***
— Что за… — в ошеломлении произнес Майки. Сано всегда знал, что просыпаться раньше одиннадцати часов — зло. Он впервые встал в пять утра и сначала не понял, где он. Цветы, в которых он сидел, пахли приятно и были удивительно удобные. Будто он тут не в первые. — Где это я… — начал было вылезать из кустов он, но тут же пригнулся, чтобы его не заметили из окна. Это было лишним. Никто не встает так рано. Окна были приоткрыты и Майки, не сдержавшись, заглянул внутрь. Хах. Кто бы сомневался, что он ошивается ночью у дома Ханагаки. Черный импульс внутри него ворчал. Это было впервые на его памяти, чтобы тот вообще проявлял что-то, помимо жажды убивать. Он вообще раньше был ничем иным, чем просто отголоском эмоции и просто стал чуть больше со временем. Сейчас же ему казалось, что тот стал чем-то большим, чем-то живым и тем, с чем сам Майки едва ли может справиться. И этот самый импульс сейчас привел его ночью в дом его товарища по банде, чтобы… Чтобы что? Манджиро похолодел. Что хотел сделать черный импульс? Убить Такемичи? Ужас волной накрыл его так внезапно, что у него похолодели кончики пальцев рук и ног. Но от этого существа внутри не веяло жаждой убийства. Скорее, чем-то ужасно теплым. Хотелось влезть в окно, лечь в одну кровать с Ханагаки и прижать его к себе так сильно, чтобы тот впитался в него и растворился в его теле. Так бы он не смог убежать от меня, — от этих мыслей легче не стало.***
Майки не спал уже вторую ночь. Черный импульс, казалось, скребся внутри, желая увидеть Ханагаки, и протяжно скулил. Выбора не оставалось, скоро встреча Томана и он обязан там быть. Манджиро провалился в сон. Ему снилось, что он охотник, что гонится за своей добычей через леса и поля. Он перескочил ручей, вскарабкиваясь на высокое дерево, и, не заметив сук, ударился о него головой. Майки проснулся. Лучше бы он этого не делал. Он влезал в спальню Ханагаки в окно, задев головой раму, которая издала глухой звук, когда он о нее ударился. — Майки? — раздался голос с кровати. — Ты чего тут делаешь? — ошеломленно спросил Такемичи. — Хотел позвать тебя погулять, — быстро сориентировался он, все еще наполовину торча из окна. — А почему не позвонил? — Ты бы не вышел, — продолжил врать Сано. Единственное, что ему сейчас оставалось — полагаться на свою наглость. Практически не было людей, что могли бы ему отказать. — Я в гости. — Ну… заходи? — неуверенно ответил парень. — Мне собраться? Выпьешь что-нибудь, пока ждешь? — Да уже не надо, — махнул рукой. — Просто лягу у тебя. — Футон? — Нет, спасибо. Я лягу с тобой, — его голос на секунду исказился и Манджиро даже не успел понять, он ли это сказал. Его сердце забилось с утроенной силой. — Наверное, мне пора, — неуверенно сказал он, хотя его тело продолжало забираться все дальше в комнату. — Ты же только что пришел? — пододвинулся Ханагаки, пока его главарь забирался к нему в кровать прямо в одежде. — Ты так и ляжешь? — Нмх, — заглушёно промычал в подушку Манджиро. — Ясно, — пожал плечами Такемичи и накрыл их одеялом. — Спокойной ночи. Спокойной, блять, как же, — подумал Сано, притворяясь спящим и слушая, как выравнивается дыхание Такемичи. Черный импульс послушно свернулся в его груди и заурчал, когда Майки собственническим движением обнял Ханагаки всеми конечностями. В присутствии капитана первого отряда даже дышалось легче, что уж говорить о сне. Его запах обволакивал теплым коконом, даря душевное тепло. И впервые за несколько лет он спокойно заснул.***
— Майки? — кто-то неуверенно потряс его за плечо. — Ммм? — просыпаться не хотелось. Вокруг так приятно пахло, что ему казалось, что рядом с ним Такемичи. Наверное, это опять один из его грязных снов, от которых он бы ни за что не отказался. Только там он мог свободно смотреть на своего капитана, целовать его и быть рядом. Если он откроет глаза, все это исчезнет, как мыльный пузырь. Он только сильнее обнял свою подушку и потерся о нее всем телом. — М-Майки? — голос перешел на писк, прямо такой, какой он и думал. Он уже ощущал приятную тяжесть в штанах. Этот голос и запах сводили его с ума, пока он не понял, что это, черт его возьми, был не сон. Сано в мгновение ока открыл глаза и вскочил. — Я опаздываю, — невпопад бросил он и метнулся к окну. То встретило его твердым стеклопакетом и рамой и уже отключаясь, на грани слышимости был слышен голос Ханагаки: — Я ночью закрыл окно…***
— Нам надо серьезно поговорить, — раздался голос Ханагаки. Майки открыл глаза и понял, что к его лбу прикладывают что-то холодное. — Не надо, — твердо ответил он. — Надо, Майки, — проявил жесткость в голосе Ханагаки. Впервые на его памяти, помимо драк. — Ты вламываешься ко мне домой ночью. Уже не в первый раз, позволь заметить. Портишь мои клумбы под окном и оставляешь дораяки у двери, на которые я иногда наступаю. Ты знаешь, как тяжело отмыть крыльцо от бобовой пасты? — тяжело взглянул на него парень. Сано со смесью смятения и ужаса слушал все увеличивающийся список того, чего он делал, хотя он этого не помнил. -… когда ты позвонил мне в три часа ночи и тяжело дышал в трубку, — продолжил он. Майки позорно сбежал, не забыв перед этим открыть окно.***
Этот щепетильный вопрос больше не поднимался, но Манджиро не мог смотреть в глаза Такемичи. — Иногда мне кажется, что они встречаются, — сказал ему Баджи на следующем собрании. — Кто? — спросил Майки и посмотрел в указанном направлении. Конечно же, Чифую и Такемичи стояли там и миловались, как голубки. От иррациональной злости Майки сжал челюсти и впился ногтями в ладони, чувствуя как под ними скапливается кровь. — Они так с самого утра о чем-то шепчутся. Чифу даже отказался сходить со мной в лапшичную, — пожаловался ему его друг. А вот это уже было серьезно. Черный импульс задрожал, готовясь вцепиться в горло врагу. Майки только посильнее напрягся. — Думаешь, именно поэтому Такемучи расстался с Тачибаной? — подошел к ним Доракен. — Они расстались? — среагировал на прозвище Манджиро. — Ага, мне Эмма сказала, — пожал плечами его друг. Внутри Майки все похолодело. Если ради этого гребаного Мацуно Такемучи бросил свою девушку, то все, это конец. Даже ради него он не шел на такие жертвы. Что-то внутри него оборвалось, что он даже потерял дар речи. — Это уже не в какие ворота, — поджал губы Кейске. — Пойду им обоим наваляю, — встал со своего места парень и направился к парочке. — Ты даже его не остановишь? — обратился к нему Рюгуджи. — Нет, — то ли прохрипел, то ли прокаркал Майки. — Мы не должны вмешивать в работу банды свои личные дела. — Это моя банда и мои дела. — Баджи сейчас превратит их обоих в фарш. А, забей, сейчас Мицуя все порешает, — махнул Кен рукой. И правда, Такаши успел не только дать в морду самому Баджи, но и успокоить Чифую, и даже вытереть слезы Такемичи. Ханагаки смотрел на Мицую, как на второе пришествие и так мило взирал на него с пылающим лицом, что Майки хотелось, чтобы это на него так смотрели. Это неправильно. Почему всегда все достается Мицуе? Почему это его сейчас так сердечно благодарит Ханагаки и держит за руки. Почему Мицуя сейчас так нежно держит того за подбородок? Из горла Сано вырвался полу-всхлип, полу-рык и он постарался задавить в себе это. Хотелось встать перед Ханагаки и загородить его от всего мира. Чтобы тот погладил его и успокоил, что он единственный, кто ему нужен… — Сам виноват, еблан, — повернулся к нему Доракен. — Тебе стоило вмешаться раньше Мицуи. Теперь смотри и завидуй.***
Обычно, Такемичи ложился спать как попало. Разборки разборками, но уроки еще никто не отменял. Он может спасти хоть всю Вселенную, но от домашки это его не освободит. Он закончил дела уже далеко за полночь. Потянувшись, он взглянул на улицу. Луна освещала часть улицы и отражалась в стекле. Ханагаки подошел к окну и выглянул на улицу. За кустом промелькнул чей-то силуэт. Тяжело вздохнув, он открыл створки, впуская прохладный воздух в помещение. В последнее время Майки был странным и он догадывался почему. Черный импульс, вспомнил он будущую версию главы банды. — Кто хороший мальчик? — сказал он в темноту. Та ответила шуршанием кустов. — Иди сюда, милый, — повторил он в темноту. Раньше он бы ни за что не сказал так, но сейчас в его голове была одна каша. Кажется, он слишком привык, что Майки, Черный импульс, делает, когда спит. Темнота еще некоторое время пошуршала, после чего показалась голова Сано. Его глаза почернели еще сильнее, чем когда он был в сознании. И Такемичи позволил себе зарыться рукой в его волосы. Майки счастливо зажмурился и прильнул к его руке, что сердце самого Ханагаки чуть не разорвалось от наплывших эмоций. — Кто тут такой хороший? Кто милый? — повторил он, поглаживая друга за ухом. Майки был холодный после улицы и Такемичи послушно затащил его через окно, тот не сопротивлялся. Тяжело вздохнув, Ханагаки запер окно и снял с него ручку, на всякий случай. На этот же случай он запер и дверь. Ложась в кровать, на которой его послушно ждало его чудовище, Такемичи нежно улыбнулся. Если уж Черный импульс его принял, то и дневной Манджиро скоро будет полностью его. Уж теперь Майки точно не отвертится.