Академия зеркал

      Элина была редким гостем в библиотеках. В детстве ей могли купить всё что угодно, стоило лишь попросить, и простенькие книжки были не самым сложным из бесконечного списка желаний. Тогда она никак не могла разобрать принцип работы. Это что нужно отдавать кому-то своё, делиться, так потом ещё возвращать? Ужас! Но вскоре начались школьные годы, полные старых учебных пособий и пыльных пожелтевших страниц словарей – «только в них вы отыщите истинные знания!».       Иногда ей даже нравилась эта эстетика: дышащая тишина, упорная работа до заката и крепость из книг. Но в остальное время она всё ненавидела. Злых библиотекарш с извечным: «Кто измял корешок!?», нудные заумные учебники и кучу способов утонуть в мыслях, попасться в ловушку прокрастинации.       Здесь внутри до странного было мало людей. Поэтому огромный величественный зал ощущался одиноким, почти заброшенным. С высоких витражных окон наблюдали лики Богов, лестницы вели то вверх под самую крышу, то вниз, множество укромных уголков пустовали, ажурная люстра в центре покачивалась от скуки. Как-то всё не радостно, но чего ещё ожидать от библиотеки?       Элина заозиралась по сторонам, не понимая, куда ей нужно подойти и к кому обратиться. Привычной стойки не видать, тишина стоит едва не гробовая, а единственные ученики находились намного дальше, разбежались по разным этажам. Вдруг она почувствовала лёгкое касание к волосам. Над ухом раздался шелест бумаги. Это была книжка, вот только… Летающая! Тогда же Элина заметила и другие, вообразившие себя бумажными самолётиками и пикирующими от полки к полке. Ничего себе! Что это за книжки такие, как их вообще читать?       – Аккуратней, аккуратней! – прокричали откуда-то сверху, – Ловите же их! Ловите! О, нет-нет-нет, куда же…       С лестницы на второй этаж торопливо спускался молодой мужчина около тридцати лет.       – Гостья? Неужели Вы ко мне? Ко мне?       На его лице вдруг отразился непомерный восторг, про книги сразу позабыл и подскочил ближе. Худой и высокий, он носил песочный костюм: верх из сюртука и накидки переходил в высокие широкие брюки, а всё это ещё было туго затянуто тканью пояса, подчёркивая талию. Странным в наряде же была вуаль, накинутая на светлые кудри и золотой ободок, такая прозрачная, что ни капли не скрывала лица с острыми скулами, и такой же плащ, похожий на крылья бабочки.       – Думаю, да? Мне нужно забрать телефон и…       Едва не за секунды весь его запал испарился, сдулся, трансформировавшись в разочарование. Не дав ей договорить, он начал жаловаться, обвиняюще.       – Вы к Игорю. Конечно! Всем как мёдом намазано! Столько ведь книг интересных, столько ведь знаний, но нет, всем лишь бы развлечения искать. Вон он, вверх по башне, идите. Где же ему ещё быть.       Несмотря на то, что её уже спровадили и на то, как излишне экспрессивно вёл себя мужчина, Элине некуда было деваться. Ей нужна хоть какая-то помощь, и потому она повторила:       – Да, мне нужно забрать телефон, но ещё и забрать учебники. Вы не подскажете, где здесь библиотекарь? Или как ещё можно получить книги?       Похоже, она открыла портал в ад в лице одного человека. Мужчина засиял так, словно и не было никаких эмоциональных горок.       – Ох, тогда Вы по адресу. Позвольте представиться, здешний библиотекарь, Эмиль Назарович Ельский из Дома Истории, книгочей.       И вывалил на неё огромнейший поток информации, пока водил от полки к полке, не замолкая ни на секунду. Элина была не уверена, надо ли ей знать всю подноготную, но и вежливо спровадить, намекнуть не получалось. За такой короткий промежуток она узнала, что: ему двадцать восемь лет, он не просто библиотекарь, а библиотекарь-стажёр, для сдачи последнего экзамена в Братстве Книжников от него требуют практику с книгами и архивами, и потому-то он застрял здесь. Братство – его семья, и подвести их нельзя, но в академии ужасно скучно, никто не хочет с ним общаться, и он ждёт, когда же, наконец, закончится срок. Тема резко перескочила на саму работу, и Эмиль излишне настойчиво стал втолковывать ей, как ухаживать за книгами так, чтобы они не пожелтели и сохраняли презентабельность: хранить в закрытых шкафах и лучше как можно дальше от школяров.       «Ты ничего не забыла?» – голос стал неожиданностью.       Забыла. Вот чёрт, правда забыла!       «Так и спросить в лоб? Про Дващи денницу?» – пыталась набраться немного уверенности.       «Да. Напрямик, без изворотов. Справимся, если что».       Отступать некуда. Даже сбеги, Яромир не оставит в покое. Пока Эмиль отгонял «особенные» книги и приговаривал: «С такими надо аккуратней. Они разумны, не каждому откроются, сколько не проси», Элина всё ждала подходящего момента. Казалось, вот, сейчас, давай, но затем поток речи только ускорялся. Нельзя долго думать, иначе вообще никогда не решишься!       – А Вы что-нибудь знаете о Дващи деннице?       Тишина показалась оглушительной. Эмиль насторожено склонил голову, его взгляд потемнел, руки сложились на груди.       – Зачем Вам это? Откуда Вы вообще об этом услышали?       «И что теперь делать?!» – лицо она постаралась держать, но вот в мыслях уже сквозила паника.       «Не волнуйся. Попробуй сказать про Севира» – Яромир напротив оставался излишне спокоен, словно примерялся к шахматной партии.       – Я просто, знаете, когда вчера попала сюда…Севир Илларионович меня сопровождал, и вот он упомянул. А-а мне вдруг вспомнилось, – как бы она старалась не заикаться, скрыть любое волнение, не получалось. Так нагло врать, опять! Чему её учит этот мир.       Но, кажется, сработало. Эмиль заметно расслабился.       – Ах, вот как… Да-да, он любит повспоминать былое, такой ходячий кладезь истории. Наши братья его боготворят, едва не богохульствуют – настоящий идол! Почти половина сведений о старом мире, старобожестве, начале эры ведающих получена от него! Каковы бы мы были сейчас?       – Так?.. – попыталась не дать сорваться в очередной длинный монолог. Он смолк, подбирая слова. Видно, то действительно нечто страшное и запретное, о чём не стоило говорить и спрашивать.       – Дващи денница крайне противоречивое явление. На самом деле Севиру Илларионовичу не стоило упоминать его, а Вам запоминать, но… Я поощряю знания и всё же расскажу немного. Но пообещайте, что это останется между нами.       – Обещаю, – выпалила, согласная на что угодно.       – На самом деле, - он понизил голос и огляделся, лишь бы никого не было по близости, – так называется комплекс ритуальных действий, обрядов, что проводили вместе Белобог и Чернобог, когда их ещё никто не знал, как Богов. Морена нарушила ткань двух миров, пытаясь создать собственный. Всё живое должно было погибнуть и, утеряв земную оболочку, вернуться вновь, но уже покорное ей. Те же двое не позволили этому случиться. Своей силой они сшили половинки вместе. Спасли всех. Жаль только, ничего не даётся просто так. Оба кончили плохо.       «Мало. Надо больше. Спроси, есть ли где прочитать об этом»       – А я могу как-то узнать больше? В книге какой прочитать?       Элина буквально ощутила, как внутри него борются два лагеря. Один – чужой запрет, второй – желание помогать и делиться.       – Есть кое-что… Ах, давно мечтал ими поделиться! Никто эту подборку и не вспоминает! – он окончательно сдался. – Так и быть, добавлю Вам в формуляр. Но надеюсь, за это Вы будете приходить сюда почаще.       – Конечно. Спасибо.       «Добро. Обошлось малой кровью», – только сейчас голос Яромира выправился, до этого глухой и безэмоциональный. – «Даже непривычно».       Эмиль настолько к ней проникся, что даже вызвался проводить наверх, к этому «неучу из материалистов». Интересно, что за чёрная кошка меж ними пробежала? Вроде бы делят одно здание. Вдвоём поднялись по лестнице, идущей прямо по одной из стен, и вышли наружу. Здесь, пройдя по узенькому балкончику и зайдя за угол, они оказались на мансарде. Всё вокруг захламляли железяки, разные детали и устройства, какие-то деревянные макеты. Элине сразу вспомнилось другое место – вчерашнее. Ещё одна лавка старьёвщика, барахолка. В центре всего этого хаоса возвышался мужчина, ненамного старше Эмиля, и несколько крайне взбудораженных учеников-посетителей.       – Но почему, Игорь Олегович?! Эти неключи всё равно ничего не поймут, подумают, что графика крутая! У меня миллионы подписчиков было бы, если б не тупые ограничители!..       – Сбавь обороты, Алекс. Они не просто так сделаны. Твои попытки прославиться, едва ли будут волновать протекционную комиссию.       – Всё равно! Я должен попробовать!..       Наконец, их присутствие заметили. Сложно было не заметить. Эмиль своим «вежливым» покашливание усиленно действовал на нервы. Ученики сразу изменились в лице.       – Ты что-то хотел, Эмиль?       Чего не скажешь об Игоре, который встретил с добродушной улыбкой и мгновенно бросил все дела. Он показался вполне обаятельным человеком, хоть и крайне неряшливым: тёмная щетина, гнездо вместо волос, рукава неровно закатаны, а бледно-зелёный фартук весь испачкан в маслянистых разводах.       – Привёл к тебе посетительницу, – сухо ответил и, вскинув высоко подбородок, едва не сбежал. Элина знала, что он будет ждать её внизу.       Игорь лишь устало покачал головой и, посмеиваясь, произнёс:       – Как всегда невыносим.       Трое учеников у стола не поддержали его мягкого веселья и беззастенчиво стали перемывать Эмилю косточки.       – Неужели он не понимает? Как можно влезать опять!       – Я в библиотеку больше не ногой, меня так задолбало выслушивать бесконечное нытьё! Конечно, все бегут побыстрее! Если бы не учёба!..       – Ха, ты не видел его, когда я помял одну книженцию!.. Разобиделся и ругать стал. А я ему: «Да мне плевать, скажите спасибо, что не сжёг»! Ха-ха-ха!       Элина даже как-то стало жаль Эмиля. Ей-то он помогал. Да, может где-то и прилипчив, но разве то от хорошего? Никто ведь с ним общаться желанием не горит. Игорь внимания на ребят не обратил, но и не останавливал, и обратился к Элине:       – Так чем же я могу помочь тебе?       Собираясь с духом, она подошла чуточку ближе к стойке и, пытаясь игнорировать любопытные и недовольные взгляды, пояснила:       – Мне нужно забрать свой телефон, я новенькая и вчера только…       Договорить ей не дали, тут же перебив:       – Ах, да-да, точно! Левицких, верно? Сейчас-сейчас, дай мне минутку…       И, хлопнув в ладоши, он скрылся за стеллажами. Долго копался в собственном беспорядке. За это время Элину успели обсмотреть со всех сторон и пошушукаться, о «задаваке-новенькой, принимаемой не по старшинству». Когда Игорь, наконец, вынырнул из завалов, хотелось уже просто поскорее убраться отсюда. В его руках и правда был её телефон – в розовом чехле с солнцем и подсолнухами.       – Так, смотри. Я подправил слегка батарею, на ней был какой-то остаточный след чужой силы; затем поставил ограничители на все сети. Думаю, ты понимаешь, что не стоит распространяться о нашем мире? Так же установил парочку программ: по учёбе там, наших нововведений. В общем, уверен, сама быстрее разберёшься, что к чему.       Взяв протянутый телефон, Элина просто кивнула. Так и есть. Попользуется с часик и всё поймёт.       – Ты, если есть вопросы или будут неполадки какие, обращайся. Я всегда здесь, с радостью помогу.       На том и решили. Элина быстро сбежала вниз. Эмиль порхал между стеллажей и, её не зря посетило дурное предчувствие, складывал то одну книжку, то другую в излишне разросшиеся стопки. Не говорите, что это всё для неё одной! Да столько ведь и за всю жизнь не прочесть! Неужели к нему настолько редко заходят, не интересуются, что он решил отыграться вволю? Элина посочувствовала, конечно – они ведь так похожи, но… Сочувствие кончилось, стоило попытаться поднять всё это добро. А Эмиль продолжал тараторить: «Ох, и вот эту возьми!», «А вот как же!», «Может ещё?..»       «Ничего ты не разумеешь» – к тому же взялся поучать Яромир, – «Знание – это сила».       «Ага, учиться, учиться и ещё раз учиться, как завещал дедушка Ленин».       Элина поскорее сбежала из библиотеки, точнее не сбежала, а поплелась словно черепаха, боясь сорвать спину. Кое-как добравшись до общежития и пройдя дотошную Сипуху, что только бубнила под руку, пока Элина тащила книги по лестнице, она, наконец, развалилась на полу и позволила себе немного выдохнуть. Аделины ещё не было. Наверно, это хорошо.       «Кажется, теперь мой черёд?»       «Будешь учить меня? Уверена, это гиблое дело»       «Посмотрим. Из меня тоже не лучший наставник»       Элина с трудом поднялась и полезла в так и не разобранные коробки в поисках привычной одежды: чёрной толстовки, чёрных широких штанов и, конечно же, чёрных кед. Эта излишне яркая, излишне вычурная, красивая форма весь день нервировала, не давая быть собой – той самой серой мышкой, прячущейся от любого внимания. Дома она не хотела ею быть, но здесь это по крайне мере способно принести мимолётного спокойствия. На самом деле, ей было ужасно лень. Сейчас бы ничего не делать, только лечь обратно на пол и бесцельно созерцать потолок. Но нельзя, время нужно проводить с пользой…       «И возьми с собой, что там книгочей советовал»       «Проще найти то, что он не советовал»       Из огромной кучи Элина наобум выбрала две книги: «Истинные предания Восьми», где выглядывала закладка, и тонюсенькое пособие «Владение силой для самых маленьких». Закинув сумку на плечо, она выбежала наружу.       «Куда только идти? Опять потеряюсь в трёх соснах…»       «Лесок бы нам не помешал. Там всяко потише»       Но по настоянию Аделины Элина сходить с тропинки не спешила, и потому пошла по знакомому маршруту, лишь чаще осматриваясь по сторонам и следя за тем, куда стягиваются остальные. Так незаметно она вышла к самому началу, где сходились все дороги – к скверу. Помимо площади и не вписывающихся аллей здесь ещё был круглый фонтан и монументальный памятник с изображением каждого из восьми богов. Вот тебе и лесок. Деревья потихоньку сбрасывали листву, и сейчас та приятно шуршала под ногами. Ученики всех возрастов катались по земле, устраивали пикники и, в общем, радовались последним тёплым дням. Будет легко затеряться.       Элина ушла чуть вглубь, ближе к библиотеке. В основном собирались компаниями, а одиночки, как она, прятались на окраинах. Пледа с собой не было, но и сидеть времени тоже. Сбросив сумку, Элина застыла в ожидании.       «Так что? С чего начнём?»       «Добро», – Яромир задумался, – «Так как ты созидательница, всё однозначно будет проще. Я тоже был созидателем, хотя и с методами разрушителей знаком не понаслышке».       «Эти воспоминания тоже сразу были?»       «Думаю, да. Возможно, что-то вспомнилось, пока наблюдал за тобой. Иногда стоит услышать слово, и я как будто видения вижу о том, что было»       «Может, так совсем скоро вспомнишь всё-всё»       «Хотелось бы», – замялся неуверенно. – «Но давай-ка начнём. Силы созидания. Обычно, считают, что ими пользоваться проще: не нужно тренировать тело, не нужен проводник, не нужно постоянно копаться в себе. Просто поглощаешь окружающий мир. «Просто» – так думают только разрушители. Для созидания нужна большая концентрация и усидчивость. Иногда после сбора энергии невозможно поднять головы, так она раскалывается. Наши тела сами по себе проводники, и если больно тело, ничем уже нельзя помочь».       Элина слушала внимательно, как ещё ни один урок до этого. Это основа, база, на чём строится всё остальное. Не знаешь её, можешь даже не начинать пытаться. Что бы она вообще делала без Яромира? Штудировала учебники?       «Для начала нужно прочувствовать мир вокруг. Стать с ним единым целым. Поэтому первым чему учат, это избавляться от мыслей, слушать не себя, а, например, шелест листвы или дыхание партнёра, чей-то голос. Давай с тобой тоже попытаемся»       «Очистить голову? Тяжеловато будет»       «Постарайся», – он непреклонно оборвал её сомнения и тут же смягчил голос, точно шепча прямо в уши, – «Закрывай глаза. Вот так. Сосредоточься на том, что окружает тебя. Птицы поют. Дети кричат и смеются. Ветер, шорохи, шаги…»       И Элина слышала. И птиц, и «детей», но… Замерев телом, она не замерла разумом. Мысли клубились внутри. Эти ощущения не были ей в новинку. Жизнь проносится мимо, пока ты стоишь на месте и просто наблюдаешь. Они не замечают тебя – ты призрак, большое раскидистое дерево. Лица их одинаковы; они меняются, совершенствуются, растут, а ты статичен и всё так же жалок и несчастен.       «Я же сказал, не думать»       «А я сказала, что не получится»       Простояв наверно так ещё час в тщётных попытках, они решили перейти ко второму этапу. Яромир просто сдался. Сказал, что отложил на потом, и пока должно быть достаточно и этого. Кажется, её скудные способности и упрямство потихоньку выводили его из себя.       «Давай попробуем второй шаг. Нужно представить то, как ты хочешь использовать собранную тобою энергию. Дать ей образ и форму. Например, если тебе нужно тепло, сделать ту же Оглянку, я обычно представляю костёр. Кто-то другой будет о бане или палящем солнце думать. Здесь зависит от самой тебя».       Это оказалось серьёзным вопросом: понять, что же она ассоциировала с теплом. Элине вспомнилось, как вчера Севир согрел её Оглянкой. Тогда сами его руки горели и топили лёд, и это вдруг натолкнуло её на мысль. Для неё тепло – это прикосновения. Тепло чужого тела, объятия, любовь…       То, чего в её жизни было крайне мало. То, чего ей ужасно не хватало.       Элина уставилась на собственные руки, а после крепко зажмурилась. В голове кружили эфемерные образы, но внутри оно никак не откликалось. Опять что-то не так! На что только надеялась? Бесцельно тратя время, она, вдруг не выдержав, вскочила.       – Не может быть, чтобы я совсем всё делаю не правильно! – Элина полезла в сумку за той пресловутой детской книжкой.       «Это твоя первая попытка, а первый блин всегда комом, верно?» – ей показалось, что утешал он себя и свои наставнические навыки.       – Как всегда! Даже такая легкота у меня не получается. Я и не думала, что сразу буду ультра-магом, кидаться файерболами и оживлять мёртвецов, но… Но хоть бы что-то.       – Кажется, кто-то решил попрактиковаться? – неожиданно из-за спины раздался ехидный голос.       Элина резко выпрямилась и обернулась. Вот кого точно она не ожидала здесь увидеть – почему он вообще решил подойти? – перед ней стоял Севериан. Один, без ребят. Вместо формы – полностью чёрный наряд из приталенной кофты с буфами и широких брюк. В руках он вертел деревянный меч, очевидно тренировочный.       – Посмеяться пришёл? – череда неудач оставила её взвинченной и раздражённой, и неосознанно слова сделались грубыми.       – Возможно? – не понятно хотел он глупо пошутить или говорил серьезно. – Я прогуливался и увидел вдруг, как кто-то многострадально пытается поглощать энергию. Подошёл, а это оказалась наша дорогая новенькая.       – Спасибо, конечно, но можешь идти дальше. Ты же увидел всё, что было нужно.       Кажется, ещё немного и Элина взорвётся. Лучше пусть уходит. Даже если она попросит помощи, ждать от него нечего – опять поднимет на смех или будет красоваться своими знаниями. Весь сегодняшний день ей пытались намекнуть, какая же она глупая и неспособная, а выслушивать всё это по второму кругу уже не было никаких сил. Вчерашний день казался тяжёлым, но сегодняшний просто неподъемная ноша Атланта – последняя капля и она, пошатнувшись, упадёт в море.       Севериан какое-то время молчал. Элина даже сперва подумала, что тот послушался и ушёл, и досадливо вздохнула, бесцельно переворачивая страницы.       – Не выставляй меня плохим человеком, – глухо произнёс он, но после исправился и вернул свой привычный чуть ироничный тон. – Может я и правда хотел помочь? Дай сюда, с чем у тебя проблемы?       Севериан подошёл ближе и потянул руку к пособию, но Элина успела отскочить и прижать то к себе. Увидит – точно начнёт смеяться и подкалывать.       – Со всем.       – Ты же уже что-то пыталась тут изобразить, – он не стал отбирать книжку, но, склонив голову набок, всё равно углядел обложку. Как Элина и боялась, он рассмеялся, прижимая руку к груди и едва не утирая слёзы. – Ох, тебе в самый раз. «Для самых маленьких»! Только здесь едва ли объясняется теория. Где ты её вообще откопала?       В ответ она закатила глаза к небу – неужели её вера в человечество не безгранична? – и потянулась к сумке, не понимая, что её вообще тут держит. Никакие странные ощущения и чувства не помогут сейчас.       – Ладно, ладно, я не буду больше, – он легонько коснулся её руки, останавливая. – Давай я расскажу тебе о трёх правилах силы.       «Трёх?» – озадачился Яромир, до этого никак не комментирующий их переругивания.       – Всё честно, – повторил Севериан и отстранился, тем не менее не сводя взгляда, – Итак, правила. Каждое из них важно и без наличия всех трёх будет сложно. Но они общие как для созидателей, так и разрушителей. Первое: наличие энергии, её преобразование в нужную. Второе: визуализация. Желание в голове должно оформиться в способ достижения. А третье, как говорят все, самое-самое важное, это любовь к себе и вера, что всё получится.       – Любовь…к себе? – глупо переспросила Элина.       Вот оно. Всё встало на места. Вот почему у неё никогда ничего здесь не выйдет. Какая же глупость! А она уже поверила, что будет по-другому, что хотя бы сейчас справится и станет своей, вольётся в сказочную жизнь. Но никакой сказки нет, а она – просто неудачница, такая какой всегда была и будет! Спрашивается, что Элина вообще забыла здесь?       – Исходя из этого, есть два особых типа ведающих. Те, кто обожают самих себя и потому заведомо сильнее других – их называют нарциссами. А есть те, кто наоборот настолько ненавидят, что выжигают изнутри мыслями и чувствами, направляя силы на самоуничтожение – въержены.       Сразу стали понятны все ужимки и недомолвки Севира – немногие способны в лицо сказать: «У Вас проблемы: Вы ненавидите себя». Хотя он-то казался именно из таких. Да она не то что нестабильна, она просто никакая. Наверно, они ошиблись, и её место – дома, среди обычных людей.       – Эй, ты чего?       От Севериана очевидно не укрылась резкая смена настроения, и он озадаченно старался выяснить, что сказал такого. А у Элины просто рушился замок из детской надежды, где магия исправила бы её суть, научила не думать о плохом и подарила счастье.       В носу защипало, слёзы стояли уже где-то в горле, но она из последних сил держалась, и, опустив голову, спрятала лицо в ладонях. Вдох-выдох. Успокойся.       «Я не знал об этом шаге, не помнил, правда» – отчего-то начал оправдываться Яромир.       «Всё в порядке. Может просто никогда не задумывался».       Последний раз глубоко вздохнув, Элина убрала руки от лица. Севериан всё ещё здесь. Догадался ли он? Хотелось верить, что нет, но смотрел теперь странно – озадачено и неуверенно. Он вытянул руки так, словно собирался ловить её, если упадёт. Но падать Эля точно не собиралась. «Падение на доверие» с ним не сработает.       – Всё в порядке. Спасибо за рассказ, но солнце уже садится. Надо идти, – суетливо и нервно она пихнулась книжку в сумку и готова была бежать.       – Стой. Ты ведь пойдёшь в столовую? Сейчас ужин.       – Наверно? – к чему это.       – Можем пойти вместе. Я туда и шёл.       Элина скептично окинула взглядом тренировочный меч, но указывать на маленькое несоответствие не стала. Пусть делает, что хочет. Лишь бы перестал уже смотреть так пристально.       Они вышли обратно к лавочкам и аллеям и в свете заката двинулись в сторону башен библиотеки. Висела жутко неловкая тишина. Та самая, когда в голове усердно придумывались темы для разговора, но никто не решался начать первым. Хотя…       – Думаю, других не будет, – Севериан звучал легко и непринужденно, но Элина уверена, то очередная маска. – Сегодня собрание у театрального кружка. Измагард такое ни за что не пропустит, а Аврелий хотел бы, да кто даст руководителю уйти.       – Понятно, – лишь бы поддержать. – А Аделина? Она разве в кружке?       – Не дайте Восемь, – хмыкнул он, слегка приободрившись. – Её ни на один пост туда не пустят, она даже из великих произведений устроит фарс. Творчество не для неё. Ей бы речи писать и с трибун кричать. И сегодня как раз важная встреча. Надеюсь, всё получится.       Опять заминка и тишина.       – Вы давно познакомились?       – В первом классе, – подхватил, – кажется, уже прошла целая вечность. А вот с Измагардом мы вместе с самого рождения. Наши отцы, можно сказать, дружат – «выгодное сотрудничество для обоих родов». Даже появилась присказка: «у Доманских связи, а у Истоминых деньги». Они из старых семей, не как мы, не принадлежали Богам, но сейчас сильно укрепили положение. Измагарду это совсем не по душе.       – Почему?       – Его хотят сосватать, – не сдержавшись, хохотнул. – Едва ли не каждую неделю какая-нибудь девчонка прибегает на порог и по наказу папеньки приглашает на званый ужин, иногда даже крича признания и ударяясь в слёзы. Завидный жених. Весело это было первые раз десять. Да и Измагард…Не думаю, что хоть одна из них способна завоевать его сердце.       – Здесь до сих пор сохранились браки по расчёту?..       – От них не избавиться. А ты значится не сторонница?       – Это ведь прошлый век, – Элина впервые высказывалась на такую тему. – Нарушение прав, свободы. Разве можно насильно полюбить кого-то.       – Брак не про любовь, редко про любовь. Это выгодная сделка.       Выгодная, да, но не молодожёнам. Их отцам и матерям, главам рода и семьи – да. Но не им.       – Значит, у тебя уже есть невеста?       Севериан поморщился. Не оценил, куда завернула безобидная тема. Или то, что Элина не захотела продолжать бессмысленный спор.       – Пока нет.       – Кто-то есть на примете?       – Есть, - выдавил неохотно, – и ты даже её знаешь.       Элина на мгновение задумалась и неверяще выпалила единственный вариант, пришедший в голову:       – Аделина?!       Севериан сбился с шага и, широко распахнув глаза, уставился на неё. А после, не выдержав, рассмеялся так громко, что привлёк внимание рядом идущих.       – Ох, Боги, ха-ха-ха, – он не мог остановиться и уже слёзы появились в уголках глаз.       – Ну, хватит, - смущённо и недовольно протянула она, – Я поняла, что ошиблась. Хватит уже.       Выпрямившись, Севериан всё пытался отдышаться. Даже несколько прядок выбилось из идеальной причёски, и он пригладил их обратно рукой.       – Скажешь тоже. Аделина хорошая подруга, но невеста и жена из неё…Даже будь мой отец не против, а он против, я сам бы поостерёгся. Жалко мне того бедолагу, что попадёт к ней в рабство. Нет-нет-нет.       – Значит, Лиля?       – Ага, – весь запал тут же испарился. – Объединить два рода. Больше силы, больше власти, лучше потомство. Отец ещё думает, но ответ очевиден.       – И ты согласен на это? Ты любишь её?       – Как я уже говорил, любовь и брак – несовместимы.       Элина тяжёло вздохнула. Как-то грустно. Севериану явно не хотелось такой помолвки, да и вообще им всего по пятнадцать! О какой свадьбе и будущем может идти речь! Совсем ещё дети. Хотя Лиля похоже была не против, а может и влюблена? Севериан с ей был мил и пусть отталкивал, но не грубил открыто.       – Зря я тебе это рассказал, да? Теперь только об этом будешь думать и ещё сильнее захочешь сбежать от нас? – он опять звучал слегка ехидно. Знакомая тактика.       – Нет, так умереть я не хочу. Но мне кажется, я никогда не разберусь в этом мире.       – Даже мы в нём целиком не разбираемся. Так что не переживай.       Показалось, или её только что постарались поддержать?       Они дошли до столовой. Людей оказалось в разы меньше чем утром, да и преподавательский стол пустовал. Стало намного уютней. Сама атмосфера тишины и спокойствия буквально обволакивала теплотой – теперь начало клонить в сон. Вдвоём они сели за тот же столик друг напротив друга. Вспомнились утренние переглядки, и Элина искоса поглядывала на Севериана. Уложив меч, он присел и придвинул к себе порцию овощной пасты. Движения его были мелкие и аккуратные, знакомые – так делали все, кого в детстве мучили столовым этикетом.       – Кстати, – вдруг воскликнул он, – тебя уже водили в храм?              – Храм?       – Понятно, – хмыкнул, – Но ты всё равно сходи лучше.       – Зачем? Помолиться?       – В том числе. Ещё представиться Богам, попросить благословения, найти покровителя. Не всем, конечно, дано услышать Их голоса и тем более получить дар. Но даже так это неотделимая часть нашей жизни. К тому же вот-вот начнутся Осенины.       Вот ещё один пункт в бесконечном списке пополняющихся дел. Ей уже не нравилось. Как будто нет минутки даже спокойно вздохнуть.       – Осенины – это тот праздник, о котором объявлял Севир?       – Ага. Тебе повезёт его застать. Будут пляски всю ночь, песни, костры гореть! Повеселимся на славу.       Тут Элина заметила знакомое лицо, отделившееся от лестничного пролёта и ворвавшееся в мирную атмосферу зала. Севир. Помяни чёрта, он и явится. Словно хищник, он осматривал столики в поисках жертвы и заметил-таки её. Верно услышал, как она нелестно отзывалась. Прямой наводкой пошёл на них.       «Чего ему опять надобно?»       – Приятного Вам аппетита, Доманский, – обратился сначала к Севериану, но не дал даже ответить, – Элина, надеюсь, Вы закончили. Могу я пригласить Вас к себе в кабинет для разговора?       На самом деле видеть его она не хотела, и разговаривать тоже. Обида всё ещё теплилась внутри и ждала выхода. Но отказать не могла – это не просто так, точно что-то важное. Может даже про родителей?       – Хорошо.       Она вышла из-за стола. Напоследок поймала взгляд Севериан, с которым хотела попрощаться так внезапно и неловко. Но не решилась и рта открыть, лишь глупо махнула рукой. Светлые брови свелись к переносице, льдистые глаза прищурились по-лисьи, пытаясь проанализировать, догадаться, о чём будет разговор. Так и сверлил в спину, пока они не вышли на улицу. Не за чем ему знать.       Севир шёл впереди, она торопилась за ним. От столовой и обратно в парк, а после направо к знакомому зданию, где обитал Артемий Трофимович. Поднявшись на второй этаж, они прошли в кабинет, стандартный и пресный. Здесь явно проводили не так много времени. Стол пустовал, стеллажи не тронуты, шторы задвинуты. Единственное, что отдавало жизнью – чайный сервиз и коллекция чёрного чая и травяных сборов в стеклянных баночках.       – Присаживайтесь, не стойте.       Элина присела на краешек кресла. Не зная, за что зацепиться, она невольно стала свидетелем «чайной церемонии». Севир отошёл к небольшому столику, подержал пузатый чайничек в ладонях, насыпал две ложечки заварки и схватил чашки.       – У меня для Вас хорошие новости. Я обратился в Братство Защитников вчера ночью. Они нашли ваших родителей целыми и невредимыми. Конечно, некоторое время им придётся провести в Ордене плоти, но то мелочи.       Чашки оказались по центру стола, и Севир аккуратно разлил дымящийся чай. Элина же глупо уставилась на его руки. Кажется, она чувствовала облегчение. Ведь именно так называлась захватившая её дрожь – мелкие иголочки? Они в безопасности. Она не виновата. Как они отреагируют, если узнают, куда её забрали? Наверно, разозлятся? Но пути назад для неё нет.       – А смогу я их увидеть?       – Берите, не стесняйтесь, – настойчиво пододвинул чашку. – Боюсь, что это будет затруднительно в нынешнем положении. Неключимым и так сложно находиться здесь, а после пребывания на полунощных землях…       – Я могла бы встретиться с ними и у себя дома, – она знала ответ, и ещё раз хотела убедиться.       – Полагаю, это тоже затруднительно.       Не стал отпираться и, конечно, всё понял. Блёклые глаза блеснули любопытством.       – Я знаю. Мне уже рассказали – о потерянных и об израдцах. Но почему вы не сказали, как есть? Солгали…       Её голос дрожал, но не от злости или обиды, а от волнения. Страшно высказываться. Открывать мысли и настоящие чувства. Чего от него ждать? Не ремня же, в конце концов.       – Я знал, что Вы узнаете обо всём в скором времени. И да, умышленно солгал. Но ведь это помогло Вам не сомневаться и так скоро принять решение. Как по мне, одни плюсы.       Он очевидно и не осознавал, какие огромные сомнения посадила одна маленькая ложь. Элина поджала губы. Некстати, вспомнились слова Аделины о высокомерном бессмертном. Сейчас она могла разглядеть это.       – Не делайте такого лица. Переход прошёл легко, так будьте рады. Если одна недосказанность может ввести Вас в такое состояние, то как же Вы дальше будете? Мы, ведающие, любители двойных смыслов, – не дождавшись ответа, Севир легко перевёл тему. – Предлагаю забыть сию маленькую оплошность. Лучше расскажите, как прошёл Ваш день?       – День как день, – подмывало огрызнуться, встать и уйти, но такого она не могла себе позволить. Как и не могла начать жаловаться на учителей и все подначки.       – Вижу, Вы уже успели подружиться с одноклассниками. Доманский не самый худший друг, как и его компания. Но я удивлён, как быстро они приняли Вас.       – Вам кажется. – «Я для них лишь вынужденное поручение Аделины».       – Не знаю, за завтраком я наблюдал иное.       Он лёгким движением руки опустошил чашку и отставил в сторону,       – Я понимаю, Вы злы на меня. Имеете право. И сегодня я не буду мучить Вас и заставлять говорить. Но, тем не менее, я был бы рад, если после в вашу привычку войдёт заходить ко мне на чай.       – Зачем?       Севир точно был не из тех людей, что любили много болтать, к тому же с какой-то глупой девчонкой. До этого чуть ли не плевался на любое её слово, а сейчас строил любезность? Почему?       – А разве для этого должна быть особая причина? Я привёл Вас в академию и просто хотел бы знать, как Вы устроились.       Она кинула подозрительный взгляд. Больше ей нельзя верить каждому его слову.       Нельзя.