Тень

      Резкий запах выхлопного газа, смешанный с едкими парами краски, резины и железа ударил в нос, когда Неджи отворил тяжёлую стальную дверь автомастерской. Отовсюду доносились неприятные для уха звуки: свистели станки, жужжал вулканизатор, противным эхом отзывалось железо, падая о наливной пол. Мужчина поёжился и приподнял плечи в попытке прикрыть уши, когда что-то пронзительно взвизгнуло. Невысокого роста паренёк лет девятнадцати на вид подбежал выяснить, что ему нужно, но громкий рёв заведённого в двух шагах мощного двигателя поглотил вылетающие слова. Хьюга наклонился и прокричал, что пришёл за машиной, которая должна была быть готова к девяти часам. Парень закивал и, нескладно улыбнувшись и нелепо натянув тёмно-синюю кепку, указал худой рукой в дальний правый угол. Быстром шагом Неджи прошёл через ряды машин и нахмурился, заметив под капотом своего автомобиля торчащие в разные стороны ноги в грубых кожаных ботинках.       — Добрый день. Мне сообщили, что машина готова, — громко, не выдавая своего раздражения, сказал Неджи.       — Так и есть. Можешь забирать. Прослужит лет семь, если будешь с ней по нежнее, — захрипел мужчина, выползая из-под капота.  Поднявшись, он обтёр вымазанные в моторном масле руки о засаленную, почти чёрную тряпку и запихнул их в карман рабочего комбинезона. Похлопав крупной ладонью по серебристому капоту, он напряжённо посмотрел на клиента. — Хорошая модель, на самом деле. Не думал, что ещё увижу. В своё время за ней охота была. Срок выходит у каждого, однако. От отца перепала?       Неджи кивнул, скользнул взглядом по рослому мастеру, задержался на косматых собранных в низкий хвост чёрных волосах и выпирающему острому кадыку. «Ему бы людей пугать, а не машины чинить.» Прошёлся вдоль машины, чтобы осмотреть её на внешние повреждения – вроде всё нормально, можно принимать работу.        Отец гордо вручил ему ключи, когда он раскрыл первое, на его взгляд, пустяковое дело, но для отца оно значило намного больше. Помнится, папа тогда крепко обнял его, похлопал по спине и утёр слезы гордости со стареющего лица.       — Мадара, как там красный фиат? — крикнул кто-то с другого конца.       — Чёрт, — выплюнул тихо мужчина. Не любил он ремонтировать «женские» машины и постоянно откладывал работу, находя более важные дела. — Есть сигарета? — грубо спросил он, отдаляясь от серебристого авто.       Неджи машинально похлопал по карманам куртки, тут же одёрнув себя - курить ведь бросил, ещё когда с Тен-Тен встречаться начал. Она говорила, что запах табака не нравится (на самом деле причина крылась в её отце, который умер от рака лёгких).       — Не курю.       — Тогда бывай. Только поласковее с ней.       Откинувшись в кожаном кресле, Неджи забросил в бардачок папку и завёл двигатель, тот, в свою очередь, благодарно заурчал. Глубоко вдохнув слабый аромат хвойного ароматизатора, который обволакивал весь салон, он расслабился. Как-то Тен-Тен случайно взяла по акции, спутав с туалетными. Хьюга не был любителем всякой всячины для машины, но выбрасывать было жалко, и невзрачная коробочка в скором времени перекочевала в салон. Как ни странно, аромат подошёл машине и словно сросся с ней. После смерти Тен-Тен Неджи продолжил покупать его, крепко схватившись за эту маленькую нить, которая напоминала ему о девушке. Временами его бросало в холод от мысли, что их снимут с производства. Как-то психолог, которого он вынужден был посещать из-за инцидента, посоветовала избавиться от всех вещей, что напоминали о любимой. Тогда впервые за долгое время он действительно вышел из себя.       —  Вы ничего не понимаете! Ни черта... не понимаете. Не смейте… Не смейте! Слышите? Не смейте указывать, что мне делать и как жить! —  кричал он, брызжа слюной, а желваки на его лице ходили ходуном.       Перевернув хлипкий стеклянный столик, который вдребезги разбился, Неджи упал на колени и заплакал. Слёзы непоправимой утраты стекали по щекам и падали крупными каплями на рубашку, въедались в бирюзовую ткань и обращались в тёмные разводы. Было проще верить в то, что Тенни просто ушла и скоро вернётся. Отрицать смерть было легче, чем примириться с ней. Её вещи всё так же лежали на полках —  красная зубная щётка стояла в стакане рядом с его чёрной, тапочки лежали в том же положении в прихожей, как она их оставила. Протирая полы или пыль с тумбочки, он всегда аккуратно приподнимал вещи и возвращал в исходное положение. Порой он брызгал духами простынь и зарывался в подушку, представляя её.       — Извините, — обрывисто прошептал он, не осмеливаясь поднять взгляд, когда немного пришёл в себя и понял, что натворил.       —  Всё в порядке, — успокаивающим голосом, без осуждения говорила женщина. Карие глаза её смотрели на него с пониманием и, дав ему время выплакаться, она отстранила его от работы на два месяца, выписала таблетки и поставила на учёт к психотерапевту, которого он посещает по сей день. Правда, уже гораздо реже.         Неджи плавно выехал на трассу и бросил взгляд на соседнее кресло. Он резко надавил на педаль газа, отчего машина взревела, стремительно мчась вперёд. Кто-то просигналил ему, когда он стал лавировать между автомобилями. Шины свистели и запах жжёной резины заполнил салон. Свернув с трассы в глухой переулок, он притормозил и высыпал в дрожащие руки горсть таблеток. Закинув голову, Неджи шумно глотнул их.       — А ты делал это в машине? — игриво спросила Тен-Тен, наклонившись к его уху.       — Что делал? — непонимающе спросил он, отвлекаясь от дороги, и залился краской, поняв, о чём идёт речь.       Губы дрогнули в смущённой улыбке и отрицательно качнув головой, парень потёр шею. Ему было стыдно признаться, что до неё у него была только одна девушка. Первый его раз произошёл после выпускного и он был настолько пьян, что ничего не помнил. После – пару раз, в спешке, пока сосед по комнате в общежитии уходил ненадолго по делам. С Тен-Тен всё было иначе, с каждым разом он открывал для себя новый мир наслаждений. Она считала его опытным партнёром и иногда закатывала сцены ревности смеха ради. Неджи нравились её лёгкость и непосредственность. Она говорила без капли стеснения о сексе, тем самым порой вгоняя его в краску, ставя в тупик.       — Правда, что ли? — надув щёки, спросила она. — Может попробуем? — хитро улыбнувшись, девушка провела рукой по шершавой ткани брюк молодого человека, отвлекая его от дороги.       — Что, прямо здесь? — вспыхнув, спросил Неджи, и лишь сильнее вцепился в руль, пытаясь сосредоточиться на дороге, а не на руке, что ненавязчиво поглаживала его ногу.       — Нет. Тут людно. Найдём более тихое место, — довольно проворковала девушка, убрав руку и улыбнувшись, откинулась на сидение.       Секс в машине ему не понравился. Он не мог расслабиться: хоть было довольно темно и безлюдно, казалось, что вот-вот постучат в окно, завидев как автомобиль шатает из стороны в сторону. Тен-Тен же наоборот обстановка заводила и она кусала губы, сдерживая вздохи и стоны.       Кто-то робко постучал в окно, Неджи встрепенулся и, повернувшись, замер. За стеклом стояла та самая девушка, которая совсем недавно попросила у него мелочь на проезд. «Судьба» — промелькнуло в голове. Последнюю неделю милый образ незнакомки не выходил из памяти. Он всё думал, добралась ли она до места без злоключений, не потерялась ли и встретятся ли они вновь. Хьюга опустил окно и со всем интересом уставился на неё, не зная, что сказать.       — Простите... Я... У меня телефон... сел, — борясь со смущением, проговорила Хината. Она корила себя за рассеянность. Ведь знала же, что зарядки не хватит! Но она так торопилась, чтобы встретиться с риелтором, что напрочь упустила из виду такую важную вещь, как внешний аккумулятор. — Вы случайно не знаете, где здесь ближайшая остановка? Я заблудилась и некого спросить. Простите, пожалуйста. Неджи слегка нагнулся и прищурился, чтобы прочитать название улицы. Это был спальный район, днём увидеть тут прохожих было почти невозможно, через два квартала находилась его квартира, а до ближайшей линии метро идти было минут пятнадцать.       — Далековато. Я вас подвезу, мне по пути.       Девушка замялась и огляделась по сторонам, выискивая кого-нибудь поблизости. Нервно затеребив замок лёгкой тёмно-серой куртки, она сделала шаг назад.        — Не бойтесь. Я из полиции, — сказал Неджи, показав значок.       Она шире распахнула свои серые глаза, удивлённо охнула и улыбнулась. Как неловко вышло. Ему, наверное, неприятно видеть недоверие в её глазах. Бесшумно открыв дверь, девушка забралась на заднее сиденье и тихо уселась, боясь лишний раз привлечь к себе внимание.       — Спасибо вам. Мой отец тоже работал в полиции. Он следователь... Был, — сказала она, выдержав паузу.       Хьюга хотел было спросить, что случилось с отцом, но вовремя остановил себя, поняв, что лезть с расспросами в чужую жизнь неприлично. Он посмотрел на внутреннее зеркало заднего вида, чтобы убедиться, действительно ли это та самая незнакомка. Детские щёки, маленький, слегка покрасневший на морозе курносый носик, пухлые губы, придающие лицу наивность и некую непорочность —  без сомнения, это была она. Хината поправила белую вязаную шапку, которая съехала на лоб и взъерошила чёлку. Ему внезапно стало довольно обидно, что она его не узнала.       — Вы не местная, я прав?       — Да. Это так заметно? — виновато откликнулась девушка, дунув на замёрзшие ладошки.       — Нет, просто мало кто гуляет по этому району. А если и гуляет, то не теряется.       — А…       — Будьте осторожны, выбирая места для прогулки.       — Мне показалось, здесь довольно тихо. Я поэтому этой дорогой и пошла.       — Так и есть. И если что-то случится, вряд ли кто-то поможет. И как город? – резко перевел тему Неджи, пытаясь согнать напряжённую обстановку в салоне.       Хината улыбнулась, вглядываясь в дорогу, и пожала плечами:       — Не знаю пока, я здесь всего-то с неделю. Особо никуда не выходила. Подруга говорит, что здесь нет развлечений. Мне как раз подходит.       — Не нравятся развлечения?       — Я попросту к ним не привыкла, — зевнув и прикрывая рот рукой, сказала она и прислонилась головой к окну.       — Подруга права. Город довольно обычный, но есть пару мест, куда можно сходить, — произнёс парень, заметив грусть в её глазах.—Планетарий, например, но не ради самого планетария, а из-за восхитительных блинчиков с кленовым сиропом в кафе неподалёку. Центральный парк ещё. Сейчас, конечно, некрасиво, но с весны парк расцветает, проводятся фестивали, ярмарки...       — О, вот и метро! Можете здесь остановить, — резко прервав его, сказала Хината.       Ей хотелось как можно скорее выскочить из машины, тревога охватила её; руки начали непроизвольно трястись, тело покрыло ледяным потом, губы стали подрагивать.       — Вы уверены? — спросил он, остановившись у обочины.       — Да, я дойду. Спасибо большое, — старалась как можно беспечнее произнести девушка, вылезая из машины. Ей было неловко перед парнем. Он помог ей, старался быть вежливым, и даже пытался разрядить обстановку, а она грубо прервала его. «Господи, подумает, что я чокнутая», — мелькнуло у неё в голове, когда она быстрым шагом направлялась в сторону метро.

***

      Саске не было на месте, когда Неджи вошёл в кабинет. Бумаги по делу №46 лежали на его столе. Хьюга не удивился, что напарник не стал дожидаться окончания обеда и приступил к работе, как только поел. В отличие от других сотрудников, они не могли оставаться подолгу без дела. Дверь скрипнула в тот момент, когда он взял листок, чтобы прочитать отчёт.       — В этом деле кое-что не вяжется, — вместо приветствия сказал Учиха, держа в руках белую кружку, над которой млел пар.       — Что? — с удивлением спросил Неджи и пробежался быстро по буквам.       Пару предложений было подчёркнуто чёрной ручкой, а на полях виднелся аккуратный почерк: «Мужчина из 0956 квартиры поменял показания. Сказал, что возможно был слишком пьян и попутал с громкой музыкой. Из соседней квартиры неоднократно поступали жалобы на квартиру 1055. По словам жильца, там творится какая-то вакханалия. Никто не обратил на его жалобы внимания, так как он больной старик и вечно на всех жалуется. Другие квартиры (0954, 1053, 1054) также жаловались на стуки и громкую музыку, также заявляли, что парень из 1055 постоянно водит «продажных девок», но затем резко сменили показания. На данный момент все жильцы, которые жаловались на квартиру 1055, съехали, остался только тот больной старик из квартиры 0955. Странное совпадение».       Неджи оторвал взгляд от листа и с тревогой глянул на Саске. Тот, в свою очередь, отпивал из кружки кофе и морщился, словно это был лимонный сок или какая-нибудь несусветная гадость.       — Чёрт, — выразился негромко Хьюга и бросил бумагу на стол. Дело № 46 было закрыто полтора года назад, когда его ещё не было в отделе. И если бы от безделья они не стали просматривать старые дела, то могли бы упустить, на его взгляд, возможного опасного преступника, который может быть виновен в исчезновении девиц лёгкого поведения. В народе его прозвали «Невидимый», потому что он не оставлял следов и нигде не был замечен на камерах.       — Я слышал, что в четырнадцатом районе неделю назад пропала ещё одна девушка, — задумчиво бросил Неджи.       —  Да, и в тот же день поступил звонок от того больного деда из квартиры 0955. Он жаловался на громкую музыку и гул с этажа выше.       —  И что? Кто-нибудь выезжал?       — Нет. В системе пометили «не реагировать» на из ума выжившего старика. Страдает деменцией. Я понимаю, что сейчас мы не имеем право ехать туда, но...       — Мы едем. Кто проживает в 1055?       — Кабуто Якуши — студент медицинского университета. Стипендиат.       — Навестим старика.       Напарники торопливо вышли из здания и направились к парковке. Саске топал по правую руку от Неджи и кашлял. С утра он ощущал недомогание, сейчас же его порядочно морозило, а от принятого недавно терафлю клонило в сон и он то и дело жмурился и открывал глаза шире.       — Я на своей. Возьми служебную, — словно опомнившись, сказал Хьюга.       — Ты же в курсе, что меня прав лишили? — пробурчал Саске.       Неджи замер, уцепившись за дверную ручку и недолго думая о чем-то, разжал пальцы. Ему не хотелось сажать в свою машину Учиху, но служебные он терпеть не мог —  они были старые, постоянно тарахтели, внутри пахло бензином, и к тому же могли заглохнуть посреди дороги в самый неподходящий момент.       — Учиха, есть хоть что-то, где ты не накосячил? Только не запачкай мне.       — Ты на свои ноги посмотри, — сказал тот, ухмыльнувшись.       Хьюга опустил взгляд, поразившись тому, что как-то умудрился изгадить тёмно-синие брюки и ботинки, даже не заметив. Быть может, думая о незнакомке, которая быстро выскочила, вляпался в лужу. Он так и не узнал её имени и не взял телефон, а потом его охватила дикая вина перед Тен-Тен, ведь не должен он думать о ком-то, кроме нее.       Лифт не работал и, слегка запыхавшись, они поднялись на девятый этаж. Звонка не было, Неджи забарабанил по металлической двери. С той стороны донеслось шарканье и щелчок. Дверь приоткрылась на длину цепочки и в небольшой щели возникло худое морщинистое лицо старика.       — Чего надо? Ничего покупать не буду.       Следователь достал значок и показал, тихо спросив:       — Можно войти?       Дедушка распахнул дверь, приглашая незнакомцев. Он потёр острый нос и утёр пальцы о мешковатую жёлтую майку. Старик был лысым, с большими тёмными пятнами на голове и очень худым, словно скелет, обтянутый сухой пергаментной кожей. Почесав костлявыми пальцами-шарнирами ногу, он скрипучим голосом сказал:       — Я лично звонил вам неделю назад. Но никто не приехал. Этот ирод слушает свою адовую музыку и постоянно гремит. Вчера стучал непонятно зачем. Что ж вы только сегодня очнулись? Поздно уже, стихло все.       — Стихло?       — Да, он укатил. Я поймал его утром, на лестнице. Сказал, что если ещё раз включит свою поганую музыку, то вызову полицию. Он замахнулся на меня, но не ударил. У эдаких кишка тонка, я знаю. Заявил, что если я ещё раз рот открою, то пристрелит меня, а если меня что-то не устраивает, чтобы съезжал.  Это он намеренно делает, чтобы изжить меня.       — Дед, где балкон? И есть отвёртка и нож? — спросил Саске.       — Балкон там, — показал старик на комнату слева. — И там на полках инструменты лежат, в коробках нужно покопаться. А нож на кухне. Сейчас принесу. А к чему тебе?       — Да так, проверить кое-что хочу.       Когда хозяин дома, тарахтя, исчез на кухне, Неджи схватил Саске за руку и процедил сквозь зубы:       — Только не говори мне, что ты собираешься лезть через балкон. Во-первых, это взлом с проникновением, а во-вторых, это девятый этаж.       — Предлагаешь дожидаться, пока нам выдадут ордер на обыск? Ты же понимаешь, что у нас совсем ничего нет на этого парня, вряд ли нам его выдадут. Когда мы шли, я заметил, что у всех пластиковые двери, а они спокойно открываются. Если там ничего нет, мы просто тихо уйдём, никто ничего не заметит. Ты жди у двери, я открою.       — Вот нож, — протянув деревянной рукояткой вперёд, сказал старик.       — Просто доверься мне и жди у двери. Я открою, — сказал Учиха, скрываясь из виду.       Видно было, что старик сводит концы с концами. В комнате было пусто, будто нет у него родственников, которые могли бы навестить и составить компанию. Кровать, приставленная к стене с комканным одеялом, небольшой палас, старый огромный шкаф, дверца которого была перекошена, неаккуратно сложенная одежда и пару картин на выцветших обоях. Открыв балконную дверь, Саске перегнулся через парапет и оценивающе опустил глаза вниз. Затем поднял голову и осмотрел верхние этажи. Сбоку находилась ржавая пожарная лестница и, облегчено вздохнув, он перелез через перила и схватился за ступень, которая заскрипела под ним.         Когда-то он также крался в дом своих родителей, чтобы взломать сейф отца. Он знал, что комбинация кода состояла из дня рождения всех членов семьи по порядку, поэтому не составило бы труда незаметно вытащить деньги и ценные вещи. Проблема была в другом: после того как он стащил колье матери и пару дорогих статуэток из коллекции, родители перестали пускать его в дом. Тогда, подкараулив, когда они уедут на очередной званый ужин, он позвонил соседке и сказал, что случайно закрыл дверь, вынося мусор и оставил ключи в замочной скважине. Никто из соседей, собственно, не подозревал, что сын известного, многоуважаемого прокурора был наркоманом — отец неоднократно прикрывал все его промахи, боясь общественного осуждения и прессы под окнами. Для честного прокурора налички в сейфе было слишком много, Саске давно подозревал, что тот был не совсем чист на руку и тем самым хотел насолить ему ещё больше, не оставив ни копейки. Конечно, поначалу открыли дело, но поняв, что к чему, Фугаку быстро забрал заявление, так как это грозило большим скандалом и подрывом авторитета.         Саске ввёл отвёртку между створкой и рамой и слегка стал расшатывать, пока не появилась небольшая щель. Надавив на цапфу ножом, дверь отворилась. Он снял обувь и почти бесшумно прошёл в квартиру. Эта была обычная комната студента — письменный стол, заваленный грудой книг и исписанными тетрадями, стул с мягкой подкладкой, книжный шкаф, доверху забитый книгами с медицинскими названиями и пару небольших незамысловатых фигурок, похожих на египетских богов. Саске вышел из комнаты и прошёл в коридор.       — Обувь сними! — прошептал он, когда впустил своего напарника внутрь.       Неджи вошёл в ванную —  было чисто до блеска, пахло щёлочью и порошком. Чутье Хьюга подсказывало ему, что здесь явно что-то происходило и, присев на корточки, он тщательно начал осматривать содержимое всех шкафчиков, поочерёдно открывая дверцы. Там было множество сложённых друг на друга тазиков и больше ничего.       — Твою ж... — донеслось из комнаты.       Ворвавшись на кухню, Неджи пристально смотрел на Саске, который блевал в мусорное ведро. Затем он перевёл взгляд на открытый холодильник, заполненный эмалированными кастрюлями.       — Лучше не смотри. Вызывай... всех, — подавив подступающую рвоту, проговорил Учиха.       Комнату заполнил омерзительный кислый запах и, открыв кран, Саске сполоснул рот и лицо, стараясь отогнать стоящие перед глазами обрубленные части тела, которые поедали мелкие личинки. Неджи тем временем объяснял по телефону место и причину вызова, разводив руками из стороны в сторону. Завершив разговор, он обеспокоенно бросил взгляд на напарника, который облокотился о стену и едва стоял на ногах.       — Ты как?       — Я выйду на воздух. Не могу больше здесь находиться…       — Саске... Езжай домой. Я тут сам разберусь, здесь работы на несколько часов. На тебе лица нет.       — Ты уверен?       — Да. Спасибо, ты хорошо поработал, — сказал Неджи и по-дружески положил руку на плечо напарнику.

***

      Саске сел в автобус и, выйдя в центре города, слонялся по улицам без цели пару часов, пока ноги не привели его к дому бывшей жены. Сакура больше не жила в дешёвой однокомнатной квартире по соседству с крикливыми соседями-пьянчужками. Теперь это был благополучный район с коттеджными домами, красивой мощёной дорожкой в стиле девятнадцатого века, вечно зелёной изгородью, украшенной переливающимися мелкими огнями и опрятными палисадниками. Вдоль дорожки были расставлены резные скамьи. Присев на одну из таких, Саске устало вздохнул. В окне напротив зажёгся свет и, прищурившись, он увидел Ли, который, улыбаясь во все тридцать два зуба, катал на своих плечах его дочь. Он знал, Ли хороший парень и против него ничего не имел, но увидев, как дочурка хохотала, вцепившись в его чёрные волосы, Саске стиснул кулаки и заскрипел зубами — ревность кольнула в самое сердце. Через несколько минут возникла Сакура в домашнем фартуке и стала накрывать на стол. Ли что-то сказал, она засмеялась и, схватив кухонное полотенце, шутливо ударила его по ягодицам. Затем они все вместе сели ужинать, тепло улыбаясь друг другу и беспечно беседуя. К горлу подступил ком. Это могла быть его семья, не будь он в своё время полным идиотом. Сейчас же ему не было здесь места. Резко встав, он направился к автобусной остановке —  сегодня был тяжёлый день. Очень тяжёлый день.       Саске зашёл в плохо освещённый подъезд и, поднимаясь по лестнице, услышал слабое бормотание, пыхтение и позвякивание ключей. На лестничном пролёте стоял чемодан и несколько пакетов, а невысокая девушка, нынче новая соседка, пинала дверь, пытаясь открыть её. Саске повернул свой ключ и хотел было зайти домой, но вспомнил, что в своё время тоже намучился с замком, который постоянно заедал. Сжалившись над бедной девчушкой, он хрипло сказал:       — Нужно пнуть чуть выше, затем повернуть, удерживая.       Девушка повернулась и, убрав налипшие на лицо тёмные пряди, посмотрела на него усталыми серыми глазами.       — Вы что-то сказали? — растерянно произнесла она. Было видно, что мучилась она с дверью не первый час.       Саске подошёл, со всей силы пнул дверь и, навалившись на неё, повернул ключ.       — Вот, — сказал он, вкладывая ключ в её ладонь.       Она восторженно посмотрела на своего спасителя и по-детски захлопала длинными ресницами.       — Ах, спасибо! Я... я... не знаю, как вас отблагодарить…       — Советую сменить замок для начала, чтоб не греметь у двери посреди ночи.