Кто сказал, что друзьям любить нельзя?

      Дженни нравятся люди с пепельным цветом волос. Но только не все об этом знают.       Но вот Бэкхён как-то узнал.       Дженни сама хотела покраситься в этот цвет, но только ей казалось, что ей он абсолютно не подойдëт. Поэтому она уговорила своего друга, по-совместительству одноклассника и соседа, Ким Чонина сделать ей подарок в виде него с пепельными волосами.       И про это Бэкхён тоже знал и попытался привлечь внимание Ким своими покрашенной «гривой». Только это у него не очень-то и получилось. Шатенка всë равно видела в нëм только близкого друга.       Именно так думал сам Бëн, в то время как Джен сама пыталась найти способ понравиться ему не как подруга, а как девушка.        Пытаясь найти способ, так называемого, «влюбийства», они были слепы и не видели чувства друг друга. Пока Бэкхён не опустил руки и принял свой статус «близкий лучший друг Дженни Ким».       Он не знал, что она почти беззвучно плачет по ночам в подушку из-за своей «невзаимной» влюблëнности к нему, пытаясь не разбудить спящую Манобан, чтобы не было лишних вопросов, которые заставляют сердце разрываться на кусочки.       Но, на самом деле, эти попытки Ким были жалкими, поэтому каждую ночь Лиса, пытаясь успокоить старшую, обнимала еë, нашëптывая разные подбадривающие слова. Рыжая знала, из-за чего это, она знала эту проблему, только ничего поделать не могла. Они должны сами разобраться в чувствах друг к другу.       Но и все эти слова не могли облегчить ношу на плечах Ким. Она была влюблена и считала, что еë никто любить не может. И тут ей никто не сможет помочь.       Никто, кроме Бэкхёна.       Бëн пытался заглушить свои мысли потасовками с Сехуном. Они оба любили такой вид расслабления, особенно, когда, пытаясь привлечь внимание своих возлюбленных, они получали только их дружеские объятья, такие, как любит та же самая Манобан.       Но с О там всë понятно, Лиса френдзонит его конкретно. Но вот в случае с Бэкхёном, тут уж нельзя не сказать о том, что самовнушив себе то, что у него нет даже шансов на недружеские отношения с Дженни, он упускает своë счастье.       И всë бы ничего, но с натурой собственника Бëн никак сжиться не успел. Каждый раз видя Дженни с каким-то парнем, кроме Сехуна, Чанëля и Кëнсу (им он доверяет и знает, что у каждого из этих парней своя любовная заварушка), Бэкхён начинает жутко ревновать.       Особенно, когда рядом с ней Ким Чонин.       При виде его, у Бëна будто в жилах кровь закипает. Но вот шатенка с ним, как думает Бэкхён, общается ближе, чем со своим «близким лучшим другом».       Да, юноша, возможно, и понимает, что своей ревностью может только оттолкнуть Ким, но поделать с собой ничего не может. Он собственник, и ему неприятно, когда то, что он любит, трогает кто-то другой.       Пытаясь хоть как-то показать свою влюблëнность, они только пытаются оттолкнуть друг друга. И не у кого из них не хватает смелости просто признаться.

* * *

      Придя домой после очередных нудных нотаций, Дженни первым же делом завалилась на диван в гостиной лицом вниз. Голова, поверженная бесспорными (как всегда считал отец Ким) аргументами, просто невероятно гудела, а ноги из-за долгой пешей "прогулки" до другого края города не то, что гудели, а такое чувство, что их оторвали и за место них вставили спички.       Шатенка даже не сразу заметила, что в доме стоит почти гробовая тишина. Словно либо никого в данный момент нет, либо все спят. С трудом перевернувшись на спину, Дженни свалилась с дивана на пол, создавая своим падением глухой противный звук. Пострадал в большей мере только копчик, но было такое чувство, что сломался позвоночник. Боль растеклась по всему телу неприятной вязью, и Ким смогла лишь выдавить из себя жалобный стон.       Осознание того, что вставать пока что не стоит, она распласталась по поверхности пола, имитируя звëздочку на небе. Да шатенка на неë, кстати, и похожа.       Сегодняшний разговор с родителями оставил после себя только опустошённость в районе груди и противный ком в горле, который мешал ровно дышать. Опять одно и то же, словно у них заела пластинка, не желая показывать что-либо новое. Словно нет у родителей больше идей, о чëм можно поговорить с дочерью.       Начнëм, пожалуй, с того, какая же главная тема выноса мозга. И это, как не странно, учëба Дженни. Дело в том, что госпожа Ким со своим мужем (и тут, к сожалению, не будет ошибки в том, как преподнëс для читателей эту пару автор) были против того, что еë дочь идёт учиться не на тот факультет и специальность, на которые подбивала всю жизнь Дженни, а пошла вместе с друзьями всей гурьбой на журналистов, специально для того, что скрепить на всю жизнь их дружественные узы. Не передать словами, какова была словесная катастрофа, которую создали Ким Хëëн и Ким Рокхëн. Из родительского дома тогда можно было мëртвых выносить.       Хëëн рвала и метала от слов дочери, а Рокхëн лишь провожал Дженни взглядом полным родительской тревоги. Он был единственным человеком из семьи Ким, который никогда не упрекал свою дочь за еë собственные желания. Папа, в отличие от мамы, был и самый близким человеком для Дженни.       По сути только из-за отца шатенка даже не задумывалась о такой фигне, как суицид (хотя желание появилось не раз).       Ну ладно, не будем о плохом.       Лëжа всë в том же положении, Ким не сразу поняла, что начала потихоньку погружаться в царство Морфея. Всë-таки усталость даëт о себе знать. Мягкий ковëр под головой девушки, который не смог растянуться до места столкновения пола и бедного копчика, прекрасно послужил как мягкая подушка. Поэтому, наплевав на некоторые неудобства, Дженни уснула сладким сном младенца, только вот ненадолго.

* * *

      Первым, на что обратил внимание Бэкхён по приходу, это абсолютная тишина в доме. Наверное, шопоголики ещё не вернулись (хотя времени на часах уже было почти девять часов вечера), а другие либо тоже куда-то свалили, либо уже отдыхают. Скорее, конечно, второй вариант, так как такие люди, как Джису и Кëнсу, в основном почти всю жизнь проводят дома и выгнать их из помещения почти невозможно. Так что, скорее всего, все спят.       Первым делом пепельноволосый пошëл на кухню, чтобы разложить купленные продукты. В общем, — обычное почти ежедневное дело, которое не требует большого красочного описания. Вам же неинтересно, как Бëн вытаскивает из пакета с эмблемой какого-нибудь левого магазина пачку макарон и кладëт еë на верхнюю полку ящика, что висит над кухонным столом. Ну или же, как перед тем, как положить колбасу в холодильник, он берëт и отрезает от неë небольшую часть, потому что хочет кушать.       Так что думаю, этой информации для вас достаточно.       Без задних мыслей Бэкхён пошëл в гостиную, чтобы завалиться на диван и провести последний день перед учëбой на новом курсе в универе перед телевизором. Прекрасное времяпровождение, не правда ли? Можно будет посмотреть какую-либо дораму или же какое-нибудь ток-шоу. Самое главное, чтобы не было нудных новостей почти на всех каналах.       Только вот свои планы он и подавно забыл, когда увидел на полу возле дивана бледное тело Дженни.       Естественно, Бён перепугался (это ещё мягко сказано). Сердце бедного паренька забилось чуть ли не в пять раз быстрее положенного, на лбу появилась испаринка, а ноги сразу же потянули в сторону Ким. Упав перед девушкой на колени, Бэкхён взял слишком лёгкое, по его мнению, тело девушки за плечи, легонько встряхивая, чтобы привести в чувства. Но тут беда — она даже ухом не повела! Лишь попыталась издать звук похожий то ли на вздох, то ли на стон.       Испугавшись этого не на шутку, он аккуратно положил на место шатенку и стал взглядом искать свой мобильник, который преспокойно сейчас лежал на куханном столе, где его и оставил хозяин, когда резал колбасу. Встать и сходить за ним пепельноволосый не додумался из-за уже накрывшей молодого человека паникой. Мозг абсолютно отказывался приводить в действие самые логичные и оптимальные мысли.       Ещё огонь подливало в масло то, что руки у Дженни были просто ледяные из-за неправильного кровоснобжения. Вообще, данную проблему можно заменить у любого человека двадцать первого века, только вот и об этом парень тоже забыл.       — Что же делать?! – как всегда, в своëм репертуаре начал суетиться Бэкхён.       Перед его глазами промелькнула чуть ли не вся жизнь, когда он узрел эту картину с лежащей "без сознания" Дженни. Тут уж извините, чувства перекрыли проход для адекватной реакции и заслонили мозг. Тяжëлый случай, но он лечится.       И он не смог вспомнить даже самые простые способы оказания первой помощи (хотя зачем она нужна, если с Дженни всё хорошо), но вместо этого в голову влетело воспоминание о давней доброй сказке про Белоснежку, которую смог разбудить поцелуй принца. Под эффектом некого адреналина Бëн решил попробовать этот вариант.       Его уже давно манили эти на вид нежные бледно-розовые губы, а то, что он задумал сделать сейчас, позволял себе только во снах, и-то раз в месяц, чтобы не баловать себя. С одной стороны, что ему мешает это сейчас совершить? Это же не преступление, ведь так? Подумаешь, украдëт поцелуй у подруги пока она без сознания. И что, что без еë согласия?       С другой же стороны, страх заполз под рëбра и теребит там бедное сердечко влюблëнного пацана.       И Бэкхён бы не решился всë-таки это сделать, если бы Ким не начала бы во сне хмуриться. Возможно, ей не нравится, что ей снится, может просто стало некомфортно. Губы парня быстро накрыли еë, через считанное мгновение сразу разрывая контакт. Такой мимолëтный чмок, но даже от него в животе пепельноволосого словно запорхали бабочки, приятно щекоча изнутри.       И всë бы ничего, если бы глаза Дженни тут же не распахнулись, встречаясь взором с ошарашенным лицом Бëна.