Гастроли за Железный занавес

11:00, 3 октября, 1986 год. Москва. Катя с трудом отсидела в институте последнюю пару, — сегодня у неё был короткий день, — и сейчас спешила домой. В последнее время девушка совсем не высыпалась, и сохранять внимание на лекциях становилось всё сложнее. Каждую ночь Катя видела один и тот же загадочный сон: она бежит с мужчиной своей мечты в аэропорт. От счастья захватывает дух, и Катя улыбается во сне. Мужчина крепко сжимает её руку и тянет к самолёту, поторапливает. Но девушку внезапно сковывает какой-то странный, ничем не обоснованный страх, и она в нерешительности останавливается. Мужчина начинает нервничать, что-то настойчиво объясняет и в последний раз приглашает Катю к самолёту. Девушка только молчит и не сдвигается с места. В этот момент она осознаёт, что совершенно не видит лица своего возлюбленного, а только размытое пятно на его месте. Окрыляемое чувство любви уступает место тревоге и страху. Катя щурится, пытаясь узнать лицо мужчины, просит его подойти поближе, но он лишь хладнокровно отпускает её руку и в спешке поднимается в самолёт. Кате на глаза наворачиваются слёзы — кажется, она упустила что-то очень важное… Здесь сон обрывается. Катя проснулась — она в своей кровати, а за окном кипит бурная городская жизнь. «Даже не заметила, как заснула… Совсем расклеилась!» — подумала девушка и встала. Внезапно на верхнем этаже что-то рухнуло с такой силой, что в комнате задребезжали стёкла. Катя вздрогнула, ведь над квартирой тётки находится чердак! Кто там может быть? Ей стало не по себе — в журналах ей попадались статьи о террористах и заговорщиках. Она вышла на лестничную клетку и недоверчиво взглянула на люк, ведущий на чердак, который сейчас по какой-то причине был открыт. — Катерина! Почему дверь открыта? — крикнула тётка из квартиры, — кто-то пришёл? — Тётя Лида, что там наверху сейчас так шумно упало? И люк на чердак открыт, — осторожно спросила девушка, — кто там может быть? — Да что ты так перепугалась? Только что Семёныч пришёл, наш участковый слесарь, — тётка как всегда была в курсе всех дел, — наверху что-то с форточкой случилось, управдом боится, как бы зимой с чердака холод по всему дому не распространился. Вот и вызвали Семёныча, чтобы новое стекло вставил. Катя удивлённо посмотрела на тётку. «Всего лишь слесарь! А я-то себе уже придумала всякого…— смутилась она, — кстати, пока чердак открыт, неплохо было бы забрать оттуда свои старые вещи. Давно пора отослать их домой, пусть сестрёнка донашивает...» ***** 13:00, 3 октября, 1986 год. Чердак. Семёныч был обыкновенный советский работяга, который искренне уважал партию, частенько спорил о различных методах ремонта и любил выпить по выходным. И сегодня, как назло, выдали премию за прошлый месяц. Поэтому, когда Семёныча в срочном порядке отправили заменить стекло на чердаке, он уже частично успел потратить свой скромный заработок на водку. И вот, дыша перегаром, слесарь с трудом влез на чердак, чуть не разбив прихваченное с собой новое стекло. Семёныч не обратил никакого внимания на стоящие в углу раскрытые коробки с инвентарём и сосредоточился на работе. — Быстрей выполню — быстрей пойду на обед, а быстрей приду на обед — успею купить пирожки с мясом… — справедливо рассуждал он вслух, вынимая разбитое стекло из окошка. Наконец, дело было сделано. Семёныч слез с незамысловатой стремянки и осмотрел плод своих пьяных трудов. Через новое чистое стекло открывался совершенно другой вид на мир — казалось, серое небо увеличилось в размерах, а Солнце, ласково обнимающее Москву мягким светом, стало в разы ярче. Многие романтики воспели бы в своих произведениях эту картину великой природной свободы. Но Семёныч был отнюдь не романтик. Он равнодушно хмыкнул, довольный своей добросовестной работой, и трясущимися руками засобирался в столовую. Вы спросите, где же всё это время пропадали наши американские гости? ***** 03:15, 3 октября, 1986 год. Москва. После успешного приобретения продуктов в гастрономе «Октябрьский», Джон и Ричи, наконец, наелись от души. Музыкантам казалось, что никогда в жизни они ещё не пробовали такого вкусного сыра и такого жирного молока. Пожалуй, единственное, что осталось практически нетронутым, так это зелень в пластиковой банке. Джон упорно пытался её распробовать и понять, что это такое, и с чем его едят, но его попытки не увенчались успехом, и зелень припрятали в уголке чердака на крайний случай. Следующей ночью американцы вновь отправились на вылазку по ночному СССР, в надежде найти ещё что-нибудь полезное. — Чёрт, не знаю, как ты, Ричи, но мне уже срочно нужно в душ! Это просто невыносимо… — возмущался Джон, — и куда мы вообще идём? Я запутался, в какой стороне остался наш чердак. — Не знаю... В том магазине больше нельзя появляться. Мы ищем какое-нибудь похожее заведение... — неуверенно ответил гитарист. Они быстрым шагом прошли всю улицу и завернули за угол. Внезапно угрюмая физиономия Ричи приобрела воодушевлённое выражение. — Эй, смотри, какая большая вывеска! Наверняка там есть что-нибудь нужное! Но Бон Джови уже всё понял без слов и вприпрыжку нёсся ко входу. Когда Самбора подошёл, вокалист уже успел обежать здание и сейчас заглядывал в окно. — Ничего не видно, там штора... — вздохнул он, — но с другой стороны есть что-то вроде служебного входа. Думаю, через него будет лучше пробраться сюда. — Джонни, я смотрю, СССР очень плохо на тебя влияет. Ты уже мыслишь как настоящий вор! — усмехнулся гитарист и направился к задней двери. Американцы без проблем справились с насквозь проржавевшим замком — как никогда пригодились острые шпоры на ковбойских сапогах Джона. Дверь со скрипом открылась, и музыканты, тихо преодолев короткий коридор, оказались в просторном зале. Здесь пахло краской и бурным весельем. Повсюду стояли круглые столики с жёсткими стульями вокруг, а вдалеке виднелось возвышение. «Похоже на сцену… — догадался Ричи, — И там даже есть какие-то инструменты! Глазам не верю, я будто сто лет не прикасался к гитаре!» — Бар! Ричи, посмотри, здесь бар! — раздался восторженный шёпот Бон Джови, и следом за ним — глухой топот каблуков. Вокалист уже шарил в верхнем шкафчике. — Тише ты, тише! Вдруг здесь тоже есть охрана? — шипел на него Ричи, хотя сам с трудом скрывал радость от этой находки. — Смотри, сколько здесь пива! — глаза Джона уже светились в предвкушении, — уверен, найдётся что-нибудь и покрепче! Ну-ка, что это тут у нас? — вокалист выудил из полки узкую бутылку с прозрачной жидкостью. — Похоже на русскую водку, — со знанием дела ответил Самбора, осмотрев этикетку, — слышал, что это просто убойная вещь. — Раз убойная, то мы обязаны её попробовать! — и Бон Джови привычным движением открыл бутылку. Ночь обещала быть приятной…