Лин А
Его губы требовательно надавили на мои, заставляя подчиниться напору. У меня приоткрылся рот и его язык стремительной змеей проник внутрь, да получая моими зубами – я укусила его. Я попыталась оттолкнуть его, но хватка на моей талии была стальная, он прижал меня к себе ещё ближе, наши тела соприкасались и я чувствовала его желание. Я запаниковала, из глаз брызнули слезы. Я не могла понять, почему само нутро отторгает его, ведь это был тот самый, только мой... Нинни. Но что-то изменилось в нём. Он сам, безусловно, он это и сам сказал, но возможно ли его вернуть? Все внутри меня противилось любому его прикосновению, а это не говоря о поцелуе, где даже укус за язык не помог прервать его, пока он сам не захотел; тем не менее, мне все больше и больше хотелось бежать, скрываться и никогда его не видеть. Наконец поцелуй прекратился и он грубо схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в эти нечеловеческие, такие яркие голубые глаза. Ногти впивались в кожу, я ощущала, как там останутся следы его черных ногтей. – Лин А, – прохрипел он около моей челюсти и принюхиваясь. – Теперь понятно. – Что тебе понятно, Кай? – отозвалась я тихо, но грубо. Крупицы сомнений, посеянные в самом начале, множились одна за другой. – Ты будто наркотик, девочка, – говоря это, он резко толкнул меня и я врезалась спиной в бетонную стенку. – Почему? Я непонимающе уставилась на него. От меня, скача по одежде, по его пальцам побежали разряды. Он вытянул перед нами свою руку, показывая побеги молнии, восхищенный силой. – Это ты пробуждаешь во мне, – сказал он. – Или... Он дёрнул мое лицо влево и провёл языком по щеке, оставляя на коже горячий след. – О, так ты гибридик, малышка? – Тебе бы не знать, – огрызнулась я, начиная сомневаться в том, что передо мною тот, кого так любит мое сердце. Даже если допустить, что его таким сделали, но память-то быть должна, он сам был кладезем знаний и секретов! – Нет, малышка, мне этого не знать. Наши глаза встретились. Я затаила дыхание, не в силах переварить услышанное. – Я не твой Чонин, но ты – ты будешь моей, – сказано это было с довольной улыбкой чеширского кота. – Но я не знал, что ты настолько... Нужна мне. – Что значит «нужна»? – осторожно спросила я, чувствуя его теплое дыхание на шее. Кулак левой руки ударил об стену около моего лица. Сердце пропустило удар, я зажмурилась. – Ты просто должна была быть приманкой халатикам, – прошептал он, утыкаясь своим носом в мою шею и прижимаясь ко мне всем телом. – Но я хочу тебя всю. Только для себя. – Что, за... Зачем я тебе, я же… ты пугаешь меня... – в подтверждении его слов, у меня коленки подогнулись от страха его близости. Он слегка отстранился, поймал меня на руки и телепортировался. Он уложил меня на подобие кровати и залез за мной следом. Я отползла к спинке, сжимаясь в комок. Он приблизился, хватая меня в очередной раз за подбородок. Я снова встретилась взглядом с его неестественными глазами. – Ты же знаешь, что если он убьет меня, умрет и сам? Я подалась вперёд, взявшись за его лицо обеими руками. – Но... Он жив, он жив, он внутри тебя? – прошептала я, ища в этом холодном взгляде тот, такой родной, как солнце, взгляд. – Скажи мне! Он посмотрел на меня и на губах его родилась очередная улыбка. Улыбка, похожая на оскал. – Кто тебе сказал, что он во мне? Я не понимающе смотрела на этого человека, ища хоть какое-то объяснение, но его не было. – Что ты такое? Юноша схватил оба моих запястья, поднимая мои руки над головой и приближаясь ко мне вплотную. – Вы называете нас клонами. По телу пробежалась волна ужаса. Я попыталась вырваться, но его хватка была сильна, я будто бы была заключена в те наручники в тренировочной комнате ребят. Живот скрутило и мне захотелось кричать. Но стоило мне только слегка приоткрыть рот, как его губы накрыли мои в очередном жадном поцелуе. В тот момент во мне что-то окончательно вырубилось и я со всей силы укусила его за нижнюю губу, а потом его отбросило от меня моей же силой, взрывая кровать подо мною. Я кубарем покатилась по полу и вылетела на лестницу. Мир трещал по швам, ещё немного и я бы отключилась, но страх был тогда руководящей силой и я, поднимаясь через очаги боли в теле, побежала куда глаза глядят. Лишь бы подальше, лишь бы от него. Лишь бы прочь! Я не знала, что и думать теперь, весь мир сходил с ума, все казалось таким нереальным, что боль, которая прожигала тело казалась тогда лишь пустяком, пока ноги семенили, унося меня прочь от стройки в сторону каких-то огней – огней далеких в этой темени.Сехун
О Сехун приходил в себя медленно, постепенно – ему казалось, что его тело сплошь из желе с костями, а не нормально функционирующий организм. Голова раскалывалась так, будто намедни с Чанëлем они изрядно выпили, хотя он не помнил, чтобы они вообще пили вчера. Погодите, а что было вчера? Он распахнул глаза и тем предстали флуоресцентные лампы, чей яркий свет буквально давил на его глазные яблоки. Юноша застонал и медленно сел, хватаясь руками с обеих сторон за углы кровати. Он опустил свой взгляд, чтобы обнаружить, что находится все в том же грязном, местами порванном наряде, а также то, что сидит на белой, прямо девственно, белой койке. Он коснулся виска слева и зажмурился. Жуткая боль все никак не хотела проходить – он не мог понять о чем ему вообще стоит думать в первую очередь. Где он, что он и когда он? Так что ли? Он усмехнулся своей логике, слегка качнул головой и свесил ноги на пол. Попробовал встать и не без кружения головы, все же устоял. Только сейчас Сехун заметил, что комната странно продолговатая и с одной стороны ещё занавешена ярко красными гардинами с золотистыми кисточками. – Омо! – воскликнул он, нерешительно делая шаг. Пол под ботинками загорелся блекло белым. «Удивительно... Похоже на постамент... Подиум... » Сехун посмотрел направо, затем налево – стены были украшены подсвечниками чёрного цвета, но они не горели. Глаза снова поднялись на потолок, напоминая о лампах и Сехун откашлялся в кулак. Пройдя ещё пару шагов в сторону стены с гардинами, Сехун замер и развернулся лицом к своей койке – там, позади, буквально сокрытая тенью, была дверь. Он не думая бросился к ней. Попытался открыть, но ручка, издавая тихий булькающий звук, не выпускала его. А затем в комнате погас весь свет, кроме того, что исходил от пола помоста. Сехун прекратил попытки вскрыть дверь и медленно обернулся – удивительно, но в тот момент на койке оказались лук и стрелы. Сехун потрясённо вскрикнул, но в ответ была тишина. Как и на его вопрос: – Тут кто-то есть? Ничего не оставалось, и юноша вернулся к койке и провёл пальцем по тельцу лука, наслаждаясь гладкостью металла. Откуда-то сбоку раздался скрип. Схватив по инерции колчан, да лук, Сехун обернулся – там, вдали от него, со всей ему внимательностью, на Сехуна взирал двойник, полная копия его самого, но с неестественными глазами, радужка которых даже на расстоянии бросалась в глаза – узкий круг на фоне голубого. Взгляды их пересеклись. На устах клона заиграла улыбка, глаза смотрели с хитрецой, скрывая свои древние тайны. Сехун поднял руки и вытянул перед собой лук, вкладывая на тетиву стрелу. Само его нутро сопротивлялось их встречи и юноша выпустил первую стрелу в полет. Предупредительно. Клон удобнее уселся в своём красивом, похожем на тело короля зверей кресле, да и скучающе изогнул правую бровь. Он будто бы спрашивал: серьезно, стрелы против телекинеза? С шелестящим звуком предупреждения, стрела вылетела с тетивы и по прямой мчала прямо на клона. Тот небрежно махнул кончиками пальцеы и стрела, так стремительно мчавшаяся к нему, резко замерла. – Сыграем? – спросил он и махнул на стрелу левой рукой. Медленно перевернувшись, та устремилась обратно к Сехуну. Макнэ резко сел, подозревая неладное и стрела вонзилась в дверь, плотно впиваясь в дерево. Сехун выпрямился, оглянулся, а потом снова натянул стрелу на тетиву. Клон скептически покачал головой. Он не верил в то, что Сехун хоть раз попадёт, учитывая какой они силой обладали! И еще один полёт стрелы, – клон, конечно же, обратил все свое внимание на нее и Сехун, улетучив момент, вытащил из-за пазухи припрятанную стрелу, отдавшуюся только его телекинезу, он направил ее без лука к клону. Пока он был занят пущенной с тетивы стрелой, другая уткнулась в его щеку, из-под кончика текла кровь маленькой струйкой по шее. Клон сделал протяжный вздох. Стрела упала к его ногам. Сехун ничуть не растерялся – на тетиве оказалось несколько стрел и очередной полёт... Одна, две, потом три... Сехун пытался изо всех сил обдурить клона, но единственное, что он смог – лишиться всех стрел. Сидя, будто мишень в центре камеры на ярком свету пола, Сехун тяжело дышал; клон же, напротив, расхохотался, хлопая руками по ручкам своего звериного трона и одна за другой, уйма стрел выползла из стен, обивки кресел и поднялись с пола. Некоторое время Сехун наблюдал, как стрелы слегка вальсируя, балансировали в воздухе, направленные все как одна на клона. Он даже пытался заставить их пробиться через щит, но вместо того, чтобы его защищать, эти стрелы, повинуясь часовой стрелке, обернулись против него. Сехун и пискнуть не успел, как одна из множества стрел вошла ему в грудь. Ноги подкосило. Изо рта брызнула кровь Сехун упал на коленки, глядя как из тела торчат стрелы. Он смотрел на них, но не видел. В голове засело: почему, почему его сила не сработала? Он поднял ненавистный взгляд на клона и, охнув от удивления, повалился на пол. Но он запомнил, он точно запомнил одно – сидевший на троне юноша, так похожий на принца, нежели он, истекал кровью, мучаясь невыносимой болью, которую не чувствовал сам Сехун. Мы связаны?..Лин А
Все в тот момент, как кровать разлетелась на части, казалось таким нереальным! Трава под босыми ногами больно жалила холодом, но лишь это я и чувствовала, все остальное превратилась в прах. Я хотела бы сказать, что в тот момент была решительна, знала куда бегу и зачем, но правда была такова – я потерялась. Ноги привели меня к каким-то складским помещениям и, к моему огромнейшему удивлению, там стояла машина с открытой дверью и, ещё более фантастическое, заполненная всевозможными голубыми, рыжими, да красными цветами – они буквально выпрыгивали из слегка приоткрытых окон. Я замерла, силясь придумать, стоит ли угнать ту. Я действительно хотела проверить машину, но тогда стоило ли ожидать в ней подвоха? Я качнула головой из стороны в сторону и решила оставить эту идею на потом. По крайней мере, нужно найти что-то для самозащиты и тогда возвращаться к этой идеи. Стоящий слева недостроенный серый в лучах предрассветной поры дом, – беглый взгляд туда, подозревающий появление отлетевшего в мир без сознания Кая после взрыва кровати через дырки, где по идеи должны быть окна, – был маяком страха. Чисто. Никого. Ничего. Даже намека. Взор спасительно обратился на гаражи позади и я двинулась в сторону ближайшего с синей рольставней, что была слегка приоткрыта. Я взялась за нее и осторожно потянула вверх – с таким громким скрипом в предрассветной тишине звучал оглушающе, но тем не менее, она поддалась и пошла вверх. Я охнула в шоке – в представшем помещении был навал из мониторов, сплошь и рядом увитых цветами, зелеными, похожими на папоротники листьями. От мониторов исход слегка розоватый туман, который казался тогда опасным – я не решилась проверить работоспособность мониторов, чтобы не коснуться случайно тумана. На глаза в углу от входа в рольставню попалась длинная железяка. Отпустив рольставню, я подбежала к ней, сжала обеими руками и попыталась ретироваться, и, к моему счастью, без помех. Снова посмотрев на железяку в руке, я кивнула сама себе и двинулась к машине, осмотрительно повертев головой из стороны в сторону – с момента моего побега прошло не так много времени, а моего преследователя все нет (неужели хорошо отрубило ножкой от кровати?) – мне нельзя было расслабляться. Кивнув, да сжав пальцами железяку, я зашагала к цветочной машине и тут раздался звон телефона. Я медленно обернулась, да так и замерла – между двумя складами, что были чуть поодаль от того, где я нашла железяку, находилась видавшая лучшие времена маленькая будка с чёрным, с потрескавшейся краской, телефон. И он снова раздал звон. Я судорожно выдохнула и огляделась. Никого. Ещё звон. Что-то мне говорило, что звонивший точно знал, что я буду здесь и... Не знаю какой черт за меня решил, но я подошла к будке и сняла трубку. – Алло? – Лин А, – медовый голос – такой уверенный и ласковый. Знакомый, но одновременно и нет. – Кто ты? – Мы ещё не встречались, но ты знаешь мое лицо, – легкий смешок, – ты зовешь меня Бэкхëн. Из лёгких выбило весь воздух и железяка упала к моим ногам. – Как такое возможно, почему ты говоришь его голосом? – Я его клон, – добродушно поведал некто, – но ты уже видела одного из нас. Не притворяйся, он очевидно, рядом. После его слов по спине поползли мурашки и я обернулась, – снова никого. – О, милашка, не волнуйся, он не причинит тебе вреда... – Ч... Откуда ты знаешь? – было очевидно, что он наблюдает за мной, видит, но как? Откуда? – Искусство быть впереди, малышка, мы всегда видим. – Лёгкий смешок. – Но ты же должна уже это была пройти... Твои друзья... Инопланетяне. – Что, прости? – Не притворяйся дурочкой, – в голосе появились стальные нотки, коих я никогда ранее не слышала в голосе настоящего Бэкхена, – в тебе их кровь. Ты гибрид. Я неуверенно начала бегать глазами от гаража к гаражу, по окнам строящегося здания. Глаза то дело глядели на машину и на красивые синие цветы, что так призывно манили к себе. Я не могла понять причём здесь инопланетяне, и гибриды, и вообще... Перед глазами всплыла сцена на крыше. Чонин, который не хотел меня бросать, брошенные вскользь слова мальчишек и... – Шприц! Там был шприц?! Черт, я сказала это вслух! – Кажется, малышка не все знает о себе, – голос стал вкрадчивым, успокаивающим. – Значит, поиграть не получится. Вздох сожаления. – Ладно, малышка, пока тебя флэшбекает, хочу сказать тебе, что у меня есть предложение. Хотя, если флэшбеки позволят... Со стороны, откуда я пришла, раздался грохот Сжимая в руках трубку, я зажмурилась и скорее почувствовала, чем увидела, как пара фонарей взрывается. Пара секунд. Ещё несколько... И тишина. Вздох звонившего. – Ты сильнее, чем я думал... И поиграть нельзя... Разочарование! Просто... Ай, слушай, я сейчас разговариваю, знаешь ли... Новый голос почти монотонный, едва уловимо знакомый сказал: – Время поджимает. Они затопили коридор А. – Понял я, понял... Малышка, слушай, ты уже видела машину, это мой подарок , – очевидная гордость, – залезай в кабину и не бойся ничего. Он заберет тебя ко мне... Тебе ничего не угрожает. – Да, с чего это? – Ты ему нужна, – был ответ. – Пристрастия твоих друзей полностью совпадают и с нашими, кроме пары тройки деталей, но это опустим... Садись в машину. – А если нет? – внезапно набралась я смелости. Неужто! – Ты потеряешь их всех. Либо поможешь мне и мы сможем... Вытащить всех нас. – Почему я должна верить? – А выхода все равно нет. Как и у нас. Они затопили коридор А, ты знаешь, времени немного и мы сможем выбраться... Все... Временное перемирие. – А гарантии? – Малышка, твоя главная гарантия вера в друга, которого ты знаешь. Ты же веришь ему... Пока? Я вернула свой взгляд на машину и кивнула. Я верила своему другу, верила им всем – мне ничего другого в голову и не пришло бы, все девять, эти мальчишки с секретами и этими внезапно странными воспоминаниями о том, что было как-то иначе... – Хорошо. Я сяду в машину. – Отлично. Гудки. Даже не сомневается, что я это сделаю? Какой самоуверенный. Я сделала шаг к машине и носком задела трубу. Холод ударил стремительной болью в палец и я ругнулась Труба покатилась в сторону, а я, внезапно ощущая покалывание во всем теле, дошла до машины. Открылась пассажирская дверь и там, будто сам Аполлон, в кожаном костюме и усмешкой был он. Он ждал меня тут все это время и даже не думал напасть. – Привет, радость... Он протянул ко мне руки и как раз вовремя, я только и смогла, как услышать выстрел, резко обернуться и увидеть стрелявшего полицейского, когда две руки поймали меня за шею и талию и притянули к нему, а потом мир поплыл. Когда мир вернулся, мы стояли в огромном белом коридоре. Он смотрел на меня этими необычными глазами, а я, держась за его талию, смотрела на юношу, что открыл ближайшую дверь. Белые длинные волосы, темный кожаный костюм и довольная улыбка. – Малышка. Бэкхен?