***
16 ноября 2021 г. в 00:25
Как все-таки красив, одинок и безлюден город в ночи. И только пару машин промчатся по большому проспекту, который в дневное, наскучившее время, заполняют километровые пробки… В ночном городе можно укрыться, раствориться… Спрятаться от чьих либо глаз… Ты можешь делать, что захочешь, быть кем захочешь в эти минуты.
Перед выходными в барах всегда полно народу. Шум говорящих и музыка заполняют помещение, как и едкий дым сигарет, проникающий в голову в виде легкого тумана. Время уже давно за полночь, и лишь двое молодых людей сейчас не веселились как все остальные на первом этаже здания. Они находились на втором, почти в самой дальней комнате, сидя на кровати друг напротив друга, при свечах, как бы это не казалось романтично. Хьюз лукаво смотрит на Томми, у которого остались лишь две карты на руках.
— Ну, я победил, — положив карту перед молодым человеком молвит Хьюз, услышав как недовольно цыкнул языком Болин и положил остальные свои карты рядом с картой шатена.
— Третий раз. Не надоело тебе? — спрашивает гитарист, замечая как снова Гленн тянется к небольшой досочке, на которой аккуратно выложена дорожка из белого порошка, а рядом лежала трубочка. Басист протягивает её к Болину.
— А тебе проигрывать не надоело? Хотя, ты уже выиграл один раз.
Томми молчит. Лишь смотрит то на ухмыляющегося Гленна, то на белый порошок на досочке. Томми держится, чтобы не сказать, что голова его кружиться и раскалывается ещё после прошлых дорожек. А Гленну то легко: выигрывает три раза подряд уже, так и не испробовав «запретный плод». Хотя нет, был один раз, когда Хьюз проиграл, но наркотик на него ни в какую не подействовал, что было достаточно странно.
Всё таки, молодой человек берёт из рук басиста дощечку и с непоколебимым видом вдыхает всю дорожку белого порошка, шмыгнув носом и немного тряхнув головой, как он обычно делал. Гленн же лишь наблюдал за Болином, отобрав у него дощечку и заглядывая в его глаза с хитрым прищуром.
— Ну, сыграем ещё раз партию? — собирая карты в одну единую колоду и перемешивая их спрашивает басист, поглядывая на гитариста у которого затуманился разум, а по телу разлилось тепло и настоящее расслабление.
— Давай. — на автомате отчеканивает кареглазый.
Невесть сколько уже ребята так баловались с наркотиками. Одно было известно — у Томми явно были связи с кем-то. Знакомы они были 3 года. Познакомились, когда пришли в новую музыкальную группу. Сразу друг другу понравились, и завязали общение. Удивительно, что два таких разных человека как они, стали лучшими друзьями и не отходили друг от друга ни на шаг.
Некоторые даже сомневались в их ориентациях, наблюдая за тем как спокойно они могли идти по аллее держась за руки, но, у обоих были девушки, которые бросили их спустя год. Удивительное совпадение, не так ли? К тому же, это были лишь мнения и домыслы людей, которые фактически ничего знать не могли про молодых людей.
На часах медленно, но верно пробило двенадцать часов ночи, в то время как юноши пришли в заведение около девяти часов вечера. И сколько бы они не выпили, не опустошили стаканов виски за этот промежуток времени, они не пьянели.
Да и перед этим, у Томми и Гленна был замечательный разговор по душам как только они зашли в эту комнатушку, и так как они мало времени проводили в месте и никогда так много не говорили о том, что их беспокоит, то тут выдался прекрасный шанс узнать друг друга ещё лучше.
Они разговаривали обо всём: о планах на будущее, о мечтах, о самом сокровенном, и как оказалось: Томми был настоящим романтиком. Ведь это он зажёг свечки, которые неизвестно откуда у него появились, и принёс всё то, что было упомянуто ранее. Видимо, Болин зря времени не терял.
А сейчас уже, они, находясь под пеленой сигаретного дыма и пеленой наслаждения продолжали играть в карты, делая новые и новые дорожки. Спустя какое то время продолжительной игры и когда головы молодых людей уже шли кругом, Гленн подняв взгляд с карт и устремив взор на Болина, басист даже немного вздрогнул потому что встретился с, как будто бы хищным, затуманенным взглядом гитариста напротив. Хьюз даже сразу не осознал, почему не почувствовал взгляд юноши на себе. По его спине пробежал холодок.
— Мгм… Томми? — немного прокашлявшись, пьяно спросил басист, глядя в глаза напротив. — Ч-Что с тобой? — Гленн положил оставшиеся четыре карты перед собой на кровати и совсем немного приблизился к гитаристу.
Томми молчал. Он просто смотрел, любовавшись чертами лица басиста. Длинные, волнистые каштановые волосы доходящие до талии, прекрасные черты лица, красивые глаза. Гитарист неосознанно приближается чуть к юноше, рассматривая любимые и, такие родные черты лица. Сердце у обоих начало стучать сильнее и быстрее, так, словно вот-вот выпрыгнет из груди.
Гленн, хоть и был пьян и под кайфом, решил держать себя в руках.
— Томми, ответь: что с тобой? — снова спрашивает Хьюз, но получает лишь молчание. Гитарист словно язык проглотил, и ему как будто бы больше ничего не оставалось делать кроме как пялиться на басиста.
Шатен хотел отвести поспешно взгляд от кареглазого, но, не получалось. Томми буквально гипнотизировал, завораживал, приковал невидимыми цепями. А тем не менее, расстояние между ними всё уменьшалось, и Болин продолжал молчать и не давать свой ответ на вопросы Хьюза.
Он чувствует горячее дыхание гитариста, замечает, как его руки медленно оказываются по бокам от бёдер басиста. Он опирается, чтобы ему было удобней. И таким образом он стал ещё ближе к Хьюзу. Они сидят так несколько секунд, минуту, две, и Томми поддается ещё вперёд, резко накрывая аккуратные губы басиста своими, ощущая незамедлительный, ответный поцелуй. Они целуются сначала нежно и лениво, а потом — грубо и страстно. Алкоголь и кокаин ударили в голову.
Первым отстраняется Болин, чтобы перевести дыхание, а потом снова зацеловывает губы Гленна, покусывая их и спускаясь ниже, к шее, оставляя на нежной коже невесомые поцелуи. Хьюз неосознанно, медленно запрокидывает голову назад чтобы юноше было удобнее зацеловывать девственно чистую шею.
Томми заставляет юношу откинуться назад и опереться спиной о деревянное изголовье кровати, уже уместившись между его ног. Он попутно расстёгивает рубашку Гленна, улавливая его мимолётные, робкие вздохи. Зелёноглазый уже зарывается пальцами правой руки в густые и шёлковые волосы гитариста, нежно и аккуратно сжимая их.
Шёлковая белая рубашка падает с плеч, уже разгорячённого басиста. Томми оглаживает ладонями бёдра Гленна, чувствуя приятную на ощупь ткань брюк. Зелёноглазый уже тянет свои руки, а точнее, левую руку к кружевной, в некоторых местах, рубашке Томми, что красиво облегала его тело. Но гитарист перехватывает руку шатена за запястье, покрывая поцелуями огрубевшие от игры подушечки пальцев и медленно переходя дальше.
— Ты прямо как наркотик действуешь… Даже лучше.— на выдохе произносит молодой человек, любуясь Томми, находящимся до сих пор в экстазе.
— Я твой кокаин?.. — спрашивает, а точнее, бубнит с огоньком во взгляде Болин, приближаясь к Хьюзу. Басист лишь кивнул и ухмыльнулся.
Они снова завлекают друг друга в поцелуй. Вновь в грубый, страстный поцелуй, заставляя задыхаться от желания.
— Ты настоящий засранец. Соблазнительный засранец. — в шутку, а может быть и нет, произносит Томми, проводя тыльной стороной руки по щеке Хьюза.
— А ты, настоящий мудак. — облизывая пересохшие губы в полголоса произносит Гленн и пьяно улыбается, как и Томми, а после снова завлекает гитариста в поцелуй, меняясь с ним местами и, таким образом, уложив теперь Болина на постель, естественно оказавшись сверху и любуясь Томми. Любуясь миловидным лицом молодого человека, его чертами.
Они снова завлекли друг друга в поцелуй, не желая отстраняться ни на секунду и желая всегда чувствовать приятное, обжигающее тепло других губ на своих губах.