Закат Цивилизации

Пустыня. Бескрайняя и безжизненная. Выжженная лучами разъяренной звезды. Сияющий шар посреди неба освещает мертвую планету сутки напролет, не давая ни секунды отдыха. Хотя… Можно ли говорить о сутках в мире, где само время остановилось? Где растворились понятия «неделя», «месяц», «год»? Где даже не бывает ночи? Едва ли. Этот мир вступил в вечную Эпоху Песка. Бесконечные дюны, огромные камни да свирепый ветер, дующий со всех сторон сразу, — единственные властелины этих земель. Вода и плодородная почва просто не могут существовать в подобных условиях. А без них не может существовать и сама жизнь. Здесь нет ни птиц, ни зверей, ни крохотной травинки. Ни людей. Этот мир, казалось бы, мертв. Однако не совсем. В пустыне существует одно примечательное место, которое могло бы заинтересовать стороннего наблюдателя, конечно, если бы такой нашелся. Источник. Древнее хранилище энергии. Кто создал его и для каких целей — тайна, но единственная имеющая значение для нас вещь то, что Источник сыграл огромную роль в мире без будущего. Можно сказать, ключевую роль. Странный артефакт захоронен в небольшой пещере и представляет собой алтарь из неизвестного материала. Достаточно одного взгляда на это поразительное творение, чтобы понять, что его создал настоящий мастер: прямые линии, ровные углы, безупречно выполненный замысловатый орнамент. Наверняка когда-то с его помощью проводили ритуалы или даже жертвоприношения, но теперь… Теперь Источник является главной святыней молодого народа Шиида, а пещера, скрывающая его от ветра и песка, покоится под огромным городом, настоящим бриллиантом этого иссохшего мира. Да, на первый взгляд он может показаться грубым и примитивным, но и существа, построившие его, далеки от искусства архитектуры. И тем не менее, как бы ни были слабы их представления о зодчестве, они приложили сверхъестественные усилия, стараясь возвести в условиях вечных руин нечто прекрасное. Пусть строительными материалами шиида служили лишь камни и песок, удивительный город все равно вышел по-своему изящным. Длинные, прямые улочки, тянущиеся вдоль рядов богато украшенных орнаментами бескрышных хижин, радиально сходятся к главной площади поселения, посреди которой возвышается статуя, чем-то отдаленно напоминающая фигуру шиида, показывающую пальцем на раскаленный Солиус. Никто, кроме самих шиида, не сможет объяснить, что символизирует эта причудливая скульптура, носящая достаточно скромное название «Новый пророк». Главная площадь упирается в самое крупное здание города – храм. Пятиярусное строение как огромная лестница устремляется к небу. Лестница, конечно, кривовата и асимметрична, но, учитывая, сколько испытаний выпало в недавнем прошлом на долю несчастного храма, можно сказать, что это действительно величественное сооружение, тем более что оно было построено голыми руками и магией, без применения каких-либо сторонних механизмов. У основания храма притаилась пещера со священным Источником, окруженная оградой и ритуальными статуэтками. Поселение кажется незыблемым, но, по иронии судьбы, мало что может посоревноваться с ним в хрупкости. За свою короткую историю оно пережило уже не одно падение и вынесло уроки. Теперь город находится под неусыпной охраной двух высоких стен, протянутых по периметру. Стены, может быть, и не слишком красивы, но вполне надежны: верховный жрец лично контролировал их возведение, потому что городу была необходима защита. Не от врагов – какие здесь могут быть враги? – от пустыни. От ветра и песчаных бурь, терзающих шиида с пугающей неумолимостью, разрушающих дома, сметающих все на своем пути. Бедный народ прошел через многое и в продолжении своей трагичной истории заслужил право на безопасность. Хотя бы относительную. В былые времена едва ли кто-то из шиида мог задуматься об этом. Думать было недопустимой роскошью, привилегией кучки избранных. Из более чем двух сотен шиида лишь одиннадцать могли позволить себе это, и лишь один действительно позволил. В большей своей части народ представлял собой безвольное, внушаемое стадо, непостоянное, плывущее по течению, управляемое Кругом Жрецов. Хотя слово «управляемое» не совсем верно описывает ситуацию. Многие ли жрецы действительно желали нести бремя власти? Были ли они лидерами или же заботились лишь о своем спокойствии и вещах столь эфемерных, что не стоили даже мимолетного упоминания? Как бы сложилась судьба города в таких условиях, если бы его существование не продлевалось Источником и единичными здравыми идеями? Круг Жрецов не видел жизнь, фанатично увлеченный призрачными стремлениями, и в погоне за фантазиями допустил бы гибель своего города, им же и созданного, если бы не случай, изменивший все. Один-единственный случай, который повлек за собой вскрытие древней библиотеки, зарождение свободомыслия, предательство и скорое низложение Круга. Этот ряд событий, запущенный случаем, приведенный в движение своенравной песчаной бурей, ознаменовал начало новой эры для шиида. Особое место в ней было отведено узурпаторам, осуществившим государственный переворот, и кардинально поменявшим вектор развития своего народа. Их было двое. Фраус и Пиений.

***

Шиида приняли перемены без особого труда. Сложности начались уже потом, когда у нового правительства появились старые, до того тщательно замаскированные, проблемы. Восстановление пострадавшего храма, возведение стен, реформирование совершенно неоптимизированного города заняли уйму времени и при этом оказались далеко не самым серьезным препятствием на пути к будущему. Гораздо большие затруднения вызвала работа с народом. Дар индивидуальности не всем пришелся по душе, и Фраус неоднократно срывал голос, пытаясь донести до своих сородичей, как сильно они ошибаются. Все попытки обратиться за помощью к Пиению разбивались о стену упрямого сопротивления. Впрочем, на то были причины: Пиений сам стоял в тупике. Кристаллы оказались не без подвоха, и Пиений был вынужден признать, что в решениях Мериана крылась крупица здравомыслия. Использовать один и тот же кристалл для просвещения нескольких шиида в действительности было не самой лучшей идеей. Ничего критичного, конечно, но личность у таких шиида получалась настолько же одинаковой, как и ее прежнее отсутствие. И это совершенно не укладывалось в грандиозные планы бывшего жреца, а ныне первого советника. Повторная экспедиция в библиотеку привела к неутешительным выводам: кассет, конечно, много, но шиида все равно чуть ли не вдвое больше. Рыться в песке в поисках новых источников кристаллов желания ни у кого не оказалось, и после долгих раздумий и совещаний Пиению все же пришлось смириться с тем, что характеры так или иначе будут повторяться. И ладно бы, если бы на этом неприятности закончились. Однако в ходе дальнейших экспериментов выяснилось, что попытка воздействовать на уже обработанного шиида каким-либо другим кристаллом не оказывает практически никакого эффекта на подопытного и существенно не меняет его характер, что окончательно вывело первого советника из себя. Он, конечно, догадывался о чем-то подобном, наблюдая за Фраусом, попавшим под последовательное влияние аж трех кристаллов и изменившимся только внешне, но теперь смог убедиться в этом наверняка. Что же ему было делать с несколькими десятками шиида, по-прежнему являвшимися копиями друг друга? Пиений вышел из ситуации с присущей ему радикальностью. В какой-то момент все «бракованные» подопытные просто исчезли, будто их и не было, и заменились новыми, «чистыми», только вышедшими из Источника. Жестоко, но действенно. Если бы Фраус знал о подобных методах облагораживания нации, он бы пришел в ужас, но Пиений старательно заботился о том, чтобы верховный жрец знал ровно столько, сколько нужно, и ни словом больше. Конечно, нельзя сказать, что Фраус ни о чем не подозревал, но вечные проповеди и контроль за строительными работами выматывали его чуть ли не до потери сознания. К тому же, на каком-то подсознательном уровне, Фраус все еще боялся Пиения и разделял его позицию «меньше знаешь – спокойнее живешь». Не совсем пристойное поведение для верховного жреца, но в свое оправдание Фраус всегда мог напомнить, что этот титул закрепили за ним против его воли. Так, на компромиссах и условностях, вырос новый город. Когда титанический труд все же был завершен, и Фраус, и Пиений смогли выдохнуть с заметным облегчением. Они оба проделали невероятную по своим масштабам работу и могли бы взять небольшую передышку… они заслужили… им хотелось так думать. Но привередливая судьба распорядилась по-другому. Вестником дурных новостей оказался «Новый пророк». Когда уставший Фраус вышел на главную площадь, чтобы перевести дух и осмотреть результат своих трудов, он, к своему удивлению, заметил, что палец статуи показывает не на Солиус, а на ослепительно синее, чистое небо. Верховный жрец несколько раз обогнул «Пророка», но тот все равно продолжал указывать в пустоту, как бы сильно ни менялся ракурс. Вечный Солиус покинул привычное местоположение и сдвинулся далеко влево.

***

- Что случилось? – Пиений был несколько озадачен тем, что верховный жрец собрал экстренное совещание не на привычной верхушке храма, а прямо на центральной площади. Еще большую неясность вносил весьма урезанный характер собрания: новый Круг Жрецов участия в нем не принимал. - Подойди сюда, - Фраус воровато оглянулся, но никого поблизости не заметил. Площадь пустовала, за исключением нескольких шиида, что-то деловито обсуждающих в отдалении. Если говорить тихо, они наверняка ничего не смогут услышать. Пиений послушно подошел, заинтригованный атмосферой повышенной секретности. Как правило, он не принимал всерьез опасения верховного жреца, но иногда Фраус выдавал действительно полезные идеи, которые стоило принять на заметку. Возможно, сейчас наступил именно такой момент? - Слушаю. - Посмотри на Солиус, - прошептал Фраус, кивнув в сторону звезды. – А потом на статую. Первый советник выполнил команды автоматически, не задумываясь о каком-то смысле манипуляций, и перевел вопросительный взгляд на Фрауса. Это уже вошло в привычку. Пиений не считал себя подчиненным своему соратнику, скорее уж наоборот, но, соблюдая некий негласный набор правил, часто играл на публику, подчеркивая главенство Фрауса. Иной раз даже при отсутствии публики, чтобы не выходить надолго из роли. Вторым номером быть спокойнее и несоразмерно приятнее, особенно, если в твоих руках абсолютная власть над первым. Так почему бы и не исполнить прихоть верховного жреца, раз уж все равно непонятно на кой тому сдалось это небо? - Ну? Ничего не заметил? – нетерпеливо спросил Фраус. - Нет, - Пиений вздохнул, разом потеряв маску верного подданного. - Если тебя что-то беспокоит, возможно, стоит сказать об этом прямо? Советник должен советовать. Можно даже замаскировать совет толстым слоем иронии или сарказма, он все равно останется советом. Технически. Фраус не обратил внимания на укол Пиения и показал пальцем на светило, копируя позу «Пророка». - Статуя должна указывать на Солиус, верно? Мы сами высекли ее, и я точно помню, что тогда она указывала на Солиус. А сейчас? Пиений еще раз взглянул на скульптуру, затем перевел взгляд на палец Фрауса и согласно кивнул: - Ты прав. Солиус сместился. Думаешь, это что-то значит? - Не знаю, - верховный жрец опустил руку и беспомощно посмотрел на звезду. – Хотел бы я знать. Было бы гораздо проще, если бы мы знали о нем хоть что-нибудь. А пока мы знаем только то, что без него мы все погибнем. И вдруг… ну просто вдруг случится так, что Солиус будет двигаться все дальше, и дальше, и дальше, и так, пока не исчезнет совсем? Такое возможно? Что же мы будем делать? Пиений нахмурился. В словах Фрауса была логика. И это как раз меньше всего нравилось советнику. Если Фраус прав, события могут приобрести катастрофический оборот. Пиений не хотел даже думать о том, что может произойти, если Солиус исчезнет с неба, однако звезда действительно сдвинулась. И сдвинулась сильно. - Возможно, это нормально для него, - предположил Пиений. – Может быть, он скоро вернется на место? - Может быть. А может, нет. - Может, - задумчиво повторил советник, изучая расстояние от пальца статуи до Солиуса. – Надо продумать этот вариант. Скорее всего, наши раздумья окажутся напрасными трудами, но если все-таки нет… - Пиений поспешно перебил себя. – Следи за ним. Следи, куда он движется. Постоянно. Пока нет причин для волнения. - Хорошо, - Фраус почувствовал несильное, но все же облегчение. Он все еще не ощущал себя лидером и подсознательно полагался в любой сложной ситуации на Пиения. Так было раньше. Так, судя по всему, будет всегда. Такой беспомощный шиида не может быть верховным жрецом, так почему бы не взвалить все проблемы на советника, который всю свою жизнь брал инициативу в свои руки? – Остальным лучше пока ничего не говорить? - Ни в коем случае. У нас только все в большей или меньшей степени успокоилось, лишняя паника будет вредна, - Пиений последний раз бросил взгляд на «Пророка» и медленно пошел к ближайшему выходу с площади. – Следи. Фраус прислонился к статуе и закрыл глаза. Удушающий страх, уже давно не захлестывающий его сознание с такой силой, вернулся.

***

Моррис брел по пустыне, постепенно удаляясь от города. Подобные прогулки были для него в порядке вещей и доставляли массу удовольствия. Тишина, спокойствие, одиночество, абсолютное единение с собой и своими мыслями – большего Моррису не было нужно. Он не догадывался о своей прошлой жизни, и никто не спешил посвящать его в излишние подробности, но любовь к уединению и спокойному философствованию вернулась к нему в новой реинкарнации. Пиений в процессе «кристаллизирования» Морриса оценил иронию, но оставил свои наблюдения при себе, не посвятив в них даже Фрауса. Советник опасался, что верховный жрец сочтет абсолютно случайное совпадение жестокой шуткой над бывшим великим пророком Шиида, к которому Фраус испытывал сочувствие даже по прошествии длительного времени. Пиений не любил Мериана, это правда, но у него и в мыслях не было как-либо издеваться над его памятью. Моррис просто получился… сильно схожим со своей прошлой личностью. И всего лишь. Никакого злого умысла и подтасовки кристаллов. Так или иначе, Моррис продолжал свой путь по известному только ему маршруту, погруженный в мир образов, размышлений и фантазий. Иногда он ускорялся или, наоборот, замедлялся, резко останавливался, что-то шептал под нос, размахивал руками или садился на песок. В этом состоянии Моррис мог пребывать неопределенно долго, блуждая кругами вокруг города, пока его не приводили в чувство кто-то из сородичей или зарождающаяся песчаная буря. Особой надобности в нем не испытывали, вреда он никому не причинял, и поэтому никто из шиида не был против его регулярных прогулок. Однако на этот раз покой Морриса нарушило нечто похуже любой песчаной бури. Сначала появилось тихое гудение. Настолько тихое и неприметное, что философ даже не понял, что источник звука находится в реальном мире. Он бы и вовсе не обратил на него внимания, если бы не постепенное усиление раздражителя. Через несколько минут игнорировать посторонний шум было уже невозможно. Тогда Моррис в растерянности остановился и огляделся по сторонам, но пустыня была неизменна молчалива. Звук доносился сверху. Моррис поднял голову и тихо вскрикнул от неожиданности. Прямо перед ним с небес медленно и величаво опускался странный предмет, ослепительно сияющий на Солиусе. Форма странного предмета не подлежала никакому описанию, размер превышал добрую половину храма, а сверкающая оболочка намекала на неизвестный шиида материал. Легкая и непринужденная левитация гиганта только добавляла общей картине иллюзорности. Такого Моррис не мог себе представить даже в самых смелых своих фантазиях. Его нервы не выдержали. Издав еще один вопль, гораздо громче предыдущего, шиида бросился в город, под защиту прочных стен.