Skills in Pills

На улице было холодно до жути, впрочем, как и всегда зимой в Южном Парке. На город уже опустились сумерки, мелкий снег всё сыпал и сыпал, красиво поблёскивая в свете фонарей. Хорошо, хоть ветер, до этого бушевавший, под вечер успокоился. Кайл сунул руки в карманы и вжал голову в плечи, желая согреться, хотя точно знал — нужно наоборот расслабиться, и тогда станет лучше. Впрочем, неважно, ведь он почти дошёл до пункта назначения. Ещё пара домов, максимум шагов двести, и он окажется, наконец-то, в тепле. Вечер пятницы, школьный день позади, Кайл и ещё трое его одноклассников — по совместительству близкие друзья, если можно отнести к ним мудака жиртреста — провели этот день в предвкушении. Ещё в понедельник Картман сообщил, что с пятницы по воскресенье его мать сваливает куда-то с очередным «ухажером». Глупо было бы не воспользоваться возможностью и не потусить хорошенько, ведь в последнее время удавалось это сделать нечасто — все вокруг как с ума посходили с этими чёртовыми экзаменами в конце года. Времени до них был ещё вагон и тележка, и согласен с этим был даже такой прилежный ученик, как Кайл. В общем, как и любым подросткам в расцвете сил, им хотелось тусоваться, а потому было принято решение — отпроситься у предков, собраться в пятницу и зависнуть хоть до самого воскресенья, если очень захочется. Картман был не против. В одиночестве тусоваться ему совсем не хотелось. Он, конечно, всё равно сказал что-то типа «я бы мог позвать и кого получше», но остальные прекрасно знали, что хер бы кто-то другой согласился провести выходные с таким мудаком. Может быть, какой-нибудь Баттерс, но того вряд ли бы отпустили родители. Да и не было бы с ним так же весело, хотя Картман в этом и не признается. Кайл клялся матери, что они займутся уроками, что у пацанов какие-то проблемы со школьными заданиями, а он, как один из лучших учеников в классе, хочет им помочь. Он очень не любил врать, но иначе миссис Брофловски вряд ли бы его отпустила. Не смотря на то, что Кайл стал старше, уже прямо-таки почти совсем взрослым, пока он жил в доме родителей — вынужден был слушаться. Но сейчас он уже подходил к знакомой с детства двери, а в руках был пакет, в котором гремели, стукаясь друг об друга, жестяные банки с пивом. Каждый приносил то, что может. Кайлу продали это вместе с парой пачек чипсов на закуску. Было даже смешно, потому что он совершенно точно не выглядел взрослым, просто продавцу в маленьком магазинчике было, похоже, плевать. Он даже от не оторвал взгляд от телефона, пробивая покупку. Дверь была открыта, Кайл вошёл без стука, с радостью чувствуя тепло и чуть жмурясь от яркого света. Кенни и Стэн уже сидели на полу, рубились в приставку, а Картман тащил с кухни пакеты с едой из КФС. — Здарова, пацаны, — сказал Кайл, привлекая к себе внимание, хотя Стэн и Кенни голов от экрана не отвернули. — Здаров, мужик, — кинул ему Марш, наклоняясь в бок вместе с геймпадом в руках, словно бы это могло помочь его тачке на экране телика лучше войти в поворот. — Я уж думал, ты не придёшь. — Мать долго не хотела отпускать, — не стал делать тайны Кайл, и, пройдя дальше порога, поставил на стол пакет, стянул куртку и шапку, кинул их на кресло, а сам плюхнулся на диван. — Ну конееечно, еврейская мамаша не хочет, чтобы её сынок общался с плохими мальчиками, — противно протянул Картман, совсем по-детски кривляясь, но Кайл лишь закатил глаза — с каждым годом иммунитет к вечному пиздежу Эрика вырабатывался всё сильнее, хотя, конечно, не всегда удавалось сдержаться и не ответить гадостью на гадость. Но сейчас у них впереди были ахуенные выходные, и начинать их с ругани казалось тупостью. Наверняка, ещё успеют пересраться раз десять, а то и больше, и пока что момент хотелось оттянуть. Надолго сделать этого, впрочем, не получилось. — О, бля, четыре банки пива и две пачки чипсов, — Эрик заглянул в пакет, который Кайл принёс. — О нет, кажется среди нас жид! Ах, да, Кайл, это ты. — Иди нахер, — огрызнулся Брофловски. — На что денег хватило! Я плохо написал последний тест по математике, и мне дают теперь меньше на карман. А кто виноват, что я завалил этот тест? Ну точно, какой-то жирный мудак, который отвлекал меня своими тупыми вопросами! — Бля, только не начинайте, — влез в начинающуюся перепалку Стэн, откладывая геймпад в сторону. Судя по тому, как лыбился Кенни, он вышел в минувшей гонке победителем. — Картман, включи лучше музло и давайте уже выпьем. На трезвую голову мне вас и в школе хватает. — О, главный алкаш велел начинать нажираться, — хмыкнул Эрик, но всё же оспаривать предложение не стал. Начали как раз с того пива, что принёс Кайл, оставив более крепкие напитки на потом. Захрустели чипсы. Кенни рассказывал что-то про очередную девушку, упорно называя её «тёлкой», которую встретил где-то у себя на районе. — Она старше нас на три года, и запала на меня, вы прикиньте! — он явно гордился собой. — Походу, совсем отчаянная, раз ебётся с нищеёбом, — заржал Картман. — Бля, Кенни, приходи сюда со своим стаканом, я ебал наливать тебе в свою посуду, хер знает, чем болеют твои бабы. — А у мамаши твоей тоже отдельные чашки? — быстро нашёлся с ответом МакКормик, и Эрик кинул в него горсть чипсов. — Не пизди на мою мать! — Но ты вечно обзываешь мою! — встрял Кайл. — Блин, мужики, ну хорош, — это был Стэн, возводящий глаза к потолку. В таком духе проходили все их сборища. Словесные перепалки, взаимные оскорбления, хорошо, если без мордобоя. И всё же, они продолжали общаться, связанные незримыми узами с самого раннего детства. Наверное, всё их устраивало, и подтверждением этого служило то, что даже сейчас они уже смеялись вместе, забыв о недавней ругани. Конечно, через минуту всё могло измениться, но никто бы не встал и не ушёл, гордо задрав голову, ведь какой смысл — они, чёрт возьми, повязаны кучей дерьма, которую пережили. И не всегда всё было плохо. — Всё, я допил, тащи вискарь, — говорит Стэн, отбрасывая пустую банку. — И музло — полная херня, вруби какой-нибудь фильмец. — Та не, нахер, мы все переругаемся, пока решим, что смотреть, — справедливо заметил Кенни. — И ваще… Короче, у меня тут есть… — Рано ещё, — вдруг перебил его Картман, и Кенни, потянувшийся зачем-то к ремню своих джинс, быстро сел обратно ровно. Кайл и Стэн непонимающе переглянулись. Марш всё ещё сидел на полу, сложив ноги по-турецки, и задержал взгляд на друге чуть дольше, чем следовало бы. Успел подумать, что Кайл, как и всегда, выглядит ахуенно. — Что там у вас? Что задумали? — Брофловски нахмурился. Он привык ждать от Эрика и Кенни, когда те объединялись внезапно в команду, исключительно какую-то лажу. — Да ничего особенного, — Картман махнул рукой, — Поднимай жопу, Кенни, я сам не притащу и бутылку, и стаканы. Они скрылись на кухне. Кайл, всё ещё хмурясь, посмотрел на Стэна. Тот, похоже, был тоже не в курсе. — Если они задумали какую-то херню… — Да забей, — тут же отозвался друг. — Они вечно что-то мутят. Не парься, мы же тут вместе. — Ага, — Кайл чуть усмехнулся от последней фразы. — Терпеть ненавижу не знать, что у жиртреста в голове. — Никто не знает, что там твориться, — Стэн покрутил пальцем у виска. Кенни и Картман вернулись с бутылкой виски, колой и всё же четырьмя стаканами. Вообще, трое из них предпочитали алкоголь чистым, а вот Кайл смешивал в стакане его с колой. «Как тёлка», — всегда комментрировал Эрик. — Слышишь, жиртрест, если вы задумали какую-то херню… — угрожающе начал Кайл, но его опять перебили. — Ой, да, задумали нассать на твой стакан, пока ты не видишь, — теперь уже Картман закатил глаза. — Расслабься, Ка-айл. Мы же отдыхаем. В обществе Эрика он редко мог по-настоящему расслабиться. А, когда позволял себе это, то после, обычно, жалел. Но, с другой стороны, они ведь действительно собрались, чтобы отдохнуть, и не в интересах жиртреста было всё запороть. Но стакан Кайл всё же поменял, вызвав приступ смеха у Картмана. Да и чёрт с ним, так было спокойней. Под вискарь стало веселее. Самым стойким к алкоголю был Стэн, он всегда пил больше всех. Картман и Кенни застряли в середине списка. На первого градус действовал медленнее, наверное, из-за лишнего веса, а у второго был буквально врождённый талант — передался от отца, не иначе. Кайл, пьянеющий быстрее всех, список закрывал. Первые их такие посиделки всегда заканчивались для него одинаково — вот он, приличный еврейский мальчик из хорошей семьи, совсем уж неприлично блюёт в кусты по дороге домой. В другой раз — блюёт себе прямо на куртку, пока где-то на фоне ржёт с этого Картман, а Стэн заботливо пытается помочь. Третий раз был самым фееричным: Кайл не успел выбежать на улицу из дома Картмана, даже не надеясь, что успеет на второй этаж в туалет, и очень драматично наблевал прямо в кроссовки Эрика. Если бы не мега-хреновое самочувствие, то он бы, пожалуй, даже гордился собой в тот момент. Тогда над ним вечно ржали все, кроме Стэна. Не зря тот был Кайлу лучшим другом — всё время старался помочь, поддержать, даже умывал его пару раз в чужих ванных комнатах, а в один особо неудачный вечер — поливал душем, пока Брофловски сидел в ванне прямо в одежде и молился всем богам, чтобы ему стало легче. Однако, к счастью, организм всё же окреп, немного попривык, и последнее время Кайл в таких неловких ситуациях не оказывался. К тому же, пить он стал немного, не поддаваясь больше ни на какие уговоры. Нет уж, совсем не хотелось снова оказаться под ледяным душем с чувством, будто мир перевернулся с ног на голову, а сам Кайл теперь вообще не знает, где у него верх, а где низ, ведь всё кружится в каком-то безумном хороводе из красок и звуков. Он даже не помнил, что тогда говорил ему Стэн. Кажется, умолял никогда так больше не пить, и голос его дрожал от волнения. — Тебе может тазик принести заранее? — уж очень услужливо поинтересовался Эрик. Только он до сих пор и подкалывал Кайла на эту тему. — Обувь я уже спрятал. — Иди нахер, жиртрест, если меня будет тошнить, то я обязательно найду твои кроссовки! Просто не смогу отказать себе в удовольствии, — отвечал Брофловски, который не допил ещё даже первый стакан, тогда как ребята уже наливали по третьей. — Бля, только попробуй, я размажу это всё по твоей жидовской морде, — отзывается Эрик, и Кайл думает, что, сука, обязательно будет блевать, если уж и правда прижмёт, на какую-нибудь дорогую для Картмана вещь. Когда бутылка опустела наполовину, было принято решение врубить Мортал Комбат. Эрик кричал, что все у него отсосут, но первым взял за щеку, не победив Марша. Потом Стэн вынес Кенни, а вот Кайл закончил череду его побед, после чего сошёлся в ожесточённой схватке с жиртрестом, на протяжении которой они радостно крыли друг друга матом. Кайл почувствовал такой азарт, что очень расстроился, проиграв, и сделал непривычно большой глоток, осушив наконец-то стакан до дна. Стэн тут же налил ему ещё, заботливо добавив колы. Он точно знал, какая пропорция для друга будет идеальной. — Спасибо, — Кайл кивнул ему, наблюдая, как сражаются теперь Картман и Кенни. — Я чётко смешал, чтоб тебя не унесло раньше времени, — Стэн чуть улыбнулся ему, — хорошо хоть, остаёмся здесь. Не придётся тебя тащить. — Та иди ты, чувак, — Кайл возмутился, но не так сильно, как если бы это сказал кто-то другой. — Я вообще могу не пить. — Ебать вы голубки, хорош ворковать, — влез Картман, — Кайл, ты пей, а ты бери джойстик, щас будет реванш! Жопу тебе надеру! — Ну давай, попробуй, — и Стэн сосредоточился на игре, выбрав Джакса, чем вызвал у Картмана приступ шуток на тему цвета кожи этого персонажа, и быстро нажимая нужные комбинации кнопок. Бойцы на экране сражались, а Кайл засмотрелся на лучшего друга. Он всегда выглядел так забавно, когда был сосредоточен на чём-то — чуть хмурился, щурил глаза, закусывал кончик языка, высунув его изо рта. В перерыве между раундами успевал бросить взгляд на Кайла, словно бы проверяя, следит ли тот за игрой. В этот раз, он сделал это зря, потому что их взгляды встретились, и Марш, неожиданно для самого себя, немного растерялся. — Ну! Хули ты ворон считаешь? — возмутился Картман. — Я сейчас надеру тебе жопу, а ты будешь потом ныть, что нечестно! — Это ты вечно ноешь, что нечестно, когда проёбываешь, — резонно заметил Кайл, наконец-то отрывая взгляд от друга. — Евреям вообще слова не давали! Всё же Картман выиграл, и светился теперь гордостью, как новогодняя ёлка. После победы он даже как-то потерял к игре интерес, оглядел своих товарищей странным придирчивым взглядом, а после коротко переглянулся с Кенни. Нет, ещё рано, Марш и Брофловски должны выпить куда больше, чтобы с ними было проще договориться. Эрик мысленно потёр руки, предвкушая их реакцию. Когда Кенни только сказал ему о том, что у него есть, Картман сам сомневался. Но длилось это недолго. Когда ты в последнем классе школы, гормоны шалят и хочется попробовать всё, что только можно — отказать себе в удовольствии сложно. Уже позже в его буйной голове созрел план, как сделать всё ещё интересней. Ему чертовски хотелось поставить Кайла в какое-нибудь неловкое положение, и с помощью того, что было у Кенни, это вполне можно было осуществить. — Чё ты пялишься так? — Кайл смотрит на него, недовольно вскинув бровь. Не, ещё рано. Брофловски был догадливым чёртом, и сейчас это было совсем не в тему. Его подозрения могли только испортить Эрику веселье. — Представляю, как надеру задницу теперь тебе, — говорит он, ухмыляясь, и действительно, чёрт бы его побрал, уже второй раз побеждает Кайла, который взял Саб-Зиро. Они продолжали играть и пить. На улицы города уже давно опустилась тьма, не за горами была полночь. Бутылка виски подошла к концу, за ней пошла вторая. Кайл чувствовал уже лёгкое головокружение, но, в то же время был приятно расслаблен. Он ещё не перешёл ту страшную черту, за которой был вращающийся, как центрифуга, мир, и чувствовал себя вполне хорошо — раскинулся на диване, как у себя дома, не обращая внимания на то, что едва ли уже не лежит на жиртресте. Тому, впрочем, тоже было плевать, он играл с Кенни в Резидента, иногда делая небольшие глотки виски из стакана. Кенни и Стэн всё также сидели на полу. Первый был полностью сосредоточен на прохождении игры, второй тоже наблюдал за действиями на экране телевизора, но как-то совсем отрешённо. Он держал в руке стакан, лениво крутил его, иногда наблюдая, как плещется на дне янтарная жидкость. Иногда Марш перебрасывался с Кенни фразами о сюжете игры, иногда поглядывал на Кайла, недовольный тем, что тот улёгся так близко к Картману. Но просить меняться местами было бы, пожалуй, ужасно глупо, да и хрен бы Эрик согласился переместиться на пол. Можно было бы, конечно, сесть между ними, но и этот внезапный жест выглядел бы как-то странно. Тем более, Маршу иногда казалось, что Картман догадывается о его чувствах к лучшему другу. А раскрывать эту тайну не хотелось совершенно — Стэн с ужасом представлял, как отреагирует Кайл. Наверное, они больше не будут общаться, а от такого расклада хотелось сразу вздёрнуться. Стэну и так было хреново по жизни, так что потерять самого близкого человека он точно не мог. Стакан опять опустел. Марш даже не замечал, как пьёт, но и бухим себя совершенно не чувствовал. Просто каким-то… Отстранённым. Задумчивым. Он всегда становился таким, выпив много. Уже давно не было никакого веселья, азарта, просто мир вокруг становился не таким… Дерьмовым. А Кайл казался ещё красивее, хотя казалось бы, куда ж больше. — Та-ак, — протянул вдруг Картман, откладывая в сторону геймпад. — Ебать вы унылые, пацаны. — Ну так а хули? — отозвался Кенни, пожимая плечами. Вдруг они странно переглянулись. Сейчас Стэн это заметил. — Ну что, может уже не рано для ваших идей? — спросил он, посмотрев на Картмана с вызовом. Похоже, что эти двое и правда что-то задумали. Когда они переглянулись снова, сомнений не осталось. Стэн закатил глаза. Ну конечно, Кайл всегда видит их насквозь. Оставалось надеяться, что это что-то хорошее, потому что он действительно порядком заскучал. Как и всегда. Алкоголь вгонял лишь в уныние, хотя без него тоже было паршиво. — Ну-у, в общем, — неуверенно начал Кенни, но, увидев одобрительный кивок от Картмана, продолжил уже куда бодрее, даже на ноги вскочил. — Короче, я же рассказывал вам про ту тёлку. Ну, которая старше. Вот, она мне кое-что дала… Бля, если честно, не в первый раз, но я сначала сам с ней попробовал, ну там, мало ли чё… — Заебал, давай ближе к делу, — поторопил его Эрик. — Ну да, вот, короче, — Кенни резко расстягул ремень на джинсах, сунул в них руку, и, под охуевшие взгляды своих друзей, извлёк оттуда маленький пакетик с белым порошком, который тут же торжественно кинул на стол. *** Все трое тупо уставились на маленький пакетик. Даже Картман, который знал о том, что это, на несколько мгновений замер, но по другой причине. — Блять, Кенни, ты что, держал его в трусах?! — крикнул он, прийдя в себя. — Ну да, все так делают, — МакКормик пожал плечами. — Ну, типа, безопасность, если вдруг копы… — Так нахуя на стол кидать?! Я здесь жру, вообще-то! — возмущался хозяин дома. — Ой, блять, какие мы нежные, — Кенни закатил глаза, но пакетик всё же снова взял в руки. — Ну, так что скажете? Мы ахуенно повеселимся. Кайл, отойдя от первого шока, тут же отправился во второй. Его возмущению не было предела, даже слова никак не подбирались, чтобы выразить всё то, что он думал. — Что это? — раздался вдруг голос Стэна. Кайл посмотрел на него, широко распахнув глаза. — Что?.. Да какая разница, что это?! — дар речи вернулся к Брофловски, он вскочил с дивана, гневно смотря на Кенни. — Ты совсем идиот?! Нахера ты это притащил? Ты… А ты, сука, жиртрест, ты знал! Вы что, ебанутые?! Не знаю, где вы были, когда нам рассказывали, что наркотики — это ёбаное зло, от которого дохнут люди, но я это слышал! Кенни только снова пожал плечами, а Картман закатил глаза, тоже поднимаясь с дивана. — Не ори, истеричка, — он ухмыльнулся. — Маленький Кайл зассал, когда все вокруг вдруг решили отдохнуть по-взрослому. — Что?! — Брофловски взбесился ещё сильнее. — Ты идиот! Вы идиоты! Я в жизни не стану пробовать всякую дрянь, которую дают шлюховатые подружки Кенни! Стэн, скажи им, что они идиоты! Но Стэн молчал. Он тоже поднялся с насиженного места, подошёл к Кенни и чуть брезгливо взял у того пакетик, а теперь разглядывал его на свету, словно бы что-то понимал. — Так что это за дрянь? — спросил он снова, словно бы не слышал возмущения Кайла, но потом всё же повернулся к тому, глянул как-то чуть виновато. — Я просто интересуюсь. — Да нечем тут интересоваться! — Кайл выглядел поистине удивлённым и самую малость разочарованным. — Боже, мужики, я всё понимаю, но это уже слишком. Он резко отошёл от друзей, словно бы желая оказаться в стороне от всей этой ситуации. Так, в общем-то, и было. — Я говорил, Кайл в жизни не согласится, — спокойно констатировал Кенни, обращаясь к Картману. — Я и не думал, что он перестанет быть занудой. Хотя по-омню, как-то в детстве, в четвёртом кла-ассе, мы все вместе приняли лекарство от кашля. Ну, Кайл, круто же было, — противно растягивая гласные сказал Эрик и, не слушая возмущения Брофловски и оправдания, что они были тупыми детьми, он выхватил у Стэна порошок и потряс им перед его лицом. — Это ахуенная штука. Кенни, объясни. — Это амфик. Ну, амфетамин, стимулятор. Дорогу в нос — и полетел! Чувство ахуенное, словами не описать, — быстро говорил МакКормик, и Кайл, стоящий в стороне, с ужасом видел, как у того горят глаза. — Тело лёгкое, мозги чистые, хочется болтать и двигаться. Ну а трах под ним… Ууу, чуваки, вам такое и не снилось. — Это наркота, — снова подал голос Кайл. — Вы что, не понимаете? Нар-ко-та. От неё люди становятся сумасшедшими, а потом подыхают. И тогда, в четвёртом классе, тот сироп от кашля — ебать ты вспомнил и сравнил! — Да, хорошо, Кайл, мы услышали твою позицию, — Картман махнул на него рукой. — Не хочешь — не пробуй, нам больше достанется. Твоя еврейская натура это переживёт? Стэн чувствовал себя странно. Нет, он тоже слышал, что от употребления всякой дряни у людей начинает протекать крыша, и всё такое. Но… Он так заебался. Заебался пить, не чувствуя опьянения, без возможности быть просто счастливым без этого. Он так много пил, но даже его друзья, нет, даже его лучший друг не знал об этом. Не знал, как ему тошно от самого себя, как хреново по утрам, но будет ещё хуже, если не окажется бутылки. Тогда весь мир превращался в дерьмо, и даже Кайл, человек, от которого он без ума, не смог бы ему ничем помочь в такие моменты. Что, если попробовать? Вдруг станет лучше, вдруг он сможет вырваться из полной жопы, в которой находится. Остатки трезвой оценки подсказывали, что наркотик, принесённый Кенни — пиздец насколько хреновый вариант, но общая усталость от жизни их затыкала. Да, он попробует. Точно попробует. Эта мысль давно была в голове, так что глупо отказываться теперь, когда всё подают на блюдечке с голубой каёмочкой. — Да ладно, Кайл, — с трудом выдавливает он из себя, но сил, чтобы посмотреть на друга, увидеть его взгляд, просто нет. — Это же всего один раз. Попробуем и всё. — Ты тоже идиот, — голос, полный разочарования, и Стэну хочется в петлю залезть, но только бы не отказываться. Да всё будет нормально, так он думает. Ну сделают они это, ну позлится Кайл, но потом, когда подобное больше не повторится, он оттает, и они снова будут друзьями. Стэн снова будет смотреть на него, пока тот не видит, и мечтать о том, чтобы поцеловать хоть раз. — Ну всё, Кайл, ты в меньшинстве, — заключает Картман, гадко ухмыляясь. Кайл смотрит на друзей с ужасом. Он и подумать не мог, что дойдёт до такого. Это ведь правда опасно, он точно знает. Ладно алкоголь, хрен с ним, да и не так часто они пьют, как для подростков. Но это… Нет, это слишком. Он не хочет даже смотреть, хочет просто уйти… Только куда? На улице почти ночь и собачий холод, домой — не вариант, ведь он пьян. Звонить кому-то уже тоже поздно, да и все, кто впустил бы его в такое время к себе, и так находятся в комнате. Стоят и смотрят на проклятый пакетик с белым порошком. Совсем ебанулись. Кайл хочет заставить себя поверить, что в этом, и правда, нет ничего страшного. Ну, пусть побалуются, а он посидит, ещё выпьет, посмотрит на них, может даже поржёт. Но всё его естество бунтует, кричит, что не может быть всё хорошо, когда появляются вот такие вот белые порошки. Раз здесь этот пакет, значит всё уже хреново. Но идти некуда. И, к тому же, несмотря на то, что Стэн сделал очевидно неправильный выбор, Кайл понимает вдруг, что не может его здесь оставить. Мало ли, что может случиться, а Кенни и жиртрест даже скорую не вызовут, испугавшись за свои жопы. Кайл резко сел на диван, скрещивая руки на груди. Стэн наконец-то посмотрел на него с какой-то странной надеждой. — Хуй с вами, делайте, что хотите. Я останусь и прослежу, чтоб вы не сдохли, — мрачно говорит Брофловски, ни на кого больше не смотря. — У-у-у, как благородно, — тянет Картман, и Кайл ненавидит его всей душой. Он почему-то уверен, что именно Эрик во всём виноват. — Всё будет нормально, — осторожно и тихо говорит ему Стэн, садясь на диван рядом, пока Кенни и Картман суетятся, что-то разыскивая. — Серьёзно, Кайл. Я не хочу, чтоб ты меня за это ненавидел. — Как ты можешь говорить, что всё будет нормально? Ты ведь нихрена не знаешь, — Кайл не смотрит на него, смотрит в стену, хмурится. — Если ты сдохнешь, Марш… Или если ты потом будешь искать эту дрянь снова… — Ну, тогда можешь меня убить, — с грустной улыбкой говорит Стэн. Он тянется рукой вперёд, медленно. Хочет коснуться плеча Кайла. Тот переживает, и это так приятно. — Э, педики, хорош там, — и снова встревает Картман. — Иди давай сюда. Это он говорит Стэну, и тот, бросив на Кайла ещё один взгляд, подчиняется. Теперь они втроём сидят на полу возле стола. Кенни положил на него свой телефон, открыл пакетик, осторожно высыпал содержимое прямо на экран. Взял в руки кредитную карточку мамы Эрика, которую та оставила ему на всякий случай. Явно не на такой. Стэн смотрит на действия Кенни почти не моргая, и думает, что тот явно делает это не первый раз. И как они не замечали? Видимо, не такие уж хорошие друзья. Впрочем, алкоголизм Стэна тоже укрылся от глаз товарищей. Кенни медленно и осторожно делит порошок на три части. Берёт ещё одну карточку, но эта уже из какого-то магазина. Наверное, тоже мамы Эрика. Кенни делит всё поровну, получается три небольшие кучки, которые постепенно от его манипуляций вытягиваются, превращаясь в длинные дорожки. Стэн даже, кажется, не дышит. В повисшей тишине он слышит, как недовольно сопит Кайл, но заставляет себя не оборачиваться. — Блин, тут дохуя, — говорит вдруг Кенни скорее восторженно, чем разочаровано. — Предлагаю разделить на два раза. Может, захочется догнаться. Кайл сопит ещё громче. Он, наверное, в гневе. — Да, давай, — кивает Картман. Кенни осторожно пересыпает одну часть обратно в пакет. Так бережно, чтобы не дай бог ничего не просыпалось. А после делит всё заново, и теперь дорожки получаются меньше. Наверное, так лучше. — Ну, кто будет первым? — МакКормик быстро скручивает доллар в трубочку. — Давайте я… — Не, нихера, выберешь самую жирную, — Картман тут же отпихивает его в сторону, выхватывая из рук купюру. — Дом мой, а значит — я первый. — Но порошок-то мой, — фыркает Кенни, но всё же отодвигается, подпуская Картмана ближе. Тот уверенно наклоняется к столу и, не сомневаясь даже секунды, вдыхает порошок через трубочку. Стэн смотрит на него, видит, как Эрик выпрямляется, прижимает ноздрю пальцем. Лицо его краснеет, а из одного глаза текут слёзы. Он морщится, но тут же улыбается. — Бля, так и тебе не впервой, — понимает вдруг Стэн. — А тебе не похуй? — спрашивает Эрик с трудом и тычет ему в руки купюру. — Вообще насрать, — пожимает плечами Марш, принимая её. Он не совсем уверен, что делать, хотя много ума, похоже, не надо. Он наклоняется к телефону, вставляет купюру в ноздрю, зажимает вторую пальцем. Так делал Эрик только что. У него, кстати, всё ещё катятся слёзы, но на лице чертовски довольное выражение. Кенни тоже улыбается, явно в предвкушении. — Давай быстрее, тут нехуй думать, раз — и всё, — говорит он, легко пихая Марша в бок, будто бы ободряя. — Стэн, — тихий умоляюший голос Кайла должен был его остановить, но, почему-то, он подталкивает вперёд, к действию. В носу как будто пожар, слизистая горит, во рту появляется странный привкус. Стэн зажмуривается, не в силах так сразу и легко переварить это ощущение — совершенно новое, пока ещё вообще непонятное. Ему словно бы ударили чем-то тяжёлым прямо в голову. Из глаз текут слёзы, и вдох сделать тяжело, он заходится кашлем. В секунду накатывает тошнота, горький вкус во рту становится ещё ярче. — Стэн! — в этот раз Кайл кричит, оказывается вдруг рядом. Марш чувствует его руку у себя на плече и с трудом поднимает взгляд, чтобы увидеть взволнованное лицо. — Всё… Нормально. Он нихуя в этом не уверен. Всё ненормально, всё очень странно. Тошнота то и дело подкатывает к горлу, голова идёт кругом, а слизистая в носу горит и горит. Кенни тоже делает своё дело, тоже краснеет и плачет, но тут же улыбается широко и счастливо. — Блять, какие же вы… Ебанутые, — шепчет в ужасе Кайл, и Стэн больше не чувствует его руку у себя на плече, от чего, внезапно, становится холодно. Всё тело бьёт дрожь. Он хотел бы посмотреть на Картмана или МакКормика, чтобы понять, чувствуют ли те то же самое, но никак не может. Не может сориентироваться в пространстве. Нос горит. Становится страшно. Паника волной поднимается откуда-то из глубины души. Действие алкоголя больше не ощущается. Страшно, чертовски страшно от того, что нет контроля над собственным телом. Руки уже не просто дрожат, а прямо-таки ходят ходуном. — Э, тише ты, — внезапно говорит ему Кенни, оказываясь рядом. — Тише, тише, чел, щас будет нормально, расслабься. И Стэну приходится верить ему, он набирает полную грудь воздуха, и затем шумно выдыхает. Через пару минут жжение в носу уже не такое сильное, да и в голове проясняется. Всё хорошо, Кайл снова сидит на диване, слева Кенни заглядывает Стэну прямо в лицо, а напротив ржёт Картман. Все на своих местах, всё в порядке. Марш резко поднимает голову, расправляет плечи. В комнате как будто стало светлее, лампочки горят пиздец как ярко. Дышать стало совсем легко. Захотелось курить. Он не заядлый курильщик, но иногда может пропустить сигаретку, как и все здесь, кроме Кайла. Кайл. Стэн поворачивается к нему. Тот сидит на диване, выглядит испуганным и взволнованным, хотя и пытается это скрыть. Кайл. Всегда такой правильный. Кроме тех моментов, когда блюёт на свою куртку. — Ну что, чувак, нормально? — спрашивает Кенни, дёргая Стэна за рукав. — Ну, скажи что-нибудь, ну нахуй, не молчи. — Так ты тараторишь, когда мне сказать, — внезапно огрызается Стэн, и тут же ему самому становится от себя смешно. — Да нормально всё, нормально, вроде даже ахуенно, я пока ничего не понял. — Ну погоди, погоди, щас, ещё минут десять, и ты всё поймёшь, ваще всё поймёшь, — Кенни улыбается и говорит слишком быстро. Или Стэну так только кажется? — Да, да! — вдруг восклицает Картман и поднимается на ноги, широко улыбаясь. — Да, блять, просто ахуенно! Эй, еврей, ты такой идиот, что отказываешься. Ты реально идиот! — Не называй его идиотом, — вдруг встревает Стэн, сам не понимая, что говорит и зачем. — Иди нахуй, Картман, хорош к нему цепляться. — Слушай, ты за языком следи, мне похуй, что мы обдолбанные, я тебе яйца легко выкручу. Стэн напрягается, хочет ответить что-то такое же грозное, отстоять честь Кайла, о чем тот, конечно, не просил, но всё же… — Мы обдолбанные! — вдруг радостно восклицает Кенни, и весь запал сходит на нет, хочется ржать и радоваться этому факту вместе с ним.