Mr. Evans

Игнорировать меня весь вечер. Гладить по спине и не обращать внимания на мои томные взгляды. Открыто флиртовать с другими девушками, но контролировать каждый мой вздох. — Как это вообще называется? — на взводе ору на весь дом. И мне глубоко плевать, что возможно в глазах Криса я выгляжу как истеричка и неуравновешенная особа. — О чем ты? — Эванс потирает свою бороду и делает вид, что действительно намерен ответить на мой вопрос. На самом деле этот жалкий пацифист просто бесит меня. — Ты динамил меня весь вечер! — озлобленно рычу, как львица, вступившая в неравную борьбу со своим самцом. Выиграть может и не выиграю, но отменно потреплю ему нервы. А если бы можно было хорошенько укусить этого провокатора, моя душа запела бы. — Это называется мужской самоконтроль, — Крис спокойно улыбается, излучая уверенность и пофигизм. — Это называется возбудить и не дать! — сдержанно рявкаю и, сражаясь со своей женской яростью, сжимаю и разжимаю кулаки. Задета моя гордость, и я должна отстоять её права! — А ты была возбуждена, /Т.И./? — ленивая улыбочка растягивается на губах Эванса. — Я тебя сейчас ударю, Крис! И мы будем принимать участие в телевизионном шоу, как известная парочка, разбираясь, кто из нас вредит друг другу. — Мы не терпим в нашем доме насилия, дорогая. — И о каком мужском самоконтроле ты говоришь? Весь вечер проходил со стояком! Эванс рычит и в один прыжок хищного зверя оказывается около меня. С такой злостью и давлением врезается в мое тело, что я едва способна устоять на высоких шпильках. Влажные губы Криса мелькают около моего рта, и чтобы видеть каждую эмоцию на моем лице, он снимает свои солнечные очки и швыряет на барную стойку. Эванс хватает меня за шею достаточно жёстко, чтобы я ощетинилась, и запускает пальцы в мои волосы. — Не заставляй меня быть жестоким, /Т.И./, — выдыхает в мои приоткрытые губки и сильнее оттягивает волосы. Я морщусь от неприятных ощущений, а он наслаждается своей властью. — Да от тебя разве дождёшься, Эванс, — невинно пожимаю плечами, совсем не задетая его грубостью. И Крису не нравится моя жалкая наигранность. Мужчина передо мной выучил меня наизусть и знает, когда мне действительно плевать, а когда я специально дразню его. — Ты маленькая сучка, /Т.И./... — шепчет на ушко и прикусывает мочку. Немой стон срывается с губ, а тело наливается истомой. — Я твоя маленькая сучка. А это разные вещи, Крис... — пробегаюсь кончиком языка по его нижней припухлой губе. Они всегда такие тёплые. Порой даже горячие. Вот почему моя кожа горит от поцелуев. Целоваться с Крисом сравнимо с углями из костра. Они оставляют волнующие отметины. — Ты можешь просто попросить меня, Крис... — прижимаю ладошку к его паху и чувствую возбуждение. Эванс на секунду закатывает глаза и чертыхается. Мне нужно раздраконить его. Вывести из зоны комфорта. Чтобы осталась одна только злость, приправленная желанием и лютым возбуждением. — Если ты не встанешь добровольно, я поставлю тебя насильно, — опаляет дыханием нежную кожу лица, отчетливо проговаривая свою угрозу. Умоляю, Крис! Не давая мне возможности возмутиться, крепко держа за шею, Крис ставит меня на колени. Проводит большим пальцем по моим губам, а я, как умалишенная, держусь за его бедра. Вытаскиваю из петель ремень и со звоном отшвыриваю на пол. Расстегиваю пуговицу и молнию на брюках и стягиваю к щиколоткам вместе с боксерами. Возбужденный член Эванса ударяет меня по лицу, и я с изящным мастерством ловлю его губами. У меня было достаточно времени, чтобы довести до совершенства свои навыки! Голубоглазый присвистывает, и его хватка на затылке временно слабеет. Ласкаю головку и сладко посасываю. Плавно двигаю головой то вверх, то вниз. Губами ощущаю каждую венку, которыми усеяна мужская плоть. Облизываю их языком и кайфую от того, как член подергивается, отзываясь на нежные ласки. — Ты прав, Крис, — отстраняюсь и рвано дышу на пульсирующую плоть, продолжая скользить ладошкой по всей длине от основания. Эванс призывно стонет. — Мои накрашенные губы идеально смотрятся на твоём члене. И он не успевает вздохнуть и запастись кислородом, как я глубоко заглатываю его достоинство. Расслабляю стенки горла и часто дышу носом, избавляясь от рвотных рефлексов, более ритмично двигая губами по пульсирующему члену. Эванс матерится и стонет. Толкается бедрами, желая просто трахнуть мой ротик. Но он кончит, когда я ему позволю! Вонзаю длинные ноготки в упругую задницу Америки, заставляя Криса едва ли не согнуться пополам от контраста ощущений, и, плотно обхватив губами большой и горячий член, прохожусь от самого основания и до головки. Удушливо причмокиваю. Даю себе время подышать. А прекрасный и дрожащий член Криса блестит от моей слюны. — Ты ведь именно этого и хотел? — Эванс рассеяно хмурится. Ничего не соображает. Он смотрит на мои губы, прервавшие оральные ласки. Я перевожу дух и бережно обхватываю ладошками член. Приоткрываю губы и, касаясь плоти одним только ртом, оставляю алые отметины и разводы от моей помады. Она стирается с моих губ, но идеально ложится на влажный член. Криса нещадно штормит. Он с трудом держится на ногах. Паховые мышцы от напряжения проявляются под кожей. А я продолжаю свою маленькую шалость. Мужская плоть приобретает темно-алый оттенок, отчего синие вены выделяются ещё сильнее. Крис жадно дышит и стонет-стонет-стонет, нуждаясь в разрядке. — Малышка, пожалуйста... — обреченно и покорно. Я сама готова распасться на атомы от просьбы Криса. Возвожу на него взгляд и неглубоко обхватываю головку. Ритмично сосу и ласкаю язычком. Быстро и хаотично, задыхаясь от возбуждения. Эванс обливается потом. Солёные капли попадают мне на губы и не только они... Горячая струя бьёт в нёбо и щеками я чувствую, как член подергивается, переживая разрядку. Сажусь на колени и заключаю мужскую плоть в согнутые пальцы. Успокаивающими движениями прохожусь по длине. Эванс обессиленный заваливается на барную стойку и жадно дышит. Он весь взмок. Его мокрые волосы блестят, а на висках собрались бусинки пота. Крис поглядывает на свой член со следами моей помады и на меня. От стыда у него краснеют уши и смущенно бегают глазки. — Прикройся! И спрячь свои бесстыжие зенки, Эванс! Он нерасторопно натягивает только боксеры и надевает солнечные очки, скрывая свой стыдливый взгляд.