Как карта ляжет

Насколько далеко ты готова зайти? Регина задумчиво смотрела на пламя в камине. В зеркале отражался надоедливый джинн, а за ее спиной стоял отец. Тот, кого она должна убить во имя проклятия. Во имя мести. Пожертвовать единственным человеком, который ее любил. Даниэль… мертв. И она должна отомстить. Грэм в душе ненавидел ее. Джинн хотел лишь обладать, она видела это в его глазах – то же выражение, что и у Леопольда… Леопольд. В памяти вспыхнула одна из их нечастых бесед, когда Леопольд все же снисходил к ней – женщине, бессмысленной замене той, которую он любил. - Королевство отбирает слишком много времени. – Регина говорит то, что должна сказать хорошая жена. Она ведь на самом деле беспокоится о Леопольде. Вовсе не желает ему смерти в страшных муках. - Мало делать, - у короля какая-то своя, особая, тошнотворная доброта. Из всех его фраз, поступков неизменно выглядывало самодовольное благодетельное «Я», и в подтексте неизменно звучало «Смотрите, как я добр и справедлив». – Надо понимать, что делаешь и зачем. - Я должна вырвать сердце того, кого люблю, - сказала она чужим голосом. Отец начал что-то говорить, успокаивать, уговаривать… Но в его взгляде она видела смирение. Он был мужем Коры, он был ее отцом, он видел все, что они делали, и слишком давно понял – его слово значит мало в их решениях и поступках. В его глазах она видела прощение – заранее. Он уже знал, что произойдет. Эта мысль поразила Регину. Ее отец всегда подчинялся. Всегда жил в тени. Сначала – в тени Коры, теперь – в ее тени. И это на секунду уравняло Регину с Корой. Или не это? Регина замерла, думая, сравнивая, предполагая – как бы поступила Кора? Ее действия были эффективны… Но теперь ее мать была заперта в другом мире, и вряд ли – по крайней мере, Регина надеялась на это, - была счастлива. Ее недальновидность, самоуверенность привели к краху. Регина не могла не признать похожести с матерью. Вспомнилось – все вышло так, потому что партию разыграл Румпельштильцхин. Она бросила последний взгляд на отца – его губы на секунду дрогнули, но тут же вновь сложились в добрую улыбку, - и, резко повернувшись, поспешила в свои покои. Одна лишняя ночь не слишком задержит месть – Регина ждала своего триумфа годами, и могла проявить еще толику терпения. Но, возможно, сможет уберечь Королеву от роковой ошибки. Проклятье должно перенести всех в иной мир, мир без магии. Оно лишит памяти и судьбы всех ее врагов. А она станет править – без возражений и лишних проблем. Одна. Всемогущая и все помнящая среди слепых беспомощных людей. Регина ощутила подкатывающую к горлу тошноту – слишком нарисованная картина была похожа на теперешнюю жизнь Коры. Королева-одиночка посреди марионеток. Но только рядом с ней будет Румпельштильцхин. Беспамятный и безопасный. Регина даже рассмеялась, слегка истерично, с оттенком отчаяния. Румпельштильцхин никогда не будет таким. И, кроме того, он создал проклятье. Он всегда добивался желаемого – даже сидя в подвалах дворца, лишенный власти и магии… Так ли это? Он обнаружил явное желание осуществления проклятия. Он желал попасть в этот мир без магии. Но почему не сделал этого сам? Регина вновь рассмеялась. Как же это элементарно, просто… на поверхности. Цена. Всякая магия имеет свою цену. Румпелю нужен был результат, но он не хотел платить. Заплатить должна была она, Регина. Женщина не льстила себя надеждами, она достаточно долго использовала магию, чтобы знать – одним убийством отца дело не ограничится. Цена всегда больше, чем какие-либо, даже самые смелые ожидания. Что с ней станет после разрушения мира? Она сама будет разрушенной. И на ее обломках с удовольствием попляшет Румпельштильцхин – по-прежнему целый, живой и могущественный. Как он сказал? Проклятье будет разрушено ребенком Чармингов. Регина поняла, что, даже если они еще не нашли способ как-то спасти свое дитя от нее, Румпель им подскажет, подкинет возможность. Она хотела отомстить – всегда. И всегда это желание приводило ее к Румпельштильцхину. И всегда она становилась частью его планов. Однажды она смогла отыграться – на его девчонке, Бэлль, но даже упоминать про это было чревато. Хотя и безумно приятно было видеть его лицо, когда она говорила о смерти экс-принцессы. Правда, пока она не смогла придумать, что делать с запертой возлюбленной мага дальше. Неважно. Регина посмотрела в окно. Занимался рассвет. Неужели она просидела так долго? Впрочем, размышления стоили потраченного на них времени. Пора было отказываться от роли послушного статиста. Настало время уйти из кукольного театра Темного Мага, и заняться постановкой собственной пьесы, где она будет режиссером. И, пожалуй, сыграет главную роль. Цели были как никогда ясными, и решение пришло само. Еще не до конца оформленное, но абрис ясно проступил в очертаниях облаков. Что ей нужно? Месть. Белоснежка отобрала у нее самое дорогое. Между ними было уже достаточно боли, и Регина было готова простить падчерицу. Забыть все несчастья и обиды. После маленького финального аккорда. Надо было справиться о делах Чармингов. Готовы ли они к ее проклятью? Регина тонко улыбнулась зеркалу и поняла, что уже с нетерпением ждет рождения Спасителя – так, кажется, уже окрестили ребенка Снежки. Да, в этот день заплатят все – и Чарминги, и Румпельштильцхин. Несмотря на бессонную ночь, Регина чувствовала себя как никогда бодрой и полной сил. Отец уже ждал ее в главной зале, и изумленно посмотрел на вошедшую Королеву. С легкой грустинкой Регине подумалось, что даже самый близкий ей человек ни разу, похоже, не видел ее счастливой. Была ли она когда-нибудь такой? Легким поворотом головы она отогнала от себя ненужные мысли. Все изменится. - Мне нужна твоя помощь, отец, - мягко и чуть виновато сказала она, почтительно склонив голову. И снова она видела в его глазах смирение. Он кивнул. Один шаг вперед, рывок – бережный, почти нежный, и вот в ее руках бьется сердце ее отца. Но в этот раз все было по-другому. Не было сожаления, и не было восторга, Регина не упивалось властью над чужой жизнью. Ей больше это не нужно. Одна из многозначительно брошенных Леопольдом фразочек обрела новый смысл, нашла свое место в ее картине мироздания. Власть – не цель, но средство. Позже она еще раз навестила Румпельштильцхина. С каменным выражением лица показала шкатулку. «Мой отец». И ушла. Румпель что-то одобрительно хихикал вслед, сверкая радостным и в то же время холодным безумием в глазах. Наверно, если бы она перед уходом повернулась к нему лицом, он бы заткнулся. И забеспокоился. Потому что она искренне улыбалась.

* * *

Армия Злой Королевы уже стояла под стенами замка. Белоснежка в последний раз поцеловала дочь – Эмму, посмаковала она имя ребенка, и положила ее в шкаф. Было бесконечно больно отправлять ребенка в неизвестный, опасный мир. Но у нее не было выбора. Повернувшись, Снежка обнаружила отголосок своей боли в глазах мужа. - Пора принять свою судьбу, - грустно прошептал Джеймс, осторожно касаясь ее лба губами и чуть сжимая ее пальцы в своей руке. Эта атмосфера витала во всем замке, по всей стране. Некая аура обреченности. Никто не знал, чего ждать, было ясно одно, от Регины – ничего хорошего. - Мы сделаем это вместе, - Снежка крепко сжала его руку в ответ и твердо посмотрела ему в глаза. - Всегда, - нежным эхом отозвался он. Но армия не нападала. Солдаты в черной броне неподвижно стояли, не пытаясь приблизиться или атаковать, а прямо напротив ворот на изящном легком троне – разумеется, черном, - сидела Регина и просто пила чай. Напряжение витало в воздухе. Первым не выдержал Джимини-сверчок, пробормотав что-то про попытку переговоров, он решительно направился к Злой Королеве. Вернулся он странно растерянным: - Она хочет поговорить… Снежка и Джеймс переглянулись. Неприятное предчувствие жгло изнутри. Где-то скрылась ловушка, но Белоснежка была почему-то совершенно уверена в том, что их не будут убивать. Это было бы слишком просто. И еще оставался открытым вопрос с проклятьем. Как и думала Снежка, при их появлении в воротах замка, да даже просто при открытии ворот, солдаты никак не отреагировали. Регина с открытой улыбкой подняла голову и немного не по-королевски помахала им рукой. И даже встала при их приближении. В стане противников наметилось шевеление – несколько солдат поставили дополнительные стулья и столик. - Почему-то мне показалось, что к наколдованным вещам вы отнесетесь настороженно, - легко рассмеялась Регина. После этой фразы Снежка поняла, что к вынесенной мебели относится с куда большим подозрением. - Чего ты хочешь? – напряженно спросила Белоснежка, все же присаживаясь. Она была совершенно уверена, что ничего хорошего от встречи ждать не приходится. Джеймс молчал, позволяя ей вести беседу. В большей степени это проклятье – результат вражды между ней и Региной. - Извиниться, - чуть приподняла брови Злая Королева. – Знаешь, дорогая, у меня было много времени на размышления… Между нами достаточно боли и ненависти. Я решила простить тебя. И прошу у тебя прощения за свои прегрешения, - она виновато склонила голову. У Снежки перехватило дыхание, Джеймс рядом сжал кулаки. У них появился отголосок понимания. – В том числе за выходку на свадьбе и эти глупые слухи о проклятье, - безжалостно сказала Регина. – Между нами нет долгов. По сути я пришла заключить перемирие. Договор подготовлен, вот, можете прочесть, если желаете - внесем какие-то поправки. С вашей стороны твоя роспись, Снежка, и, разумеется, роспись Джеймса – я могу вас так называть? В конце концов, по статусу мы равны… Распишусь также я и мой отец, - за правым плечом Регины стоял мягко улыбающийся пожилой мужчина. – Для засвидетельствования, пожалуй, можно использовать Румпельштильцхина – столь долговечный свидетель, думаю, станет гарантом столь же долгой дружбы… Между нами нет долгов, - эти слова набатом звучали в голове задыхающейся Снежки. Сидевшая перед ней женщина знала, что они уже спасли дочь. Спасли? Отправили в другой мир. Осознание накрыло с головой – они избавились от собственной дочери. Эмма будет расти одна. А они все останутся здесь. Взамен убитого Даниэля Регина заставила ее отправить дочь в неизвестность. Между ними нет долгов. Самое смешное, что Злую Королеву даже не в чем обвинить. Снежка собственными руками положила Эмму в этот треклятый шкаф, собственными руками… Глупые слухи о проклятье… - Кстати, - Регина с улыбкой чуть подалась вперед и на секунду накрыла безвольную руку Снежки своей, легко сжав. – Слышала, у вас родилась дочь? Поздравляю, - и отсалютовала Джеймсу чашкой.