Покойник

      С самого утра Шон выглядел не очень здорово. Половину рабочего дня он почти ничего не говорил, только устало мычал, пытаясь хоть как-то издать членораздельные звуки. В горле стоял странный ком, который появился сразу после пробуждения и не исчез даже после стакана воды. Шона немного штормило, будто бы он теперь не ординатор, а юнга, плывущий по буйным волнам. Он был весь белый, его кожа была похожа на рассыпанную крошку мела.       — Ты бледен как смерть! Что с тобой? — Клэр не на шутку забеспокоилась о Шоне, когда увидела его утром.       «Странные вы какие-то люди. Никогда смерть не видели, а меня с ней сравнивают», — думал Мёрфи.       Он всё-таки провёл запланированные операции. За всё время операций он ничего не объяснял, не обсуждал, не отвечал на вопросы. Максимум мог мямлить, чтобы ему дали другие инструменты. Да и вёл он себя чересчур отстранённо. Нет, конечно, он и так не особо социализировался, но сегодня даже не пришёл позавтракать с доктором Глассманом. Где-то внутри Шон понимал, что поступил невежливо по отношению к коллеге, но сейчас ему было не до этого. Он хотел как можно быстрее пережить этот день, приехать домой и уснуть прямо в коридоре, не дойдя до кровати от усталости и ломоты в теле.       Все в больнице видели плохое настроение и болезненность Шона, хотели помочь ему, но не знали как. На предложения помощи у Мёрфи даже не хватало сил ответить или отказаться, он просто проходил мимо, направляясь к операционной или в палату.       Нил, естественно, не остался в стороне. Он собирался подменить Шона на операции, чтобы тот отдохнул лишние сорок минут. Но Нил не успевал даже открыть рот, как тот хмурился и максимально быстрым шагом уходил прочь от него.       «Может, я что-то делаю не так?» — волновался Мелендес.       Наконец у Мёрфи настал двухчасовой перерыв в рабочем дне. Он тщательно вымыл руки после успешной операции и направился в сторону ординаторской.       «Хочу побыть один в тишине, чтобы никто меня не трогал, — пронеслось в его голове, — даже доктора Мелендеса видеть не хочу. Хотя странно: обычно я отдыхаю у него, и мы мило беседуем».       Он залетел в комнату с тусклым светом и множеством шкафчиков по сторонам, закрыл за собой дверь и шумно выдохнул, осознавая, что на отдых у него всего жалких два часа. Но он посмотрел на наручные часы и заторопился.       «Остался час и пятьдесят две минуты, надо побыстрее присесть отдохнуть».       Не глядя под ноги, он споткнулся обо что-то, что находилось примерно на уровне пояса. Шон еле удержался на ногах и посмотрел на злополучный предмет. Кушетка-каталка.       «Что она здесь делает?» — удивился Шон.       Он взял за ручки каталку и хотел было уже вывезти её за дверь, как в голову ему пришла гениальная идея.       «Нет, это неправильно, вдруг эта каталка понадобится какому-нибудь больному…»       Шон вскоре отогнал каталку в угол комнаты и лёг на неё. Подумать только, он выглядел сейчас как больной перед операцией. Но он был слишком расслаблен и болен для таких процедур. Мёрфи закрыл глаза, сложил руки на животе и довольно быстро провалился в сон.

***

      — Доктор Браун, вы не видели доктора Мёрфи? — протараторил взволнованный хирург Мелендес.       — Нет, я сама не могу найти его. Сегодня он слишком странно себя ведёт, — Клэр была не менее возбуждена, она всё время чесала руки.       — Где же он мог быть? — промычал Нил.       — У него сейчас перерыв, может быть, он сейчас обедает или листает книги в вашем кабинете.       — Нет, я только что из своего кабинета, и его там не было. Кстати, откуда ты про это знаешь? — Нил нахмурился и недовольно взглянул на Браун.       Клэр запаниковала, немного покраснела и приоткрыла рот, чтобы оправдаться.       «Чёрт, Мёрфи, зачем ты ей всё рассказал? Или мы где-то засветились не вовремя? Если я найду тебя, то у нас будет разговор», — подумал Нил.       — Ладно, сейчас иди отдыхай, а я сам попытаюсь его найти, — сорвавшись с места, пробурчал он.

***

      Сон Шона был глубоким, его душа будто покинула тело.       Вдруг в комнату зашла низенькая и пухлая женщина с вёдрами и тряпками. Она поставила вёдра с водой и растворами на пол, а в руку взяла тряпку, но, взглянув в глубь помещения, заметила каталку, а на ней — тело. Подойдя, она узнала в лежащем того странного ординатора-аутиста, который ни с кем не разговаривал. Она испугалась, заметив его бледную кожу и еле живой вид, но в тихом ужасе решила оставить всё как есть. Не было видно, что он дышал — он делал это слишком медленно.       Уборщица взяла простыню из кладовой с бельём и укрыла Шона по плечи, сама же поспешила прочь, закрыв дверь. Она словно потеряла дар речи, её взгляд стал безумным, руки затряслись. Она подумала, что перед ней покойник, но не хотела бежать, кричать и звать на помощь врачей; нет, она хотела, чтобы всё это оказалось её старушечьими галлюцинациями.       Мимо уборщицы проходил Аарон, который заметил её страх. Он остановился, взял её за плечо и стал выводить из шока.       — Вы в порядке? Что с вами? — беспокоился он.       — Там… м-м-мер… — уборщица не могла связать слов.       — Что там?       — М-м…       — Прошу, подышите полной грудью, расслабьтесь и объясните, что вас испугало, — Глассман отпустил её и пристально посмотрел в пустые глаза. Уборщица молчала. Осознав, что это не поможет, Аарон сам зашёл в ординаторскую и сначала ничего не заметил. Но, поправив очки и подойдя к каталке, он сам обомлел.       — Шон, просыпайся, — тихо позвал Аарон.       Ответа не было, тот даже не пошевелился.       — Шон, — чуть громче сказал он.       Доктор Глассман боялся дотрагиваться до Шона, он правда выглядел как труп — вдруг тело уже начало разлагаться, так ведь можно заразиться трупной палочкой.       «Подозрительно, он обут, одет в форму, не совсем похож на свежий труп. И почему мы ничего не знали?»       Аарон немного успокоился, вышел из ординаторской, пока Шон витал в сказочных и сладких снах, и отправился на поиски докторов.       Стоило всем лишь узнать, где сейчас Мёрфи, Мелендес и Лим помчались в ординаторскую, а за ними еле успевала запыхавшаяся Браун. Забежав в комнату, все трое чуть ли не упали. Возня возле кушетки уже начала будить Шона, но он всё так же лежал с закрытыми глазами и практически неуловимым дыханием. Клэр отошла в сторону и разрыдалась от испуга, что её друг мог так быстро умереть.       «Браун, мигом успокаивайся! Твой долг — спасать жизни людей, а не оплакивать их! Он нужен не только тебе, сделай хоть что-нибудь!» — повторяла себе она, рыдая всё сильнее.       Глассман отстранился от бренного тела, подошёл к Браун и приобнял её за плечи.       — Не плачь, он обязательно проснётся, — с надеждой заявил он.       Одри же не понимала, как и к чему подойти. Её саму накрыл шок, руки совсем не слушались. Да, она помнила все эти заученные материалы помощи подобному пациенту, но сейчас её захлеснули эмоции.       Нил вообще ничего не понимал и уставился на лицо Шона.       «Где я допустил ошибку? Почему ты оставил меня? Ты же так и не услышал главных слов от меня. Мы так хорошо начали общаться, сблизились, я был в шаге от признания, но ты ушёл раньше. Мой мальчик, даже если ты и правда умер, то я буду помнить тебя. Может, ты это не услышишь, но я люблю тебя. Люблю очень сильно, не так, как моих бывших девушек. Обещаю, когда я умру, то найду тебя на небесах и скажу тебе это лично. Прошу, приходи ко мне во снах, я буду ждать тебя», — раскаивался Мелендес.       Вдруг Мёрфи съёжился именно на том моменте, когда Нил подумал про любовь, чихнул и подскочил в полудрёме. Он поправил свою лохматую шевелюру, сонно промычал что-то и удивился происходящему. Клэр сразу же перестала плакать, Одри огромными глазами посмотрела на ожившего, а Аарон уронил очки. Нил не сразу пришёл в себя, но накинулся на Шона с объятиями. Браун тоже побежала обнимать его, рыдая теперь от счастья.       — Боже мой, неужели произошло чудо?! — ликовала Браун.       — Шон, ты как? — дрожащим голосом спросила Одри.       — Шонни, мы так волновались за тебя, — Глассман прильнул к кушетке.       Тот недоумевал, протирал сонные глаза и пытался вникнуть в слова коллег.       — А что со мной? Я плохо себя почувствовал, прилёг отдохнуть и уснул, — объяснил он. — Сейчас всё хорошо, я готов работать.       Все тут же рассмеялись, ловя смущение Шона. Браун отпустила его из своих объятий, а Мелендес лишь прижался крепче, боясь снова потерять.       — Не пугай так больше, — прошептал Нил ему на ухо, чмокнув мочку.