***
В̲ ̲Н̲М̲Л̲Ю̲ ̲о̲т̲к̲р̲о̲е̲т̲с̲я̲ ̲н̲о̲в̲а̲я̲ ̲в̲ы̲с̲т̲а̲в̲к̲а̲ Хуаншань — главный смотритель НМЛЮ — объявила, что в пустующем с момента открытия в начале года здании Алькора откроется новая выставка. Хуаншань неоднократно заявляла, что музей ждет по-настоящему впечатляющего дебюта, и, похоже, его время пришло. Любовь во времена адептов представит коллекцию из двадцати двух писем, недавно обнаруженных при археологических раскопках в Цинцэ, которая около двух тысяч лет назад была процветающей деревней, но давно пришла в упадок. Письма датируются периодом 700 — 500 лет назад и по данным исследовательской группы музея написаны одним человеком. Поэтому автор наверняка бессмертный. — Потрясающее открытие, — заявляет профессор Лао Цай — один из ведущих раскопки археологов. — Адепты не оставили написанных собственноручно записей. Все, что мы знаем о них, известно из современных источников. То, что письма явно любовные, добавляет интриги. — Адепты почти всегда появляются либо в исторических сражениях — Война Архонтов или Возрождение Осиала — либо в нравственных философских рассказах, как «Истории Владыки Лун». Ранее не слыхано, что адепты имели представление о любви. Возможно, это самое важное открытие эпохи Последних Архонтов. Любовь во времена адептов откроется двадцатого числа этого месяца. Билеты можно приобрести…***
Сяо всегда был немногословен. Ему всегда было тяжело говорить: не физически, а скорее духовно. Всегда казалось, что откровенные мысли и чувства попадают в вихрь где-то между головой и ртом. Он мог быть резким, прямолинейным, его часто называли грубым. Люмин предложила писать. — Мне трудно говорить, — без тени смущения в голосе, словно давно известный факт, призналась она. — Итэр всегда начинает разговор. Я же часто заканчиваю. — Сяо, не считающий ее неприятным собеседником, не поверил, однако промолчал и позволил ей подарить ему письменные принадлежности, позволил объяснить, как писать. — Пиши о чем угодно. Мне намного легче, если представляю, кому пишу. Хотя и неважно, кто это… — тут она запнулась. Не было нужды уточнять, о ком она. Сяо был уверен, что целая кипа неотправленных писем брату хранится в ее подземелье с оружием и сокровищами. Только когда она ушла, он поднял перо. В тот тихий промежуток времени, когда мир приходил в себя после падения Селестии, Сяо обнаружил, что орудует пером, а не копьем, и высекает чернилами, а не кровью. Тогда же понял, что она права. Представляя лицо адресата, гораздо легче писать; иссиня-черные волосы, зеленые глаза и наполненный музыкой смех.***
Национальный музей Ли Юэ ✓ @NMLY Предзаказ билетов на новую выставку «Любовь во времена адептов» наконец-то открыт! Жмите на ссылку, чтобы забронировать билеты —> http://bit.ly/XXXXX 3:22 PM · 29 сентября. 2021г. · Twitter for Web client 8748 ретвита 567 твитов с цитатами 10 тыс. отметок «Нравится» Цзи Тун — новая книга уже вышла! @JiTooong Я попал на предпоказ новой выставки НМЛЮ «Любовь во времена адептов» и вот, что думаю. Многобукв: больше, чем о просвещенном историческом толковании, я задумался о природе человечности, любви и их пересечений. (1/10) 5:30 PM · 29 сентября. 2021г. · Twitter for Web client 567 ретвитов 54 твита с цитатами 1.2 тыс. отметок «Нравится» Aloice @Aesir_Falling правда, что нашли любовные письма НАСТОЯЩЕГО АДЕПТА? ОНИ НАВЕРНЯКА ТАААКИИИИЕЕЕ РОМАНТИЧНЫЕ rai @beiguaangs @Aesir_Falling НЕ ПРОСТО АДЕПТА — ГРЕБАНОГО ПОСЛЕДНЕГО ЯКСЫ yearning for a nap @jade_jaguarr не могу найти — кто-нибудь может подтвердить, что последний якса — гей? Kal @Kalculousss @jade_jaguarr Я прекрасно понимаю, что это шутка, однако должен отметить, что неправильно и исторически не точно проецировать термин «гей» на исторические фигуры прошлого. Во-первых, последний якса не знал, кто такие «геи» — (1/10) yearning for a nap @jade_jaguarr @Kalculousss если поняли, что это шутка, зачем написали целую диссертацию no.1 pirate lover @elliewritess боже, боже, боже, кто-нибудь хочет сходить со мной на любовь во времена адептов? друзья в школе думают, что на школьную поездку мы посетим в музей, но я не хочу так долго ждать :( no.2 pirate lover @pinkponk @elliewritess Лол БОТАНИК. конечно, я с тобой!!! no.1 pirate lover @elliewritess эй, твиттер, что значит, если твой краш предлагает сходить с тобой на выставку любовных писем адепта- 1:22 AM · 30 сентября. 2021г. · Twitter for mobile 0 ретвитов 0 твитов с цитатами 3 отметки «Нравится»***
Янь Фэй вторая заговорила с ним по поводу выставки. — Если хочешь, я могу выдвинуть иск. Сяо даже не удосужился оторвать от книги взгляд. — Нет, спасибо. — Серьезно, есть несколько прецедентов и примеров. Письма по закону твои, и музей обязан выплатить компенсацию- — Янь Фэй. Нет. Она занимает место напротив, а он мысленно вздыхает. Следовало догадаться, что ее так легко не переубедить. Закрыв книгу, он поднимает на девушку взгляд: одета она в элегантный костюм, выглядит так, словно только что из суда. Она совсем не к месту в маленькой кофейне возле его квартиры, в основном обслуживающей Сяо и максимум еще трех клиентов в день. — Ху Тао думает, ты расстроен. — Ху Тао много чего думает, — сухо отвечает он. Он уже давно смирился с фактом, что является предметом сплетен своих соратников. К сожалению, он прекрасно осведомлен об их групповом чате с Гань Юй. — Я в порядке. — Хмм, — девушка рассматривает его, а он старается сидеть спокойно. Янь Фэй с многовековым судебным опытом очень наблюдательна. Нельзя дать ей ни повода. В отличие от остальных, Янь Фэй единственная за последние века почти не сменила сферу деятельности. Ху Тао, кажется, меняет работу каждые две недели, Гань Юй слишком интересен современный мир, чтобы оставаться на одном месте, однако Янь Фэй, как ни странно, живет и дышит законом. Янь Фэй вне суда — не Янь Фэй. — Значит, просто позволишь выставке продолжаться? Сяо жмет плечами. — Письма старые. Они больше не связаны со мной. И в каком-то смысле это правда. Написавший их Сяо был усталым, грустным и безнадежно влюбленным. Он ничего не знал о мире за пределами своего долга и все же тянулся к нему. Сяо представляет, как сейчас объясняет ему, что такое Xbox. От мыслей губы дергаются в ласковой насмешке. Его нынешняя жизнь превосходит самые смелые фантазии того Сяо. — А адресат писем? Он тоже может выдвинуть иск, хотя это будет сложнее доказать в суде. Сяо закрывает глаза и не позволяет себе ничего почувствовать, когда произносит: — Ему все равно, — на самом деле, Венти, скорее всего, посчитает это забавным. Сяо почти представляет это: как, прочитав статью, он посмеется; как, глядя на обсуждение этой темы в соцсетях, ухмыльнется. Он всегда любил внимание. Янь Фэй вздыхает. — Раз у тебя нет претензий, нет смысла продолжать. Ты пойдешь на выставку? На это гораздо сложнее ответить. — Ты не поверишь, если скажу нет, — открывая глаза, отвечает Сяо и глядит на девушку. Она улыбается ему. — И не поверю, если скажешь да.***
̲Л̲ю̲б̲о̲в̲ь̲ ̲в̲о̲ ̲в̲р̲е̲м̲е̲н̲а̲ ̲а̲д̲е̲п̲т̲о̲в̲: ̲ ̲э̲ф̲е̲м̲е̲р̲н̲о̲е̲ ̲и̲с̲с̲л̲е̲д̲о̲в̲а̲н̲и̲е̲ ̲л̲ю̲б̲в̲и̲ Автор Цзи Тун Несколько недель назад мне предложили посетить предпоказ новой широко обсуждаемой выставки Любовь во времена адептов. Объявление о выставке произвело фурор как в академических кругах (с̲о̲з̲в̲а̲н̲о̲ ̲н̲е̲с̲к̲о̲л̲ь̲к̲о̲ ̲к̲о̲н̲ф̲е̲р̲е̲н̲ц̲и̲й̲), так и среди населения в целом (в̲ ̲т̲р̲е̲н̲д̲а̲х̲ ̲в̲о̲ ̲в̲с̲е̲х̲ ̲с̲о̲ц̲с̲е̲т̲я̲х̲, ̲а̲ ̲т̲а̲к̲ж̲е̲ ̲и̲с̲т̲о̲ч̲н̲и̲к̲ ̲о̲г̲р̲о̲м̲н̲о̲г̲о̲ ̲к̲о̲л̲и̲ч̲е̲с̲т̲в̲а̲ ̲н̲а̲д̲о̲е̲д̲л̲и̲в̲ы̲х̲ ̲с̲т̲а̲т̲е̲й̲). После посещения предпоказа я написал к̲о̲р̲о̲т̲к̲и̲й̲ ̲п̲о̲с̲т̲ ̲в̲ ̲т̲в̲и̲т̲т̲е̲р̲ о своем опыте. Было так же трогательно, как и поучительно — я думал, что это все, что я могу об этом сказать. После вчерашнего открытия передумал. Любовь во времена адептов — не обычная музейная выставка. Вместо того, чтобы поместить письма за стеклянные витрины с длинными табличками рядом, НМЛЮ использовал новейшие технологии и превратил выставку в технологический шедевр. Каждое из двадцати двух писем с помощью Анемо парит в отдельном стеклянном боксе и медленно вращается, что позволяет посетителям прочитать обе стороны иногда довольно длинных посланий. На выставке очень мало дополнительной информации — нет уточняющих табличек или плакатов, только предполагаемая дата написания на каждом боксе. Полученный опыт абсолютно головокружителен. Медленное вращение побуждает посетителей тоже вращаться, становиться активными участниками чтения писем. Нет отвлекающих факторов. Фоновая музыка (специально заказанная у одной из самых известных композиторов Мондштадта, Бланш Сайрус) легкая. Она идеальный компаньон сохранившимся в письмах словам, говорящим о смешанной с печалью преданности и о контрастирующем с близостью долге. Всю ночь я возвращался к девятнадцатому письму (музей не назвал письма, предпочел пронумеровать их в хронологическом порядке. Хуаншань — смотритель музея — о̲б̲ъ̲я̲с̲н̲и̲л̲а̲, ̲ч̲т̲о̲ ̲в̲ ̲п̲и̲с̲ь̲м̲а̲х̲ ̲с̲в̲о̲е̲ ̲п̲о̲в̲е̲с̲т̲в̲о̲в̲а̲н̲и̲е̲, ̲и̲ ̲о̲н̲и̲ ̲н̲е̲ ̲х̲о̲т̲я̲т̲ ̲к̲о̲с̲в̲е̲н̲н̲о̲ ̲и̲з̲м̲е̲н̲и̲т̲ь̲ ̲е̲г̲о̲). Письмо начинается с описания безымянным адептом битвы с геовишапом (д̲р̲у̲г̲о̲е̲ ̲з̲а̲х̲в̲а̲т̲ы̲в̲а̲ю̲щ̲е̲е̲ ̲о̲т̲к̲р̲ы̲т̲и̲е̲,̲ ̲и̲б̲о̲ ̲с̲у̲щ̲е̲с̲т̲в̲о̲в̲а̲н̲и̲е̲ ̲г̲е̲о̲в̲и̲ш̲а̲п̲о̲в̲ ̲б̲ы̲л̲о̲ ̲л̲и̲ш̲ь̲ ̲т̲е̲о̲р̲и̲е̲й̲,̲ ̲в̲е̲д̲ь̲ ̲н̲е̲ ̲н̲а̲х̲о̲д̲и̲л̲и̲ ̲н̲и̲ ̲к̲о̲с̲т̲е̲й̲,̲ ̲н̲и̲ ̲о̲к̲а̲м̲е̲н̲е̲л̲о̲с̲т̲е̲й̲). Автор сетует: Нет битвы, в которой я бы не сражался за Ли Юэ, нет демона, которого я бы не убил. Но во мне растет недовольство. Мне страшно, что же это значит. Страшно, что оно принесет. Ты говорил о свободе. Должно быть, жалеешь меня, словно я не понимаю ее значения. Я никогда не представлял, как объяснить тебе, что я понимаю, однако мое понимание этого слова так же отличается от твоего, как глазурная лилия от сорняка. Ты говоришь о свободе, как о песне. Я знаю свободу лишь как полный отказ от чувств. Я не верю, что в ней есть красота. А ты заслуживаешь прекрасных вещей. Мы в Ли Юэ с таким почтением и трепетом говорим об адептах, только вот не задумываемся об условиях их жизни, особенно о жизни яксы — п̲р̲е̲д̲п̲о̲л̲о̲ж̲и̲т̲е̲л̲ь̲н̲о̲, ̲а̲в̲т̲о̲р̲а̲ ̲п̲и̲с̲е̲м̲. Гораздо легче читать о героических подвигах, чем о сокрушительном отчаянии. Популярная культура часто предлагает только один образ: лихих молчаливых героев, изображенных в фильмах Восстание стражей руин (реж. Гао Фэй) и Адепты против Осиала (первый, второй и ужасный третий фильм, который не должны были снимать, реж. Мэн Дань). Письма предоставляют другую перспективу, позволяют увидеть адептов, как людей, а не героев — это, безусловно, стоит цены билета и даже больше.***
Созыв конференции: О природе философии и любви адептов Бесплатная онлайн-конференция призвана объединить исследователей, заинтересованных как в старых, так и в новых открытиях современной литературы периода адептов. Приветствуем доклады, рассматривающие новые методологические и теоретические подходы к изучению писем адепта. Возможные темы: · Внешняя оценка адептов и как она соотносится с немногими имеющимися из писем примерами от самого адепта. · Как романтический аспект любви вписывается в существующие теории философии адептов? Чем отличается от других аспектов любви? (семейной, национальной, религиозной и т.д.) · Как действовали адепты в более широком кругу бессмертных? Имеются ли доказательства того, что они знали о бессмертных в других нациях? · Как социально-экономические и политические приоритеты повлияли на деятельность адептов и каковы последствия структурных изменений Ли Юэ после возрождения Осиала? Пожалуйста, представляйте тезисы…***
1-20 из 115 в Безымянный адепт/Безымянный возлюбленный ̲С̲л̲о̲в̲н̲о̲ ̲з̲в̲е̲з̲д̲ы̲ ̲в̲ ̲н̲о̲ч̲н̲о̲м̲ ̲н̲е̲б̲е̲ автор m̲a̲gi̲c̲i̲t̲e̲s̲ «Ты сидишь на вершине Каменных врат и играешь песни для звезд. И каждая звезда слушает». — письмо № 7. или адепт и бард встречаются на границе стран.***
no.1 pirate lover (NOW WITH A GF) @elliewritess не верится, на ao3 уже более ста фиков по письмам адепта… они такие романтичные. no.2 pirate lover (NOW WITH A GF) @pinkponk @elliewritess МИЛАЯ, видела теорию, что письма предназначены архонту другой страны? no.1 pirate lover (NOW WITH A GF) @elliewritess @pinkponk СТОЙ, ЧТО BuzzFeed @BuzzFeed Все сходят с ума от новой выставки НМЛЮ, и вот десять причин почему 👇 3:05 PM · 3 окт. 2021г. · Twitter for Web client 867 ретвитов 103 твита с цитатами 2.83 тыс. отметки «Нравится» 🍒 @lovecherrimagic когда @NMLY выпустит книгу со всеми письмами адепта, наступит мой КОНЕЦ 5:46 PM · 10 окт. 2021г. · Twitter for Mobile 1 ретвит 0 твитов с цитатами 20 отметок «Нравится» tar ⭐ @yeetoldy хочется верить, что в конце концов последний якса поцеловал возлюбленного. хочется верить, иначе я сойду с ума 8:27 PM · 10 окт. 2021г. · Twitter for Mobile 67 ретвитов 8 твитов с цитатами 456 отметок «Нравится»***
Спустя несколько недель после открытия выставки Любовь во времена адептов билеты по сей день почти распродавались. Надеясь сходить, когда уменьшится количество народу, Сяо оттягивал момент, однако через два месяца так и не появилось признаков снижения посещаемости, поэтому он прикусывает язык и заказывает билеты онлайн. Невзирая на предложения Ху Тао, Янь Фэй и Гань Юй сходить с ними, он отказывается и решает пойти в одиночестве. Он не уверен, как отреагирует, увидев собственные, отраженные в стекле слова — предпочтет обойтись без зрителей. Новое здание Алькор блестит и ярко сияет под полуденным солнцем. Увидев на входе название здания, Сяо не сдерживает улыбку. Кажется уместным, что название остается как дань уважения, хоть и отстаивающая его женщина давно мертва. Несмотря на прошедшие столетия, он еще помнит Волю Небес Нин Гуан, основавшую музей и одарившую этим жестом свою своенравную возлюбленную. Венти притащил его на открытие и посчитал это довольно романтичным, пусть капитан и не слишком впечатлилась. — Она не понимает, — вздохнув, он прислонил голову к голове Сяо, пока они наблюдали, как капитан Бэй Доу взволнованно кричит. — Дело не в ее репутации. А в том, чтобы та стала вечной, — как и всегда, он оказался прав. Войдя в здание, Сяо с удовлетворением обнаруживает, что внутри практически пусто, что, несомненно, из-за раннего часа. У киберспорта и стриминга, как основных источников дохода, свои преимущества, самое главное — гибкий график работы. Не успев опомниться, он отдает билет и получает брошюру, которую сразу же засовывает в рюкзак. Сяо с трудом выносит, что увидит собственные слова — он не может представить и чтение чужих. Глубоко вздохнув, он заходит на выставку. Сюрреалистический опыт — пройтись мимо стеклянных боксов, отражающих написанные тысячу лет назад слова. Взгляд прослеживает точные мазки кисти, выцветшую бумагу. За стеклом заперты десятилетия воспоминаний, часы сжатых пальцев и лихорадочных мыслей. Музей — отражение времени, а себя Сяо всегда считал запертой капсулой времени. Теперь вокруг него — утечки того, кем он был. — Если бы купили билеты 1+1, получили бы скидку. Почему-то, несмотря на мысли об этом, Сяо не находит в себе удивление, что Венти здесь. И все же, прежде чем повернуться, взглянуть на него, он спрашивает: — Откуда ты узнал, что я буду здесь? — Попросил Янь Фэй взломать твою почту. — Она бы не стала. — Ха, ты прав. Это Ху Тао, — конечно же, она. Сяо секунду набирается сил, прежде чем повернуться и взглянуть на невиденное сотни лет лицо. На первый взгляд Венти почти не изменился. Те же иссиня-черные волосы, пусть и сейчас собраны в более современную прическу. То же сердцевидное лицо. Нет берета, и одежда изменилась, однако, если Сяо прищурится, почти сможет наложить человека из памяти на стоящего перед ним сейчас. Такой, такой красивый. А вот глаза — глаза другие. Усталые, а возможно… просто утомленные. Сяо может это понять. — Венти. — Сяо, — слегка потягиваясь, Венти скрещивает руки за спиной. — Признаться, я не представлял нашу встречу спустя столько времени в музее. — Ты представлял нашу встречу? Венти удивленно смотрит на него. — Конечно. А ты нет? Ответ: и да, и нет. Очень долгое время Сяо представлял; снова и снова, в разное время, в разных местах и в разных условиях. Он представлял грустные и счастливые воссоединения, а время от времени снились трагические, полные крови и пепла. Проходили века, и однажды Сяо проснулся и подумал, что прошло слишком много времени. Он видел, как природа захватывает заброшенные здания, так что знал, что происходит с вещами, надолго оставленными в одиночестве. Ничего не говоря, он жмет плечами, а Венти, как и всегда, воспринимает это за ответ. — Я, конечно, не жалуюсь, музеи бывают романтичными! И люди утверждают, что выставка очень романтичная. Сяо отказывается краснеть. — Ты пользуешься интернетом. Венти снисходительно улыбается. — В наши дни невозможно не пользоваться, — он достает из заднего кармана гладкий телефон, разблокирует его и, повернув экран, показывает ему. Вкладки за вкладками: статьи, посты в блогах, аккаунты в соцсетях. И в углу- — Ты смотрел мои стримы? — Конечно! Мне всегда нравилось наблюдать за твоими битвами, пусть и сейчас это виртуально, — театрально унывая, он вздыхает. — Не то же самое, как наблюдать, как ты потеешь в бою, но мне хватает. Прежде чем Сяо успевает ответить — успевает придумать ответ — вежливое покашливание прерывает его, и он понимает, что они перекрывают доступ к стеклянному боксу. Он тихо извиняется и направляется с Венти в угол под одним из плохо спрятанных динамиков. Музыка достаточно тихая для беседы и достаточно громкая, чтобы никто не подслушал разговор. Отзывы правы: чудесная мелодия. Венти позволяет ему отвести себя, а достигнув места назначения, странно серьезно смотрит на него. — Ты не думал, что я буду следить за тобой. — С чего бы тебе следить? — Действительно, с чего бы, — бормочет себе под нос Венти. И говорит: — Значит, ты понятия не имеешь, чем я занимаюсь, да? — когда Сяо качает головой, он тихо смеется. — А если скажу, что я популярный идол? Нет, или политик! Или известный игрок в сёги… — Легко загуглить, — отвечает Сяо. — В наши дни меня так просто не разыграть. — в былые времена они устраивали из этого игру. Венти рассказывал нелепые истории, а задачей Сяо было не клюнуть. В конце концов ему удалось, может быть, два раза из трех, что, по мнению Венти, было впечатляющим прогрессом. — Наверное, нет, — тоскливо говорит Венти. — Прошло столько времени… Наверное, ты во многом изменился. Естественно, в этом суть времени и прогресса. Но сейчас Сяо разделяет тоску Венти по тем, кем они когда-то были — по писавшему эти письма Сяо и по так и не прочитавшему их Венти. — Этого я не ожидал, — пока настроение не стало слишком грустным, добавляет Венти. — Письма! Любовные письма! Я и не знал, что ты тайный поэт. — Ты читал их? — Некоторые, — отвечает Венти и тут же цитирует: Зимние ночи Ли Юэ очень длинные. Щебет серебряных птиц в небе очень громкий. Свет логова Ужаса Бури окрашивает их крылья в жуткий, ярко-голубой цвет. У них куча времени и куча завтрашних дней. Сяо уверен: его лицо ярко-красное. — Заткнись. — Нет, нет! Это прекрасно. Не шучу, честно. — так и смотря зелеными-зелеными глазами на Сяо, Венти прислоняется к стене. — Почему ты не посылал их мне? А вот и главный вопрос. Археологи нашли только двадцать два, хотя Сяо помнит сотни писем: каждое тщательно продумано и аккуратно написано. Каждое не отправлено. — Мы больше не были вместе. — Некоторые написаны до этого, — возражает Венти. — Это точно. Я бы с удовольствием прочитал их, Сяо. Он знает. И тогда знал. Но в те дни между тем, что знал, и на что был способен существовала невообразимая пропасть. Тот Сяо не был способен на такое. Венти ждет ответа, а когда не получает, вздыхает. — Сяо, помнишь, почему мы расстались? Уголком глаза Сяо видит медленно вращающееся в боксе двадцатое письмо. Глупо утверждать, что он помнит письма наизусть — прошло слишком много времени, и жизнь была такой насыщенной — однако он как раз прочитал его перед приходом Венти. Я прошу слишком много, жду слишком мало и почти ничего не предлагаю взамен. Ты дал мне свободу, песни и время, а все, что принес тебе я — кровь и резню. Ты слишком добр, чтобы тебя это волновало, но это волновало меня. Так волновало, что затмило остальное. Я люблю, люблю, люблю, и, кажется, этого никогда не станет достаточно. — Я не дал тебе того, чего ты хотел, — вырывается из уст, и Сяо тут же хочет проглотить слова обратно. Звучит более обвинительно, чем он хочет — более обвинительно, чем когда-либо чувствовал. Он понимал тогда и понимает сейчас. Венти качает головой. — Ты не дал себе то, что хотел, — спокойно, но твердо поправляет он. — У тебя был я, а у меня ты. Как я мог хотеть чего-то еще? Ты всегда был уверен, что я не счастлив. И в конце концов мне показалось, что ты станешь счастливее, если твои прогнозы сбудутся. Сяо думает о том, каким он был раньше. Думает о человеке, который мог выражать мысли только в неотправленных письмах, который считал себя неспособным на мягкость и красоту. И думает, какой он сейчас — все еще неловкий и одинокий, но имеющий полки с маленькими деревянными фигурками животных, которые постоянно протирает от пыли; посещает еженедельные бранчи с Гань Юй и пышные ужины с Янь Фэй, когда та в городе; приверженец своего расписания, однако обязанности больше не затмевают остальное. Есть любимый аромат свечей, любит долго принимать душ и время от времени, когда городской шум становится слишком громким, ходит на кемпинг. Сейчас он полон, а раньше был пуст. — Кажется, я каждый день жил в ожидании, когда это закончится. — Так и есть. И я не хотел сковывать тебя чем-либо — даже счастьем. Потому что Венти прежде всего до ужаса добрый. Слишком добрый, когда, возможно, Сяо нужно было, чтобы он не был. Однако несмотря на то, что Сяо бессмертен, он не бог. Перемены даются ему легче, чем Барбатосу. — И все же, — продолжает Венти. — Все могло бы сложиться иначе, если бы я прочитал — все это, — он указывает на письма вокруг, и Сяо вновь чувствует странное головокружение. Прошлое и настоящее сталкиваются вокруг него. Наверное, именно это побуждает его спросить: — Теперь, когда ты прочитал их, все иначе? Венти с любопытством смотрит на него. — Я бы не надеялся, что ты чувствуешь то же самое. Прошли десятилетия. Перемены даются Сяо легче, но это не значит, что все может измениться. — Чувствую, — с легкостью человека, который теперь является анонимным дитем романтики Ли Юэ, говорит он. Что еще ему скрывать? — А ты? Венти подходит к нему ближе. — Нет ни части меня, не любящей тебя. Ни части меня, созданной не любить тебя. Любовь к тебе заложена в самую мою суть, — неловко слышать собственные слова голосом Венти, но Сяо отвлекается на поднимающуюся к его лицу руку, большой палец которой начинает гладить его щеку. — Ох, Сяо, разве нужно спрашивать? Они целуются в окружении веками ожидавших прочтения писем. Так же, как Сяо помнит — намек на вкус яблок, ветер щекочет губы — и одновременно совершено иначе. Если раньше это поглощало его, теперь же, наслаждаясь каждым ощущением, каждым мгновением, он медленно погружается. Губы Венти прижимаются к его слегка потрескавшимся губам. Он пахнет корицей. Сяо так много о нем неизвестно, а ведь когда-то он знал все. Где он живет, чем занимается? Нашел ли профессию по вкусу, как Янь Фэй, или хватается за любую работу, как Сяо? До сих пор ли играет? Что думает об электронной музыке? Из тех ли отказывающихся называть сие музыкой снобов или принял ее? Венти тоже многого о нем неизвестно. Ответы на все вопросы: маленькая уютная квартирка в самом тихом районе города; в последнее время забеспокоился, но еще немного постримит; до сих пор играет на флейте, вторая неиспользуемая спальня забита другими инструментами; нравится электронная музыка, хотя от долгого прослушивания начинает болеть голова. И многое другое. О многом другом он расскажет, а не напишет неотправленные письма. Позже, когда охранник выгоняет их за публичное проявление чувств (— Пятый раз за неделю, — бормочет он. — Что за выставка?), Сяо ведет Венти в свою любимую кофейню, где Янь Фэй устраивала ему засаду, кажется, вечность назад. Венти принимает это с широко раскрытыми глазами и счастливой улыбкой, и при виде него в кофейне что-то внутри Сяо успокаивается. Две части жизни, которые, как он думал, никогда не пересекутся. — Знаешь, я серьезно подумал, что ты мог бы уничтожить то место, — когда он возвращается с заказом, замечает Венти. Сяо закатывает глаза. — Бред. Меня бы арестовали. — Ах, как же я скучаю по временам, когда, не боясь судебного наказания, мы могли делать, что хотели, — добавляя в кофе поистине тошнотворное количество сахара, тоскливо вздыхает Венти. Сяо с нежностью смотрит на него. — Полагаю, это цена за удобство мобильных телефонов и отвратительного дневного телевидения. — Я бы не уничтожил, даже если бы мог, — говорит он. — Письма больше не мои. — Боже, как великодушно! Сяо жмет плечами. — Похоже, они приносят утешение. Люди так и остались странными. Раздумывая, Венти хмыкает. — Кажется, ты недооцениваешь великолепие своего письма. И силу романтического, исторического представления, — он глотает кофе, и его глаза от удивления расширяются. — Вау, как вкусно! — Кофейней несколько поколений владеет одна семья. Я давно прихожу сюда. — И они не интересовались загадочным, не стареющим, красивым мужчиной? — Никогда не спрашивали. Венти смеется. — Ах, как же я люблю людей, — он улыбается Сяо. — Я рад, что они тоже могут почувствовать твою любовь, хотя, признаться, немного ревную. Забавляясь, Сяо фыркает. — Не к чему ревновать. — Есть! — Венти хватает его руку и кладет на стол. — Не уверен, слышал ли ты, но я теперь встречаюсь с одним из самых плодовитых поэтов Ли Юэ. Безымянный адепт освоил использование минимального количества слов для достижения максимального эффекта. Это из Ли Юэ Таймс. Знаешь, что про тебя есть фанфики? Ты вроде как большая шишка. — Ты слишком долго пробыл в интернете. — О, безусловно, — соглашается Венти и сжимает ладонь Сяо. — Возможно, теперь меня удастся убедить поменьше сидеть в интернете. — Возможно. — И, возможно, ты напишешь новые письма. Только для меня. Бормоча согласие в улыбающиеся губы Венти, Сяо думает, что, возможно, у него еще остались слова на несколько писем.