Перекрёстки и лестницы

— Ну как мне? — Вэнь Кэсин повертелся перед зеркалом и оглянулся. — Гу Сян? Возле кабинки девчонки не было. Вэнь Кэсин раздраженно вздохнул и высунулся наружу. Конечно же, та сидела на банкетке в конце линии примерочных и с кем-то увлеченно переписывалась. — Гу Сян! — Вэнь Кэсин вышел в проход, уперев руки в бока. — А? — она подняла голову. Взгляд был все еще не здесь. Окинув им Вэнь Кэсина, она сморщила нос: — Ты похож на кусок сладкой ваты. Вэнь Кэсин вздохнул и вернулся к зеркалу. Плащ, нежно-розовый, и правда смотрелся легкомысленно. Вэнь Кэсин поправил волосы — и вдруг заметил в зеркале какое-то движение. Шторка на кабинке напротив была неплотно задернута, и сквозь довольно большую щель Вэнь Кэсин увидел обнаженную мужскую спину. Ее обладатель был строен, подтянут, и у него определенно были самые красивые лопатки на свете. Вэнь Кэсин сам не заметил, как подошел ближе. Помедлив, он протянул руку, чтобы еще немного отодвинуть шторку. Мужчина в кабинке как раз просунул голову в ворот футболки и не видел его. Что произошло в следующий миг, Вэнь Кэсин даже не понял. Шторка взметнулась, хлестнув его по лицу, а следом прилетела ладонь — ребром, если бы Вэнь Кэсин не отшатнулся, получил бы удар в горло. Они замерли в проходе, глядя друг на друга и тяжело дыша. Сузившиеся глаза незнакомца были темными, страшными. Вэнь Кэсин облизнул пересохшие губы, усмиряя зачастившее на адреналине сердце. Мужчина моргнул, и его лицо вдруг вмиг стало человеческим — растерянным и испуганным. — Ох, извините… Бога ради, простите меня. Вы в порядке? Он шагнул ближе, и Вэнь Кэсин сделал шаг назад, невольно сгруппировавшись. Выражение лица незнакомца стало еще более расстроенным; подняв руки ладонями вверх, он отступил. В этот момент Вэнь Кэсин понял две вещи: его визави — отменный боец, и это очень любопытно. А еще он, кажется, самый красивый мужчина на свете. Он улыбнулся — с затаенным предвкушением. — Все в порядке. Это вы меня простите. Я заметил, что вы неплотно закрыли шторку, и хотел незаметно задвинуть ее, чтобы вас не смущать… — не моргнув глазом, соврал он. Глаза незнакомца сделались совсем виноватыми. — Извините. Мне так жаль, — он покаянно склонил голову. — Я отреагировал автоматически. Вы… — он выжидательно приподнял бровь, и Вэнь Кэсин с удовольствием представился: — Вэнь. Вэнь Кэсин. — Чжоу Сюй, — мужчина улыбнулся. — Позвольте, я оплачу ваши покупки в качестве извинения, господин Вэнь. — Незачем, — отбрила неведомо когда подошедшая Гу Сян. — Мой брат может скупить весь этот магазин, если захочет. Вэнь Кэсин наступил ей на ногу. — Не слушайте ее, А-Сян просто дурно воспитана. Впрочем, если вы правда хотите извиниться… — он перевел взгляд на футболку Чжоу Сюя, где красовалось написанная банальным каллиграфическим шрифтом надпись «Save water, drink wine», — позвольте мне сегодня поработать вашим стилистом. Безупречные брови господина Чжоу поползли вверх. Он тоже посмотрел на свою футболку, потом оглянулся на кабинку, где на крючках висели несколько скучных толстовок и рубашек, потом окинул взглядом Вэнь Кэсина в розовом плаще, и наконец выдал: — Э-э… Думаю, что справлюсь с этим сам, спасибо. Вэнь Кэсин сделал брови домиком. — Вы только что чуть меня не убили! И сами предложили извиниться. Не беспокойтесь, я подберу то, что вам пойдет. Чжоу Сюй кивнул, сдаваясь. Гу Сян закатила глаза, громко лопнула пузырь жвачки и снова ушла на банкетку. Вэнь Кэсин довольно ухмыльнулся. Первым делом он всучил консультанту все, что выбрал его новый знакомец. Вторым — велел принести черную водолазку, голубую рубашку, темно-синюю толстовку, узкие брюки и несколько пиджаков. Заставив Чжоу Сюя их перемерить, он наконец остановился на красном с ремешком-портупеей — цвет и покрой невероятно шли новому знакомцу, подчеркивая яркие, будто тронутые помадой губы и тонкую талию. А портупея добавляла в образ игривую изюминку. Длинные, чуть вьющиеся волосы Чжоу Сюя забились под ворот водолазки, и Вэнь Кэсин шагнул вплотную, чтобы выправить их. Вышло почти объятие, и Чжоу Сюй посмотрел на него снизу вверх ошеломленно, однако не оттолкнул и не отшатнулся. Блеснула маленькая сережка в ухе. Ну конечно, удовлетворенно подумал Вэнь Кэсин. Точно гей. Он наклонился чуть ниже, словно никак не в силах достать одну прядь. Глаза Чжоу Сюя сделались еще больше, однако ровно в этот момент снаружи раздался голос: — Цзышу? Что-то ты долго! Вэнь Кэсин обернулся — у кабинки стоял мужчина в белой спортивной куртке; по его красивому лицу было трудно определить возраст, таким оно было бесстрастным, но на висках волосы заметно серебрила седина. Он встретился с Вэнь Кэсином взглядом, и темные глаза сузились. — Цзышу?.. Чжоу Сюй выскользнул у Вэнь Кэсина из рук и вежливо склонил голову: — Большое спасибо за помощь, господин Вэнь. Боюсь, мне пора. Возможно, когда-нибудь еще встретимся. Он начал снимать с крючков свои вещи; Вэнь Кэсин заметил на банкетке телефон и незаметно прикарманил его, пока Чжоу Сюй собирался под вопросительным взглядом мужчины в белом. Вэнь Кэсин еще не знал, как того зовут, но уже чувствовал, что терпеть его не может. *** — Ну и что это было? Чжоу Цзышу вздохнул. Они с Е Байи медленно шли по галерее торгового центра к выходу. — Я едва не убил несчастного парня, — признался он. — Тот хотел задернуть шторку на моей кабинке, а я… отреагировал на движение. Е Байи повернул голову, внимательно поглядев на него, но Чжоу Цзышу отвел взгляд. — Хотел оплатить его счет в качестве извинения, но тот настоял, что вместо этого хочет побыть моим стилистом, — он качнул большим картонным пакетом с покупками. Е Байи вдруг остановился и развернул его к себе. Чжоу Цзышу слегка напрягся, не зная, что за этим последует — по лицу Е Байи частенько было ничего не прочесть, а в такие ситуации они еще ни разу не попадали, и Цзышу понятия не имел, насколько Е Байи ревнив. — Это пройдет, Цзышу, — мягко сказал Е Байи, погладив его по щеке. — Просто дай себе время. Ты почти десять лет был телохранителем, иметь такие рефлексы нормально. Чжоу Цзышу моргнул. Это было не то, что он ожидал услышать. — К тому же, не убил же? Живучий парень, видать, — с ухмылкой закончил Е Байи и тронул его за нос. Чжоу Цзышу улыбнулся. А ведь и правда, тот легко ушел с линии удара — как будто тоже хорошо тренирован… Вэнь Кэсин. Кто он такой? Можно поиском пробить… Чжоу Цзышу зашарил по карманам — и остановился. — Телефон, — удивленно-жалобно сказал он. — Кажется, я забыл его в магазине. — А может, этот молодчик его у тебя украл, пока ты с ним обжимался, — фыркнул Е Байи. — Байи, — с укором сказал Цзышу. — Подожди меня в кофейне у выхода, пожалуйста, я схожу проверю. — Чжоу Сюй, — знакомый голос заставил его обернуться. Вэнь Кэсин шел ему навстречу, держа в приподнятой в руке телефон. — Вот мы и снова встретились! Кажется, ты забыл это в кабинке. Чжоу Цзышу с облегчением улыбнулся: — Спасибо. — Не стоит благодарности, — Вэнь Кэсин передал ему телефон, но не ушел, стоял, глядя на Чжоу Цзышу выжидательно. Чжоу Цзышу понял, что это значит: парень напрашивался на дальнейшее знакомство. Е Байи его, похоже, не смущал. Чжоу Цзышу не думал, что это хорошая идея. — Еще раз спасибо и приятного вечера, — пожелал он, и тот со вздохом кивнул и наконец удалился, напоследок скользнув по Е Байи подозрительным взглядом. Девочка не глядя шла за ним, полностью погруженная в происходящее на смартфоне. Чжоу Цзышу потер лоб. Разблокировав экран, он хотел было уже запустить браузер, но тут его взгляд зацепился за последнее имя в списке вызовов. Там было написано: «Вэнь Кэсин». *** Кнопка проигрывателя ушла в корпус с мягким щелчком. Пластинка медленно закрутилась, и Е Байи плавно опустил иглу на край. Он всегда делал это сам, не доверяя механизму; вот и сейчас его пальцы — пальцы опытного хирурга — не дрогнули. Шуршание в динамиках, и за ним — первые звуки джаза. — Что ты добыл на этот раз? — спросил Чжоу Цзышу, опускаясь на ковер рядом. Взяв конверт, он прочитал: — Дайана Крэлл… Никогда не слышал. — Да о чем ты вообще слышал, необразованный юнец, — Е Байи щелкнул его по носу — точнее, щелкнул бы, если бы Чжоу Цзышу не перехватил молниеносно его руку и не поднес вместо этого к губам. Нежное мягкое прикосновение; подушечки пальца вдруг касается влажный горячий язык. Е Байи понял, что задерживает дыхание. — Вообще-то мне тридцать, старший Е, — Чжоу Цзышу посмотрел поверх его руки с ухмылкой и снова лизнул. Е Байи отобрал ладонь. — А так и не скажешь — все, как младенец, тянешь в рот. Или ты думаешь, пластинка, которую я только что трогал, стерильная? Чжоу Цзышу мягко рассмеялся. Не продолжая перепалки, он развернулся и лег головой Е Байи на колени. Е Байи отвел с его лица прядь, проследил кончиком пальца теплое ухо, напоследок коснувшись маленькой жемчужной сережки в мочке. Некоторое время они молчали, слушая музыку. «Let’s fall in love, why shouldn’t we fall in love?..» Иногда Е Байи изумлялся тому, как повернулась его жизнь. Ему было сорок пять; прошел год с тех пор, как он уволился из армии. Мог ли он подумать тогда, что на его коленях будет лежать один из самых красивых и добрых мужчин на свете? В темных глазах Чжоу Цзышу, без стеснения устремленных сейчас на Е Байи, светились нежность и приязнь. Каждый раз, видя этот взгляд, Е Байи не хотел — но думал, что Чжоу Цзышу к этому моменту уже мог быть мертв. И все еще может… Он наклонился и поцеловал Цзышу, обрывая мысль. Они познакомились год назад — хотя это трудно было назвать нормальным знакомством. Стоял ноябрь; ледяной ветер пронизывал насквозь, без труда пробираясь под пальто и свитер. Е Байи, только что получивший заключение медкомиссии, чувствовал себя так, словно город — за стеклом от него. Как сквозь вату звучали гудки, размазанно светились вывески. Он зашел в первый попавшийся бар и стянул перчатки — одну за другой, привычным жестом, как в операционной. Неужели больше никогда?.. Присев у стойки, он попросил виски; потом повторить. Внутри постепенно растекалось тепло, но оно тоже словно было как-то отдельно. — Эй, парень… Эй, что с тобой? Он поднял голову, но понял, что обращаются не к нему — к его соседу. Молодой, очень бледный мужчина у него на глазах сползал с высокого барного стула. Е Байи едва успел подхватить его, чтобы тот не упал и не ударился головой. — Да что с ним такое? — недовольно спросил бармен, выходя из-за стойки. — Выпил вроде всего ничего… Е Байи быстро оглядел мужчину — без сознания, бледные губы, на висках выступил холодный пот, артерия на шее неподвижна… — Скорую, живо! Он уложил незнакомца на пол, сдернув с шеи шарф, сунул под голову. Массаж сердца и искусственное дыхание. Один. Два. Три подхода. Е Байи выполнял свою работу безэмоционально и безупречно; никто, даже он сам, не смог бы сосчитать, сколько раз в жизни ему приходилось это делать. Разве что Чанцин… Прервавшись, он прижал пальцы к шее мужчины. Пульс появился, слабый, но все же. Взвыла за дверью сирена; прибежали, расталкивая зевак, парамедики. Е Байи отступил, давая им делать свою работу. И лишь когда незнакомца, пристегнутого к носилкам, уже под капельницей, выносили, зачем-то вышел следом и спросил у водителя, куда повезут. Ночью он забылся тревожным сном; в этом сне Чанцин снова и снова закрывал его своим телом, а Е Байи, контуженный, не мог пошевелиться, не мог двинуть даже пальцем, чтобы оттолкнуть его, чтобы спасти… Он проснулся с колотящимся сердцем, весь в холодном поту. За окнами занимался поздний и серый осенний рассвет. Не вставая с постели, Е Байи набрал номер больницы. Он пришел, когда незнакомца уже перевели из реанимации в обычную палату. Приятель по колледжу, ныне заведующий отделением кардиологии, дал ему чуть больше информации, чем следовало, и теперь Е Байи знал, что молодого мужчину зовут Чжоу Цзышу, двадцать девять лет, острая сердечная недостаточность, состояние на данный момент — стабильное. На голубых больничных простынях Чжоу Цзышу казался бледным до прозрачности. Он был молод и вполне хорош собой. Выпил вчера не так уж много — совсем слабое содержание алкоголя в крови… Показатели печени… УЗИ сердца… — Простите, вы?.. — темные брови Чжоу Цзышу сошлись к переносице. Е Байи повесил обратно планшет с его картой. — Я тот, кто спас твою жизнь, — сказал он. — А. Мне сказали, что кто-то откачал меня в баре… Что если бы вы не оказали помощь, я мог бы до больницы и не доехать. — Точно бы не доехал, — Е Байи дернул уголком губ. Чжоу Цзышу наклонил голову: — Спасибо вам. Могу я узнать, как зовут моего спасителя? — на его бледном лице вдруг промелькнула лукавая улыбка, и Е Байи моргнул. Уму непостижимо, он что, с ним флиртует?.. — Е Байи, — бросил он. — Мое имя Е Байи. Мерное шуршание иглы по внутренней дорожке вырвало его из воспоминаний. Пластинка доиграла, и нужно было ее перевернуть, но Чжоу Цзышу лежал у него на коленях расслабленный и теплый, и тревожить его казалось неоправданной жестокостью. Впрочем, вскоре тот сам приподнялся, давая Е Байи возможность дотянуться до проигрывателя. Достал телефон, но не разблокировал, начал вертеть в руках. — Он опять тебе пишет? — спросил Е Байи, останавливая привод и переворачивая пластинку. Цзышу покачал головой. — Нет, — дождавшись, пока музыка заиграет снова, он опять улегся на Е Байи, однако телефон не выпустил. Е Байи вздохнул и забрал его у него из руки. — Ты помнишь, что обещал мне не нервничать? — спросил он. — Я не нервничаю. Хэлянь И все еще заблокирован, не волнуйся, — откликнулся Чжоу Цзышу и мягко отнял телефон обратно. — А теперь помолчи. Хорошая песня… Е Байи ущипнул его за бок. Отсмеявшись, они снова замолчали, слушая музыку. *** Чжоу Цзышу сам не знал, почему не сказал Е Байи, что Вэнь Кэсин вскрыл его телефон и оставил в списке контактов свой номер. Чем больше он думал об этом, тем более странной ему казалась вся ситуация. Правда ли Вэнь Кэсин хотел просто задернуть шторку? Как ему удалось уйти от атаки? Как у него оказался телефон Чжоу Цзышу? Может ли быть так, что его подослал Хэлянь И? Нет, Е Байи точно нельзя говорить. Чжоу Цзышу прикрыл глаза, поглубже зарываясь лицом в подушку. Десять лет он проработал сначала личным телохранителем, а затем и главой службы охраны президента корпорации «Цзинь». Когда-то они начинали вместе — два молодых амбициозных человека, готовых на многое. Чжоу Цзышу не обманывал себя — уже тогда он знал, что паранойя Хэлянь И рано или поздно обернется и против него. Просто в те времена он не хотел об этом думать. К тому же, в их отношениях всегда сквозило легкое напряжение, словно они были магниты, поворачивающиеся друг к другу то одним, то другим концом. Чжоу Цзышу был бисексуален. Хэлянь И был геем, который лгал себе, что он стопроцентный гетеро. Его тянуло к Цзышу — и одновременно отталкивало. Он требовал постоянного присутствия рядом — и решения миллиона дел, однажды сделавшихся деликатными до незаконности. Все это изматывало, но как прекратить, Чжоу Цзышу не знал. В конце концов, их судьбы переплелись слишком крепко, и казалось, эту связь может разорвать только смерть. Чтобы все успевать, он начал принимать стимуляторы. Недостатка в них не было — фармакологический концерн «Пять озер», с которым у Хэлянь И были партнерские отношения, занимался разработкой разных препаратов для военных, и Хэлянь И по-дружески поставлял Чжоу Цзышу разные экспериментальные образцы. Поначалу Чжоу Цзышу даже нравилось. Он мог не спать сутками и чувствовал себя всемогущим. Пока однажды на сложном задании — они должны были поймать и припугнуть конкурента, но тот оказался готов, и началась перестрелка — с ним не случился приступ, и Лян Цзюсяо, его лучший друг, бросившийся его защитить, не погиб. В тот день Чжоу Цзышу сказал Хэлянь И, что хочет уйти. Однако тот не пожелал так просто отпустить его. Как Чжоу Цзышу и думал, паранойя Хэлянь И обернулась против него. Чжоу Цзышу знал слишком много секретов «Цзинь» и был слишком ценен — даже его заместители были не настолько хороши, они оба это понимали. Но Чжоу Цзышу больше не мог. Он купался в дерьме и крови десять лет, пропитался ими насквозь, из-за него погиб Лян Цзюсяо. Он просто хотел это прекратить. Так что однажды он точно выверил нужное количество стимулятора, поставил на автодозвон номер скорой — и одним махом принял таблетки. Передоз помог ему расстаться с Хэлянь И. Тот приехал в больницу, и Чжоу Цзышу, бледный и едва живой, ничего не сказал ему, но за него постарался врач. Чжоу Цзышу больше не был работоспособен. Его ждала долгая реабилитация, а затем — самый спокойный образ жизни из возможных. Хэлянь И ничего не оставалось, кроме как смириться и назначить новым главой своей охранки Дуань Пэнцзюя. Однако он никогда не забывал о Чжоу Цзышу. Спустя полгода, когда Цзышу вышел из реабилитационной клиники, Хэлянь И снова начал ему звонить. Звал обратно, на должность советника, делать не надо будет ничего, просто быть рядом и помогать с вопросами развития… Чжоу Цзышу вежливо отказывался. Менял номера телефонов и съемные квартиры, но охранка Хэлянь И каждый раз находила его — в конце концов, Дуань Пэнцзюя Чжоу Цзышу обучал сам, и обучал хорошо. Чжоу Цзышу знал, чего Хэлянь И на самом деле хочет — даже если тот сам не знал. Но уже не желал иметь с ним ничего общего. Жизнь без корпорации «Цзинь» оказалась непривычной. Чжоу Цзышу понял, что половину своей жизни потратил на то, чтобы быть идеальной ищейкой и прекрасным бойцом, но чем заняться, когда больше не нужно раскапывать ничьи грязные секреты и никого защищать? Недостатка в деньгах у него не было — его дядя, Цинь Хуайчжан, оставил ему приличное наследство. И хотя огромный гостиничный комплекс «Четыре сезона» в горах за годы пренебрежения пришел в упадок, счета по-прежнему приносили дивиденды. Иногда Чжоу Цзышу думал о том, чтобы вернуться и восстановить бизнес, но ему было стыдно перед Цинь Хуайчжаном за то, что погнавшись за амбициями вместе с Хэлянь И, он позволил дядиному делу жизни разрушиться. Так что он оставался в столице. Много гулял, по вечерам сидел в барах. Врачи предупреждали его, что ему лучше не пить, однако что ему уже было терять? Все и закончилось тем, что он едва не умер, упав с барного стула Е Байи под ноги. И эта нелепая встреча изменила все. Чжоу Цзышу перевернулся на другой бок и подложил ладонь под голову, в полутьме разглядывая спящего. Е Байи лежал на спине, красивое лицо казалось расслабленным. Вот слегка приоткрылся рот, и Е Байи всхрапнул. — Храпишь, как дед, — Чжоу Цзышу со смехом толкнул его в бок. Е Байи проснулся и, недовольно цокнув языком, вдруг навалился сверху, подминая Чжоу Цзышу под себя. — Я и есть дед. Разве ты забыл? Я уже на пенсии, — шепнул он Чжоу Цзышу на ухо и слегка прикусил мочку, привычно покатав сережку на языке. Чжоу Цзышу прошибла сладкая дрожь. — Забыл, старший Е, — выдохнул он и потерся пахом о бедро Е Байи. — Не хотите напомнить?.. Е Байи тихо засмеялся, лег рядом и просунул ладонь ему в штаны. Чжоу Цзышу ахнул, когда член обхватили горячие пальцы. Его заводила простота Е Байи; та легкость, с которой тот откликался на просьбы и переходил границы. Казалось, для Е Байи не было ничего невозможного — он не боялся давать громкие обещания и потом действительно прикладывал все усилия, чтобы их выполнить. Он захотел вылечить Чжоу Цзышу. И Чжоу Цзышу тоже захотел вылечиться, чтобы и дальше быть рядом с ним — хотя к моменту их встречи в баре ему было вообще все равно, жить или умереть. — Где ты витаешь? — низким от желания голосом спросил Е Байи, снова прикусив его ухо, и Чжоу Цзышу толкнулся в его ладонь и застонал от удовольствия. — Почему ты все время пытаешься откусить мне уши? — выдохнул он. Ему нравилось дразнить Е Байи, нравились их маленькие перепалки, нравились грубости, что так легко слетали с чужих губ. Вот и сейчас тот не остался в долгу: — Ты вообще видел свои уши? Такие нелепые! Конечно же, я хочу их съесть. — Съешь лучше что-нибудь другое… — с улыбкой пробормотал Чжоу Цзышу, и Е Байи со смешком передвинулся по постели к его ногам. Когда он стащил с Чжоу Цзышу штаны, тот подумал, что Е Байи возьмет в рот, но Байи решил иначе. Согнув Чжоу Цзышу пополам и вздернув вверх, он принялся вылизывать его задницу. Чжоу Цзышу захлебнулся стоном, когда горячий язык толкнулся во вход, а затем еще и еще. Е Байи всегда делал с ним что-то невообразимое. Чжоу Цзышу придерживал свои ноги под коленями и придушенно стонал, пока Е Байи ласкал его языком и рукой. Вскоре удовольствие сделалось таким сильным, что Цзышу, задыхаясь от слез, кончил. Уложив его обратно, Е Байи наклонился и взял обмякающий член в рот, нежно дразня и слизывая семя. Чжоу Цзышу захныкал, бессильно потянув его за волосы. Слишком хорошо. — Ну что ты плачешь? — влажных щек поочерёдно коснулись горячие губы. — Принцесса. Цзышу толкнул его в плечо — но силы в руках по-прежнему не было. — Я не могу пошевелиться, — пожаловался он. — Иди сюда. — Лентяй, — припечатал Е Байи, передвигаясь выше и вставая над ним на колени по бокам от груди. — Опять все самому делать. Чжоу Цзышу приподнялся на подушке и открыл рот. Е Байи придвинулся ближе, и его горячий и крупный член ткнулся Чжоу Цзышу в губы. Цзышу замер, позволяя ему медленно проскальзывать внутрь и так же медленно выходить обратно. Чуткие пальцы гладили щеку, когда она слегка натягивалась на крупной головке. Е Байи всегда был осторожен с ним; вот и сейчас он сдерживался, брови сошлись у переносицы, глаза закрыты, серебрится в неверном свете фонарей седая прядь… Чжоу Цзышу сжал его бедро, побуждая двигаться резче. Е Байи подчинился, проталкиваясь чуть глубже, почти до горла, но еще не заставляя задыхаться. Вскоре его движения сделались совсем уж частыми, и, хотя Цзышу пытался его удержать, он резко отстранился и, несколько раз передернув себе, с глухим стоном кончил Цзышу на грудь и лицо. — Проклятый мальчишка, — пробормотал он. — Что ты сделал с моей жизнью?.. Цзышу засмеялся, утираясь тыльной стороной ладони: — Я ее улучшил. Или скажешь, не так? Позже, когда Е Байи снова уснул, Цзышу опять взялся за телефон. Выбрав имя Вэнь Кэсина, он написал в мессенджер: «Как тебе удалось разблокировать мой телефон?» Не то чтобы это было для него вопросом — он не хранил в телефоне ничего важного и потому совершенно не заморачивался с защитой. Пароль с точками подобрать довольно просто — если знаешь, что делать. Но вот откуда это знает новый знакомец, вот в чем вопрос? Он ткнул в кнопку отправки. Было три часа ночи, но сообщение сразу же пометилось прочитанным. *** Вэнь Кэсин был уверен, что Чжоу Сюй ему напишет — и не ошибся. Человек с такими боевыми навыками не мог не задаться вопросом, как противнику удалось уйти из-под удара. И, да, как у него получилось разблокировать чужой телефон. «Смени пароль с соединения точек на цифровой, а лучше вообще обзаведись телефоном с биометрией, — написал он. — От пароля с точками на экране остаются следы. Не так уж сложно попробовать несколько комбинаций ;)» «Ты вообще знаешь, что это незаконно — вскрывать чужие телефоны?» «Ни за что бы не подумал. Ты заявишь на меня в полицию?» «В полицию моды. Твой розовый плащ был ужасен». Вэнь Кэсин перевернулся на живот и дрыгнул ногой от удовольствия. Неужели таинственный красавчик с ним флиртует? «Я сам — полиция моды, — сообщил он. — Просто погугли „Модельное агентство Ло“». Сообщение отметилось прочитанным, но ответа не пришло — по-видимому, Чжоу Сюй действительно занялся поиском. Вэнь Кэсин самодовольно усмехнулся. Его медийный портрет был безупречен. Самый молодой миллионер страны. Возглавил модельное агентство в двадцать два года после смерти дяди — и быстро раскрутил его до бешеной популярности. Модели «Ло» снимаются в самой дорогой рекламе и участвуют в самых модных показах, работают «лицами» самых шикарных брендов — и всего этого добился он сам. И никому не нужно знать, как именно он к этому пришел. Улыбка Вэнь Кэсина померкла. Ему было десять, когда их с Гу Сян родителей убили. По официальной версии они погибли в автокатастрофе, однако Вэнь Кэсин знал, что все не так просто. Отец никогда не заснул бы за рулем. А учитывая, кем они с мамой были... Рано или поздно он все выяснит. И тогда... Он потер лоб — как всегда от мыслей об этом заболела голова. После смерти родителей они с Гу Сян попали на воспитание к дяде. Когда Вэнь Кэсин вспоминал это время, у него в висках начинало стучать, а руки сами собой сжимались в кулаки. Дядя, человек огромного роста и дурного характера, частенько выпивал, а выпив — распускал руки. Это был единственный известный ему метод воспитания: бить за любые промахи. И наперед тоже бить, чтобы промахов не было. Гу Сян был всего год, когда они попали в его дом; единственное, что волновало Вэнь Кэсина тогда — это защитить ее от дядиной жестокости и позаботиться о ней. Он сам кормил ее, одевал, гулял с ней. В конце концов он начал воспринимать ее не как сестру, а почти как дочь. Дяде принадлежало маленькое модельное агентство. Занималось оно не столько тем, что действительно готовило и сопровождало моделей, сколько разводило на деньги подростков, мечтавших стать звездой. Прослушивание было бесплатным; потом девушкам и юношам предлагалось отснять портфолио и внести их в базу, естественно, уже не безвозмездно. Для желающих расстаться с еще большим количеством денег вела курсы моделей заместительница дяди Ло Фумэн. Когда-то она сама была невероятно востребованной моделью, но потом, после какой-то личной драмы, кажется, со свадьбой, загремела в клинику неврозов и надолго покинула строй. Вэнь Кэсин любил тетушку Ло. Несмотря на некоторые особенности, она была доброй и хорошо относилась к нему и к Гу Сян. К тому же, по большому счету, именно ей он был обязан стремительным взлетом агентства после смерти дяди. Вэнь Кэсину пришла в голову идея раскрутить «возрастную» модель не как обычно, на рекламе товаров для женщин за сорок, а на молодежной моде. Все эти тяжелые ботинки, огромные пуховики, яркие толстовки неожиданно великолепно смотрелись на ней — с этими ее длинными абсолютно седыми волосами и бесстрастным лицом. Пробы взорвали «Инстаграм». Дело быстро пошло в гору. Однако было и кое-что еще. Теневая сторона агентства. Вэнь Кэсин узнал о ней, когда дядя был еще жив. Портфолио, что делало агентство, попадали не только в модельную картотеку. Некоторым желающим стать моделью предлагали заработать и иным способом — например, сопроводить богатого мужчину или женщину в ресторан или составить компанию на отдыхе. Попросту говоря, агентство «Ло» было еще и эскорт-службой. Занималась для дяди этими вопросами тоже тетушка Ло. Унаследовав дело, Вэнь Кэсин прикрыл лавочку. Тетушка Ло поначалу была недовольна его решением — боялась, что если закрыть бизнес, многие просто уйдут в другие службы, и как с ними там будут обращаться, неизвестно. Однако Вэнь Кэсин поднял моделям зарплаты и поговорил с каждым, пообещав позаботиться. Вэнь Кэсин хорошо понимал, почему они на это пошли и чего боятся сейчас. По большей части жизнь совершенно не щадила людей — мало кто мог похвастаться благополучным детством, в достатке, с любящими родителями. Реальность била без всякой пощады, и они выживали как могли. Так же, как выживал сам Вэнь Кэсин. Конечно, ему не пришлось торговать собой — его просто часто били, оставляли голодным, вынуждали заботиться о сестре, когда он сам еще был ребенком. Никто не занимался его образованием и развитием. Но он был талантлив, и родители заложили достаточную базу, чтобы он с легкостью мог учиться сам. Когда ему исполнилось одиннадцать, он поступил в секцию единоборств. Деньги на оплату он зарабатывал, бегая по поручениям соседей: кому выгулять собаку, кому прибраться, кому в магазин. Гу Сян, пока та не научилась ходить, он таскал в специальном рюкзачке за спиной, что тоже неплохо тренировало выносливость. Через пару лет он уже был способен постоять за себя и за сестру. Несколько раз ответив на побои, в конце концов однажды он сломал дяде руку. Это парадоксальным образом помогло — дядя наконец его зауважал. Вэнь Кэсин ненавидел его до самой глубины души. Так они с Гу Сян и росли, словно два сорняка на обочине дороги — в пыли из-под колес, в брызгах грязной воды, под чужими ногами. Однако оба раскрылись прекрасными цветами. Вэнь Кэсин справедливо гордился ей и собой. Телефон завибрировал, пришел ответ: «Похоже, ты разбираешься в красивых людях — но насчет моды я все еще не уверен». «Разве тебе не понравилось то, что я подобрал для тебя? — он поставил жалобный смайлик. — Кстати, кто это пришел за тобой тогда? Твой отец?» «Мой парень». Вэнь Кэсин неверяще посмотрел на экран. Что? Тот старик? «Ого, нравятся постарше? Я тоже могу стать твоим шугар дэдди», — написал он и стер, не отправив. «Что молчишь? Не любишь геев?» — пришло следом. Вэнь Кэсин агрессивно поставил три возмущенных смайлика. «За кого ты меня принимаешь? Я вообще-то… — он остановился и закусил губу. Спина напряглась, как всегда напрягалась, когда дядя начинал на него орать. Никчемный педик. Грязный говномес. Он стер последнее предложение и вместо этого написал: — Я абсолютно толерантный человек». «Рад слышать. Пожалуйста, больше не воруй и не взламывай чужие телефоны». «Никогда. Разве что телефоны таких красавчиков, как ты», — написал Вэнь Кэсин. Сообщение пометилось прочитанным, но ответов больше не было.