Дни со Ставровенскими.

*** Пьер… А что Пьер? Ел спокойно виноград, помимо этого собираясь в театральное училище на пары, а тут телефон в кармане зазвонил. Во первых, он подавился виноградом, во вторых, почти весь виноград рассыпал, в третьих, сам подпрыгнул от испуга чуть-ли не до потолка. Что поделать, он до сих пор не привык к телефону и резким звонкам от кого либо. Кстати, актёр долго ещё не мог понять в чем дело. Он шарил по карманам, крутился из стороны в сторону, в попытках понять, откуда звук. В итоге, только через минуту понял, что это телефон и стукнул себя по лбу. Верховенский достал его из кармана. Звонящим был Николай Всеволодович. Тут же на устах появилась улыбка. Он любил говорить с ним, ибо это самый прекрасный для него человек. Петруша взял трубку. –А? Доброго утра, mon cher! — весело произнёс он. — Как Вы? В порядке? От голоса Верховенского Ставрогин вздрогнул. Руки слегка тряслись, но волнение было приятным. И когда он научится нормально реагировать на телефонные разговоры? И все же было понятно, почему Николай волнуется: он считал Пьера невероятным, неземным. Петруша был тем человеком, с которым Николя мог болтать часами по поводу и без. В данный момент Коля точно так же собирался на учёбу, но пару отменили, а возвращаться домой не хотелось. –Доброе утро, ангел моей души. — медленно и с какой-то нежной теплотой произнес студент. — Я в полном порядке, не стоит переживать. Вы сами как? Николас резкими шагами спустился в буфет и подошёл к автомату с кофе. — Не дадите идею, какой кофе мне взять? У меня перерыв и я спустился перекусить. — Ставрогин бегал глазами по названиям и кнопкам, внимательно выбирая себе напиток. –Рад, рад, что Вы в порядке. — он всё ещё улыбался —  Я тоже вполне хорошо. Но немного испугался Вашего звонка, хахпха! — Пьер начал потихоньку собирать виноград — А из кофе… Хм… Либо капучино, или же латте. –Скорее латте. Настроение такое. –Ставрогин еле слышно рассмеялся. — я рад, что всё хорошо, а со звонком ситуация знакомая. — продолжая смеяться, Николя сделал несколько кликов и кофе уже было почти готово к моменту, когда студент договорил. –Это прекрасно, что у Вас хорошее настроение! — Петруша тоже рассмеялся уже выкидывая то, что рассыпал. — Вообще со всеми ситуациями и уведомлениями ужас какой-то, я слишком часто начал их пугаться. Пугливый заяц. — он продолжал смеяться и подошёл к шкафу, пытаясь найти то, в чём пойти на занятия. — У Вас как успехи в ВУЗе? –Вы это говорите человеку, который иногда пугается собственных мыслей, а именно голоса в голове. — брюнет звучал невозмутимо, но было понятно, что это всё просто юмор. А всё же, в каждой шутке есть доля правды. Пьер нервно усмехнулся. Порой его пугали такие «выговоры». Ну да ладно. Николай нагнулся, дабы забрать стаканчик с латте и тут же отпил, когда кофе оказался в его руках. –Горячо. — фыркнул Коля и ответил на вопрос Пьера — Тяжеловато учиться, но ты совсем этого не замечаешь, если специальность по душе. К тому же много дополнительной работы и обязанностей, как старосты. Но я справляюсь. У Вас учеба как? Насколько я помню, Вы сейчас собираетесь на пары. — Ставрожа присел у окна и всмотрелся в пейзаж, все еще держа латте в руке. –Что же, прекрасно, что Вы всё успеваете! Да, верно, я собираюсь на данный момент, пхах. — говорил он начиная переодеваться — Всё хорошо, но я порой не успеваю совмещать учебу и репетиции постановок. А всё же, мне нравится эта суета! — Вы невероятно талантливы и я уверен, что со всем справитесь! — Николя сделал глоток уже тёплого латте. — я понимаю, тоже иногда нелегко все совмещать. В любом случае, я очень рад, что Вам нравится. Это главное. Я даже помню повторить, что вы будто родились для актёрского. — Николас улыбнулся. Ещё долго они разговаривали. Идя в училище, Пьер что-то да рассказывал. Буквально обо всем, что видел. Ставрогин внимательно его слушал и улыбался каждой его эмоцие — Верховенский не всем открывается. Любители поболтать по телефону… Но только друг с другом.                                         ***   Дело близилось к вечеру. У Петра Степановича на ночёвке был Николай Всеволодович. Правда, на данный момент, Ставрогин ушёл в магазин (это отдельная тема как они спорили, кто пойдёт; D). Раз уж Пьеру делать пока нечего кроме как выбирать фильм для просмотра, он решил найти чтобы чем-нибудь перекусить, ведь не ел почти что с самого утра. Оставив ноутбук на кровати включенным, Верховенский направился в кухню. Там, подойдя к холодильнику, на глаза попалась сгущенка, ибо ничего получше не нашлось, так как сырки были съедены дня два назад. Ну что же, сгущёнка так сгущёнка.    Прошло минут пятнадцать точно, Николай уже вернулся. Зайдя в квартиру, он тут же услышал жалобное «Николяяя…» из гостиной комнаты. Ставрогин, быстро сняв с себя верхнюю одежду поспешил туда. –Что случилось? — с некоторой тревогой спросил он подходя ближе к Пьеру, который лежал на диване с закрытыми глазами. Услышав любимого, актёр открыл глаза и посмотрел прямо на Николая. –Я сгущёнки переел. — тихо и подавленно ответил он. Николя еле видно улыбнулся и, погладив Петрушу по волосам, вздохнул. –И который раз уже такое происходит, м? –Многий… –Надо научить тебя есть эту сгущёнку в меру. А то как без меня потом страдать будешь? –Надо… –Ладненько, жди. Сейчас принесу крепкий чай, он должен помочь. — и Николас направился на кухню. Там он сделал чай, и вновь вернулся к возлюбленному. Ставрожа напоил Верховенского чаем, хоть Петруша и не любил очень крепкий.   Через сорок минут нашему любителю сгущёнки стало значительно лучше, но чуть-ли не каждую минуту Ставрогин спрашивал про его состояние, на что актёр смеялся и отвечал, что ему легче.                                         ***     Ночь. В комнате Пьера всё также горит свет. Ставрогин живёт в доме напротив и, по причине внезапной тревоги, проснулся. Он глянул в окно — темнота. Взяв телефон в руки он посмотрел на время — без десяти пять утра. Протерев глаза, выгоняя из них сон, он сел на кровать смотря в окно. Он заметил свет из окна Верховенского, а позже и его самого. Подойдя поближе, он разглядел вот какую картину: в руках у Петра Степановича был листок, — как предпологал Ставрожа, сценарий — и он, сидя на кровати, что-то довольно раздражённо чиркал или писал.   Николай долго наблюдал за актёром, а после решил ему написать. –Чего не спим? — пришло сообщение Пьеру, от чего он вздрогнул. –а ты чего не спишь? — ответил после выдержанной паузы Верховенский. –А я вот проснулся. Тебе бы поспать, mon amour –я спал, солнце, спал но проблема в том, что мне надо выучить сценарий, + вычеркнуть из него лишнее –Понимаю. Но это можно сделать завтра, разве нет? –нельзя, сегодня днём он уже должен быть готов🤡 –А… –ага. –Может, прийти помочь? –спи давай, а не ко мне иди –Всё равно приду. Ставь чай — тут Николас вышел из сети — пошёл собираться. –солнцеее, ты ведь не серьёзно? — сообщение Пьера осталось без внимания. Ставрогин действительно не шутит.    Засмеявшись, Пётр Степанович пошёл на кухню ставить чайник и доставать печенье. После того, как он вскипел, актёр заварил чай: для себя зелёный, а для Николая — чёрный. Так и оставшись на кухне, он положил голову на руки и прикрыл глаза.   Звонок в дверь разбудил Пьера. Он тут же подошёл к двери и, посмотрев в глазок и убедившись, что там Ставрогин, открыл её. –Ну лишним было, mon amour, из-за меня ведь не выспишься, — проговорил Петруша обнимая Николя и целуя его в щёку. –Не лишним, совсем не лишним, — Ставрожа обнял Пьера в ответ — сейчас тебе помогу и заодно спать уложу. –Я не ребёнок, чтобы меня укладывать! — воскликнул актёр отстраняясь от студента. –Ребёнок-ребёнок, малый ребёнок, — Николай Всеволодович засмеялся и потрепал Пьера по волосам. За столом Петруша постоянно что-то бубнил по поводу того, что он не ребёнок и сиделка ему не нужна. Но под этот бубнёж они с Николаем как раз разбирали сценарий.   Закончив со сценарием и чаем, Коля потянулся а Верховенский зевнул. –Спать-то ведь хочешь, — с улыбкой сказал первый. –Не хочу! Вообще нет! — отвечал актёр, хотя глаза просто напросто слипались. –Хочешь ведь. –Нет! –Да, — Ставрогин подошёл к Пьеру сзади и начал гладить его по голове. Рыжик прикрыл глаза и буквально растаял. –Не хочу!.. — еле еле выговаривал он так как уже засыпал. Тут он полностью потерял бдительность и Ставрогин подхватил его на руки отчего Пьер удивлённо раскрыл глаза. — Ты чего творишь?! –Тише ты, — Николай Всеволодович мягко улыбнулся и начал укачивать актёра на руках — уложить тебя пытаюсь. Было ещё много возражений по поводу «не надо меня так укладывать! я не хочу спать, отпусти меня!» но в итоге Пётр успокоился. Он прижался к Николасу и тихо засопел. –Дело сделано, — тихо произнес Николя дабы не разбудить своего возлюбленного и осторожно поцеловал его в лоб. Он выключил свет на кухне и понёс Пьера к нему в комнату на кровать. Бережно положив актёра на постель он накрыл его одеялом — Верховенский тут же сжался и натянул на себя это одеялко. После чего, вновь улыбнувшись, выключил свет. Сам он ожидал такого исхода, поэтому под верхней одеждой у него были широкая футболка да шорты, а из верхней — толстовка и брюки. Уже в темноте, Николай Всеволодович снял верхнюю одежду и улёгся рядом с Пьером, обнимая его. Актёр тут же прижался к Николаю осторожно его целуя, якобы во сне. Ставрогин улыбнулся и сам мягко прильнул к губам Петра Степановича. Правда недолго и, можно сказать, воздушно.