Нарушая правила

Дома постоянное отсутствие Перси всех устраивало. Домашние смеялись над ситуацией, замечая, что для Перси мало что изменилось: раньше он читал дома, а теперь в книжном магазине. Перси потратил несколько недель, подбирая «последний довод» для братьев-близнецов. Несмотря на то, что в последнее время мама при возникновении спорных вопросов считала виноватыми Фреда и Джорджа, ему все равно не доставляло радости разбираться с последствиями навозных бомб, липких поверхностей, отравления слабительным или, как называли свое любимое зелье, «сюрпризным» средством. Братья оценили заклятье «словесной окрошки», на десять минут превращающее все сказанное в беспорядочный набор слов, заклятье «ужасных видений», вызывающее бредовые галлюцинации, и «зубной сглаз», наделяющий прОклятого мага фантомной зубной болью. После зубного сглаза близнецы прониклись уважением и изъявили желание заключить трехстороннее соглашение о «ненападении». Стремление ребенка обеспечивать себя самостоятельно чета Уизли воспринимала благосклонно. Но Молли решительно пресекла попытки близнецов пойти по стопам брата. - Это Перси серьезный и ответственный молодой человек. А я с ужасом жду, когда вы пойдете в школу! Только надеюсь, что профессор Макгонагалл и профессор Дамблдор сумеют вправить вам мозги. А до тех пор ни ногой за границы сада! Зря она про сад сказала. Некоторое время назад Перси стал замечать их подозрительный интерес к семейному огороду, состоящему из нескольких грядок с полудохлыми растениями. Фред и Джордж бегали по саду от огорода к пруду и обратно, что-то обсуждали, рисовали, изучали в книгах. - Перси, ты не мог бы сделать нам одолжение. - Нет. - Ну, Перси! Один процент от прибыли. - Пять. - Три. - Четыре. - Ладно. Грабитель! - В чем дело? - Не мог бы ты поинтересоваться в аптеке, какие растения выгодно выращивать сейчас. На всякий случай мы составили предварительный список, может быть, ты посоветуешься с аптекарем. Там есть отметки, имеются ли у нас семена или рассада. - Откуда? - Поискали у мамы в кладовке. У нас есть пять галлеонов. Если потребуется что-нибудь важное купить. - Зачем вам это? - Ты же слышал маму. Она нас никуда не отпустит. А насчет огорода мы ее уговорим. Ты нам нужен для связи с внешним миром. Узнай, что лучше выращивать и договорись о поставках. - И все за жалкие четыре процента? - Перси, не жадничай. Не ты же будешь заниматься сельским хозяйством! Копаться в грязи! В жару и холод! В дождь! Вместо сна и отдыха! - Ладно, согласен. Соглашение о ненападении остается в силе. Я участвую в вашем деле до первой шутки в мой адрес. - Договорились. Перси предвкушал самое счастливое лето в своей жизни. Он не помнил время, когда этих двоих в семье еще не было и они не отравляли его существование. Мать утверждала, что он с предвкушением ожидал появления братиков. Поверить и принять это мальчик не мог, с содроганием вспоминая, как младшие братья годами делали его жизнь невыносимой. Этим летом Перси чувствовал себя главным нарушителем правил. Близнецы были слишком заняты, чтобы обращать внимание на остальную семью. Перси вечером и утром привык устраивать себе пробежки вокруг сада, просто, чтобы сбросить лишнюю энергию - его образ жизни не предполагал слишком большой подвижности. Поставить в известность о своих новых привычках семью он не посчитал нужным. Потому, выбираясь через окно своей комнаты на втором этаже, юный нарушитель испытывал дополнительный прилив адреналина. Ничего опасного в этих его вылазках не было - под его окном располагался козырек, с которого можно было спуститься по декоративной решетке. Но сам факт... *** Избавившись от крысы, Перси позаботился об алиби: отправился в магазин, предварительно открыв дверцу клетки, а вечером устроил всем дома допрос, не видел ли кто-нибудь сегодня Коросту. Крыса, что не удивительно, так и не нашлась, Перси выглядел опечаленным, а Молли, расстроенная нарушением своих планов, выразила свои чувства, наорав на него и запретив заводить когда-либо еще домашних животных, раз он не в состоянии за ними следить. Лето оказалось вполне сносным - близнецы не доставали, родители по-прежнему не проявляли любопытства, с Биллом можно было поболтать об истории и других странах, Чарли часто предлагал полетать вместе, а через пару недель после начала каникул начал присоединяться к его утренним пробежкам. Только самые мелкие его раздражали, особенно сестра. Перси не понимал, как можно сознательно растить такую стерву. Сестре только в августе исполнится три года, но он уже предполагал, что на выходе получится избалованная копия Молли с необоснованно завышенной самооценкой. Первого августа семья Уизли традиционно совершала покупки к школе в Косом переулке. Каждому школьнику выделялось восемь галлеонов на покупку подержанных учебников и мантий, а также ингредиентов для зелий. Младшим детям доставался один галлеон, который можно было потратить по собственному желанию или добавить к собственным накоплениям. В этом году произошел неприятный инцидент. Покупки подходили к концу - близнецы купили новые семена и всякую мелочь для их бизнеса, Рон приобрел сладости и мяч, а Джинни уже получила в подарок игрушки. Оставалось приобрести для Чарли и Билла мантии и можно отправляться домой. В магазине одежды Джинни заметила чудесное розовое платье, расшитое стразами и украшенное кружевом. Сестра устроила безобразную истерику и не успокоилась, пока ей его не купили. Молли ни разу даже не подняла на нее голос и потратила на каприз дочери баснословную для семьи сумму - четыре галлеона. Все было бы хорошо, но денег на покупку мантий для Билла не осталось - Чарли мог воспользоваться старыми мантиями старшего брата, а тому было неоткуда найти дома одежду, подходящую ему по размеру. - Перси, ты должен оплатить покупки для брата, - быстро нашла выход Молли. - Нет. - Что значит нет? - Нет, я не буду оплачивать семейные покупки. - Как ты можешь? Ведь Билл - твой брат! - Если вы не будете покупать за четыре галлеона совершенно ненужное Джинни платье, то денег хватит на все покупки. - Перси Уизли - ты ужасный брат. Я никогда не думала, что ты вырастешь жадным и неблагодарным! Артур даже не попытался вмешаться в разгорающийся скандал. Билл попросил закончить спор и предложил тотчас вернуться домой: - Мама, я сам смогу заработать за оставшийся месяц деньги на школьные мантии. Рон раздумывал, не стоило ли и ему попросить что-нибудь сверх положенного галлеона, Джинни просто светилась от удовольствия, остальные дети испытывали далекие от удовлетворения чувства. Пятеро старших братьев остались во дворе обсудить случившееся. - Билл, я не хотел тебя обидеть. Я, конечно, дам деньги на школьные мантии. Просто не хочу, чтобы в семье стало правилом требовать с меня деньги на оплату капризов мелкой стервы. - Перси, не переживай, я сам начну зарабатывать - давно собирался. Если сможешь, помоги с поиском работы. Вижу, ты недолюбливаешь сестренку? - Родители обращаются с ней как с куклой - одевая и любуясь. И не думают, что с ней творится. Она далеко не дурочка и уже давно научилась манипулировать окружающими, получая желаемое. Мама назвала меня жадным. Я приношу домой книги, большая часть домашней библиотеки - моя «добыча», в том числе со сказками для младших. С каждой зарплаты покупаю что-нибудь вкусное и необычное для всей семьи. Но я не хочу повторения сегодняшней ситуации с Биллом - когда вместо покупки для меня чего-то вроде школьных мантий Джинни получит розовый ужас с блестками, зеркало в полный рост или путешествие на Ниагарский водопад. Близнецы переглянулись: - Она наша сестра, мы будем ее защищать и все такое. Но такие решения нам тоже не нравятся. Чтобы получить прибыль в десять галлеонов, мы вдвоем пашем на грядках уже три месяца. И я бы скорее удавился, чем согласился потратить половину из них на кошмарное платье. Мы тоже не хотим, чтобы нас просто заставляли отдавать заработанные нами деньги. Мы не против взаимопомощи или там подарков. Но просто так... Молли все еще сердилась и громко хлопала крышками на кухне, Артур безразлично читал газету, Рон что-то жевал, а Джинни убежала переодеваться - примерно такую картину застали вошедшие в дом братья. Старшие попросили родителей собраться всем вместе в гостиной. Им предстоял серьезный разговор - первый, инициированный детьми. В результате обсуждения, на протяжении которого Перси тренировал собственную выдержку - трудно о чем-либо договориться с человеком, сознательно играющим непонимание, им все же удалось добиться определенной договоренности. Правила остаются неизменными: восемь галлеонов для школьников и один галлеон для остальных, прочие расходы - по возможностям семьи, исключая приоритет одного ребенка за счет ущемления другого. Заработанные самостоятельно до окончания школы детьми средства остаются в их распоряжении. В этом году Билл устраивается на работу, но его школьные мантии все же оплачивает Артур. Джинни предложили выбор: она может оставить себе новое платье, но оно будет считаться общим подарком от семьи на день рождения, или платье возвращается в магазин и она получает подарки как обычно. Джинни оставила платье. Билл нашел работу в «Лавке всякой всячины» Тода Уэмбли. Кроме продажи всяческих мелочей мистер Уэмбли предлагал клиентам мелкие услуги: скопировать книгу, перевести текст, отыскать рецепт, оформить открытку, помочь сочинить стихотворение или письмо и т. д. Лучший ученик курса легко вписался в систему, придуманную хозяином лавки. Он смог продолжить работать и после возвращения в школу. Теперь уже четверо детей Уизли имели собственный доход. *** Второй год новой жизни Перси начался с конфликта с мальчиком по имени Тадеуш Хомски. Тадеуш был на год старше Перси и, сколько себя помнил, жил в Косом переулке. Его отец работал в тату-салоне, а мать была официанткой в кафе «Веселый вепрь». Тадеуш целыми днями болтался без дела на улице в компании таких же скучающих ребят. Перси возмутил Тадеуша просто своим появлением в Косом переулке. Путь от книжной лавки до камина был для Перси практически безопасным, но иногда мистер Флориш отправлял мальчика с небольшими поручениями в пределах волшебной улицы. Вот тогда шанс встретить веселую компанию возрастал многократно. В первый год работы Перси столкнулся с ними дважды, но все обошлось словесной перепалкой. Третья встреча в сентябре восемьдесят пятого закончилась разбитой губой и синяками. Правильный Перси наверняка привлек бы к решению проблемы взрослых, а, возможно, и постарался не провоцировать повторение ситуации, избегая встреч с Тадеушем Хомски и его друзьями. Но сегодняшний Перси решил как следует подготовиться и разобраться с имеющимися к нему претензиями самостоятельно. Девятилетний мальчик потратил две недели, чтобы проанализировать доступные в Косом переулке возможности собственного обучения. Из всех возможных вариантов он остановился на учебе у мастера Киото, державшего Школу боевых искусств. Волшебный мир оказался широк и разнообразен, в отличие от представлений родителей, для которых он ограничивался Хогвартсом, Министерством и домом. Оказалось, что большинство магов не учились в Хогвартсе, а заканчивали обыкновенные маггловские школы и дополнительно учились контролю над собственной магией или магической профессии в частных школах, мастерских или у индивидуальных преподавателей. Хогвартс давал фундаментальное общее образование, там учились в основном незнакомые с магическим миром магглорожденные и потомки аристократов. Представления Перси об окружающем мире за последний год существенно обогатились. И он решительно направился в сторону Школы мистера Киото. Сам мистер Киото оказался здоровенным ирландцем, а помещение его школы ничуть не напоминало японские жилища, массивными деревянными дверями и перегородками намекая на основательность и недюжинную физическую силу хозяина. Своим именем Киото О'Нил, он же мистер Киото, как сам предпочитал себя называть, был обязан матери, особе увлекающейся и эксцентричной. Его происхождение ни к Японии, ни к японцам отношения не имело. - Говоришь, хочешь научиться драться? - Да, сэр. - Не стать великим воином или мастером боя? - Нет, сэр. - И ты готов платить за занятия целых три галлеона в месяц? - Да, сэр. Эта сумма составляет семьдесят пять процентов моего ежемесячного заработка. Если эта сумма возрастет, я готов платить больше из того же расчета - ¾ заработка. - Мне нравится твоя наглость, малыш. Я, пожалуй, соглашусь тебя учить. Договоримся на семидесяти пяти процентах твоего дохода - это заслуживающая уважения оплата, пусть для остальных она и в десять раз выше. Посмотрим, что из тебя выйдет. Теперь рабочий день Перси начинался в девять утра в Школе мистера Киото с часа физических тренировок. В два часа дня он возвращался в Школу для тренировки с использованием магии. Вместе с Перси занимались еще четверо учеников, один из которых был его ровесником, остальные старше на четыре, восемь и двенадцать лет соответственно. Уровень начальной подготовки Перси был плачевным, раньше он непременно бросил бы эту глупую затею, лишь бы не чувствовать себя идиотом и неучем изо дня в день. Но сейчас он сжимал зубы и вновь поднимался, чтобы через минуту оказаться на полу, через боль вставал утром на пробежку и, прихрамывая, спешил на очередную тренировку, боясь опоздать. Стоило ему задуматься о послаблениях, как перед глазами возникал брызжущий слюной министр из вероятного будущего и накатывало ощущение собственной ничтожности. Ни за что. Этого. Больше. Не будет. Весь год слился в сплошную борьбу с собой, тренировки, работу в магазине, дополнительные подработки в лавке Билла и самостоятельные занятия рунами и чарами. За прошедший год Перси лишь однажды не повезло встретиться с Тадеушем, их встреча, естественно, не закончилась безоговорочной победой Уизли, но, по сравнению с предыдущей «беседой», синяков у Хомски и его друзей прибавилось. *** С семьей Перси теперь встречался по вечерам и во время общесемейных обязательных мероприятий. Даже Артур перестал заходить за ним по вечерам, наверное, ради экономии летучего пороха. Дома привыкли к его постоянному отсутствию - одним братом больше, одним меньше... Чтобы не беспокоить маму, он научился сам готовить завтраки. Близнецы были увлечены своим растительным бизнесом, даже зимой что-то планируя и занимаясь экспериментами. Изредка, чтобы не потерять навык, издеваясь над младшим братом. За первый год их чистая прибыль составила восемнадцать галлеонов, на следующий они планировали как минимум вдвое увеличить ее. Мама возилась с младшими. Перси порой казалось, что она продолжала рожать до тех пор, пока не получился идеальный с ее точки зрения ребенок - Джинни. Ее никогда не ругали, потакали желаниям и ожидали подобного отношения от окружающих. Рон вовлекался в занятия с сестрой за компанию, правда, он категорически не выдерживал сравнения, что не улучшало его характер. Незадолго до нового года многие из знакомых Перси по работе в книжной лавке решили сделать ему небольшие подарки, как правило, сладости или полезную мелочь: перья, пергамент. Миссис Грин подарила мальчику вязаные шарф и шапку. А мистер Вуд, непривычно кривя лицо в попытке улыбнуться, отдал Перси фиал с зельем: - Это от ваших веснушек, юноша. Опытный образец. Протирайте лицо каждый день вечером или утром в течение месяца. - Зачем? Что я девчонка какая-то? - Возмущался Перси, выговаривая потом мистеру Флоришу, с которым они в этот день составляли каталог для рассылки и обсуждали проблему с ответными подарками для магов, успевших уже поздравить Перси. - Что ты возмущаешься, ребенок? Мистер Вуд - человек необщительный. То, что он вообще решил сделать тебе подарок - уже необычно. А он еще проявил наблюдательность и сделал подарок адресный. Поверь, вовсе не для того, чтобы тебя обидеть. С одной стороны внимание к твоим нуждам. С другой - подарок ему ничего не стоил, в материальном плане, я имею в виду. Поэтому тебя подарок ни к чему не обяжет. И я советовал бы тебе попробовать его использовать - мистер Вуд никогда не делает бесполезных вещей. Кстати, это хорошая идея для подарков - использовать то, с чем работаешь. - А с чем я работаю? С книгами? - Смотри шире - с информацией! Можешь просто сделать копии книг или оформить выдержки по отдельным темам - от тебя требуется только внимательность к людям. Давно хотел сходить в маггловский книжный магазин, могу и тебя взять с собой. Через неделю Перси удивленно рассматривал свое чистое лицо в зеркале - он даже не задумывался о собственной внешности - с чего бы восьмилетнему мальчишке переживать? Веснушки, украшавшие лица всей его семьи он считал чем-то естественным и не требующим корректировки, иначе его мать, «шикарный зельевар» - как называл ее отец, наверняка решила бы эту проблему. Однажды в начале лета Перси зашел в свою комнату и застал там копающуюся в его вещах Джинни. - Что ты здесь делаешь? - Ты же чем-то пользуешься, что у тебя пропали веснушки. Я тоже хочу, - ничуть не смутилась сестра. - И что бы ты сделала, если бы действительно что-то нашла? Просто забрала себе? - Мне нужнее. Я же девочка! Я должна быть красивой. - Джинни, почему ты просто не спросила? - Ты мне ничего не даешь! Ты даже пожалел для меня платье! - Знаешь, сестренка, нет никакого волшебного средства. Веснушки просто пропали. Почему, я не знаю. И я попрошу тебя больше не заходить без разрешения в мою комнату. Средство от веснушек он собирался подарить ей на очередной день рождения и уже успел заказать в аптеке отнюдь не дешевое зелье. Самой Джинни все равно не удалось бы ничего найти у него в комнате. Получив премию в марте прошлого года, он купил за шесть галлеонов сумку с установленными чарами расширения, закрытую паролем и магией крови, чтобы никто кроме него не смог получить доступ к его вещам. Его мать была достаточно бесцеремонной, чтобы в любое время зайти к нему в комнату и заглянуть в любой угол. А у Перси уже начали появляться личные вещи (волшебная палочка, книги), которые Молли не одобрила бы. Подарок помощника аптекаря тоже был в сумке. Пожалуй, Джинни на свой день рождения получит от него набор из магазина "Сладости Востока". *** Перси продолжал свои утренние (официальные) и вечерние (тайные) пробежки. Однажды вечером он решил вернуться обычным путем - через дверь. Света в окнах было не видно и Перси решил, что все спят. Он уже поднимался по лестнице, когда услышал громкие голоса из комнаты родителей. Удержаться от желания подслушать у мальчика не получилось и спустя несколько мгновений борьбы с собственной совестью Перси замер возле двери. - … я не твой сын! - Билл! Вернись немедленно! Твой отец - Артур Уизли и ты будешь слушаться его! - Нико... - Обливиэйт! В ужасе Перси отскочил и скрылся в своей комнате. На следующий день он предложил старшему брату пойти погонять садовых гномов. Оба брата признавали это дело бесполезным, поэтому с чистой совестью просто расположились на берегу пруда. Перси спрашивал о школе, Билл кратко отвечал. - Билл, ты вчера вечером разговаривал с родителями? - Да. - А почему в их комнате? - Не знаю. Наверное, когда решился на разговор, они были уже у себя. - А о чем был разговор? - Я хотел попроситься отпустить меня в гости к друзьям, они отказали. - Билл, ты можешь сказать, к какому другу собирался? - Нет... Странно. А почему ты спрашиваешь? - Билл, я понимаю, что, возможно, то, что я скажу, покажется тебе бредом. Просто подумай над этим. Я клянусь, что это правда... - Говори уже! - Я вчера слышал окончание вашего разговора. Мама наложила на тебя заклятие забвения. - Вот как... Я не помню. А что ты еще слышал? Перси пересказал ту пару фраз, что застал вчера. - Значит, не мой отец. Чтобы это утверждать, у меня должны были быть причины, о которых я мог узнать в школе. - Надо посмотреть в твоих вещах, вдруг что-нибудь найдешь. Если нет, то доказать или опровергнуть факт отцовства могут гоблины. - Почему ты помогаешь мне? Мы никогда особенно не были близки. Да и мы, как выясняется, всего лишь сводные братья. - Билл, у меня ни с кем в семье нет особенно близких отношений, если ты не заметил. Включая родителей. И я до сих пор под впечатлением от заклятья забвения, примененного мамой к собственному ребенку. - Откуда ты знаешь о заклятье? - Просто знаю. Читаю много. Какая разница? Биллу не удалось ничего найти у себя в комнате. Поэтому вечером поднялся снова вопрос о гоблинах. - Гоблины? - Перси, я знаю, что гоблины могут провести проверку крови, но это стоит денег. У меня есть только шесть галлеонов. Не думаю, что родители пойдут мне навстречу. - Я знаю. Пятнадцать галлеонов. Оставшиеся девять я тебе дам. - С ума сошел? Это же твоя зарплата за два месяца. - Мне все равно пока их почти некуда тратить. Книги мне достаются бесплатно. Родители меня кормят. А одеждой я обеспечен благодаря двум старшим братьям. Только тренировки. - Спасибо, деньги я верну. И при любом результате можешь рассчитывать на мою помощь, когда она тебе понадобится. В понедельник Билл отправился в Косой переулок вместе с Перси - провести день вместе с братом. Перси не планировал сопровождать брата в банк, но Том неожиданно попросил его разменять у гоблинов на кнаты десять галлеонов. Так и получилось, что в Гринготтс братья отправились вместе. Гоблинская проверка показала, что Артур Уизли не имеет никакого отношения к Уильяму Уизли. Действительно, никакого - Артур даже не ввел в свой род Билла, который официально все еще принадлежал к роду своего биологического отца. - И что нам с этим теперь делать? - Радоваться, как сказал гоблин, что тебя не коснулось семейное проклятье Уизли. - Думаешь, в семье моего отца проклятий накопилось меньше? - По крайней мере, каждый второй об этом не знает. Зато теперь понятно, с чего вдруг маме понадобилось выходить замуж за отца. - Да, вот она сказка о большой любви. Мой отец младше матери на три года, получается, что ему было четырнадцать, когда... Если бы об этом стало известно, ее могли обвинить в связи с несовершеннолетним, поэтому не думаю, что семья отца была в курсе обо мне. - А как же их гобелен? - Не знаю. Может из-за возраста отца. Или никто давно на родовой гобелен не обращал внимания. - А как же родословные книги? - Для них точно нужно официальное признание ребенка членами рода. - Билл, по-твоему Артур спас маму, женившись на ней, или шантажировал, чтобы жениться? - Надеюсь, никогда и не узнаю. Кстати, ты узнал еще что-нибудь о проклятии Уизли? - Нельзя проводить дни в Косом переулке и не узнать основные сплетни магического мира. А у тебя есть что-то новое? - Наш прапрапрапрапрадед Родерик Уизли на церемонии совершеннолетия официально отказался от магического наследия семьи. Откат ударил по всем членам семьи, в результате чего род потерял возможность сохранить преемственность поколений - родовая магия больше не поддерживала его членов, собственные магические способности доставались вновь рожденным членам семьи как в лотерее, без какой-либо логики. Тогда случилась еще одна трагедия - сестра Родерика Анна ждала ребенка и откат магии спровоцировал выкидыш, а потом и смерть девушки, любимой жены Ральфа и обожаемой невестки лорда Аппия Малфоя. - Понятно. Я про Малфоев не знал. Значит, старая семейная вражда. Это хорошо, что по крови ты не Уизли. - Чего хорошего? - Ну, вдруг у Малфоев есть какие-нибудь предубеждения. А так ты сможешь при необходимости обратиться к Малфою за помощью. Он же один из твоих ближайших родственников. Так у Перси и Билла появилась общая тайна. Как иначе назвать доступную только им информацию о том, что родителями Билла являются Молли Уизли и Рабастан Лестрейндж? *** Тайну происхождения старшего брата Перси и Билл решили сохранить ото всех: мало ли как вновь найденный папочка отнесется к идее иметь незаконнорожденного сына от Молли Уизли. Придушит еще от радости, и Азкабан не помешает. Билл отправился в школу, а Перси предвкушал год, похожий на прошлый. Отцовство Рабастана Лестрейнджа оставалось тайной до первого урока зелий у пятого курса Гриффиндора. Мальчики не учли (потому что не знали) способности преподавателя к легилименции. Снейп не мог не поделиться такой радостью с другом. - Поздравляю, Люциус. Твоих родственников прибыло. - Лестрейндж, значит. Если мальчишки были в Гринготтсе, то гоблины должны были подтвердить его статус. - Люц, не подставляй мальчишку. Наследство наследством, но мы с тобой знаем о непрочности решеток в Азкабане. Рабастан - тот еще фанатик. - Это пока существует возможность для Лорда вернуться. Если ее не будет... - Белла в любом случае не успокоится. - Значит, упокоится. Рабастан с братом не решатся потерять возможность продолжить род. Еще один довод, что Лорд не должен вернуться. - Решился на ритуал? - У тебя другие предложения? Дело в том, что случившееся во время ритуала усыновления Дамиана Эйвери навело магов на мысль о крестражах Лорда, причем множественных крестражах. Если Волдеморту вообще хватило ума сделать собственный крестраж, ему могло хватить сообразительности наклепать их десяток-другой. Задумавшись о том, что могло выступать вместилищем крестража, маги вспомнили о просьбах Лорда к некоторым из последователей сохранить у себя некие вещи. Белла хвасталась Чашей самой Хаффлпафф. Малфой вспомнил о дневнике Лорда - так и получилось, что один из крестражей оказался в руках магов. Идея была следующая: с помощью имеющегося крестража возродить Лорда. Пока он слаб, выяснить у него об оставшихся крестражах, найти их и уничтожить. Проблема этого замечательного плана была только одна - с помощью метки возродившийся Лорд смог бы контролировать большинство заговорщиков. Чтобы этого избежать, требовался еще один крестраж. Ирония - крестраж, символ независимости от смерти, являлся ахиллесовой пятой мага, делая его зависимым от любого владельца вместилища тени, если, конечно, тот знал, как использовать попавшее в его руки. Если раздобыть Чашу (болтливая Белла хвасталась, что она спрятана в их сейфе), то второй такой крестраж у них будет. Через неделю в своей камере скончалась Белла - совпадение, наверное. Все же Азкабан не предназначен для леди. Малфой отправился в Азкабан на встречу с Рудольфусом по инициативе последнего. Лестрейндж обращался к Люциусу, как к ближайшему родственнику, и просил похоронить Беллатрикс в семейном склепе Лестрейнджей или Блэков. Пять лет оба последних представителя рода провели в Азкабане, и старший брат, Рудольфус, не мог быть уверен, в каком состоянии находится родовой особняк. Существовала возможность, что дом был законсервирован - здесь, в магической тюрьме, братья были лишены возможности доступа к магии рода, которая могла счесть ситуацию аналогичной прекращению рода. Тогда склеп Лестрейнджей будет недоступен, по крайней мере, до тех пор, пока не появятся новые наследники. В этом случае Рудольфус просил обеспечить захоронение тела жены в склепе семьи ее родителей. - Руди, не переживай. Блэки точно возражать не будут. А что с вашими наследниками? Есть кто-то конкретный? - Седьмая вода - не факт, что магия рода признает кого-то наследником в этом поколении. А у нас, сам понимаешь, вряд ли кто-то еще будет. - Незаконнорожденные дети? - Дурак был, в свое время не позаботился. Всегда думал, что у меня есть Рабастан. - А у него? - Вряд ли... Так, Малфой, давай прямо - ты что-то знаешь? - У Раби есть почти взрослый сын. - Насколько ты уверен? - Насколько ты поверишь гоблинам? - Откуда, интересно, почти взрослому взяться, если ему самому всего тридцать? - Это ты уже у брата спрашивай. - Кто еще знает? - Сам ребенок - узнал летом, что с этим делать, еще не определился. Его мать - молчит, как и его приемный отец. Гоблины - у парня появились подозрения и он у них делал тест на родство. Я и Снейп - узнали случайно. Мы тоже болтать не будем. Так что тебе решать. - Кто мать? - Молли Пруэтт. - Уизли, что ли? Артур принял его в род? - Формально дал фамилию. Но в род не вводил, если верить гоблинам. - Молодец, братишка. Получается, на четвертом курсе осчастливил девушку. Что за парень-то? - Многого я не знаю, лично с ним не общался. Зовут Уильям, родился 29 ноября 1970. Сейчас учится на пятом курсе Гриффиндора, один из лучших учеников школы. В конфликты не ввязывается, но постоять за себя может. Особенно хорош в чарах и заклятьях. - Сможешь привести его сюда? - С ума сошел? Хочешь сдать ребенка директору? Ему еще три года учиться. - Ладно, сглупил. Надо бы проконтролировать образование мальчика. Возьмешься? - Без вопросов. - В нашем сейфе хранится родовая книга. Хорошо бы мне самому, но так тоже сойдет. Мне нужен пергамент и перо. Рудольфус написал кровью признание сына своего брата наследником рода и назначение Люциуса его магическим опекуном со всеми вытекающими. Лестрейндж не сомневался в словах Малфоя или в том, что тот выполнит обещание позаботиться о наследнике, - в таких вещах маги не врут, особенно, если подтверждают свои слова магическими клятвами. - Лист нужно вложить в родовую книгу, чтобы эта бумага стала действительной. На втором пергаменте Лестрейндж написал доверенность для Малфоя на доступ к сейфу. Малфой сдержался и не выдал радости по поводу второго документа. Если даже Чаша не в этом сейфе, то Билл, как наследник, в семнадцать (почти через год) получит доступ к оставшимся. *** Малфой отправился сразу в Гринготтс. Родовая книга Лестрейнджей для него открылась, но все ее страницы были чистыми. Люциус вложил в нее пергамент с распоряжениями Рудольфуса и стал свидетелем удивительного события: отдельный лист растворялся, исчезая, в то время, как на чистой странице книги проявлялся его текст. Не было ни дыма, ни других эффектов. Малфой положил руку на книгу и произнес: «Принимаю обязательства», магия подтвердила клятву. Лорд вновь открыл книгу, теперь он получил доступ к тексту, имеющему отношение к воспитанию наследника. Что же, обязательства надо выполнять, и Малфой сделал две копии книги - для себя и для воспитанника. Люциус осмотрелся: на стеллаже среди прочих артефактов стояла она, Чаша Хаффлпафф. «Сегодня явно мой день», - думал лорд Малфой, осторожно, не притрагиваясь руками, убирая раритет в захваченный с собой мешок для артефактов. С посещением наследника Лестрейнджей тоже тянуть не стоило - магия будет требовать выполнения взятых на себя обязательств. Снейп, рассерженный огромным по собственным меркам количеством несчастных случаев на уроке пятого курса Гриффиндора, назначил отработку их вновь назначенному старосте - Биллу Уизли: - Привыкайте, Уизли, отвечать за своих лентяев-подопечных! Вечером Билл не застал в кабинете зельеварения ожидаемую гору грязных котлов. Мрачный Снейп пригласил его войти в свой кабинет декана, где удивленный школьник со все возрастающим удивлением узнал еще одного посетителя - лорда Малфоя. - Рад, наконец, встретиться с Вами, Уильям Реджинальд Лестрейндж, - начал первым Малфой. - Разрешите представиться - лорд Люциус Малфой, Ваш магический опекун. - Откуда... - Нам с Вами еще работать и работать. Начнем, пожалуй, с самого актуального - необходимости защиты разума. Встреча с опекуном продолжалась еще полчаса. Билл обзавелся набором артефактов и договорился насчет помощи с защитой разума для одного из своих младших братьев - Перси. Напоследок Малфой пообещал, что их встречи в школе продолжатся, хоть и будут происходить в течение учебного года нечасто. За несколько месяцев, прошедших с того момента, когда он узнал секрет собственного происхождения, Билл успел множество раз переоценить свое отношение к ситуации в целом и к родителям, в частности. Сейчас он был обижен и зол на Молли и Артура Уизли. Не за обстоятельства своего рождения или их свадьбы - не ему судить, не за жизнь семьи - кто знает, что другие люди считают правильным, но за решение проблем с помощью заклятья забвения. Что еще в его жизни было ложью, прикрытой «обливиэйтом», другими заклятьями или даже зельями? В итоге решение не пришлось принимать ему самому - появление Малфоя определило судьбу юноши, известного, как старший ребенок многодетной семьи Уизли. Новый статус Билла решено было постараться сохранить в тайне, как минимум, до окончания Хогвартса. Сам Билл, несмотря на причитающееся наследство и открывающиеся перспективы, все еще не был уверен, что вытащил счастливый билет, - слишком неоднозначна была слава его новых родственников, за которыми тянулся широкий след крови и безумия, что не отрицало существующего на протяжении не одной сотни лет уважения магической силы рода и признания заслуг его членов. - В конце концов, выбор всегда за самим человеком. Тебе решать, какую память после себя оставить потомкам, - успокоил его новоявленный опекун.