признай это (ты ревнуешь)

Есть вещи, в которых Бакуго Кацуки никогда не признается. Никогда. Даже под пытками. Он никогда не признается, что каждую ночь ждет сообщение с пожеланием спокойной ночи от своей старой ведьмы. Он не ответит и оставит прочитаным, но вдали от посторонних глаз вздохнет с облегчением. Даже сегодня его родители в безопасности. Ужас, что они могут быть взяты в заложники из-за него, не дает ему спокойствия, поэтому ожидание этого сообщения - единственный способ, чтобы он мог спокойно заснуть. Еще одна вещь, в которой он никогда не признается, - это то что он считает Киришиму своим другом, а Каминари и Серо - больше, чем просто статистами. Что ж, возможно, он сможет признать это, но только в случае жизни или смерти, и в обоих случаях в опасности должны быть они, так как он скорее умрет, чем признается в этом, чтобы спастись. Тогда он никогда не признается, что любит Эри, которая улыбнулась ему и сказала: «Твои волосы похожи на солнечные лучи», что держит ее рисунки на дне верхнего ящика своего стола. Она первая кто не сказала ему, что его волосы похожи на иглы ежа. Он никогда не признается, что ему до сих пор снятся кошмары о его похищении, хотя с тех пор прошло три года. Много чего произошло но это единственное событие, которое время от времени не дает ему покоя. Прежде всего, он никогда не признается, что влюбился в Тодороки Шото всеми фибрами своего существа. Он не знает, когда и как это произошло, потому что, по его словам, Тодороки Шото не в его вкусе. Он сносный, нет, он симпатичный, он признает это - может быть, он даже немного больше, чем просто симпатичный, допустим, у него есть некоторые особенности, которые заставляют его мечтать! Но, боже, вне поля битвы он настолько преувеличенно наивен, что воспринимает все буквально. Это почти заставляет его чувствовать нежность, и он ненавидит его за это - так же сильно, как он его любит - за то, что он может заставить его чувствовать и выражать чувства, о которых он либо не знал раньше, либо которые он мог подавлять без проблем. Например, ревность. Особенно ревность. Да, действительно, Бакуго Кацуки невероятно ревнив и неуверен в себе. Он старается не показывать это, потому что у него есть образ, который нужно защищать, но его рука говорит за него, его ногти постоянно вбиваются в ладони в попытке контролировать себя, и его всегда белые костяшки пальцев, которые кажется, хотят ударить кого угодно и что угодно, что стоит на его пути. Если есть одна последняя вещь, которую Бакуго никогда не признает, так это то, что он считает Мидорию двойной угрозой, как в его гонке за героем номер один, так и в любви. Этот ботаник не только наследник Всемогущего, но и лучший друг его наивного парня. Независимо от того, что вылетает из его рта, для Шото это всегда будет чистое золото. Кацуки знает, что он уже проиграл в этом. На улице уже темно. День прошел слишком медленно, Шото сидел между Деку и Иидой, которые уделяли ему много внимания, пока они учились: Тодороки-кун, ты хочешь чего-нибудь выпить? Тодороки-кун, ты голоден? Тодороки-кун, мы сделаем перерыв? Почему они не пошли в свою комнату вместо того, чтобы оставаться в общей комнате и беспокоить его? Нет. Если подумать, так было лучше. В любом случае он не смог бы сосредоточиться, если бы все трое были заперты где-то вне его поля зрения. Кстати, как долго у них перерыв? Близится время обеда, когда Тодороки возвращается в гостиную, все еще пустую, если не считать его самого. Наконец-то он один. Тодороки молча приближается к нему, с сомнительным взглядом, который у него появляется, когда он не может понять то, что кажется очевидным для других. - Что такое? - спрашивает он, совершенно не готовый выслушать и отреагировать на то, что он считает идиотизмом века. - Бакуго, ты ревнуешь меня к Мидории? Он не может поверить своим ушам, он, должно быть, неправильно расслышал. Тодороки не мог спросить его об этом, даже таким прямым и невинным тоном, как если бы он спрашивал его, почему он хочет быть героем. Но, конечно, это не шутка, потому что Тодороки не умеет шутить. - Ты серьезно спрашиваешь меня, не ревную ли я тебя к этому парню? Шото искренне кивает: - Да, Мидория говорит, что ты ревнуешь, но я, честно говоря, не вижу этого, поэтому и спрашиваю. Ты ревнуешь? Он? Конечно, нет! - Абсолютно нет! - громко говорит он - Прекрати разрешать Мидории заполнять твою голову подобным дерьмом. - стреляет он , не будучи в состоянии остановить себя от насмехания. - Почему ты произнес его имя таким тоном? - Просто так вышло,но, возможно у Мидории есть обьяснение для этого тоже. Почему бы тебе не спросить его? Если бы Шото мог читать между строк, он бы понял, что этими словами он имел в виду «даже не думай об этом» , но, поскольку он не знает, как это делать, ему не требуется и секунды, чтобы обдумать предложение. - Я спрошу. Знаешь, Мидория сказал, что ты рассердишься и не признаешь этого. В самом деле, Бакуго никогда не признает этого, потому что, если он это сделает, это вызовет цепную реакцию, и ему неизбежно придется раскрыть все остальное.