехали! Всё уже сказано, все действия произведены, результаты приводят к одному и тому же: бога бьют. При любом раскладе. Где ты, добрый Хеймдалль, защищающий своим телом и теплом от насмешек асгардцев? Хеймдалль, дарящий столько любви и запретной ласки, защити меня. Как я люблю рассказы у радужного моста, дарящие столько эмоций телу и разуму. Перед высокопоставленным солдатом Управления Временного Отклонения стоит шатающийся бог, побитый, жалкий, как бездомная собака. Би 15 любит, когда до вариантов доходит суть их убогости, когда эти космические ошибки, наконец, осознают собственную никчёмность. — Я понял, это твоё хобби, — пытается как-то разорвать цепь замкнутых событий Локи, — ты самоутверждаешься. — Его руки вытянуты ладонями вперёд, мужчина как бы сдаётся, отдаёт себя на милость мучительнице. — Как ты, низшее существо, космическая ошибка, можешь угрожать нам, хранителям времени, выпотрошить нас как рыб? Эту набившую оскомину фразу Локи произносит вместе с охотницей. И не надоело ей? Ну, в самом деле, его уже тошнит от повторений. — Пожалуйста, прекрати, — просит он. Его ладони всё так же выставлены вперёд и Би 15 подмечает, как красивы его руки. Но ничего не прекращается, здесь иной счёт времени, и пытка, по-видимому, не имеет конца.*
Как он вообще сюда попал? Нет, ну конечно понятно, что всё его поведение привело в конечном итоге сюда, в этот кошмар. Но, где он свернул не туда? Он, бог коварства и лжи, хитрости и обмана, так глупо сейчас выглядит, моля о пощаде слуг Священной Хронологии. Бред сумасшедшего! Сказал бы кто ему о таком исходе событий — получил бы в зубы! Однажды Локи, приняв образ Соколиного Глаза, ущипнул Наташу за упругую задницу. Она в ответ дала ему пощёчину, потом засосала, и опять треснула по морде. — Полегче, циркач, — только и бросила Наташа, удаляясь из поля зрения. Эта шутка бога коварства так и осталась нераскрытой, потому что разгневанный Халк втоптал бы в землю Наташу, Соколиный Глаз и, разумеется, самого Локи. Или как он, приняв обличие Ванды Максимофф, засосался с её братом Пьетро. Эта шутка тоже сошла ему с рук, и он даже по роже не получил. Максимофф, Пьетро, слегка опешил вначале от противоестественного напора сестрёнки, но совершенно не сопротивлялся поцелую, в процессе которого Локи принял свой облик, царапая небритой щекой кожу парня. Пьетро лишь глубже проник в рот бога и засосал того так яростно, что Локи понял, шутка не удалась, поимели его самого. — Пидор, — незлобно оттолкнув от себя Локи, Пьетро криво ухмыльнулся и, воспользовавшись супер способностями, мгновенно исчез. «Ебанутая семейка», - заключил бог коварства. По тому, что Ванда Максимофф впоследствии не испепелила его, понял, неудачная шутка так и не стала достоянием гласности. Даже когда Локи принимал обличие ненавистного сводного брата и ласкался к матери, кладя голову к ней на колени, та каким-то внутренним чутьём понимала - это не Тор, откладывала вышивку золотыми нитями и гладила его по обманчивым светлым волосам, шепча имя приёмного сына. Он не сдавался, не показывал матери самого себя, а лишь наслаждался её близостью. Он тысячу раз хотел притвориться Одином и проверить мать, но тысячу раз не решался на это. В глубине души он понимал, что его обман будет раскрыт, и мать, хоть и не выдаст его, но огорчится. Болезненное влечение к матери напомнило ему о ненависти к Одину, Мстителям и всех совершённых неправильных поступках, диктуемых этой ненавистью, и в конечном итоге приведшим к западне, в которую он попал. Теперь он заяц в волчьей пасти.*
— Встать, заключённый! В этот момент Локи хочет потерять слух. Он лежит на полу, распростёртый, совершенно разбитый, и уже потерявший надежду на спасение. Тело его содрогается, мужчина плачет, рычит, хохочет. Истерика, как выход накопившегося бессилия. Катающийся с боку на бок нервный божок та ещё картина. Он что-то выкрикивает, слова смешиваются со слюнями, вскрики, смешки, рыдания. И только через некоторое время Охотник Би 15 идентифицирует эти выкрики в слова: «Я не бог! Я не бог!». Ведома ли жалость к вариантам у охотников? Могут ли те, кто выше, снизойти до падших? Би 15 присаживается на корточки напротив скрюченного сломленного божка, в позорной колено-локтевой, он выкрикивает о том, что не является больше богом. — Локи? — Зовёт охотник. Локи скребёт ногтями подсвеченный пол, отрицательно машет головой. — Я не бог, — уже чётче произносит он, — и никогда им не был. Би 15 так близко к его лицу, его глаза искренне излучают неподдельное страдание. — Кто ты? — задаёт контрольный вопрос Би 15. И ответ тут может быть только один. Локи справляется с задачей. Он вариант. И не больше. Всего лишь вариант, каких тысячи, и может быть миллионы, ни чем особо не отличающийся. Л-1130. Ответ удовлетворяет охотника. Игра окончена. Победитель может быть только один. И это Священная Хронология. Охотники всегда побеждают. — Ты продержался чуть дольше, чем другие варианты тебя, — сообщает ему Би 15. Непонятно хочет она его подбодрить этим фактом, или наоборот, расстроить. — Но исход всегда один, вы, варианты, всегда сдаётесь. И ты, — Би 15 уже стоит на ногах, тычет металлическим жезлом в шею мужчины под подбородок, — ты слишком мелкий для ледяного великана. Локи полностью с этим согласен. Все асгардцы держались того же мнения: он не может быть богом — кусок оторванной ледышки, космическая ошибка. Вот, что привело его сюда, в эту нескончаемую пытку — его ошибочное рождение, ибо он не бог, не может быть богом такой мелкий задиристый неудачник. Би 15 приказывает варианту открыть рот, и тот послушно, стоя всё так же на коленях, открывает его и послушно даёт охотнику пихнуть жезл себе в горло. — Прежде чем я «сотру» тебя этой палкой времени, для начала я тебя ею трахну. Локи давится, инстинктивно отстраняет голову, но постепенно привыкает к поступательным движениям руки. Оказывается, жизнь может ещё удивить, и видавший виды и пробовавший в сексе всё, Локи осознаёт, что стал жертвой насилия со стороны темнокожей женщины, которая хоть и старательно, но всё же аккуратно трахает его в рот металлической палкой. — За Священную Хронологию, — жезл погружается во влажный рот, — за Хранителей Времени, — Локи чуть давится, но облегчённо вздыхает, выпуская жезл, — за солдат Управления Временного Отклонения, — Локи снова широко раскрывает рот, чтобы холодный металл не повредил ему горло. Би 15 сообщает мужчине, что он хорошо сосёт, даже лучше, чем другие его варианты, у него к этому делу как будто талант. Одно движение пальцами может активировать жезл и стереть с Локи этот позор, стереть самого Локи, его постыдную историю. И охотница уже готова разрядиться и «сбросить» этот жалкий Л-1130, но…*
Через внезапно открывшийся временной шлюз в комнате появляется агент Мобиус М. Мобиус и объявляет, что вариант Л-1130, он же Локи, необходим ему в его особо опасной миссии.