напиши мне!

      Рихард ходит из одного угла комнаты в другой, нервно сдирая заусенцы с и без того истерзанных пальцев. шатен не может поверить, что Тилль забыл написать. он ведь ждёт, преданно ждёт того момента, когда сероглазый мужчина напишет ему, извинится за свою рассеянность; признается, что всё это время он копался с какой-нибудь гитарой или просто ушёл в царство Морфея, обусловив свой поступок тем, что устал за день. господи, как же Цвен ждёт! ничего он так не ждал, как этого сообщения.       за окном глубокая ночь, из-за густой тьмы не видно даже некогда белые облака, что уж говорить о случайных пешеходах или бродячих собаках: в Петербурге не особо заботились уличным освещением. однако освещение Рихарда не особо беспокоило, ведь у него всегда был его солнечный лучик с крашеными белыми волосами, светивший только по строгому расписанию, которого Рихард, к сожалению, не знал. да и сам Линдеманн, вероятно, не знал о нём: мужчина привык ни в чем себе не отказывать и жить «на широкую ногу», однако чувства бедного, загнанного как подстреленная лань Цвена, его ни капли не интересовали. вернее будет сказать, что интересовали, но лишь по тому строгому графику, о котором, как и было сказано ранее, не знал никто, даже сам Тилль. - убью, убью его. я вспорю ему живот карандашом… - Рихард гневно подхватил со стола желтый карандаш, и, посмотрев на него, кинул обратно. - нет, не карандашом. я даже куплю канцелярский нож для этого ублюдка!       шатен бы с удовольствием продолжил поток ругательств и вспомнил бы, наверняка, ещё не один кровожадный способ убийства, которые чаще всего всплывали картинками из фильмов, но тут его телефон издал звук оповещения. - нет, я не буду читать, пусть он помучается. да и вообще мне наплевать на то, что он соизволил написать. то же мне, явление Христа народу.       Рихард гордо задрал голову, мысленно досчитав до пяти, после чего кинулся к журнальному столику, на котором лежал смартфон, по пути чуть не угробив подаренную матерью вазу и едва не покалечился сам, с грохотом шлёпнувшись на пол. наш «умирающий лебедь», в народе именуемый Цвеном, поимев в данный момент грацию картофеля, в считанные секунды долетел до столика, схватив смартфон. наплевать тебе, Рихард? так мы и поверили. парень разблокировал экран и тут же заметно помрачнел. «Дорогие друзья! Сегодня пройдёт розыгрыш 1 000 000 рублей среди счастливчиков, купивших пылесос Samsung в 2006 году!»       чертова рассылка от «Эльдорадо», на которую Рихард подписался бог знает когда, и то, либо под действием алкоголя, либо под влиянием надоедливого консультанта. спрашивается, зачем эти русские придумали всякие глупые рассылки? кто ими вообще пользуется? Цвен тяжело вздохнул, про себя в какой раз отметив: «умом Россию не понять.»       Круспе кинул смартфон обратно, после чего, будучи полон решимости, двинулся на кухню. ящичек, выточенный из белой акации, был благополучно выдвинут, а бутылка дорогого коньяка тут же оказалась в руках злого Рихарда. злой шатен в сочетании с хорошим алкоголем вообще не может давать в результате что-то положительное, однако парень был заинтересован только тем, чтобы как можно скорее избавиться от обиды. на что, по сути, он обижается? ведь с самого начала было известно, что Тилль - персона непостоянная, к тому же ещё и слегонца эгоистичная, но, как говорится, любовь зла, полюбишь и коз… кхм, Тилля Линдеманна.       Цвен гневно закрыл ящик, в душе испугавшись, что тот не выдержал такого напора, однако для сохранения образа плохого мальчика, разозлившегося на всё и всех, шатен не стал даже оборачиваться, показывая тем самым всю свою злобу и ненависть к окружающему миру. (давайте упустим тот факт, что после этого Рихард всё же вернулся, чтобы проверить состояние ящика и нежно закрыть его? думаю, парень расстроится, если узнает, что мы все уже поняли, что никакой он не «бэд бой»)       Рихард гневно раздул ноздри, проходя мимо зеркала и отметив, что такой красавчик не должен страдать из-за какого-то Тилля, хотя сам прекрасно понимал, что будет страдать по нему ещё ой как долго. парень прошёл в спальню, распахнул окно на проветривание и, открыв бутылку, позволил коньяку обжечь своё горло, подарив тепло и слегка рассеяв рассудок. зачем вообще люди придумали этот алкоголь? он же обжигает горло! это что, такой способ мазохизма? разумеется, если бы подобного рода напитки только обжигали - их бы никто не пил. другой вопрос, что они вводят человека в транс, после чего дают эффект беспамятства, что приходится очень кстати огромной части населения. проблема в том, что это население доводит себя до того, чтобы им было необходимо впадать в беспамятство. какой человек захочет такого для себя? счастливый - точно не захочет, а что же с несчастными? на них, по итогу, и строится весь бизнес по продаже алкогольных напитков и психотропных веществ.       за первым глотком идёт второй, за вторым третий, за третим ещё пять - Цвен не умеет пить, абсолютно не умеет. хотя, кто мы такие, чтобы судить, кто что умеет? быть может, шатен умеет пить лучше всех, просто не видит смысла останавливаться, или банально не хочет этого? мы не в праве судить ни бедного Рихарда, убивающего свой организм очередной порцией коньяка, который коллекционирует Тилль; не в праве судить самого Линдеманна за его матерные, местами грязные, но от этого ничуть не испорченные песни; не в праве судить окружающих и даже самих себя. можно ли считать наше второе «я» другим человеком? оно ведь в корень отличается от нас, способно на большие безумства, чем мы… оно с цепи срывается каждый раз, когда мы поступаем дипломатично и стараемся быть максимально лояльными. и даже самое гнилое, брызжущее ядом и остервенелое «я» заслуживает уважения и любви, потому что оно принижает остальных в надежде защитить нас, которые в отчаянии каждую ночь тихо желают одного: чтобы это всё закончилось. «я» просто не может помочь нам по-другому, оно любвеобильно и чертовски проницательно.       Круспе выпил уже половину бутылки, отчего парня начинает ощутимо мутить. он криво улыбается, стараясь глазами зацепиться хоть за что-нибудь в комнате и не крутить головой, пытаясь найти что-то, что сейчас могло бы стать интересным. взгляд падает на свитер Линдеманна, оставленный самим же беловолосым на спинке стула. Рихард снова улыбается, на этот раз уже слишком горько для такого веселого завершения вечера, после чего делает ещё один глоток. парень томно вздыхает, оседая на пол. через секунду смартфон шатена издаёт звук оповещения, и, взглянув на загоревшийся экран, Рихард видит сообщение от контакта, именуемого «Снегурочка». да, Цвен называет так Тилля с того самого дня, когда мужчина осветлил волосы и стал холодным блондином. flashback - Снегурочка-Снегурочка! - Рихард бегает по дому от разгневанного Линдеманна, только что обновившего прическу. - стой, зараза! когда я тебя поймаю, ты у меня будешь на коленях стоять!       Цвен останавливается, из-за чего сероглазый врезается в него и удивленно смотрит на первого. - так я ведь вчера ночью стоял! любовь любовью, Снегурочка, а сегодня твоя очередь!       Линдеманн замирает на пару секунд, не до конца осознав произошедшее, и лишь смотрит вслед убегающему Круспе, который хохочет подобно раненой чайке. - стоять, проклятый трус, я всё равно тебя догоню! лучше сдайся сейчас! - хоть я и не русский, но всё равно не сдаюсь!*       погоня тотчас же продолжается, только теперь смеётся ещё и Тилль, до этого будучи оскорбленным таким несолидным прозвищем. end flashback - эх, беззаботное, всё-таки, было время… - Рихард, подобно 67-летней бабушке, прикрыл глаза и забвенно отдался воспоминаниям, однако тут же встрепенулся, раскрыв глаза. - так это же было буквально месяц назад!       Цвен значительно повеселел, как только эта мысль пришла ему в голову, однако сам не понял, почему: из-за того, что не всё ещё потеряно, или от того, что ему не 67? этого мы, вероятно, никогда не узнаем, по большей части потому, что шатен уже провалился в царство Морфея, сомкнув свои чудесные голубовато-серые глаза. ⋆ ꧁ ✦ ꧂ ⋆       на часах 2 часа ночи, Линдеманн осторожно заходит в квартиру, стараясь не разбудить темноволосое чудовище, которое, вероятно, уже спит в башне. правда, чудовищем миловидного Рихарда назвать было невозможно, да и спальня мало походила на башню, но всё же это звучит красивее, чем «Цвен даёт храпака** в своей будке». Тилль тихонько вешает пальто, однако больше не видит необходимости в такой осторожности, так как свет в спальне до сих пор горит. мужчина пробирается туда, застав шатена лежащим на полу с бутылкой столетнего коньяка, который Тилль так любит, в обнимку. однако Цвена Линдеманн любит гораздо больше, а потому беловолосый лишь тяжело вздыхает, перемещая Рихарда на кровать. - вот же скотина, чего развалился… ещё и натюкался как в последний раз, что ж ты за человек такой, Цвен Круспе?!       Тилль заботливо накрыл пледом парня, не признаваясь самому себе в том, что он делает что-то милое. ну, подумаешь, накрыл этого дурня одеялом, что здесь романтичного? правильно, ничего. но о поцелуе в лоб на ночь, я, разумеется, умолчу. слишком любят эти двое строить из себя плохих парней. Und der Haifisch, der hat Tränen, И акула тоже плачет, Und die laufen vom Gesicht Слёзы бегут по лицу. Doch der Haifisch lebt im Wasser Но акула живёт в воде, So die Tränen sieht man nicht Так что слёз никто не видит.