Себастьян

В глуши Лихолесья нет никого, кто мог бы спросить Радагаста: «Почему ты дружишь с ёжиком?». Большая удача для волшебника, потому что придумывать ответ на такой вопрос пришлось бы долго. Радагаст общался со всем зверьём, большим и малым, обитавшим в окрестностях его избушки. Знал наперечёт каждую белку, каждую малиновку, гнездившуюся в округе. Имён им он не давал, имена – это только для тех, кто совсем близко, для кроликов, к примеру. Но без труда отличал выходцев из трех семей лесных мышей, живущих по разные стороны от избушки. Ёжик, которого Радагаст нашёл однажды утром у порога, был не из местных, не из Росгобельских. Пришлый, скорее всего с северных опушек, ведь южнее находится Дол-Гулдур, какой уважающий себя ёж будет жить в тех землях? Впрочем, когда волшебник нашёл гостя на своем пороге, вопрос о его родине был не так уж важен. Зверёк явно проделал долгий путь и теперь спал, свернувшись клубочком на ступеньке и громко хрипло посапывая. Волшебник отнёс его в дом и устроил поудобнее на подстилке из старой ветоши, поставив рядом блюдце молока. Гость проспал до полудня, и едва разлепив сонные глазки, рванул к блюдцу, слегка прихрамывая. Дождавшись, пока ежик перекусит, Радагаст аккуратно поймал его, чтобы осмотреть. Еж, не ожидавший такой напасти, моментально свернулся в клубок, фыркая на хозяина дома и топорща иголки. Волшебнику пришлось долго и проникновенно что-то ему щебетать, пока зверёк не успокоился и не развернулся, позволяя осмотреть лапки. «Наверное, подрался с кем-то из родичей – вон, на правой передней лапе ранки… Ну да не страшно, заживут сами» - бормотал Радагаст себе под нос. Ёж в ответ что-то тихо мурчал. Он остался в доме Радагаста на три дня – волшебник решил, что ежику не помешает отдохнуть перед тем, как начать осваиваться на новом месте. И тот отдыхал, как умел – топал по ночам, прогрызал дырочку в мешке с сушёным горохом, опрокидывал блюдца с молоком и засыпал в сапогах. Радагаст не раз вытряхивал ежа из них, ругаясь на разных языках, приходивших на ум. И не спешил выпроваживать гостя в лес. Через неделю он научил ежа не опрокидывать миски с едой, спать только на сваленной в углу ветоши и не сворачиваться в клубок от каждого прикосновения. О том, чтобы отнести ежа в лес, волшебник и думать забыл. В двери дома он прорезал дверцу, вроде тех, что в нашем мире выпиливают для кошек. Еж бегал ночью по лесу, знакомясь с обитателями окрестностей, а по утрам возвращался в дом, поесть и позволить Радагасту почесать ему брюшко. А пока волшебника не было дома, ловил тараканов и пауков, которых волшебник ну просто не переносил, при всей своей любви к животным. Радагаст решил назвать своего нового друга Себастьяном. Потому что у тех, кто живёт так близко, должны быть имена. А еж позволил себя так называть, выползая из-под лавки, когда Радагаст окликал его новым именем. И, вдоволь набегавшись по лесу, всегда возвращался, хотя и приводя иногда с собой других ежиков. Со временем и они повадились приходить в дом на обед, но волшебник не возражал. Почему же Радагаст дружил с ёжиком? А вам этого и он сам не скажет. Привык, привязался… Опять же, тараканов и пауков больше в доме нет, а по утра из-под лавки слышно уютное сопение. Приятно, что и говорить!