Профессиональная деформация

- Кларисса, ты стала вегетарианкой? - Нет, Арделия, не стала... С чего бы? Кларисса сама удивляется тому, как уверенно произносит это. Будто не перед ее глазами встают жуткие образы жертв Буффало Билла каждый раз, когда она видит свежее мясо на прилавках продуктовых магазинов. Или едва она слышит запах ароматного ростбифа, доносящийся с кухни их рабочего буфета. ..Жуткие видения сменяют друг друга за доли секунды, так быстро, как слайды в проекторе. Оголенные, тронутые разложением и червями мышцы с желтоватыми прослойками жира. Лоскуты снятой кожи, сшитые в жуткий костюм. Хруст носового хряща, только что откушенного огромной свиньей. Чуть красноватый кусочек человеческого мозга, который тут же белеет на раскаленной сковородке... ..Действительно, с чего бы Клариссе, лицезревшей весь этот калейдоскоп ужаса, становиться вегетарианкой? Казалось бы, после всего, что ей довелось пережить, даже одно упоминание мяса должно немедленно вызвать у нее приступ дурноты. Такого не было. Не было ни тошноты, ни рвотных позывов, ни полуобморочного состояния. Был лишь этот калейдоскоп человеческих страданий, который каждый раз проносился в ее памяти. И это было хуже, чем крики ягнят, о которых она так опрометчиво рассказала тому, с кем вообще не должна была делиться ничем личным. - Я за тебя переживаю. На фоне всего этого стресса ты точно заработаешь себе расстройство пищевого поведения. - Или профдеформация. - Тебе бы не помешал психолог. Я как раз знаю одного специалиста... "Я тоже", - едва не сорвалось с губ Клариссы. О да, она знала специалиста, который превосходно копается в чужих мозгах, причем как фигурально, так и буквально. Он вообще крайне профессионально копается во внутренностях человеческой натуры. Он может вывернуть наружу все твои потроха, все то, что ты скрываешь внутри себя, и для этого ему совершенно не обязательно убивать тебя. Он может сделать это, даже не прикасаясь к тебе. Сидя в нескольких метрах от тебя, в камере за пуленепробиваемым стеклом. Разговаривая с тобой, скрываясь в самом темном углу, будто классический злодей из старых фильмов. Просто смотря на тебя немигающим взглядом ледяных, пронзительно голубых глаз. Этот самый специалист был одним из виновников тех кошмаров, что мучают Клариссу. Но все равно, когда Арделия предлагает Клариссе визитку своего специалиста, та лишь виновато улыбается и отрицательно качает головой. Потому что знает, что это бесполезно. Потому что виновник ее кошмаров был единственным, кто мог помочь ей от этого избавиться. ..О да, было бы крайне забавно обратиться за помощью к Лектеру с вопросом о расстройстве пищевого поведения. *** После общения с Ганнибалом Лектером прибегать к помощи других психиатров как-то странно и непривычно. После каждого визита к нему у Клариссы появлялось странное ощущение, будто она только что посещала не убийцу-психопата с наклонностями каннибала, а сеанс у психолога. Крайне странный сеанс, надо сказать. После беседы с Лектером Кларисса чувствовала себя одновременно и раздавленной, и окрыленной. Чувство морального угнетения почему-то соседствовало с чувством невероятного морального облегчения. Наверное, потому, что Лектер цеплялся за самые скрытые и самые болезненные струны ее души. Будто дантист, ковырялся в самых болезненных дырах ее души и таким образом умудрялся залечивать их. Кларисса не могла себе этого объяснить. И поэтому ненавидела себя за это. Ненавидела себя за то чувство странного комфорта, на котором она то и дело ловила себя во время беседы с Лектером. Потому что нельзя, нельзя испытывать комфорт, когда говоришь с человеком, который буквально пару минут назад рассуждал о вкусовых качествах человеческой печени. Ненавидела себя за то, что нарушила практически все запреты, о которых ей говорил доктор Чилтон. Не подходить близко к стеклу. Кто же виноват, что она опрометчиво бросилась к единственному адекватному человеку в том паноптикуме, когда похотливый сумасшедший Микс брызнул на нее своим... Даже думать мерзко, чем. Кто же виноват, что тем адекватным человеком оказался именно Лектер?.. ..Адекватным по сравнению с остальными, конечно. Ничего от него не принимать. Кларисса всегда терпеть не могла, когда влага с мокрых волос мерзко стекает за ворот сухой одежды. Она готова поклясться, что Лектер просек даже такую мельчайшую деталь ее натуры. К тому же, этот жест ведь так поспособствовал их сближению, которое было столь необходимо для дела, не так ли? Не сообщать ему никакой личной информации. ...Кто же виноват, что за столько лет единственный, кто проявил искренний интерес к ее старым травмам - психопат-каннибал? И что этот его изощренный интерес оказался куда более... уместным, нежели дешевые подкаты доктора Чилтона? К слову, Чилтон сам по себе оказался мерзким и дешевым, равно как и его безуспешные попытки пикапа. Кларисса невольно ловила себя на мысли, что с ним все-таки стало и нашел ли его доктор Лектер. И снова ненавидела себя за это. Она ненавидела себя за то, что из всех знаков внимания со стороны мужчин она постоянно вспоминала первый раз, когда Лектер прикоснулся к ней. Мимолетное касание, жалкая доля секунды. Его палец проводит по ее пальцу: легко, почти игриво, будто случайно. Но нет, это не было случайностью. Лектер слишком хорошо знал, что именно это прикосновение Кларисса не забудет никогда. Ненавидела себя каждый раз, когда ее сердце подпрыгивало от неожиданного телефонного звонка поздно вечером или рано утром. И ненавидела себя за ту малую долю разочарования, когда в трубке раздавался не тот самый голос, которого она так боялась и одновременно так ждала. *** Мерзкий, пронизывающий звон городского телефона прорезал тишину квартиры. Кларисса не спеша вышла из ванной и подошла к тумбе, чтобы снять трубку. - Не спится, агент Старлинг? - На этот раз в телефонной трубке послышался именно тот голос, который ожидали услышать. - Мне кажется, я уже научилась предугадывать ваши "сеансы связи", доктор Лектер, - как можно равнодушнее произнесла Кларисса, нервно наматывая на палец телефонный провод и поглядывая на темное окно. О, да. Безлунная осенняя ночь, тени от голых деревьев, пляшущие по стене комнаты, тусклый мерцающий фонарь на пустой улице... в такую ночь могли позвонить только вы, доктор Лектер. - Меня всегда завораживала работа человеческой интуиции. Хотя, неудивительно, что у вас она развита особенно остро. Если бы это было не так, вы бы не пошли работать в ФБР. - Боюсь, что там уже не нуждаются в моей интуиции. И вы это знаете. - Сообщите им о моем звонке? - Насмешливый вопрос, который стал неотъемлемой частью таких ночных бесед. - Нет, не сообщу. - Кларисса уже перестала удивляться тому, что каждый раз ее ответ звучит с большей и большей уверенностью. - И вы это тоже знаете. - Неужели появилось что-то, что тревожит вас сильнее, чем отношения с коллегами? - Вопрос, прозвучавший как утверждение. - Вас ведь постоянно что-то тревожит, Кларисса. В трубке повисло молчание. - ...Всего лишь видения оголенного человеческого мяса. И открытой черепной коробки. - Наконец выдохнула Кларисса, а затем с тихим смешком добавила: - Профессиональная деформация, знаете ли. - Вы хотите поговорить об этом, моя дорогая? - Сам Лектер не сдержал усмешки, произнося дежурную, дешевую фразу. Кларисса лишь кивает, будто бы он мог видеть ее. - ...Да. - Наконец твердо произносит она, зная, что по крайней мере на одну ночь она будет избавлена от своих кошмаров. А дальше... кто знает. Недаром же говорят, что клин клином вышибают. Покажет еще пара-тройка таких "сеансов".