Дом на холме.

29 октября. По атриуму неторопливо, лениво и сонно передвигались сотрудники МАКУСА, прикрывая глаза и, открывая их так медленно, что за это время можно было пересечь половину Нью-Йорка пешком, никуда не спеша. Даже у лифтов, где они постоянно толпились и ворчали, почему те так медленно ходят, сейчас же лифтеру по имени Рыжий приходилось подгонять работников, потому что теперь он ждал. Поэтому в дреме атриума очень хорошо были слышны быстрые и уверенные шаги. — Да ладно, Перси! — сказал Коннор, идя за другом и стараясь не выбиться из его ритма. — Решили дамочки отправиться на шабаш в Северную Ирландию, принести жертвы и повызывать Мерлина или Моргану, кто им больше нравится. Нет в этом ничего незаконного. — Ты всегда так говоришь, когда портал сделан для тебя, — заметил Грейвс и покосился на собеседника. — Решил составить им компанию? — Они, конечно, милые леди, но будь лет на сорок моложе, я бы, может попытался. Тем более у меня другие планы на Хэллоуин. — Последний раз, когда ты так говорил, то встретил свою третью жену. — Не напоминай. До сих пор мороз по коже от воспоминаний… И это не касается женщин. Не все в моей жизни касается женщин. Они вошли в кабину лифта и едва ли кто-то заметил, как начальник мракоборцев подозрительно посмотрел на Джорджа и вопросительно приподнял бровь. 30 октября. Проплывающие мимо тыквы с забавными, и не очень, личиками, которые подсвечивались свечами изнутри, не смущали многочисленную толпу в атриуме. Многие, даже их не замечали, беспристрастно двигаясь по своим делам. Персиваль Грейвс возвращался с ночного патрулирования и легко маневрировал между тыквами, которые, казалось специально спустились пониже и начали издеваться над волшебниками, врезаясь в них и улетая быстрее, чем те опомнятся. Он уже успел ускользнуть от нескольких, когда краем глаза заметил Райта, что-то обсуждающего с Коннором. Это могло показаться странным и подозрительным, особенно Грейвсу, знающего обоих очень хорошо. Похлопав по плечу собеседника, Джордж, довольный собой, направился в сторону лестницы, пока Райт провожал его восхищенным взглядом. Следя за этой необычной картиной, глава отдела магического правопорядка выпустил из вида тыквы и одна из них воспользовалась этим, подлетев к мужчине и, набрав скорость, врезалась в левое плечо. Грейвс сразу взялся за палочку и резко обернулся, в поисках нарушителя спокойствие, но увидел лишь удаляющий оранжевый овал и ехидный смешок. Ему это все не нравилось. Потеряв в толпе странную парочку, мужчина только собирался вернуться к своим делам, когда, повернувшись, встретился с очаровательным и милым личиком. — Доброе утро, мистер Грейвс, — Куинни Голдштейн сладко улыбнулась, однако в ее взгляде было видно беспокойство и легкая нервозность. Он прекрасно знал на что способна младшая сестра Тины, даже без помощи своей старшей родственницы и нахмурился еще сильнее. — Мисс Голдштейн, — без особого энтузиазма произнес Грейвс, готовясь к худшему. — Сэр, я кое-что узнала и вам это не особо понравится, — сказала Куинни и морщинка на переносице Персиваля стала ещё глубже. — Ты с ума сошел?! Джордж Коннор, сидящий за столом в своем кабинете и наговаривая прытко пишущему перу, резко замолчал и непонимающе уставился на гостя в дверях. — Я ни с кем не обручался! Это все лживые слухи! — встав на ноги, Джордж даже стукнул кулаком по столу, для убедительности. — Ты договорился с Райтом, чтобы он сразу сообщал тебе про любое происшествие, которое случится завтра. — А, ты об этом, — уже спокойно произнес Коннор и снова сел в кресло. — Да, я его попросил. Что в этом такого? Грейвс, наложив чары на дверь, чтобы никто не смог войти и услышать их, сделал два шага вперёд. — Это незаконно и опасно, Джордж. Если ты появишься там где не надо и будешь мешать, то могут пострадать люди. Тем более ты. — Не переживай, — легко ответил хозяин кабинета, показывая, что нравоучительный монолог друга его совсем не задел. — Я не буду никуда лезть и никому мешать. Глубоко вздохнув, Грейвс внимательно смотрела на своего собеседника, пытаясь что-то вспомнить или понять, когда его, словно молнией, озарило. — Дом Ван Тасселя. — Перси, — проговорил Джордж и, вскочив с места, перепрыгнул стол, становясь рядом с другом. — Он появиться в этом году! Я уверен! — Джордж, дома на холме… — Не существует? Ты знаешь про моего… — Про твоего троюродного дядю, который пропал в этом доме. Ты рассказывал эту историю не один десяток раз, — перебил Грейвс, явно не радуясь, в какое русло идёт разговор. — А Фицпатрик? Десять лет назад он исчез, когда патрулировал в том районе! — Фицпатрика погубила уверенность в себе и невнимательность. Он погиб от проклятия, которое полностью уничтожило его тело. — Перси, я тридцать лет пытаюсь попасть в этот дом. Сначала Ильверморни, потом первая жена, затем чертова командировка. В этот раз я точно буду там. — Джордж, даже если предположить, что очередная городская легенда оказалась правдой, то это очень опасно. Не ясно, почему дом исчез, кто сейчас внутри него, — старался, как можно ровно и спокойно объяснить Персиваль, прекрасно понимая, что все зря. — Я обещаю, что буду предельно осторожен и… — Ты не мракоборец, напоминаю, а значит, можешь случайно навлечь проклятия на себя или другого волшебника, сам того не понимания или… — Ты мне не отец, Грейвс! — голос получился куда громче, чем было задумано, но Коннор лишь глубоко вздохнул и присел на край стола, смотря на лучшего друга серьезнее, чем когда либо до. — И не надо со мной разговаривать, как с маленьким, глупым ребенком. — Хорошо, — спокойно ответил мужчина и, развернувшись на одних пятках, старался вспомнить, когда Джордж последний раз, если это вообще когда либо было, называл его по фамилии. — Но спасать будешь себя сам. Дверь захлопнулась, поднимая едва заметные облачка пыли с пола, растворяющие почти мгновенно и погружая кабинет в недовольные и раскаявшиеся мысли своего хозяина. 31 октября. Утро, на удивление и радость всем жителям Нью-Йорка, принесло чистое небо и яркое солнце. Многие воспряли духом, забыв о тех пасмурных неделях до. Однако ближе к обеду на небосводе стали появляться тяжелые, иссиня черные тучи грозящие к вечеру, а ночью уж точно, дождем. Персиваль Грейвс внимательно смотрел на план будущей операции по поимке целой банды контрабандистов по сотому разу все проверяя и стараясь найти слабые места. В его кабинете было тихо, лишь дыхание разрывало задумчивое бормотание мужчины. Поэтому резкий стук в дверь показался слишком громким, моментально выводя хозяина комнаты из раздумий. Не успел он разрешить войти, как на пороге появился Райт, возбужденные обычного и едва успевая что-то говорить, глотая слоги, а порой и слова. — Что случилось? , — переспросил Грейвс, явно ничего не разбирая в сказанном. — Он появился, сэр, — взяв себя в руки, начал Райт. — Дом на холме. Он появился. Дверь хлопнула с такой силой, что разбудила половину отдела, если заметить, как некоторые резко подскочила на своих местах и испуганно стали озираться по сторонам. — Картер, Голдштейн за мной, — приказным тоном произнес Грейвс, на ходу накидывая свое пальто. — Райт, ты сегодня дежуришь с Бруксом. Тина, бросив остаток булочки, принесенной Куинни в обед в рот, бросилась следом за начальником, стараясь догнать его и Картера. — Ненавижу дежурить в Хэллоуин, — пробурчал Брукс, прекрасно зная, что дежурить в праздники хуже всего, тем более с неиссякаемой любовью Райта к страшилкам. *** Тучи почти полностью заволокли небо, лишь в небольших прорезях были видны лучи закатного солнца. Ветер, поднимая опавшие листья, шуршащие под ногами, гнал их вперед, давая столкнуться с преградами в виде засохших кустов и пожухлой травы. Трое мракоборцев, не обращая внимания на красоту здешних мест, направлялись к невысокому холму, пустующему уже пятьдесят лет. Но не сегодня. Сегодня на нем возвышался большой особняк в готическом стиле. Кровля крыши, чья черепица начала осыпаться в нескольких местах, черным крылом накрывала весь дом, создавая ощущения ещё большего размера и мрачной неприступности. Ряд французских окон, не разбитых, но грязных с внешней стороны, были обрамлены черными арками, посеревшими с течением времени. Кирпич дома, видев и лучшие времена, потрескался в разных местах, вырисовывая длинные линии трещин вдоль всего фасада. От некоторых ступенек, ведущих к большим, дубовым дверям, потерявшим свой чарующий вид из-за времени, остались лишь пыль и куски камней, как и от дорожки идущей к ним, застеленной не глубокими, но опасными для ног ямами. Перед домом, расстилая тонкие, словно руки, ветви, стояли две засохшие ивы и при каждом порыве ветра жалобно скрипели. Тина нервно сглотнула, бросив взгляд на дом, прекрасно зная, что вчера его здесь не было. Но весь его запущенный вид говорил об обратном: казалось, что это поместье было брошено не меньше полвека назад и после этого к нему никто не прикасался, лишь безжалостный дождь, уничтожая красоту и богатство, и время, унося в небытие его лучшие годы. Парочка зевак уже были здесь и, как завороженные смотрели на это чудо, не веря своим глазам. Патрульные, Фокс и Шейн, завидев начальника, кивнули ему в знак приветствия, расталкивая любопытных. — Он появился буквально час назад, — начал докладывать Фокс, пропуская Грейвса вперёд. Они остановились у ворот дома, проржавевших до такой степени, что сложно было сказать, какого цвета они были. Коррозия на металле уничтожила и витиеватый узор на прутьях ворот. — Поставьте щит и следите, чтобы никто не вошёл, — приказал Грейвс и, толкнув правую створку ворот, со скрипом повинуясь, разнося неприятную мелодию по окрестности, пошел вперед. Картер и Тина направились следом, чувствуя непреодолимое желание остаться на месте. Глубоко вздохнув и посмотрев на прямую спину и уверенную походку начальника, она приподняла подбородок и, стараясь не думать о рассказе мистера Коннора об этом доме, старалась не отставать. Грейвс же с каждым шагом чувствовал холод, что пробирал до костей, замораживая мышцы и оголяя нервы, готовые порваться в любой момент. Вся эта земля под ногами была пропитана такой сильной магией, что все палочки мира в едином порыве не создадут такую мощь, как один комок грязи внизу. И это ему очень сильно не нравилось. Крепче сжав палочку в руке, Персиваль перепрыгнул через три ступеньки и приоткрыл дверь, ржавые петли которой соревновались с воротами в самом раздражающим звуке. В холле было тихо, лишь паркет под ногами, сгнившими кусками и пыльным ковром приветствовал гостей. — Ничего не трогать, — скомандовал Грейвс, пропуская Тину и Картера в дом и полностью не закрывая дверь. — Палочку держать на готовые и звать, если что-то или кого-то найдете. Те кивнули в унисон. — Тина, вы осматриваете западное крыло, Картер — восточное. Я — второй этаж. Будь бдительны. Они только разошлись по разным сторонам и Грейвс подошёл к лестнице, где легче было сосчитать сломанные ступенек, чем целые, когда голос Тины его позвал. Он через мгновение оказался подле нее и перед картиной в позолоченной оправе, отлично сохранившейся для этого дома. — Взгляните, сэр, — прошептала Тина, указывая на изображение на полотне. Это была колдографии, но присутствующие на ней совсем не двигались, словно замерли. И это было не самое странное: в центре находились люди, определенно относившиеся к одной эпохе — наряды, костюмы, шляпки и трости, а вот по бокам от них, словно дорисованно неумелым художником, располагались те, кто никак не должен был бы попасть в столь светское общество — у некоторых одежда была грязной, у других более современной, у третьих она было столь обыденной, как будто они шли не на прием, а на работу. — Вы тоже видите это, сэр? — продолжила девушка, боясь придать голосу громкости. — Этих странных людей по бокам? — Западное крыло, Тина, — напомнил ей Грейвс, и покачал в нужную сторону. Кивнув и прижав палочку сильнее к груди, она исчезла из вида, давая Персиваль ещё раз бросил взгляд на картину, когда решил, что не будет поддаваться рассказам Коннора и уж тем более не собирается признавать его рассказ правдой, вернулся к лестнице. Пройдя столовую, заросшую пылью и паутиной, свисающую с шикарной люстрой, собранную из кусочков стекла в настоящий шедевр, Тина оказалась в танцевальном зале. Здесь, на огромном окне, от пола до потолка, легко можно было разглядеть витражи, пропускающие на пыльный, изъеденный крысами паркет, свет пасмурного неба, падающий и на рояль, стоящий перед ним. Черный, с лакированной поверхность, казалось, что ни одна крупица грязи его не тронула. Подойдя поближе, она наклонилась, чтобы проверить свою догадку и это было так — ни пылинки не было ни на клавишах, ни на крышке инструмента. Удивленно хмыкнув, Тина уже направилась дальше продолжать осмотр дома, как, всего на мгновение, ей показалась музыка. Мелодия, что коснулась ее уха и тут же исчезла. Повернувшись к роялю и никого там не увидев, она покинула комнату, не видя, как одна из клавиш медленно опустилась вниз и тут же поднялась. Грейвс наверху не нашел ничего, кроме паутины и хлопьев грязи, въевшихся в мебель. Картер обнаружил лишь осколки от разбитых бутылок, но и тех коснулась вездесущая пыль, проедающая здесь все — от полов до потолка. — Ни одной живой души, сэр, — сказал Картер, внимательно осматриваясь. — Тоже самое, сэр. Никого, — произнесла Тина, покосившись на ту странную картину. — Получается, что рассказы про этот дом, правда? — сам не веря тому, что сказал, Картер посмотрел по сторонам, чувствуя, словно за ними кто-то наблюдает. — Правда или нет, но многие захотят это проверить. Грейвс открыл дверь и заметил, что сумерки уже сменила вечерняя тьма, а ветер усилился, принеся с собой моросящий дождь, бьющий по лицу мелкими каплями. — Оставим патруль здесь на всю ночь. Они покинули дом, направляясь к Фоксу и Шейну, которые о чем-то бурно спорили. — К тому же, если все эти слухи правда, то он исчезнет через пару часов, — добавил Грейвс, но Тина слышала отголоски нервозности в его голосе. Ещё раз бросив взгляд на дом, она приподняла воротник пальто, надеясь хоть так спастись от ветра. *** Первым кого они увидели был Райт. Он, казалось, ждал их: стоя у входа в Вулворт Билдинг, всматривался в проходящие лица, пока капли дождя медленно стекали по коже плаще вниз, образуя небольшую лужицу у его ног. Заметив их, мужчина быстро оглядел каждого мракоборцы с ног до головы и испуганно приподнял брови. — Райт, что случилось? — спросил Грейвс, понимая, что что-то произошло. — Вас только трое? Тина и Картер переглянулись, а потом взглянули на начальника, который, сделав шаг вперёд, врезался в фигуру напротив себя испепеляющим взглядом. — Рассказывай. *** — Я не знаю, как, но она все узнала и пришла к нам для объяснений и… — Райт замолчал впервые за пять минут объяснений, пока они шли до лифта. — Я сказал, где вы. Не смог ей соврать. — А зря, — прошептал Картер, потирая переносицу. — Теперь она думает, что он с нами, а его нет. Грейвс молчал смотрел вперёд, почти не моргая, чем пугал Тину. Она хотела к нему подойти и спросить, что им делать дальше, когда по опустевшему в конце рабочего дня атриуме послышались шаги. Они громко разбивали нагнетающую тишину и больно отдавались по перепонкам. Даже по походке Серафины Пиквери можно было понять, что она не в духе и бедняга тот, кто попадется ей под палочку. — Где? — ее голос лишь укрепил теорию. — Он, — вымолвил Картер, но тут же прикусил язык, встретившись с ней взглядом и решив, что слишком молод, чтобы погибать. — Если он умрет, то и вам не жить. Провожая ее взглядом, они не заметили Брукса, спустившегося на лифте, который, к счастью для него, застал лишь конец разговора. — Ненавижу дежурить в Хэллоуин, — произнес он, подходя к Грейвса и видя как тот закрыл глаза, тяжело вздыхая.