***
На следующий день, уже после уроков и вплоть до самого вечера, сказав Тому убрать всю «воду» из текста, он уже изучал лишь голые факты, без мнения некоторых историков, которое так же присутствовало. Но ответа на свои вопросы, Снейп, так и не получил, да и они были довольно «простыми»: «откуда взялась магия?»; «кто был первым волшебником?»; «насколько были сильны предки жившие тысячелетия назад?»; а также его интересовали сведенья об артефактах из своего мира и даже о нескольких из них, он нашёл упоминание в книге, вот только их местонахождение неизвестно. Но что было самым интересным, владельцы каждого из артефактов были убиты, а после этого вещь исчезала. Возможно, другие не обратили бы на это особого внимания, ведь убийство ради палочки и волшебных предметов, было обыденностью, но вот только для Грида, это выглядело очень подозрительно, а также ему ещё сильнее захотелось встретиться с лидером «Чёрной Звезды», который почему-то ещё жив и это вызывало много вопросов. Конечно, те, кто это делали, могли бы быть уже мертвы, но так же, вполне могло быть такое, что эти организации сотрудничают или даже, одна, подчиняется другой. И чем больше он об этом думал, тем сильнее у него начинала болеть голова, ведь он сам себе создавал проблемы, залазя туда, куда здравый человек, который не хочет этих самых проблем, лезть бы не стал. И волшебник, не стал бы этого делать, если б это не касалось его мира и возможности нахождения ядра «Творца», при помощи которого, у него был огромный шанс усиления собственного ядра, до ранга «Великого Архимага».---
Уже глубокой ночью, когда он вернулся обратно в библиотеку Кандиды, его встретил спокойный, но одновременно задумчивый взгляд женщины, которая за этот день обдумала многое, успев одновременно: возненавидеть себя; понять, что она не могла ничего сделать из-за своей слепой веры и плохой репутации Салазара, что мешали ей рационально мыслить; простить, ведь уже ничего нельзя изменить, в этой ситуации они оба были виноваты, если бы Слизерин, не повел бы себя, как «индюк» и нормально всё объяснил, она б задумалась, а Годрик и Пенелопа, точно бы поняли всё, да и сама аристократка была виновата, что не поняла, что ей манипулируют, ведь всё было на поверхности, а её разум и чувства словно специально отрицали эти мысли, не давая ей всё понять. Но даже после этого, чувство вины, что она испытывала никуда не делось, да и возможно никогда не исчезнет и будет вечно преследовать её. — Вижу, вы обдумали моё предложение? — слегка улыбнувшись, произнёс Грид, подойдя к креслу стоящему напротив её портрета и сев на него. А через несколько секунд, на стол запрыгнул котёнок, который, прищурившись, посмотрел на женщину, а после лёг перед Архимагом, который оперативно опустил свою руку на его голову и не увидев недовольства на мордочке малыша, начал поглаживать его с довольным выражением лица, а Нагайна, с толикой зависти наблюдала за этим. ~ Кхм! ~ Кхм! — привлекла к себе внимание Когтевран, — Я подумала над твоим предложением, — с недовольством посмотрела на них дама, ведь всё же, её суровому нраву, могла позавидовать даже Макгонагалл, но сейчас, она ничего не могла сказать или наказать его за это неуважение к старшему, кроме как сдержать свой порыв, высказать всё, что думает о нём. ~ Мрррр… — И, что вы решили? — переместив руки к щёчкам, со всей «серьёзностью», спросил он, от чего глаз основательницы школы, задергался. — Я поняла, что ты специально показал мне меч и часы, — в ответ, волшебник молча кивнул, — По поводу диадемы, я не держу на тебя зла, даже если б ты просто так её уничтожил… она принесла мне слишком много горя… — на мгновение, по её лицу прошла тень печали, но довольно быстро Кандида, взяла себя в руки, — Я доверяю Годрику, как себе, он был единственным человеком, которого я глубоко уважала, ведь он сочетал в себе, как дикость, так и ум, и доброту, что было огромной редкостью в то время, но я кое-что тебе скажу, те часы, раньше на них был герб Гриффиндора, я права? — Хм? Так и есть… — на мгновение задумавшись, Снейп, кивнул и через несколько секунд он догадался, что она имела введу, — Значит метка, была вашим знаком, если останется герб «Гриффиндора», то часы получены силой, если же всех четырёх факультетов, то — добровольно, я прав? — Да, но не только поэтому, я готова доверится тебе… — Уже интересно и что же ещё вы увидели? — усмехнувшись, он выжидающе уставился на женщину. — Твой ум, навыки и взгляд, который априори не может принадлежать простому «юноше» и то, что ты смог попасть сюда, уже говорит о многом, разве я не права? — слегка улыбнувшись, ответила дама, с лёгким интересом изучая реакцию юноши, в котором она видела, словно две личности: Салазара и Годрика, слились в одном человеке: его острый ум, холодный, рассудительный характер, аристократические черты лица, любовь к змеям, ей очень напомнили Слизерина; а взгляд, в котором не было присущего холода предыдущего, а был более тёплым, но с толикой равнодушия, навыки в рунологии и артефакторике, без которых невозможно было попасть в это место и телосложение, напомнили ей Гриффиндора. Кандида, чувствовала, что сидящий перед ней юноша, точно когда-нибудь превзойдёт её двух коллег, но знай аристократка правду, что он уже давно это сделал, она бы точно впала в прострацию и ещё не скоро пришла бы в себя. — Понятно, так что же вы хотели попросить и что предложите взамен? «Нахальством, он точно пошёл в Салазара», — устало вздохнув, подумала она, а после вслух добавила, — Моя просьба, наверное покажется тебе странной, да и я сама удивлена, что прошу об этом простого «юношу», который и школы не окончил… — Уже одиннадцать часов вечера, говорите прямо, у меня занятия в девять начинаются. — Цыц! Прояви хоть немного уважения к основателю своей школы! — строго отчеканила дама, словно на автомате, но, не увидев никакой реакции, она глубоко вздохнула и продолжила, — Я хочу попросить тебя, защитить это место, если когда-нибудь они вернутся и захотят закончить начатое. — Думаете, те, кто это сделали, ещё живы? — Я не знаю, но… — Хорошо, я сделаю это, но что я получу взамен? — Веди себя, хоть немного серьёзно… — заметив, какой-то, даже ребяческий интерес во взгляде стоящего перед ней «юноши», в её памяти всплыл один эпизод, когда Годрик, так же, как и он, с тем же взглядом просил дать ему диадему, чтобы изучить чары на ней и доставал её с этим около месяца, пока она не сдалась, и, непроизвольно, на её лице появилась еле заметная, ностальгическая улыбка, которую та быстро скрыла, под маской строгости, которой она пугала в своё время всех учеников школы, — Я дам тебе то, во что я вложила все свои навыки и хотела подарить собственной дочери, — упоминание последней, вновь вызвала на лице женщины печаль, — Не волнуйся, эту вещь, могут носить и мужчины, я хотела сделать её реликвией рода, но… не получилось, огромный вклад в создание этого артефакта внёс Годрик, а когда он закончил, то даже сказал, что это было одной из величайших его работ… — в это мгновение, одна из книг на полке вылетала с неё и устремилась в сторону алтаря и через секунду зависнув над ним, на ней вспыхнул волшебный круг, осветивший всё помещение золотым сиянием и ей в унисон, подобный так же загорелся на алтаре и из них выпорхнули две вещи, подлетевшие друг к другу и резко объединившиеся со стальным звоном, разносящимся по всему кабинету. Перед Гридом завис железный значок, в форме герба, на котором был изображён орёл с широко распахнутыми крыльями на синем фоне. — Этот артефакт, имеет все свойства, что и моя диадема, но в несколько раз лучше, именно над ним я работала последние сорок лет своей жизни, — с уверенностью и гордостью объясняла женщина, довольно наблюдая за «юношей», который словно изголодавшийся зверь, глазами пожирал магический предмет. И реакция волшебника была небезосновательная, ведь предметов подобного уровня и с этими свойствами, даже в его мире не наберётся больше десяти тысяч, да и то почти каждый был в руке какого-нибудь «Великого Архимага». И причиной этого была сложность их изготовления, ведь одна малейшая ошибка и использующий его, мог просто сойти с ума, ведь беззащитный разум, был очень хрупкой вещью. Поэтому предметы, способные снимать ограничения разума, были огромной редкостью, ведь помимо того, что он мог помочь с лёгкостью усваивать любой материал за считанные минуты, он помогал сдерживать и контролировать эмоции, что при применении определённых заклятий, к примеру, которое питалось гневом, оно могло помочь усилить его в несколько раз, из небольшого дуновения ветра, создать самый настоящий вихрь. Но конечно, перед тем, как использовать подобную вещь, волшебник, собирался перебрать каждую руну и чары, чтобы точно убедиться, что она не превратит его в дурачка, ведь одно дело слабая диадема, которая бы потянула на артефакт ранга «Магистра» среднего ранга, а другое — этот значок, из-за своего небольшого размера, вполне мог достичь высшего ранга «Архимага», ему конечно не сравниться с лучшими работами подобного типа, но он точно бы занял как минимум конец списка. Сжав его между большим и указательным пальцами, в другой руке Грида появилась небольшая, деревянная коробочка, куда он и убрал магический предмет, в глубине души уже с нетерпением ожидая, когда сможет приступить к его анализу. — Хорошо, я клянусь, что защищу это место и никому не позволю его уничтожить, — со всей возможной серьёзность, поклялся Принц, твёрдо смотря в глазах женщины, которая в ответ слегка улыбнувшись, благодарно кивнула…---
Через несколько минут попрощавшись с основательницей и пообещав изредка навещать её, он покинул библиотеку Когтевран и направился обратно в гостиную, и когда они уже приближались к лестнице, Нагайна высунулась из-под мантии. — А что произошло с дочерью Кандиды? — озадаченно спросила она, вспоминая странную реакцию портрета, на её упоминание. — Её дочь, Хелена Когтевран, когда-то похитила диадему матери, надеясь превзойти ту, но у неё ничего не получилось, что неудивительно, ведь Кандида, сотню с лишним лет посвятила изучению всего, что только возможно, а та меньше пары лет и довольно быстро сдалась, а возвращаться уже было стыдно, поэтому, та спряталась в лесу Албании и чтобы вернуть дочь обратно, Кандида, отправила за ней своего слугу, помнишь приведение со странным париком и покрытым какой-то серебряной жидкостью костюмом, его ещё Кровавым Бароном называют? — задумавшись на несколько секунд, она кивнула, ведь когда-то они встречали его на астрономической башне, когда решили посмотреть на звёзды, он ещё издавал тогда какие-то странные звуки, — Ну вот, он нашёл её, но той было очень стыдно встречаться со своей матерью, поэтому она отказалась идти, а барон имел очень вспыльчивый характер и из-за отказа, тот заколол её, а после и сам покончил с собой, поняв, что натворил, так как он очень любил дочь Кандиды, — от подобного исхода, змея, с потрясением распахнула пасть, ведь это был слишком неожиданный конец, — Как-то так, поэтому она и не была особенно расстроена уничтожению диадемы. — Это… неожиданно… — маледиктус, просто не находила слов, как комментировать это, — …и трагично… — И не поспоришь, вот что делает неправильное воспитание, но мы же такого не допустим? — усмехнувшись, подмигнул он ей, чтобы немного развеять повисшее в воздухе напряжение и это просто отлично сработало, так как его накрыло с головой смущение, что пришло на смену печали, но при этом, она не стала ничего отвечать, а нырнула обратно под мантию и усердно стала тыкать его в бок, — Ладно-ладно, молчу… — звонко рассмеявшись, они продолжили двигаться в сторону подземелья, — «Уже не терпится взяться за работу…»