fidati di me

- Тэхен, - парень прочищает горло, стараясь говорить как можно спокойнее. - На тебе феромоны омеги. Словно ты съел огромную тарелку засахаренных ягод, - губы непроизвольно передергивает кривая улыбка. - Ох, у одногруппника началась течка, поэтому я помог, - альфа внимательно следит за тем, как его пара медленно закрывает глаза, глубоко вдыхая намешанный запах. - Инстинкты, я понимаю, - Чонгук почти давится всхлипом, ничтожно приглушая внутри себя вой. Да, он все понимает. Животные. Инстинкты. Его альфа. Помог. Другому омеге. Обоняние не сильно восприимчиво к феромонам, но все же улавливает тонкий шлейф. Если бы у него была возможность, он бы пометил Кима, закусал до сильных гематом, чтобы все знали, что этот мужчина занят. Но не может. Не в силах. Ни в физиологии, ни в анатомии. - Пожалуй, я пойду. Отдохни хорошенько. Тэхен непонимающе сводит брови, переваривая сказанное. Его пара, пусть и бета, сейчас давится воздухом, готов заплакать, но вымученно улыбается, чтобы о нем не волновались. - Постой, - пытается перехватить чужое запястье. - Пожалуйста, меня сейчас стошнит, - Чон не поднимает глаза, пытаясь сморгнуть едкую пелену. Он не хочет показывать свою слабость. Свою ревность. Свою неспособность. Он сам выбрал такой путь: отношения с альфой. С парнем, который подвержен желаниям зверя. Он не хочет уходить из квартиры, в которой стабильно живет уже год. Но и не хочет оставаться здесь, лицезрея признаки измены. Любимый терпкий запах древесной коры и пряности слишком приторно-сладкий, слишком смешан. Неудивительно, если омега сидел у него на лице. - Мне нужно побыть одному, - бета мягко вытаскивает руку из некрепких оков, - а тебе - принять душ. Входная дверь тихо защелкивает со стороны улицы. Идет мелкий дождь, пробирает холод до костей. Осень кляксами мажет желтыми листьями по мокрому асфальту, расплывающиеся огни фонарей в лужах дрожат. Чонгук готов слиться с обстановкой, стать ледяными каплями, упасть, позволяя топтать себя. Просто чтобы было легче. Но ему не позволяют. Не позволяют полностью окунуться в отчаяние, истерический плач и громкий вой. Родные руки подхватывают его, закидывают себе на плечо и тащат снова в квартиру, где нараспашку раскрыты все окна, подоконник орошается мелкими каплями. Сколько времени Чонгук был на улице, ощущая дикий холод. Минуту? Десять? Потому что, когда альфа ставит его на ноги и бережно стягивает промокший пуховик, в воздухе нет ягод, а волосы напротив мокрые красиво ложатся завитушками на серьезные глаза и густые брови. Пытается уловить отсутствующий взгляд своей пары, что просто считывает информацию, не думая. Вот Тэхен поправляет свое серое худи, на плечах темнеют капли дождя, хотя, кажется, он был в черной водолазке. Чувствуется пар с открытой двери ванной комнаты слева, значит, принял душ. Теплые, всегда теплые руки нежно тянут за запястья внутрь, усаживая на большую кровать справа. Глаза скользят по небольшой светлой кухне прямо за широкой спиной альфы. С него стягивают мокрый свитер цвета лепестков сакуры и светлые джинсы, а блондинистые волосы вытирают маленьким полотенцем. Запах снова любимый и родной, такой чистый и прямо перед носом, что невольно хочется провести кончиком по виску к скуле, персиковым губам и прижаться к шее. Попытаться вонзить зубы, чтобы оставить свой запах. Чтобы пометить. Но вместо этого бета фокусирует взгляд на глазах цвета его любимого мокачино. - Пожалуйста, послушай, Чонгук, - Ким сглатывает, оставляя большие ладони на мягких бедрах. - Я действительно помог омеге, - и тут же приковывает взгляд на дрогнувших малиновых губах, что истерзаны до такого цвета. Бета чуть откидывает назад голову, жмурясь. Решил еще раз напомнить об этом? Хорошенько поковыряться в свежей ране, что разрослась в груди? Но его щеки обхватывают чужие ладони, заставляя посмотреть на свое лицо. - Я отнес омегу в медпункт. До этого принял дозу подавителей. Тот парень, конечно, пытался оставить как можно больше запаха на мне, прижимаясь к шее, но у меня и в мыслях не было изменять. Мне нужен только ты. Я лишь думал о том, чтобы поскорее вернуться домой, в наш дом, смыть с себя запах, уткнуться в твои объятия. Я бы рассказал об этой ситуации, а ты бы назвал меня слишком самоуверенным и безбашенным, но чутким и понимающим. Прости, что я не так выразился. Прости, что заставил подумать плохо о самом себе, Чонгук. Если ты не омега, это не значит, что я не люблю тебя, что мой альфа не принимает тебя. Еще как принимает. Порой он хочет разорвать любого, кто посмотрит на тебя чуть двусмысленно. Но я сдерживаюсь. Все мои инстинкты, слышишь, все направлены только на тебя. На мою пару, которую я хочу защищать и оберегать. И мне очень жаль, что так получилось. Я чуть не расшиб себе голову в душе от своей тупости. От того, что быстро не сообразил, что позволил тебе уйти. Да, ненадолго, но все же. Пожалуйста, прости меня… Тэхен опускает тяжелую голову на ляжки, глубоко вдыхая очень легкий, но такой любимый запах молочного ореха и осеннего дождя, что покрыл мурашками тело. В школе не рассказывали, что у бет намного слабее феромон, но все же есть. Только одно твердили: не могут вынашивать ребенка, не нужны альфам и омегам, а полезны для работы. Глотки бы перерезать острыми когтями тем, кто составлял лекции. Беты прекрасны. Его бета прекрасен. Его пара, что имеет очень тонкий запах уютного дома. Но Ким узнает его из тысячи. Учует, словно ищейка, будет ходить следом, лишь бы позволяли любить. Сейчас ему нужно позволение. Чтобы Чон понял ситуацию. - М, - парень чувствует огромную бурю в голове от слов, сказанных низким бархатным голосом, что сквозил сожалением. И его грудную клетку резко заполняет облегчение. Сейчас, когда ситуация стала ясна, остается только спокойно выдохнуть. - Прости, Тэхен. Бета запускает холодные пальцы в мокрые волосы, успокаивающе массирует, другой рукой поднимая лицо с колен. - Прости, что усомнился не только в тебе, но и в самом себе, - и оставляет мягкий поцелуй на чужих губах, что в ту же секунду отвечают, перехватывая инициативу, но совсем не напористо. - Я тебя так люблю, - отрываясь, шепчет альфа, ладонями исследует мягкий живот и притягивает к себе плотнее. - Так люблю, прости меня. И снова лижет уста, сплетаясь языками. И шепот «люблю» почти каждую секунду прекращается, только когда Чонгук начинает крупно дрожать телом. - Я жутко замерз, а еще до чертиков возбужден, - пытается отдышаться, хватаясь за сильные плечи Кима. Тот реагирует моментально, снимает с себя худи, натягивает на бету аккуратно свою одежду и почти бежит закрыть все окна. Чонгук лишь тихо хихикает, чувствуя себя таким спокойным и уверенным. В своем альфе, в своей паре, в Тэхене. А когда взгляд темной радужки с вкраплениями янтаря от желтых фонарей возвращается к кровати, сердце замирает. Бета сидит у изголовья, окруженный мягкими подушками, с протянутыми руками. - Согрей меня. Спусковой крючок звонко щелкает, а Ким почти набрасывается. Крепким торсом трется между разведенных ног, желая слиться воедино каждой клеточкой, сгребает в ладонях уже мешающую ткань, водит носом по чужой груди, почти утробно рыча. На языке все еще вертятся извинения, которые не исчерпаются даже через неделю, парень уверен. Но также уверен в том, что сейчас его принимают, ласково вплетаясь пальцами в кудри, спускаясь по крепкой шее на трапецию, чтобы притянуть выше - к губам. - Мне недостаточно, - почти скулит бета, ведь его член упирается в точеные кубики, заставляя обильно истекать. Тэхен глубоко дышит, опаляя дыханием влажные губы напротив, и тянется к тумбочке у кровати. Лубрикант без запаха, потому что никто из них не любит «лишнее», и пачка презервативов валятся на кровать, пока Чонгук стягивает худи, взлохмачивая слегка влажные золотые пряди, и утыкается носом в ткань, прежде чем отбросить ее в сторону, потому что его альфа возвращается, аккуратно стягивая нижнее белье. Сначала свое, позволяя налившемуся члену шлепнуться о дорожку волос у пупка, потом чужое. Нежно оглаживает мягкие бока, поддевая резинку, тянет вниз, согревая открывающуюся кожу горячими поцелуями. Целует выступающие тазовые косточки, поочередно одаривает теплом полные бедра и дрожащие сомкнутые коленки, а когда белье летит на пол, вновь ведет пальцами по ляжкам, разводя в стороны, и носом чертит ровную линию по внутренней части. Чонгук сжимается, вскидывая брови, но старается не отрывать взгляд от этой картины. Тэхен одаривает, кажется, каждый короткий волосок вниманием, все еще игнорируя подрагивающий член у скулы, а когда слышит тихий всхлип от изнурительных ласк, смотрит прямо в душу. И его сводит с ума от нежности и доверия в глазах напротив. От уверенности в них, в нем, в любви и поддержке, которая проникает в организм вместе со смешанным запахом молочно-пряного, одаривая каждую клеточку желанным. Даже сейчас, когда длинные пальцы, разогревающие лубрикант, невесомо кружат вокруг сжимающегося колечка мышц, попутно губы одаривают подрагивающие коленки поцелуями, даже сейчас оба получают желаемое. Мягкое оглаживание тугих стеночек, медленная растяжка, что у беты вызывает щекочущую горячую волну внизу живота, тихие рыки альфы, когда пальцы по самые костяшки проникают в него, вырывающийся из груди скулеж, когда горячий член начинает проникать в него. Голова сама откидывается на подушки, горло призывно обнажается, и Тэхен не может не припасть к нему в жадных поцелуях и покусываниях, заполняя расслабленного парня до конца. Холодные пальцы путаются в темных кудрях, сильнее притягивая к своей шее с диким желанием получить метку. Даже несмотря на то, что он не омега. Он не омега, но все же до звона в костях любит этого альфу, готов урчать, словно животное, после прикусываний на трапеции, готов принимать в себя даже узел, потому что он всецело утонул в этом человеке. И в эту секунду захлебывается в звонком стоне, потому что Ким делает резкое и глубокое движение, задевая простату. От подобного у Чонгука бегут мурашки по загривку, пока согнутые бедра мелко вздрагивают. - Еще, пожалуйста, также, - тихо шепчет в шею, что покрылась тонким слоем соленого пота, что в желтом свете напоминает застывшую карамель. Он хочет принять альфу, который неосознанно, но показывает, что злится на самого себя, при этом отдаваясь без остатка. Звонкий шлепок снова раздается в темной комнате, постыдно прячется под кроватью, на которой бета закатывает глаза от удовольствия и собственной чувствительности. На которой мужчина внимательно следит за реакцией на каждое свое действие, и, не видя негодования или дискомфорта, чаще делает фрикции, но все же резкие и глубокие, замирая на пару секунд после каждой, чтобы насладиться приоткрытым овалом зацелованных губ, что выпускают тихие стоны, слипшимися от влаги удовольствия длинных ресницами, что лениво рассекают спертый воздух, лишь бы взглянуть на своего альфу. Оргазм настигает их неожиданно, в перемешку с хриплыми словами обожания и звонким редким чавканьем смазки, ведь они удовлетворяют не свои сексуальные потребности, а желание доказать друг другу. Что можно положиться, что будет защита и поддержка, понимание. И во всем сквозит любовь. Тэхен просыпается позже, когда холодное солнце скользит сквозь жалюзи. Он еще не отошел от вчерашнего, сразу ищет взглядом Чонгука, пытается привстать на локте, но воздух слишком сдавливает легкие. Потому что все вокруг пропитано его запахом. И альфа понимает почему: вся их кровать завалена вещами, его вещами, в то время как шкаф открыт нараспашку, демонстрируя жуткий бардак. А бету находит через секунду в ногах, когда тот аккуратно выкладывает вещи в большой круг и вокруг Кима. - Делаешь гнездо? - мужчина приподнимается, внимательно разглядывая свою пару напротив, что надела его огромную белую майку, разрез которой открывает вид на красноватые следы от зубов. - Я… я знаю, что это не в моей природе, но… - Чон затихает, нервно теребя край одеяла, пока Тэхен подползает к нему, осторожно приобнимая за плечи. - Мне просто захотелось так сделать после вчерашнего недопонимания, хотелось почувствовать тебя так. Много, умопомрачительно, буквально везде. Это звучит глупо, но я даже не могу поставить тебе метку, а захотел сделать гнездо с тобой, - голос совсем садится от отчаяния, пока рой навязчивых мыслей снова заполняют голову. - Ты что, милый, - Ким крепче сжимает его в объятиях, немного разворачивая, чтобы уткнуть в свою шею хлюпающий носик. - Я люблю тебя, неважно, омега ты или бета. Я тебя люблю. Если ты хочешь делать это - делай, но не старайся быть кем-то другим против своей воли или чтобы угодить мне. Чонгук крепче прижимается к нему, жалобно скуля и благодарно улыбаясь. - Мне так нравится твой запах, твои теплые и надежные руки… Я так люблю тебя, - бета давится вздохами, потому что его тираду прерывает нежный поцелуй. Тэхен успокаивающе водит по позвонкам ладонями, сминает мягкие бока. Старается показать, как ему важен Чон, каждая частичка его души и каждая клеточка тела.