Team Minato.AU

      Две недели прошли. И Рин наконец-то смогла встать с этой злополучной кровати, ставшей для девушки прямо-таки настоящей тюрьмой. Обито радовался как малый ребенок, когда Нохара сделала свой первый шаг после тяжелого восстановления. Все-таки что-то привычное в Учихе осталось. Однако этот что-то "привычное" проявлялось только по отношению к Рин. Ко всем остальным людям в мире, Обито продолжал относиться как к врагам. За эти две недели Рин все-таки сумела выпытать у друга что же его так изменило. Оказалось, что один "больной дед психопат", чье имя Обито в упор отказывался называть, раскрыл парню глаза, показал каков на самом деле этот мир. А мир этот был страшным, лишенным счастья и радости. Как заявлял Обито, для него единственная радость - это сама Рин. И если он потеряет ее, то Обито просто-напросто потеряет смысл в жизни, в конец убедившись в том, что этот мир одна сплошная ошибка.       Честно говоря, Рин запуталась в этом "новом" Обито. Он был таким... странным. Будто сам запутался в своих мыслях и чувствах. И Рин очень хотела помочь ему обратно распутаться. Но он только и может повторять "этот мир ужасен и не стоит нашего внимания". С ним невозможно было нормального поговорить. Где ты, Обито? Где ты настоящий? Зачем прячешься за чужими предрассудками? Обито, вернись. Рин очень этого хочет. Ей неуютно с "новым" Обито. Ей всегда нравился "старый".       Как только Рин заново научилась ходить - а училась она не больше, чем пол дня - Обито, как и обещал, начал готовиться к путешествию в Коноху. Он прикупил на рынке в Суне плащи с глубокими капюшонами, на всякий случай сделал из дерева маски - одну рыжую, а вторую фиолетовую. Показал он все это Рин с таким детским восторгом, что девушка даже удивилась. В этом Обито уживалось сразу два человека. Один - злой подросток, не желающий видеть этот мир таким жестоким. Второй - веселый мальчишка, что любит всех и все вокруг. И Рин больше нравился второй. Тот самый, что появлялся часто, но очень быстро исчезал.       Уже на следующий день после "уроков ходьбы", Рин и Обито отправились скакать по деревьям по направлению к Конохе. Дом врача Иошайо находился в относительной близости от граница стран Песка и Огня, а потому ребята быстро добрались до родных краев. По дороге Рин постаралась разговорить Обито.       - Слушай, Обито. Я уже могу бегать и мне не больно. Это значит, что я выздоровела.       Обито покачал головой.       - Нет. Ты же слышала, что сказал Иошайо. Еще месяц с небольшим ты должна находится у него. Сейчас у тебя стоят тугие швы. Именно из-за них ты не чувствуешь дискомфорт. А что будет, если эти швы, не дай Ками-сама, разойдутся? А кожа-то еще не срослась. Порвет тебя на две половинки. Нет-нет. Уж лучше еще месяц попрячемся у него в берлоге. После этого, как говорит Иошайо, свалим на все четыре стороны. Ведь после снятия швов медик нам не пригодится.       - А как же твоя рука?       Обито помахал белой рукой в воздухе.       - С ней все прекрасно.       - Раз в неделю ты не можешь ее контролировать, пока Иошайо-сан не поправит ее. Ты собираешься вот с такой проблемой без медиков обойтись?       - Ой, да ладно. Чтобы у меня с рукой все было хорошо, Иошайо нужны какие-то медицинские штучки прикупить. А они дорогие. Вот придумаю как нам деньги заработать и куплю ему эти штуки. Тогда и с рукой все прекрасно будет. Главное, чтобы с тобой все хорошо было, - Обито улыбнулся.       Рин вздохнула.       - Ты же знаешь, что просто так ничего не решится. Обито, я тебя в последний раз прошу. Давай вернемся. Мне тоскливо без Конохи. Мне тоскливо без друзей.       Обито обеспокоено повернулся к ней, остановившись на ветке ветвистого дуба.       - Я не хочу, чтобы тебе было тоскливо. Но я больше не пущу тебя к ним. Я все это делаю только ради тебя. Поверь.       - Верю! Но этого совершено не нужно делать! Мне нравится Коноха, я хочу домой. Ты не можешь лишать меня счастья. Я сбегу, если понадобиться. Сбегу, даже если ты мне нравишься.       Обито по непонятной причине залился ярким румянцем.       - Я... Нравлюсь? Правда?       - Обито! Я сейчас не об этом! Да, ты мне нравишься. Ты же мой лучший друг.       - А... Друг. Да, конечно. И как твой лучший друг я должен заботиться о твоей безопасности. Мы не вернемся в Коноху. Я буду защищать тебя самостоятельно.       - Но это бред, Обито! Не надо из крайности в крайность кидаться, - Рин перешла на повышенный тон.       - Ты не понимаешь, - упрямился в свою очередь черноволосый парень. - Ты ничего не понимаешь. Нам нельзя показываться нашим знакомым и возвращаться в Коноху.       - Можно!       - Нельзя!       - Можно!       - Да угомонись ты уже! С тобой спорить бесполезно.       - Тогда не спорь, - фыркнула Рин, а потом глубоко вздохнула. - Ладно. Повременим пока с этим вопросом. Сначала, как и договаривались, мы просто проверим как там наши.       Обито помрачнел. А потом с нотками детской обиды и недоверия в голосе спросил:       - Ты не убежишь к ним?       - Нет, - пообещала Нохара. - Если и убежим, то только вдвоем.       Тогда Обито улыбнулся и даже расслабился. Остаток пути они провели за непринужденной беседой. К Конохе подошли только к сумеркам. Обито тут же повел Рин к дому Минато-сенсея. Обосновались ребята на дереве напротив здания. Свет в окнах не горел, а значит семейство Намикадзе либо уже видело третьи сны, либо задерживалось на миссии. Рин прекрасно знала, что ни у Кушины, ни у Минато не было привычки нырять под одеяло чуть солнце зайдет за горизонт, поэтому Нохара сделала вывод, что они просто-напросто еще не вернулись домой. И ее предположения оказались правдивы, потому как через час из-за поворота вышли трое: Кушина, Минато и АНБУшник в лисьей маске. На плечах Минато-сенсея Рин не без восторга и гордости узнала плащ Хокаге. И это объясняло АНБУшника за спинами семейства. Охрана как-никак Хокаге требовалась, пусть даже и он сам преспокойно может защитить не только себя, но и всю деревню.       Намикадзе и его жена остановились перед входом в дом и повернулись к парню в лисьей маске. По сравнению с Минато этот парнишка был таким маленьким - что по строению тела, что по росту. Рин бы дала ему лет тринадцать-четырнадцать, не больше. Разве в ряды АНБУ берут таких молодых и неопытных? Но подумать Рин никто не дал. Обито осторожно тронул девушка за плечо, приложил палец к маске, мол, тихо и указал на тройку перед домом. Рин с удовольствием развесила уши. Нет, конечно, подслушивать - это плохо. Но в данном случае подслушивать - значит быть в курсе того, как седьмая команда справляется с потерей двух ее членов.       - Не хочешь зайти к нам на чай? - поинтересовалась Кушина у АНБУшника.       Тот качнул головой. Не говоря ни слова, он развернулся. Минато сделала шаг вперед и положил руку на плечо парню.       - А может все-таки? Чай вкусный. Там еще трехцветное данго с завтрака осталось.       АНБУшник еще раз покачал головой. Минато вздохнул.       - Так нельзя, - сказала Кушина. - Я понимаю, что тебе тяжело. Нам всем тяжело. Но совсем уходить в себя - это тоже не вариант. Зайди к нам. Побеседуем, отдохнем. Нам всем это необходимо. Правда, Минато?       Желтая Молния Конохи закивал, соглашаясь со словами жены.       - Видишь. Минато согласен со мной. Пойдем внутрь, Какаши.       Рин едва подавила радостным вскрик. И Какаши здесь! Какое счастье, что и с Кушиной, и с Минато, и с Какаши все хорошо. Они живы, здоровы.       Хатаке тем временем повел плечом, скидывая с себя руку учителя.       - Извините. Мне пора, - сказал он и медленно двинулся вперед.       Минато с Кушиной так и стояли перед своим домом, глядя на удаляющуюся спину единственного "живого" члена седьмой команды. Рин прикрыла рукой рот, чтобы не дать желанию позвать Какаши по имени вырваться наружу. Она обещала Обито, что никто не узнает о том, чтобы они живы. И она собиралась сдержать это обещание. Даже если сейчас приходиться скрепя зубами смотреть на то, в каком состоянии люди, что очень дороги Рин.