Перекрёстки и лестницы

…Бетонная плита давила, не давая вдохнуть. Чудовищная неподъемная тяжесть, пыль и дым забивают рот. Он дернулся, пытаясь столкнуть ее с себя — и проснулся. Резко сел, озираясь. — Ш-ш, ш-ш, — кто-то обнял его со спины. Е Байи вздрогнул — но это был Цзышу, теплый, сонный. — Все хорошо. Это просто кошмар. Рваный вздох сорвался с губ Е Байи. Все хорошо. Все хорошо, он не в Сирии, он дома… — Какого хрена! Е Байи вскинулся. Вэнь Кэсин сидел на полу, абсолютно голый, и смотрел в ответ так, будто мечтал убить. — За что ты сбросил меня с кровати? Вчера ты, кажется, не был против моего присутствия! Ах, ну точно. Вчера они… Цзышу тихо засмеялся — и сразу же охнул. Е Байи повернулся к нему: — Болит? Тот лишь улыбнулся в ответ и, дотянувшись, нежно поцеловал в губы. — Со мной все в порядке. Лучше проверь, не сломал ли ты что-нибудь Вэнь Кэсину — вышвырнул ты его знатно! Вэнь Кэсин так и сидел на полу, сложив руки на груди и надувшись. Е Байи фыркнул: — Сам виноват! Нечего было на меня ложиться всей тяжестью. Приснилось, что опять взрывом завалило… Ну, иди обратно, жопу отморозишь, — он протянул Вэнь Кэсину руку. Тот взялся за нее и пересел на кровать. Посмотрел внимательно. — И часто с тобой такое случалось? Ну, чтобы завалило. — Бывало, — Е Байи поморщился. Повернулся к Цзышу: — Сейчас я схожу помыть руки и за аптечкой, и когда я приду, ты должен лежать вверх задницей. — Вот так в этом доме заигрывают! — с ухмылкой сказал Цзышу. Когда Е Байи вернулся, эти двое целовались. — Жопой кверху, я сказал! — Е Байи сел на край кровати. Цзышу нехотя лег. Е Байи, надев перчатки, осторожно осмотрел его. Ничего критического. Хотя вчера они заигрались… Он начал наносить пантенол. Краем глаза он заметил, как Вэнь Кэсин жадно смотрит на его руки, щеки слегка порозовели. Цзышу тоже сладко вздохнул и слегка подался бедрами вверх. Е Байи ущипнул его за ягодицу. — Тебе вчера мало было? Цзышу повернул к нему лицо, посмотрел с бесстыдной полуулыбкой. — Ничего не могу с собой поделать, люблю, когда ты в перчатках… Е Байи ущипнул его снова. — Лежи смирно. А ты иди проведай мальчишку. Завтрак приготовь, в конце концов… — Я тебе жена, что ли? — возмутился Вэнь Кэсин. — А что, нет? — Е Байи ухмыльнулся. Вэнь Кэсин показал ему средний палец, но все же встал с кровати. Когда он вышел, Цзышу приподнялся на локте и посмотрел серьезно. — Байи… Все хорошо? — Да, — Е Байи погладил его по заднице и стянул перчатки. — Но нам нужно отсюда выбираться. Если Се-эр… Се Ван пытался украсть флэшку и не справился, они могут перейти к более активным действиям. Цзышу кивнул. — Я найду, где нам укрыться — пока. Но… нам придется разобраться со всем этим, Байи. — Как будто я не понимаю! Когда они спустились, завтрак уже был готов. Чэнлин понуро ковырялся в тарелке. Цзышу ел, не отрываясь от телефона, Вэнь Кэсин тоже листал новости. Вдруг он сказал: — Твой дядя Гао жив, — он толкнул телефон по столу к Чэнлину. Тот встрепенулся, схватил. — «Глава Гао оправляется от инфаркта, его жизнь вне опасности…» — прочитал он. — Дядя Чжоу, я должен поехать к нему. Чжоу Цзышу поднял голову: — Я уже написал молодой госпоже Гао, она за тобой заедет и отвезет в больницу. Потом поживешь у нее, пока ситуация не наладится. — А как же дядя Чжао? — глаза у мальчишки стали круглыми. — Сделай, как я сказал, хорошо? Не возвращайся пока к главе Чжао. Чэнлин перевел взгляд на Е Байи, и тот кивнул. Это неплохое решение. Маленькая Гао Сяолянь в любом случае ни к чему не причастна. Явно ничего не поняв, мальчишка все же без охоты кивнул. — Молодой госпоже Гао пригодится твоя поддержка, — мягко вступил Вэнь Кэсин. — Ты мужчина, твое дело быть рядом. По лицу Чэнлина скользнула тень. — Но я не хочу на ней жениться… Вэнь Кэсин засмеялся: — А кто говорит о женитьбе? Разве подругу не стоит поддержать? Чэнлин просветлел лицом и закивал, как болванчик. Телефон Е Байи пискнул. Сердце екнуло, когда он увидел отправителя: Центральный городской госпиталь. Сделав максимально равнодушное лицо, он открыл письмо и щелкнул по файлу с результатами анализа. Процент тканевой совместимости… Достаточный. Е Байи положил телефон экраном вниз. Да. Да. Слава богу… Он бросил быстрый взгляд на Цзышу, но тот, нахмурясь, листал что-то в собственном телефоне и ничего не заметил. Е Байи прикрыл глаза — и понял, что не дышит. После того, как Гао Сяолянь забрала Чэнлина, Цзышу, открыв ноутбук, поманил их с Вэнь Кэсином к себе. — Мне прислали лог с телефона Се Вана, — сказал он. — Я проанализировал данные с вышек и примерно вычислил места, где он часто бывал. Помимо его квартиры, дома главы Чжао и офиса «Пяти озер» есть еще несколько точек, — он развернул к ним экран ноутбука. — Думаю, вот эти два района — это торговые центры. Вряд ли там есть что-то интересное. Вот здесь — жилой массив. Вероятно, чья-то квартира. Может быть, тайное убежище, может, у него там друзья. И вот еще… — он щелкнул по точке на карте, и открылась подпись: «Ночной клуб „Скорпион“». — Судя по логам, он тут чуть ли не каждый день торчит. Е Байи вздрогнул. — «Скорпион»? — он наклонился к ноутбуку и полистал фотки. Ошибки быть не могло, он узнал эти интерьеры. — Что такое? Ты там бывал? — спросил Вэнь Кэсин, недоверчиво приподняв брови. — Да, я там бывал, — медленно ответил Байи. Помолчал. Потом позволил словам, точно холодным камням, все же скатиться с губ: — В этом клубе погиб Сюань. Я поеду туда сам, — он поднялся. Цзышу встревоженно поднял голову: — Байи… Ты уверен? Лучше поеду я. А ты езжай в первое место... Е Байи обошел стол, наклонился и поцеловал его. — Ну уж нет. Я сам, — сказал он. — Зачем ты упрямишься, старая черепаха? — Вэнь Кэсин тоже поднялся. — Если у тебя какие-то проблемы с этим клубом... — У меня нет никаких проблем, — отрезал Е Байи. Вэнь Кэсин скривился и явно собирался возразить, но Е Байи шагнул к нему и поцеловал прежде, чем слова слетели с приоткрытых губ. Как ни странно, это заставило засранца замолчать. Ехать в клуб было слишком рано — едва перевалило за полдень. Е Байи завел мотор, еще раз перечитал письмо из госпиталя — и отправился к нотариусу. Когда он вышел из конторы, время шло к четырем. Распоряжение, простой белый гербовый лист, лежало у него за пазухой. То ли успокаивало, то ли жгло. Он остановил машину на задворках клуба. Сглотнул неожиданно горькую слюну. Прошло уже четыре года, но он по-прежнему ярко, во всех деталях помнил, как приехал сюда после звонка из полиции. Сюаня нашли в туалете; отделанное черным мрамором помещение было отгорожено лентой, Е Байи не хотели пускать, но он оттолкнул полицейского и поднырнул под нее, сделал пару шагов вперед — и замер. Сюань лежал, скорчившись, между унитазом и стеной кабинки. Подбородок и спутанные волосы — в следах рвоты. Мучительное, скорбное выражение изможденного лица… Е Байи схватили под локти, потащили назад, за ленту. Он не сопротивлялся. Несколько месяцев поисков, злости, страхов, надежд заканчивались здесь. И с этим ничего уже нельзя было сделать. Он глубоко вдохнул, возвращаясь в реальность. Что Се-эр там делает, в этом клубе, почему часто там бывает? Что, если он тоже… Е Байи вышел из машины. Время еще было раннее, но у входа уже лениво покуривал охранник. Е Байи подошел, на ходу открывая фотографию на телефоне. — Привет, бро. Подскажи, не видел ли ты тут этого парня? Охранник оскорбительно заржал: — Какого парня? Тут миллион парней каждый вечер… — он осекся, все же бросив взгляд на фотографию. Выражения его лица Е Байи не понял. *** Вэнь Кэсин проследил взглядом за выезжающим за ворота «Тахо» Е Байи и опустил штору. Он все еще ощущал на губах след поцелуя, сердце билось чуть быстрее — вот так просто? Стать для них близким, важным, даже для Е Байи? — Кстати, а кто такой Сюань? — спросил он, снова присаживаясь за стол к Чжоу Цзышу. Тот закрыл крышку ноутбука и рассеянно погладил логотип указательным пальцем. Вэнь Кэсин перехватил его руку и поднес к губам, поцеловал. Неужели так выглядит счастье?.. Чжоу Цзышу вздохнул, будто возвращаясь из своих мыслей в реальность. — Это сложная история. Считай, что это его сын. — Сын? У этого старого монстра? И от чего он умер? — Вэнь Кэсин прижал ладонь Чжоу Цзышу к щеке. — Передоз. — Ого! Сколько, оказывается, я о старике не знаю! — Вэнь Кэсин покачал головой. Каково это, потерять ребенка? Он подумал о Гу Сян — и содрогнулся. Цзышу отнял у него руку и, нахмурясь, сказал: — Как будто он о тебе много знает. Как и я. — А-Сюй! Как ты можешь! Я ведь уже рассказал вам все! — воскликнул Вэнь Кэсин, подаваясь вперед. И сразу же напоролся на острый ответный взгляд: — Вот как? Может быть, тогда расскажешь и о своей юности? Это был удар ниже пояса. Вэнь Кэсин поморщился. — Ничего там не было интересного, — сказал он. Но Чжоу Цзышу все так же внимательно и остро смотрел на него. Чует... Бывший глава «Тяньчуан». Но как об этом расскажешь? Дело даже не в том, что Чжоу Цзышу нельзя довериться. Нет, просто… Я боюсь, признался себе Вэнь Кэсин. Боюсь, что он не поймет. Что отвернется… Если бы он знал, с каким монстром имеет дело, он никогда не позволил бы остаться. Никогда не пустил бы в их со стариком постель... Вэнь Кэсин прикрыл глаза, припомнив жар тела Чжоу Цзышу; его сладкие стоны, его поцелуи, то нежные, то требовательные. Его доверие — ему, Е Байи. Сердце болезненно сжалось. — Ладно, — сказал Чжоу Цзышу. — Сейчас нам нужно заниматься не этим. Я нашел квартиру, куда мы можем перебраться — отвезешь туда вещи. А я съезжу по первому адресу, присмотрюсь, поспрашиваю. — Я мог бы поехать туда сам, зачем тебе?.. — Тебе сейчас лучше светиться по минимуму. Особенно с этой штукой на шее, — Чжоу Цзышу кивнул на подвеску. — Если Се Ван искал данные и если он не дурак, что для хакера редкость, он наверняка за неделю совместной жизни заметил подвеску и догадался, что карта памяти в ней, просто не смог украсть. Перепрячь ее куда-нибудь. Кстати, твоя сестра все еще в лагере? — Да, и я продлил ее пребывание. Лучше ей пока не возвращаться. — Хорошо, — Чжоу Цзышу поднялся. — Вот адрес, — он толкнул к Вэнь Кэсину листок из блокнота. — Свою машину не бери, возьми такси до вокзала и там пересядь в другое. Оставь здесь телефон и ноутбук, купи новые. В агентстве тебе пока тоже лучше не появляться. Вэнь Кэсин восхитился: все продумал, а? — Мой А-Сюй такой умный, — мурлыкнул он. И, перехватив Чжоу Цзышу на полпути, обнял. — Один поцелуй, и я пойду! Чжоу Цзышу закатил глаза и уперся ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть — но без особого энтузиазма, так что Вэнь Кэсин не пустил, и тот со вздохом сдался. Его губы на вкус были как лучшее вино — пьянили так же. Вэнь Кэсин приласкал языком нижнюю, толкнулся между зубов, прижал к себе крепче… Чжоу Цзышу ответил, перехватывая инициативу, и бесстыдно стиснул в ладонях его задницу. Вэнь Кэсин ахнул от вспыхнувшего возбуждения. Чжоу Цзышу засмеялся и оттолкнул его. — Наш с Байи чемодан уже собран. Заберите его из спальни, молодой человек. — А чаевые будут? — Вэнь Кэсин снова притянул его к себе и укусил за ухо. Чжоу Цзышу безжалостно ущипнул его за сосок в ответ. Когда он, подобрав куртку, вышел, Вэнь Кэсин остался посреди гостиной один. Острое чувство тоски вдруг охватило его. За окнами шел снег; зима вступала в свои права неотвратимо, и он вдруг подумал: а ведь они оба в любой момент могут умереть. Исчезнуть, растаять, как снежинка на ладони бога. Если Е Байи не найдет вариант трансплантации, если не найдет хирурга для себя… Виски заломило. Нет, нельзя об этом думать. Только не сейчас, когда им нужно понять, кто все же на самом деле стоит за происходящим, если не Гао Чун… Понять и наказать его. Вэнь Кэсин неприятно улыбнулся и пошел собираться. *** Се-эр проснулся с гнетущим ощущением, что Чжао Цзин никогда его не признает. Сразу же затошнило. Сделалось холодно, потом жарко. Замычав от отвращения, Се-эр отпихнул ногой одеяло — и что-то тяжело шлепнулось об толстый ковер. Ноутбук. Точно, вчера он до трех часов ночи смотрел трансляцию с камеры в спальне ифу, наливаясь по брови взятым из бара наверху виски… Виски был плохим. Или это он, Се-эр, был плохим — плохим сыном, плохим любовником, плохим исполнителем. Чжао Цзин даже не поговорил с ним после того, как ушел Хэлянь И — хотя Се-эр час караулил его в коридоре. Поморщился, отодвинул с дороги и ушел. А когда Се-эр рванулся вслед — ухватить за рукав, упасть на колени, каяться, — брезгливо махнул охранникам, и Се-эра прихватили под руки. Его собственные охранники. В его собственном «Скорпионе». Он уткнулся лицом в подушку и застонал, потом зарычал, ударил ее кулаком, раз и еще раз, промахнулся, смазав по жесткому подлокотнику так, что стрельнуло в запястье, и сел, сгорбившись. Заплакал от боли — в голове, в руке, в сердце. Вчерашним вечером ифу снова взял в спальню Се Уяна. Грызя ноготь, Се-эр смотрел, как гаденыш помогает Чжао Цзину раздеться, как прикасается — играя, дразняще. Как встает на колени между его разведенных ног и посасывает его мягкий член, пока Чжао Цзин читает. Как потом ложится задом кверху, покорно разводит ладонями ягодицы… Тошнота подкатила к горлу. Се-эр в два прыжка добежал до туалета, упал на колени возле унитаза, и его вырвало. Ты никогда не будешь его партнером. Никогда. Точно так же, как Ло Фумэн, он наобещает тебе с три короба — а потом не явится на собственную свадьбу. Се-эр хрипло засмеялся. Ло Фумэн там же и свихнулась, разнесла весь банкетный зал, и ее надолго упекли в дурку… Но он сильнее Ло Фумэн. Он добьется своего. Час спустя, после долгого душа и трех таблеток нурофена он наконец почувствовал себя лучше. Подумал, глядя на себя в зеркало: надо будет снова заплести дреды. Взял консилер, попытался зарисовать черные круги под глазами. В дверь постучали. Кого там принесло, удивленно подумал Се-эр. Ду Пуса стучаться бы не стала… Он бросил тюбик консилера на раковину. Нет, тут уже ничем не помочь… Распахнув дверь, он едва не приложил по лбу Цзян Лаогуая, главу охраны. Тот отшатнулся, оберегая свою рыжую плешивую голову. — Да Ван! В его голосе было поровну подобострастия и обиды. — Что надо? — хрипло спросил Се-эр. — Позвонить не мог? — Мы до вас уже два часа не можем дозвониться, — Цзян Лаогуай цокнул языком. Се-эр сунул руку в карман, но телефона не было. Наверное, тоже где-то в постели валяется, севший. — Тут какой-то мужик притащился с вашей фотографией, расспрашивал. Мы его в подвал проводили, хотели запереть на всякий случай — так он быстро понял, к чему дело идет, ребятам руки-ноги переломал и деру, еле поймали, аж до клиники добежал… Се-эр почувствовал, что голова у него сейчас взорвется. Мысли никак не собирались в кучу. — Что? Какой мужик? Какая фотография? — Ваша! — нетерпеливо повторил Цзян Лаогуай. — Идите да сами на него посмотрите, Да Ван. Се-эр сквозь зубы выругался. С первого подземного уровня, где была «квартирка» Се-эра — большая серверная с рабочим терминалом и диваном для ночевок в углу, — они спустились на второй, где была «клиника», медицинские кабинеты и комнаты, где жили участники клинических испытаний. В глубине за клиникой было несколько «особых» помещений. Одно из них Се-эр отлично помнил — именно в нем из него чуть душу не вышибли. — В общем, пришлось в него шмальнуть немножко, тогда унялся, — пояснял Цзян Лаогуай по пути. — Так, мясо на плече пробили, но хоть дошло до него, что не надо дергаться под стволом... Посадили его в третью, в общем. — Идиоты, — сквозь зубы процедил Се-эр. — Вы ранили и посадили под замок какого-то мужика. Как его теперь выпускать — чтобы он сразу же побежал в полицию? Придется раскошеливаться, чтобы заткнулся… — Мы же по-хорошему хотели, — Цзян Лаогуай поморщился. — Кто знал, что он дерганый? — Дерганый… Кто это вообще и что ему нахрен надо? Се-эр открыл дверь «третьей». Посреди пустого подвального помещения, в наручниках, притянутый стяжками к стулу, сидел Е Байи. Рукав его белой куртки был разорван выстрелом и залит кровью. На звук он поднял голову и теперь смотрел Се-эру прямо в глаза. — Все вон, — сквозь зубы сказал Се-эр. Цзян Лаогуай заикнулся было возразить, но Се-эр так посмотрел на него, что тот молча отдал ему ключи от наручников и вышел. Се-эр подошел к столу у стены и вытащил из ящика аптечку. Она всегда была здесь — так сказать, на случай важных переговоров. На столе были разбросаны вещи, по-видимому, вынутые из карманов Е Байи: телефон, портмоне, какие-то свернутые трубочкой бумаги в прозрачной папке. — А ты тут большая шишка, да? — Е Байи усмехнулся, но глаз улыбка не коснулась. — Я сниму наручники, но ты обещаешь, что не станешь меня бить. Тебе нужна перевязка. — Я бы никогда не стал тебя бить. Я же не твой ифу, — с отвращением сказал Е Байи. — Или все это было спектаклем? — Можешь думать, что хочешь, — Се-эр присел рядом с ним на колени, открыл наручники. Достав нож, быстрыми четкими движениями срезал стяжки. Он знал, что рискует. На сердце было тяжело и тоскливо. Е Байи не стал нападать. Поморщившись, он попытался стянуть рукав с раненой руки и глухо охнул. — Стой, — Се-эр снова достал нож. — Ты разбередишь рану. Надо срезать. — Без тебя знаю, — процедил Е Байи. Се-эр снова расщелкнул нож и, аккуратно придерживая ткань, срезал испорченный рукав куртки и толстовки. Оба они уже изрядно пропитались кровью. — Зачем тебе это, Се-эр? — спросил Е Байи. Се-эр встретился с ним взглядом — и сразу же отвел глаза. — Ты идиот? Чтобы ты не истек кровью, — сквозь зубы сказал он, с силой вытряхивая антисептик на тампон. Полетели брызги. — Не строй дурачка. Ты понял, о чем я, — голос Е Байи был теперь холоден. Се-эр в сердцах отбросил бутылку. — Ты думаешь, я родился с золотой ложкой во рту? Думаешь, у меня был выбор? Он наконец встретился с Е Байи взглядом — и со злостью посмотрел в глаза. Самодовольный блядский мудачина со счастливой жизнью, с уважаемой профессией, с деньгами, с семьей! Пухлые губы брезгливо изогнулись: — Выбор есть всегда. Се-эр ударил его. Точнее, думал, что ударит — но Е Байи перехватил его руку, дернул к себе за запястье; Се-эр не удержался и качнулся к нему, и Е Байи вдруг уронил его к себе на колени. Мгновение они смотрели друг на друга. Он не знал, кто поцеловал кого первым. Губы Е Байи были горячими и жадными, на языке стыл легкий металлический привкус. Тяжело дыша, Е Байи разорвал поцелуй, посмотрел в глаза настойчиво: — Объясни мне. Расскажи мне все, — сказал он. У Се-эра кругом пошла голова. — Я помогу тебе, я ведь обещал... Се-эр прижался лбом к его лбу — и, задыхаясь, расхохотался. *** Чжоу Цзышу вышел из такси за несколько кварталов от предполагаемой точки. Огляделся, натянул капюшон пониже. Перешел улицу и углубился в переулок. Побаливало сердце — тупой ноющей болью. Сколько он еще протянет, хотелось бы знать? Он засунул руки в карманы поглубже. Пальцы наткнулись на что-то. Оказалось — старый билет на поезд. Чжоу Цзышу посмотрел на него и скомкал. Год назад он бежал и бежал — но никак не мог сбежать из этого города, как от собственной тени. Он уехал тогда в Сицзи — и несколько месяцев жил в заброшенном гостиничном комплексе, совершенно один, в тишине опустившейся на горы осени. Каждую ночь шел дождь, стучал по прохудившейся крыше. Капала в тазик вода. В детстве он был так счастлив там — счастлив и свободен. С дядей они ходили ловить бабочек, и реял на ветру, словно флаг, большой голубой сачок… Время не щадило их, и сейчас его тело, как и тот дом в горах, разрушалось, приходило в упадок, чтобы вскоре и вовсе уйти в землю. Глупый, глупый Вэнь Кэсин. Что только его притянуло? Словно глупая бабочка на огонек, бьется об лампу раз за разом, пока не сломает крылья… По крайней мере, у него останется Е Байи, подумал он. Е Байи позаботится о нем. Как бы ни ругался — видно, что Вэнь Кэсин ему нравится. И вчера… Он улыбнулся сам себе. Вчера было хорошо. Стоит даже ноющего зада… Он завернул за угол, сделал еще пару шагов — и остановился. Кто-то шел за ним. Это мог быть случайный прохожий. Мог, но… — Глава Чжоу! Чжоу Цзышу медленно развернулся. Дуань Пэнцзюй улыбался. Рука у него была в кармане. Чжоу Цзышу оглянулся — с другой стороны переулка уже подходили тоже. Ну конечно. — Господин Хэлянь хочет с вами поговорить. — А я с ним — нет, — устало сказал Чжоу Цзышу. Дуань Пэнцзюй красноречиво шевельнул карманом: — Не создавайте мне проблем, глава Чжоу. Вы ведь только что вышли из больницы? Будет грустно, если вам придется снова туда отправиться… Сердце заныло еще сильнее. Они усадили Чжоу Цзышу в машину, втиснулись по бокам, словно в дурном боевике. Тонированные стекла почти не пропускали свет. — Как вы нашли меня? — скучным тоном спросил Чжоу Цзышу. — Признаться, мы уже давно вас не теряли, — с удовольствием ответил Дуань Пэнцзюй. — С тех пор, как ваш самый верный подчиненный нашел ваш след — кажется, впрочем, для личных целей, бедняга влюбился как кошка, даже жаль, — мы всегда наблюдали за вами, глава Чжоу. К тому же, в последнее время вы совсем перестали стараться… Чжоу Цзышу устало прикрыл глаза. Бедняга Хань Ин. Знает ли он, чья вина в том, что Чжоу Цзышу нашли? Впрочем, он и вправду не очень старался — понадеялся, Хэлянь И все же успокоится и рано или поздно оставит его в покое. Однако тот решил все же сделать свой ход. Зря, очень зря. Он не переставал следить, куда едет машина, и вскоре понял, что его везут в загородный особняк Хэлянь И. Комично было бы, если бы Хэлянь И встретил его у дверей, как радушный хозяин; Чжоу Цзышу усмехнулся уголком губ. Его провели через заднюю дверь по служебному коридору. Он думал, что его посадят где-нибудь в подвале, однако не угадал — на втором этаже его ждала комфортабельная спальня, в которой его, правда, заперли. Чжоу Цзышу прошелся по комнате, выглянул из окна — ровная, точно по линеечке подстриженная лужайка, беседка в античном стиле вдали, — отлил в мраморный дизайнерский унитаз. Когда он вышел из ванной, на постели был разложен темно-серый костюм «Хьюго Босс». Когда-то Чжоу Цзышу носил такие. И туфли на кожаной подошве, и часы стоимостью с яхту… Он равнодушно оттолкнул коробку. Чего Хэлянь И хочет? Неужели он думает, что, одев своего бывшего главу охраны в привычный костюм, он вернет его и на службу? Чжоу Цзышу сел на пол и прислонился спиной к кровати. Если он не появится до ночи, Байи начнет волноваться… Телефон отобрали еще перед посадкой в машину. И еще Вэнь Кэсин... В дверь постучали. Это было абсурдно, потому что потом замок просто открыли снаружи. За дверью стоял мальчишка из «Тяньчуан»: — Господин Хэлянь ожидает вас в столовой. Значит, торжественный обед. Чжоу Цзышу со вздохом поднялся. Когда он вошел, Хэлянь И поднялся навстречу из-за длинного стола, накрытого сейчас на двоих. — Цзышу! Я так рад тебя видеть! Но почему ты не переоделся? Я ведь приказал принести тебе костюм, часы… Все, как ты носил раньше. — Потому что сейчас — не как раньше, господин Хэлянь, — ответил Чжоу Цзышу. Хэлянь И поморщился, но потом сам отодвинул стул Чжоу Цзышу: — Неважно. Давай, садись. Чжоу Цзышу сел. Провел пальцем по аккуратно разложенным вилкам. Толкнул одну вперед так, что она вылезла из ряда. Хэлянь И нахмурился и прокашлялся. Чжоу Цзышу улыбнулся сам себе уголком губ и передвинул другую вилку. — Цзышу, — конечно же, он не выдержал. — Как ты поживаешь? Конец фразы скомкался — Хэлянь И и сам понял, что это звучит нелепо. — Прекрасно, спасибо, — легко откликнулся Чжоу Цзышу. Хэлянь И нахмурился еще сильнее и велел замершей в углу горничной: — Подавайте обед. Раскрылись двустворчатые двери, горничные заскользили туда-сюда, на столе затеснились тарелки с деликатесами. Чжоу Цзышу смотрел на это со спокойствием сытого удава. Точно младенца, Хэлянь И поднесли завернутую в полотенце пузатую бутылку. — Узнаешь? — весело спросил Хэлянь И. — Одна из тех, что мы купили на аукционе сразу после создания «Тяньчуан». Мы собирались распить ее вместе, помнишь? Он с шумом свернул бутылке голову, пена побежала в бокалы. Какой фарс, подумал Чжоу Цзышу. — Ты полагаешь, нам есть, что праздновать? Хэлянь И махнул ладонью, словно отметая в сторону зависшие в воздухе слова: — Если и нет, то сейчас будет. Твой новый любовник, Вэнь Кэсин… Ты в курсе, что он прячет в кармане целое состояние? — он слегка наклонился через стол, ловя взгляд Чжоу Цзышу. — Очень много денег на одной очень маленькой флэшке. Как думаешь, ты мог бы его уговорить ее мне продать? — С чего бы мне это делать? — Чжоу Цзышу приподнял брови. — Я больше не работаю на вас, господин Хэлянь. — Я дам тебе тридцать процентов от прибыли, — быстро сказал Хэлянь И. — И место директора по развитию. Ну же, Цзышу, разве тебе не надоело шататься по съемным квартирам и общаться с отбросами? Я дал тебе время нагуляться, проветрить голову — а теперь возвращайся. Нас ждут большие дела… — Что на флэшке? — скрывая бешенство, лениво спросил Чжоу Цзышу. — Разработка психического оружия, — с удовольствием ответил Хэлянь И. — Представь, распыляешь над вражеским лагерем, командуешь всем застрелиться — и они стреляются! Мой партнер давно работает над этим, но его разработки… неидеальны. С ним когда-то работал один талантливый химик, он случайно открыл нужное соединение — и отказался работать дальше, представь? По этическим соображениям! Стер все с серверов и сбежал… Да только оказалось, что он сохранил и припрятал формулу! И она у твоего паренька, — он приятно засмеялся и приподнял бокал. — Ну, за смелые начинания? Чжоу Цзышу молчал. — Что такое? Не хочешь выпить со мной? — Хэлянь И нахмурился. — Разве не все мы хотели процветания «Цзинь» — ты, я, Бэйюань? — Бэйюаня давно нет, Хэлянь И. И мне не интересно твое предложение. Оставь Вэнь Кэсина в покое. — Вот как? Новый любовничек тебе дороже, чем все, что мы строили? — Хэлянь И грохнул бокал об стол. Вино выплеснулось на скатерть, пробежало между тарелок розовым ручейком. — Вы все меня бросили! Ради чего? Чтобы умирать в канаве?! Чжоу Цзышу резко поднялся. — Лучше умереть в канаве, чем работать с тобой. — Не хочешь по-хорошему? — Хэлянь И оскалился. — Ну тогда будет по-плохому! Взять его! В комнату ввалились телохранители, однако Чжоу Цзышу был быстрее. Миг, и он уже прижимал Хэлянь И к себе, приставив к его горлу нож для стейка. — Не делай глупостей. Прикажи им убрать свои сраные пистолеты. Хэлянь И махнул рукой, и телохранители отступили. — А ведь я предлагал тебе лучшую жизнь, — с тоской сказал он. — А ты… Он вдруг швырнул через плечо прямо в лицо Чжоу Цзышу горсть какого-то порошка. Чжоу Цзышу задержал дыхание, но часть попала в глаза, в нос, и через мгновение руки ослабели, зрение начало мутнеть. Последнее, что он увидел — это лицо Хэлянь И над собой. — Заприте его, — донеслось как сквозь вату. Он отключился.