Проклятье русалки

Солёный морской бриз ласково трепал каштановые волосы, а зеленые, почти что цвета волны глаза внимательно вглядывались в горизонт. Большой, деревянный корабль мерно раскачивался на волнах, и, рассекая носом водный простор, рвался вперед. Поправив блестящую саблю на поясе, Моно спрыгнул на нагретую солнцем палубу и громко свистнул. Из кают к нему тотчас выбежало несколько сонных матросов. Наталкиваясь друг на друга, пираты построились в ширенгу и уставились слипающимися глазами на капитана. Тот вальяжно прошелся вдоль шатающихся моряков и достал с кармана пожелтевшую от времени карту, на некоторых участках которой были заметны чернильные пятна. Осмотрев маршрут и прокашлявшись, чуть хриплым, спокойным, грудным голосом начал: — А ну-ка возьмите себя в руки! Вы ведь морские волки, грозные пираты, которых боится вся республика! Чего разленились?! Боцман, вы ведь отвечаете за матросов! Почему ветер дует, а паруса опущены? Соберитесь, нам осталось немного до порта, там отдохнете! Названный моряк согласно кивнул и влепил звонкий подзатыльник одному из матросов, с руганью подганяя остальных. Пострадавший метнулся к мачте и с удивительной ловкостью подобрался к собраному парусу. Всего миг — и тот был опущен, крепко привязан и натянут ветром, а судно поплыло быстрее. Солнце поднялось высоко, так, что сжигающий свет падал прямо на палубу, и обитатели шхуны вынуждены были коротать время внутри. Сидя за шлифованным столом в персональной каюте, капитан поглядывал в окно, высматривая очертания острова. Порт-Гросс — так назывался небольшой пиратский остров-порт, на котором можно было не боятся адмирала и солдат, которые уже как год охотились за командой Моно. Но до этого острова им ещё плыть и плыть, поэтому они решили остановится в относительно маленьком порту, на Вайлд-Уэльсе. Республиканские каравелы заходили сюда редко, а иногда и вовсе не доходили, поэтому здесь было относительно безопасно. О Порт-Гроссе адмирал вообще не знал, но здесь тоже неплохо. Наконец, показались конусовидные крыши домов, и на одной из башень показался большой зеленый флаг. Естественно, ведь они сменили яркого «Веселого Роджера» на мирный республиканский, хоть он и был весьма тусклым. Выдохнув, пират встал со скрипящего дубового стула и отправился сзывать экипаж… *** Под покровом тихой ночи, девушка осторожно кралась по запутанным улочкам городка, сминая сумку с деньгами и платьем. Насильно выдавая замуж за британского генерала свою дочь, адмирал совершил большую ошибку, ведь та совершенно не собиралась мириться с подобной судьбой. Хорошо хоть взяла сменную одежду — мучалась в мыслях Шестая, подрагивая от сквозного ветра, гуляющего по переулкам. Тихо крадясь выложенной камнями дорогой, она наконец дошла до порта. Растерянным взглядом блуждая по больших корпусах кораблей, девушка остановила взор на «Фортуне». Подобных кораблей она никогда здесь не видела, несмотря на республиканский флаг. Видимо, они здесь «проездом». Нервно теребя сумку пальцами, сероглазая на миг задумалась. Стоит ли игра свеч? А вдруг сдадут обратно генералу? Хотя, будь что будет, если что, она заплатит. Испуганно выдохнув, Шестая подошла к шхуне и осторожно залезла на палубу. К счастью для девушки дверь в трюм была открыта. Сняв обувь, сероглазая тихо прокралась по скрипящей палубе внутрь. Захлопнув за собой люк, девушка затаилась, молясь, чтобы её не раскрыли раньше времени. Стоило солнцу подняться из-за горизонта, как корабль уже на полной скорости, насколько позволял утренний ветер, плыл вдаль, с каждой секундой отдаляясь от приветливого острова. Стоя на носу «Фортуны», Моно задумчиво смотрел на восходящее солнце. Они удачно отплыли, полные сил и припасов, однако было что-то не так. Что-то, что он упустил из виду, что сильно тревожило его душу, заставив проваляться всю ночь не смыкая глаз. Что-то, о чем он ещё пожалеет… *** Мягкий гамак раскачивался в унисон с волнами, компенсируя капитану ночной недосып. Пират с трудом открыл глаза, проснувшись от внезапной толкотни на палубе. Внезапно, громко хлопнув дверью, отчего со стола слетело несколько бумаг, к нему ворвался боцман, растеянно и одновременно довольно тараторя: — Капитан! Капитан! Мы обнаружили в трюме крысу! — Отличная новость… Сварите из неё суп… — саркастичечки бросил тот, нахмурив брови, с недовольным лицом свешивая ноги с гамака. — Нет, вы не так меня поняли, капитан… А впрочем, сходите сами посмотрите… — испуганно пожался под свирепым взглядом матрос, пятясь обратно на палубу. — Что ещё… — промямлил Моно, потягиваясь и с хрустом расправляя плечи. Деревянная ручка вывалилась стоило её коснуться (спасибо боцману), поэтому пират просто пнул дверь ногой, выходя на свет. И удивленно застыл, глядя на то, что открылось его взору. На палубе, со связанными железными цепями руками, в окружении матросов, стояла молодая девушка. При виде капитана, до этого суетящиеся моряки тихо замерли, ожидая приказа. — Так так, кто тут у нас? — отойдя от шока, парень размеренным шагом направился к беглянке. — Знаешь, что пираты делают с безбилетниками? — Я-я могу заплатить… — дрожащим голосом ответила та, кивнув на сумку, лежащую рядом. — Деньги там… Зеленоглазый смерил её суровым, недоверчивым взглядом и аккуратно поднял сумку. Девушка не соврала — под небрежно сложенным свадебным платьем и украшениями, лежал кожаный мешочек с внушительным количеством звенящих золотых дукатов внутри. Если взять в счет ещё и жемчужное ожерелье и пару серебряных сережек, то получалась довольно-таки большая сумма. — Куда тебе? — спросил было капитан, отдавая сумку с деньгами штурману, как с толпы матросов послышались недовольные возгласы: — Но Капитан! Женщина на корабле — плохой знак! Мы не можем взять её с собой! — Деньги заплачены, и, раз уж так получилось, мы можем оказать ей услугу, взяв слово, что никому не скажет о том, куда мы направляемся и где мы были. — закатив глаза, выдохнул пират. — Но Капитан! — возмутился один из матросов, выходя вперед. — Мы не можем так поступить! На что вы можете надеяться, когда перед вами дочь адмирала? Я видел её раньше! Да, и, мы потому и пираты, что грабим богатеньких республиканцев, разве нет?! Вы что, хотите погубить нас?! — Да! — Капитан?! — Эта девчонка погубит нас! — согласно зарычала толпа, придавая уверенности смельчаку. — Мы так долго работали, ради вас! И неужели вы отнимите у нас эту редкую, наверное единственную возможность повеселиться?! — вновь начал тот, не давая вставить слово Моно. Пират скривился, представляя грязную расправу, которую предстоит пережить девушке, и на этот раз, искренне ей сочувствовал. Как бы ни старался он приучить команду к порядочности, матросы опускались до животного уровня, каждый раз когда появлялась возможность угомонить очередную прихоть. Насколько жалкими могут быть люди, чтобы опускаться до подобного уровня, Моно даже не мог себе представить, до тех пор, пока не попал в пиратское общество. — Капитан, позвольте нам повеселиться! — с уродливой улыбкой матрос чуть наклонил голову, выпрашивая разрешение. В глазах беглянки читался искренний ужас, когда пираты, облизываясь, подходили к ней. Казалось, стоит сказать «фас», и они, подобно животным набросятся на неё, мгновенно разорвав на куски. Но зеленоглазый знал — если он возразит им, они устроят бунт. — Пх, выбросьте её за борт. — бросил Моно, пересилив себя. — Н-но Капитан! — разочарованно загудела толпа, разьяренно ругаясь. — Говорите, старались? Боцман, хочу напомнить, вы только что сломали мне дверь. — нарочисто выдохнул пират, рассматривая ладонь. Матросы разочарованно разошлись, злобно поглядывая на боцмана. Желая выместить злость, моряк схватил девушку за воротник рубашки, и, не заботясь о её сохранности, вышвырнул за борт. Темная морская пучина поглотила глухой крик, который вырвался из уст Шестой, и течением понесла корабль дальше. Моно с сжимающимся сердцем смотрел на то, как она безуспешно пытается всплыть, безмолвно барахтаясь в волнах, делая последние вдохи. Тяжелые цепи на руках тянули на дно и сковывали движения, обрекая на гибель. Он ожидал, что она будет кричать, звать на помощь, умолять пощадить, но… Она просто молчала. Молчала, зная, что никто не поможет, никто не потрудится достать её из воды, безразлично созерцая её страдания. Она молчала, покорно принимая неизбежную судьбу, и от этого ставало только больнее. С самого начала он заметил в ней что-то, что отличало её от других девушек, которые попадали на «Фортуну». На миг даже показалось, что эта изюминка поможет ему наконец выбраться из этой грязи, в которой он так плотно погряз. Но, увы, лишь на миг — сейчас его спасение безжалостно пожирала вода, под мерзкий хохот матросов. Он пытался её спасти, Бог видит — пытался. Что ж, хотя бы, она умрет быстро, без мучений, если смерть утопленника можно таковой назвать… *** Карибские острова остались далеко позади, открывая перед моряками опасный «седьмой морской рубеж», который отличался плохой славой, среди пиратов. По легендам, здесь обитали русалки и другие подводные монстры, котрые топили целые флотилии и отправляли всех моряков к Дэйви Джонсу. Немногие дожили до этого момента, и немногие переживут, учитывая, что припасы закончились пару дней назад. И несмотря на мольбы команды, Моно продолжал вести шхуну вперед, гонимый безумием. Его по прежнему мучила совесть за тот ужасный поступок. Ужасные кошмары, в которых его преследовали русалки, и «Фортуна» тонула под звонкую песню убитой ими девушки, не давали ему спать по ночам. Глаза, те серые, бездонные глаза, которые с мольбой смотрели на него, дрожащий испуганный голос, они сводили его с ума, заставляя мучаться в немой агонии каждую ночь, биться в судорогах, пытаясь забыть, забыть её. Экипаж уже давно заметил, что с ним что-то не так. Когда он появлялся на палубе, по поредевшим рядам пиратов проносился шепот и сплетни. Капитан вел их на верную гибель, окончательно сбившись с пути. Внутренние мучения не давали ему покоя, добивая воспаленное сознание, сжигая его изнутри. Неужели такова цена искупления всех его грехов, того золота, что они у неё отняли? Он страдал, сильно страдал, но если такова его судьба, то он будет страдать и дальше, пока не найдет её. Живую или мертвую, он найдет её и наконец успокоит взбудораженное сердце в морских волнах… В ушах стояла сладостная песня русалки, когда Моно с блаженной улыбкой опускался на дно, наслаждаясь очередным видением, заставившим его утопиться. Скоро они снова встретятся с ней, и его мучения наконец закончатся…