Ликорис

      Нервный срыв, заставший Такемичи врасплох, позволил ей наконец-то отпустить все излишние переживания. Ей стало проще, будто вместе со слезами и криками в тот вечер вышли практически все неприятные беспокойства, ненужная злость и, что самое главное, почти все накопленные страхи. Отчего-то резко стало проще смотреть в будущее, планировать его.       Если раньше, когда Такемичи только-только проснулась от того кошмара, где Хаккай застрелил Майки, девушка только и могла, что думать о безысходности ситуации и своих личных эмоциональных привязанностях, то теперь она будто очнулась.       Кисаки был ей дорог, потому что она встречалась с ним последующие лет семь, не меньше. Они поженились, создали семью и собирались привнести в этот мир новую жизнь. Однако это было там, в невозможном будущем, которое Ханагаки собиралась переписать. Да, будет жалко разрушать то, что она строила эти семь лет, однако разве ж она переживала это лично? Нет, это были глубокие эмоции от остаточных воспоминаний. На самом деле она никогда не шла под венец, никогда не была беременна и никогда не выбирала имя для будущего ребёнка. А потому и расставаться с тем, что ей никогда и не принадлежало, было проще.       Этого никогда в её жизни не было. И вряд ли будет. С Кисаки.       Такемичи в моменты размышлений всегда неосознанно клала руку на живот, а когда обнаруживала это — сразу же одёргивала. «Конечно, — понимала она, — это будет преследовать меня ещё долгие годы. Аки или Ясухиро — кто бы ни был тем ребёнком — я буду вспоминать о нём или о ней и сожалеть, потому что в своих воспоминаниях уже успела привязаться. Я воспринимала себя его или её матерью. Это так просто не пройдёт. Но я могу поиграть в самообман. А потом… потом станет проще. Сейчас куда важнее моя цель».       А цель была всё так же проста и сложна одновременно: спасти друзей. Смерти Дракена удалось избежать, как и смерти Баджи. Однако вместо Кейске пострадал Чифую, чего в прошлом Такемичи никогда не случалось. Это говорило о том, что она уже настолько повлияла на историю, что под раздачу начали попадать непричастные. И если сегодня был травмирован Чифую, то в следующий раз может не повезти какому-нибудь Мицуе.       Таков был эффект бабочки. Судьба становилась всё более непредсказуемой.       А потому её надо было обуздать.       И первым шагом стало проникновение на территорию Чёрных Драконов. Конечно, Такемичи могла спокойно ходить по всему Токио, при этом не обращая внимания на то, какая территория какой банде принадлежала, однако, будучи девушкой Майки, она должна была быть аккуратной с этим. И именно этот факт стал причиной того, почему на собрании банды спасения Тосвы Баджи высказался резко против.       — А что, есть кто-то ещё, кто сможет это сделать? — спокойным, даже миролюбивым тоном поинтересовалась Такемичи сразу после того, как Кейске закончил свою гневную тираду.       — Я могла бы… — неуверенно предложила Хина.       — Нет! — одновременно воскликнули Баджи и Такемичи, а потом удивлённо переглянулись.       — Это слишком опасно для тебя, — вздохнула Ханагаки, повернувшись обратно к подруге.       — Ничего опасного! Просто погуляю тут и там, понаблюдаю за Драконами…       — Ты слишком маленькая и слабая. Тебя заденут — рассыпешься. Не соберём. Сиди дома. Или на своих уроках, — отрезал Кейске, сложив руки на груди. — Идёт коротышка. Решено.       — Я всегда знала, что ты очень за меня переживаешь, — саркастично заметила Ханагаки, закатив глаза. Впрочем, она и сама понимала, что Баджи о ней чересчур волнуется: вон, целый недовольный монолог минуты три назад выкатил. — Ладно, вернёмся к теме разговора. Я собираюсь не просто прошвырнуться по их территории, но и пообщаться с сестрой Хаккай-куна. Хочу понять, что у них такое в семье творится, раз Хаккай-кун убил своего старшего брата, а заодно втереться в доверие. Узнать, когда будет совершено убийство и предотвратить его.       — Да насилие там творится, — пожал плечами Баджи. — Об этом много знает Мицуя, но ни он, ни сам Хаккай не распространяются. А я это так, мельком услышал.       — Любишь подслушивать, — заметила Хината, скрестив руки под грудью.       — Считай, практически хобби, которое спасает чужие задницы, — подмигнул ей Баджи, и девушка резко отвернулась от него, чуть задрав нос.       Такемичи едва сдержалась, чтобы не закатить глаза: эти двое прям любили ходить вокруг друг друга, но никто так и не решался на первый шаг. За ними было забавно наблюдать, но в другое, более мирное время.       Девушка хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание и намекая, мол, надо бы вернуться к теме разговора.       — Баджи-кун, твоя задача аккуратно — подчёркиваю, аккуратно, — выяснить у Хаккай-куна или Мицуи-куна, где любит зависать сестра Хаккай-куна. И желательно ещё узнать, когда, чтобы я могла её подловить. Также узнай, наблюдает ли за ней кто-то из Драконов — вряд ли Тайджу-кун оставит её без присмотра. Учитывая связи с якудза и преступным миром, высока вероятность, что он может попытаться в зародыше предотвратить угрозы членами семьи в свою сторону. А твоя, Хина-чан, задача — поговорить с семьёй.       Кейске важно кивнул. Тачибана нахмурилась, но довольно скоро пристыженно опустила голову: она уже почти третью неделю жила у подруги.       Так и началась подготовка к их плану. На всё про всё ушло два дня, и то потому, что Баджи тормозил с выуживанием информации. Но это того стоило.       Было определено три основных места, куда любила ходить Юзуха — а именно так звали сестру Хаккая. Первым местом было уличное кафе неподалёку от дома, где девушка постоянно покупала панкейки. Вторым местом был школьный клуб кюдо, где Шиба являлась капитаном. И, наконец, третьим местом была пекарня рядом со школой, куда девушка повадилась ходить после уроков. Методом банального исключения Такемичи тут же вычеркнула клуб кюдо. Затем выбор встал между кафе и пекарней, но, рассудив, что во втором случае с Юзухой будет гораздо проще заговорить, в один из дней Ханагаки благополучно сбежала с последнего урока.       Дорога заняла у девушки минут сорок, практически пятьдесят, так что она едва успела к окончанию занятий Юзухи.       Шиба была выбрана их целью не просто так. Во-первых, подкрадываться через неё проще, чем через Хаккая, который от вида девушек впадал в ступор, боясь даже слово лишнее вымолвить. Во-вторых, самой Такемичи было проще найти подход к девушке, чем к парню. Тут посочувствовать, здесь — улыбнуться, там — чуть надавить — и информация у неё в кармане. И, наконец, в-третьих, если наблюдателей из Драконов насторожит, что рядом с Юзухой крутится девушка главаря другой банды, они вполне могут выйти с ней на контакт. Скорее всего, ей будут угрожать, причём не рядовые члены, а кто-то из верхушки, что означало не только шанс встречи с Коконоем или Инуи, но и шанс попытаться разговорить их, а, возможно, даже и предотвратить трагедию — будущую смерть Майки. Если Хаккай не станет главой Чёрных Драконов, если он не прикончит своего брата в ближайшее время, то он никогда не выстрелит в Майки в Маниле.       Ко всему прочему, девушке было банально жалко Хаккая. Сам по себе Шиба был очень добродушным и милым парнем, хоть по его внешнему виду так и не скажешь. Он многое пережил и через многое прошёл, поднялся от заместителя командира до главаря банды. Убил брата. Убил человека, которого считал близким другом. Поклялся защищать её, Такемичи. И пусть это всё произошло в том будущем, которое Ханагаки так сильно желала отринуть, воспоминания о чужой доброте и отваге не покидали её.       Девушка глубоко вздохнула. Она хотела спасти не только жизни своих друзей, но и их души. А душа Хаккая уж точно окажется разорвана в клочья грядущими событиями.       Про поломанную психику лучше вообще не упоминать.       Помотав головой, тем самым стараясь отвлечься от неприятных мыслей, Такемичи как ни в чём не бывало зашла в пекарню и принялась выбирать сладости. Честно говоря, от их количества и разнообразия аж глаза разбегались, а во рту скапливалась слюна — так сильно хотелось попробовать каждую вкусняшку. Однако девушка помнила о своей миссии, то и дело поглядывая в сторону входа.       И лишь по прошествии десяти минут, когда даже продавец начал странно поглядывать в сторону покупательницы, которая всё ходила вокруг прилавков, никак не решаясь, что же ей ещё купить, на пороге наконец-то объявилась Юзуха. Такемичи тихо выдохнула: она уже успела почувствовать себя дурой-сталкером.       — Я тебя уверяю, здесь самые вкусные тарталетки! — громко воскликнула Шиба, хватая подругу за руку и буквально волоча её к холодильнику рядом с Ханагаки. Повезло! — Я тут уже практически всё перепробовала!       — Именно поэтому учитель и ругается, что ты потолстела, — насмешливо фыркнула её подруга, но Такемичи уловила в её тоне нотки нежности и заботы. Значит, дружат они достаточно близко. — Ладно, возьму эти твои тарталетки.       — Супер! А я пока наберу булочек с корицей! — И Шиба побежала к стеллажам с хлебом.       Ханагаки на секунду замялась, затем глубоко вздохнула, стараясь унять непонятно откуда выскочившее волнение и, чуть улыбнувшись, направилась к увлечённой Юзухе.       — Здравствуй, — немного смущённым тоном поздоровалась Такемичи. Шиба резко обернулась, на рефлексах поджимая руку — явно выработала за годы домашнего насилия, — отчего чуть не уронила пакет с булочками, а затем чуть улыбнулась.       — Ну и испугала ты меня!       — Прости-прости, — замахала руками девушка. — Я просто случайно услышала твой с подругой разговор. Ты сказала, что уже всё здесь перепробовала, а я… понимаешь, никак не могу выбрать, что купить. Проходила мимо и увидела — новая пекарня. Ну, решила зайти, а тут столько сладостей! Обидно, что и кошелёк дома забыла, сразу всё взять не получится. Вот и решила посоветоваться. А то минут десять хожу, на меня уже странно смотрят… — под конец она говорила уже совсем тихо.       Юзуха удивлённо моргнула, а затем рассмеялась, по-дружески хлопнув Такемичи по плечу.       — Не волнуйся ты так, не съем тебя! — хохотнула она. — Конечно подскажу! Я тут завсегдатай! Есть какие-нибудь предпочтения? Каков бюджет?       — Пятьсот йен, — с готовностью отозвалась Ханагаки.       — Негусто. Но что-нибудь подберём. Вкусовые предпочтения?       — Честно, я больше хотела своего парня порадовать. Он обожает дораяки.       — Значит, бобовая начинка, — поняла Юзуха, задумчиво закусывая губу. — Как насчёт ёкана? Тут есть несколько видов, но я больше всего люблю с грецким орехом.       — О, правда? А они вкусные?       — Клянусь своей душой гурмана! — пошутила Шиба.       — Тогда точно беру! — улыбнулась Такемичи. — Так, оно тут весовое…       Вместе они отобрали самые красиво и аппетитно выглядящие кусочки нарезанной сладости, а затем направились к продавцу за прилавком. У Ханагаки в руках был пакет с ёканом, у Юзухи — пакет с булочками.       — А вообще, странно, что в пекарне продают не только хлеб, — поделилась своими размышлениями Такемичи, пока кассир пробивал ей покупку.       — Ну и что? Главное, что вкусно! У меня младший братишка в полном восторге. Да и старший, признаться, тоже добреет, когда видит сладости отсюда. — Девушка немного помрачнела, что не укрылось от внимательного взгляда Ханагаки. Значит, отношения в семье более чем напряжённые — хотя какими ещё они могут быть, учитывая факт домашнего насилия?       У Юзухи, к слову, на лице не было видно ни синяков, ни заживающих ран, ни кровоподтёков. Либо Тайджу какое-то время не применял насилие, либо старался не бить в открытые части тела, чтобы не пришлось разбираться с полицией и опекой. Такемичи склонялась ко второму, особенно учитывая тот факт, как порой морщилась Шиба от слишком резких движений рукой.       Что ж, учитывая состояние Юзухи, вполне вероятно, что убийство Тайджу произойдёт совсем скоро.       «Хотя не факт, — мысленно покачала головой Ханагаки. — Они с Хаккай-куном терпели эти побои долгие годы, так что могут потерпеть ещё. Надо понять, в какой именно момент сорвёт предохранители. Неделя? Месяц? Два месяца?»       Из смутных воспоминаний Такемичи из двух — почти трёх — жизней Чёрные Драконы присоединились к Тосве до убийства Эмы — до двадцать второго февраля. Таким образом, в течении следующих трёх месяцев Тайджу будет убит.       Но вот когда? И где?       Девушка отложила эти размышления в сторону: сейчас не время и не место. Скорее всего, у неё есть хотя бы месяц, и за это время надо втереться в доверие настолько, что Юзуха сама захочет посвятить её хотя бы в часть тайны семейной драмы.       Но пока что давить было нельзя. Сейчас стоило отступить, чтобы в следующий раз продвинуться ещё на шаг вперёд.       Такемичи мило улыбнулась, прижимая пакет с ёканом к груди, стараясь при этом выглядеть как можно невиннее и нежнее. Так, будто она взбудоражена новым знакомством и безмерно благодарна неожиданной чужой помощи.       Судя по мягким взглядам Юзухи и её подруги, у неё получилось.       — Спасибо большое, — низко поклонилась Такемичи. — Если бы не ты, я бы тут точно застряла!       — Да не за что! Мне-то несложно. Главное, чтобы твоему парню понравилось! — подмигнула собеседница.       — Кстати, я… Меня зовут Такемичи Ханагаки, приятно познакомиться! — ещё раз низко поклонилась девушка. Юзуха тут же поспешила распрямить её и протянула ладонь для рукопожатия.       — Шиба Юзуха, очень приятно. И не смущайся ты так! Говорю же, не укушу!       — Сато Мияко, — представилась подруга Юзухи. Впрочем, её имя не особо интересовало Ханагаки.       Наконец, они втроём вышли из магазинчика и повернулись в разные стороны. Такемичи — к станции, Мияко и Юзуха — к школе.       — Ну, если ещё раз пересечёмся и тебе понадобится помощь в выборе сладостей, то ты обращайся! С радостью подскажу! — упёрла руки в бока Шиба.       — Спасибо большое, — улыбнулась ей Такемичи. — Если окажется так же вкусно, как ты поклялась, то я обязательно наведаюсь сюда в ближайшем времени! Мой парень жуткий сладкоежка!       Юзуха рассмеялась, на губах Мияко появилась лёгкая улыбка, и девушки окончательно распрощались.       Такемичи направилась к станции едва ли не вприпрыжку: наконец-то события развивались согласно их с Баджи и Хиной плану! Главное теперь не оступиться, и тогда Юзуха уж точно попадётся в расставленные ими сети, а там уж… Там и Майки будет спасён.       Девушка достала телефон, тут же отыскивая нужный контакт. Спустя всего три гудка в трубке раздался чуть сонный голос Майки.       — Такему-учи? — чуть протянул он.       — У меня есть сладости. Встретишь через минут двадцать пять на станции?       — Лечу. — И сбросил звонок. Такемичи рассмеялась: только что её настроение стало ещё лучше.